Чуду современной химии не удалось помочь Билли заснуть. Ни таблетка, ни три круга упражнения для релаксации, которому Билли научили в больнице, не смогли заставить ее мышцы расслабиться. Сон так и не приходил. Митч ушел неизвестно куда. И ее это не волновало.

Правильно.

На хрен все это!

Билли встала, измученная, но, видно, уже упустившая тот момент, когда она могла бы свалиться от усталости. Умылась и посмотрела на себя в небольшое зеркало над раковиной. На нее смотрела девушка с пустым взглядом и напряженным лицом. Когда Уилкс выкрал Билли из психушки – очень давно, как ей казалось, – ее темно-каштановые волосы струились до плеч. Потом волосы выцвели и она их коротко обрезала где-то по дороге. Она даже не могла вспомнить, когда сделала это, видимо, в каком-то полулетаргическом состоянии после очередного гиперсна. Если где-то там существует всемогущий Бог, который обращает внимание на поступки людей, у него должно быть чертовски извращенное чувство юмора.

Она высушила лицо феном, пару раз глубоко вздохнула и покинула комнату.

Билли шла так, как будто ее голова не контролировала тело. Отстраненным взглядом девушка смотрела на то, как ноги снова ведут ее в комнату связи. Возможно, наблюдение за тем, как другие люди сталкиваются с монстрами, как-то поможет. И она переживала за девочку, которую видела, за того ребенка в миллиарде километров от этой базы. Как там ее звали? Эми?

Должно быть, закончилась очередная рабочая смена, потому что, когда Билли вошла, она увидела у панели другого техника, на этот раз мужчину. Но он, должно быть, тоже был обязан выполнять приказы.

– Энни говорила, что вы были здесь раньше, – сказал он. – Входите.

Билли кивнула мужчине и села рядом с ним.

Изображения мелькали на экранах, показывая то людей, то какие-то тестовые программы; иногда информация изменялась настолько быстро, что Билли даже не успевала ее заметить. Электронное собрание человеческих судеб взывало к себе, с помощью невидимых волн отправляя голоса и изображения по всей галактике. Кто-нибудь слушает? Кто-нибудь есть?

На экране слева от Билли показалась женщина. Привлекательная, с темными, коротко остриженными волосами, точеными чертами лица, тонкими губами и высокими скулами. Она что-то быстро говорила, но звука у этого изображения не было. Пот бисером блестел у нее на лбу и сбегал по лицу.

– Кто это?

Техник посмотрел на изображение. Он улыбнулся:

– Это Рипли.

– Рипли?

Он посмотрел на Билли, как на несмышленого ребенка.

– Эллен Рипли. Та самая Рипли. Она была на «Ностромо» и «Сулако». Она была там, в начале, на LV-426, во время первого контакта с чужими. Ей принадлежит рекорд по длительности сна, насколько мы можем судить. Вы что, жили в пещере последние несколько лет?

– Да, можно сказать и так. Что с ней случилось?

Техник повозился с пультом управления.

– К сожалению, звук получить не могу. Это настоящая легенда. Сейчас мы можем поймать очень немного сигналов от нее, и, к тому же, скорость света мала для этого. Никогда не знаем наверняка, что удастся поймать. Я могу подключить изображение к компьютеру, читающему по губам, если хотите.

– Что случилось с Рипли?

Техник пожал плечами:

– Не знаю. Она была единственной выжившей на «Ностромо». Почти все астронавты, высадившиеся не в том месте не в то время, были инфицированы. Потом она с отрядом морпехов вернулась в колонию в качестве советника. Колония была уничтожена ядерным взрывом. Вероятно, все они погибли. Хотя кое-какие слухи ходили…

Билли, вдруг почувствовав слабость, уставилась на техника. Подождала.

– У меня был приятель, который работал в гражданском биотехническом отделе одной крупной компании на Земле. Он сказал, что Рипли удалось покинуть захваченную планету. И ее занесло неизвестно куда. За ней послали кого-то, но на этом история обрывается. После вторжения было много всякого дерьма. Кто знает, что произошло на самом деле?

– Кажется, вы много об этом знаете.

– Не особо. Спирс… То есть генерал Спирс проводит все возможные исследования, связанные с чужими. Сюда передается куча всего подобного. Сами видели.

Билли уставилась на женщину на экране и вдруг почувствовала некое родство с ней. Как она себя повела, столкнувшись с этими тварями? Жива ли? Или уже превратилась в атомную пыль на какой-нибудь планете, уничтоженной ядерным взрывом, подобно родине чудовищ? Или, что еще хуже, была припечатана паутиной к стене и служила живым инкубатором для маленьких тварей?

Картинка исчезла. Билли откинулась на спинку стула и отдалась потоку иных образов. Они были гипнотическими, тихими, светлыми, а едва слышные звуки повергали девушку в какое-то подобие дремоты.

Сама не поняв как, Билли провалилась в беспокойный сон.

Упавший комок слизи, видимо, как-то обозначил для Питерсона первую цель. Он вскинул карабин и начал поливать стены огнем, размахивая оружием во все стороны и разбрасывая десятимиллиметровые стальные гильзы. Бронебойные снаряды пели, пробивая потолок, грохот разрывов бил в уши, оглушая морпехов.

Ринас и Магрудер тоже подняли оружие, но опоздали. Чужие упали с потолка, оторвавшись от замысловатого смолистого барельефа, где прятались, незаметные людскому глазу до тех пор, пока сохраняли неподвижность.

Первый чужой рухнул на Питерсона, повалив морпеха на пол и выбив из его рук оружие.

Тот заорал что-то нечленораздельное и полное ужаса.

Чужой скакал, словно гигантский кузнечик, держа Питерсона в когтях, как куклу.

– Черт! Стреляй! – завопил Магрудер.

– Не могу, Питерсон мешает!

– Подвинься, да подвинься же ты, мать твою!

– На помощь! – Питерсон наконец смог издать нечто понятное товарищам.

В это время держащий его чужой достиг стены, от которой отделились еще две или три твари. Протянув лапы к Питерсону, они стали передавать его тело наверх, как эстафетную палочку.

– О, боже! – Ринас выстрелил, и ближайшего чужого разорвало в клочья под градом металла. Во все стороны брызнула желтоватая жидкость, как из пробитого баллона со сжиженным газом.

– Ааааа! – завопил Магрудер, когда капли кислоты попали на его костюм, прожигая ткань насквозь. Он повернулся и побежал.

Ринас не видел побега Магрудера, он был занят – размахивал карабином во все стороны, наполняя коридор шумом и смертью. Очередной чужой упал, разрезанный пополам. Но Питерсона уже не было видно, его утащили вверх по стене.

Еще несколько тварей свалились с потолка и стен и окружили Ринаса.

– Умрите, ублюдки!

Теоретически карабин М-4IE был рассчитан приблизительно на семьсот выстрелов в минуту. Это чуть более одиннадцати выстрелов в секунду. То есть у оружия, работающего в автоматическом режиме, магазин с сотней патронов опустеет не более чем за девять секунд.

Так вот, это были самые длинные девять секунд в жизни Ринаса.

Через три мгновения после того, как магазин опустел, один из чужих прыгнул на человека и выстрелил своей дополнительной челюстью прямо в орущее лицо морпеха. Крик превратился в глухое бульканье. Питерсона чужие сохранили в качестве инкубатора, а Ринас стал для них всего лишь свежим мясом. Последнее, что он успел сделать перед смертью, – рвануть предохранитель у гранаты, висевшей под карабином. Тридцатимиллиметровый фугасный снаряд врезался в стену под углом, отскочил вверх, и взорвался где-то под потолком. Коридор залило струей огня и смертоносных осколков.

Магрудер бежал, подгоняемый страхом и адреналином; кислотные ожоги на его костюме испускали едкий дым. Взрывная волна ударила его, он пошатнулся, чуть не споткнувшись, но удержался на ногах.

Впереди была дверь с табличкой «Отсек жизнеобеспечения». Магрудер добежал до нее и судорожно забил по панели управления. Дверь открылась. Морпех заскочил в помещение и закрыл дверь, удерживая руку на пульте до тех пор, пока замки не были заблокированы.

– Господи, господи, твою мать! Спасен, спасен, спасен, по крайней мере сейчас. Нужно найти выход отсюда, и побыстрее! – он ошалело посмотрел вокруг.

За дверью громко заскрежетали когти по металлу.

Магрудер поднял глаза и заметил чужого за алюминиевой решеткой одной из потолочных плит.

– Черт!

Он вскинул карабин и выстрелил. Полдюжины выстрелов попали в решетку, некоторые прошли сквозь нее и угодили в монстра. Чужой рухнул на решетку, словно марионетка с отрезанными нитками. Кислота прожигала решетку и пол под ней, испуская дым и смрад.

Магрудер увернулся от кислотного дождя, врезавшись в стену.

Что-то стукнулось о дверь. Тонкий металл промялся внутрь, словно был не толще фольги.

– Господи!

Коготь прошел сквозь стену и вонзился в тело Магрудера чуть выше левой почки. Покачнувшись, тот почувствовал, как от его спины оторвали кусок плоти. От боли морпех заорал что-то нечленораздельное. Кровь хлестнула из отверстия в его спине. Магрудер попытался перебраться через кислотный бассейн, прожигающий пол, но его сапоги задымились. Миг – и ступни человека уже горели, покрываясь волдырями и обугливаясь.

Магрудер бросил оружие и попытался стянуть ботинки, обжигая руки.

Он прислонился к другой двери, напротив той, через которую пытались прорваться чужие.

Дверь открылась, и он упал на спину.

Над ним что-то нависло. Чужой?! Нет, это был не монстр, это был человек. Слава богу!

Затем он увидел, что это Спирс.

– Кара за измену – смерть, – сказал генерал.

Он улыбался.

Спирс следил за всем этим: сговор о дезертирстве – отчаянный полет через каньоны – появление в этом ангаре. Эти дурни думали, что могут просто украсть краулер и сбежать. Они не потрудились даже поискать скрытые на борту похищенной машины камеры, которые сообщали о каждом их шаге генералу, таким образом развлекающемуся на досуге. Каждое слово, каждое действие, каждое препятствие на пути их безумного побега были ему известны. Оборудование для наблюдения зафиксировало нападение несколько мгновений назад. Правда, некоторые сети были выведены из строя трутнями, которые оплели камеры паутиной или покрыли их своими экскрементами, строя гнезда, но часть объективов осталась нетронутой. Все это было записано, передано на компьютеры Третьей базы, где тактики должны были их разобрать и изучить, чтобы расширить знания о тактике чужих.

Трое дезертиров запаниковали, растерялись, и это разочаровало Спирса. Настоящие морпехи должны были бить точными очередями, контролировать секторы огня и пробираться сквозь ряды трутней в безопасное место. Но эти люди оказались слабыми, испугались и потеряли контроль. Их эмоции – их проклятие. Будь трое трутней вооружены так, как эти придурки, дикие чужие к ним даже не прикоснулись бы. Вот какими должны быть настоящие солдаты, без страха и упрека. Без всяких эмоциональных глупостей, которыми отягощены те, кто рожден женщиной. Спирс чувствовал родство с пришельцами. Он произошел из спермы и яйцеклетки, но выношен не в матке живой матери.

Морпех, лежащий у его ног – как там его? Магрудер? – уставился на Спирса.

– Г-г-генерал! Слава богу…

– Ты облажался, сынок. Нассал мимо толчка. Потому что ты слаб. Но вы исполнили свое предназначение. Все немного помогают в общем деле. Камеры записали ваш трусливый побег и то, что вы делали все это время. Именно то, чего не стоило делать. Классический пример плохой тактики, построенный на еще худшей стратегии.

Он повернулся. Два солдата в полном боевом снаряжении встали рядом. Они явно нервничали, и от них воняло страхом. Ненамного лучше, чем эта мразь, лежащая на полу, но, по крайней мере, эти подчинялись приказам. Это было то, с чем ему приходилось иметь дело сейчас.

– Я закончил с ним, – сказал Спирс, указав на Магрудера. – Трутни голодны. Принесите им ужин.

– Нет! – закричал Магрудер. – Вы не можете так поступить! Пожалуйста! – он изо всех сил пытался подняться.

Один из охранников открыл дверь. Чужие почти прорвались в соседнее помещение, стены дрожали под их ударами.

– Пожалуйста! Пожааааааалуйста!

Два морпеха толкали Магрудера к двери. Он вытянул ноги и руки, стараясь сопротивляться. Схватился за косяк. Страх придал ему сил, и солдаты не могли его сдвинуть.

Спирс ударил сапогом по пальцам дезертира, плюща их. Магрудер заорал, отпустил дверь и соскользнул в помещение с монстрами. Дверь с шумом захлопнулась.

Через пластиковый иллюминатор Спирс видел, как трутни сломали стену и ворвались в комнату. Голос Магрудера проникал через закрытую дверь. Морпех попытался ударить первого чужого, чтобы скинуть его с себя, но это был напрасный труд.

Спирс обернулся.

– Уходим, – сказал он. – Мы здесь закончили.

Двое морпехов мгновенно повиновались. Это заставило Спирса улыбнуться в очередной раз. Небольшой пример чудесно помогал держать солдат в повиновении.

«Да, сэр. А как же иначе?..»