Вы спросите: а можно ли верить ученым сейчас? Вдруг опять какие-нибудь коррумпированные деятели пудрят нам мозги? Стопроцентной гарантии я, конечно, дать вам не могу, но хорошо знаю, что каждый такой скандал становится причиной пересмотра всей системы перепроверки публикаций в западных научных журналах, а я ориентируюсь именно на них. И я могу с уверенностью заявить, что сегодня научная картина, которая описывает наши взаимоотношения с жиром, выглядит гораздо адекватнее, чем в любую другую эпоху человеческой истории. Благодаря фильтрам, которые выставили сами ученые, а также тому, что интернет обеспечил открытость и общедоступность научной информации, заинтересованным людям стало гораздо сложнее упорствовать в неверных суждениях и продвигать их с помощью административного ресурса. Это показало разоблачение истории с замалчиванием опасности углеводов и обвинением жиров, которое произошло во многом благодаря возможностям современных информационных технологий.

Данные о том, что американцы и европейцы продолжают стремительно толстеть, даже несмотря на обезжиренные продукты в рационе, появились уже через пять лет после перехода производителей газировки на кукурузный сироп. Сравните следующие данные: количество людей с индексом массы тела более 30 (с медицинской точки зрения это считается ожирением) в 1966 году составляло 1,2 % среди мужчин и 1,8 % среди женщин, а через 23 года, в 1989 году, оно уже составило 10,6 % среди мужчин и 14 % среди женщин!

В те годы никто не смог установить связь между этими цифрами, неэффективностью диеты с низким содержанием жиров и увеличением доли добавленных углеводов (сахара или кукурузного сиропа) в большинстве продуктов, но когда научные данные получили достаточное распространение в интернете, гипотеза о вреде насыщенных жиров начала таять, будто кусок сливочного масла, забытый на столе в жаркий день. Зачастую для ниспровержения этой гипотезы оказывалось достаточно просто анализировать данные исследований, которые медицинские и научные организации разных стран мира стали выкладывать в открытый доступ.

Например, в 2008 году Оксфордский университет провел общеевропейское исследование причин возникновения болезней сердца. Это была масштабная работа, результаты которой не добрались до прессы, но попали в Сеть. Оказалось, что связь между потреблением насыщенных жиров и сердечно-сосудистыми заболеваниями обратная, а не прямая! Франция отличается самым высоким уровнем насыщенных жиров в национальной диете, но по сердечно-сосудистым болезням она оказалась на последнем месте. Украина выдала ровно противоположную картину: если в тарелках мало насыщенных жиров, то много пациентов у кардиологов.

Двумя годами позже доктор медицинских наук, специалист по диетологии, британская исследовательница Зои Харкомб, которая долго занималась проблемами ожирения, произвела сравнительный анализ свежих данных об уровне холестерина среди населения 192 стран мира. Цифры показали, что пониженный уровень холестерина напрямую связан с высокими показателями смертности от проблем с сердцем и кровеносной системой. Тогда же Американское общество диетологии заказало обширное исследование низкожировой диеты и получило от своих экспертов уверения, что найти связь между риском развития ишемической болезни сердца или других патологических состояний сердечно-сосудистой системы и высоким содержанием насыщенных жиров в рационе так и не удалось. Похожим образом были разоблачены якобы имевшиеся канцерогенные свойства жирных продуктов. Все это привело к тому, что Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (FAO) включила полученные сведения в очередную подборку своих рекомендаций.

Одновременно происходило развенчание полезности сахарозы и фруктозы. Одним из самых ярких борцов со сладким стал детский эндокринолог из Сан-Франциско Роберт Ластиг, который впервые выступил против сахара и кукурузного сиропа еще в 2009 году. Я с ним встречался и должен сказать, что профессор Ластиг совершенно не похож на безумного ученого или человека, который ведет свою борьбу со сладостями ради пиара. Да, его видеолекции о вреде лишних углеводов экспрессивны и эмоционально окрашены, но он абсолютно адекватный человек, неутомимый исследователь и отнюдь не фундаменталист. Например, Ластиг не видит ничего плохого в десерте как таковом: хочется съесть немного сладкого – почему бы и нет? Но когда мы с утра до вечера едим булочки и запиваем их сладкой газировкой, ничем хорошим это кончиться не может. Ластиг знает, что говорит: он много лет проработал детским врачом и своими глазами видел, как юные американцы, главные потребители продуктов с добавленной сахарозой и фруктозой, год от года становятся все толще, а у некоторых детей печень становится похожа на печень человека, злоупотребляющего алкоголем!

В феврале 2012 года Ластиг вместе с двумя коллегами из Университета Калифорнии, Лорой Шмидт и Клэр Бриндис, опубликовал в журнале Nature обширную статью, в которой привел все известные на тот момент научные доказательства того, что обилие фруктозы может запустить в организме процессы, приводящие к поражению печени и других жизненно важных органов. И не успела улечься волна негодования в кругах признанных диетологов, вызванная данной статьей, как всего месяц спустя появилась новая публикация в профессиональном журнале Circulation, а в ней – неумолимая статистика, которая показывает, что у мужчин, ежедневно употребляющих сладкую газировку, шанс получить сердечный приступ во цвете лет на 20 % выше, чем у тех, кто не пьет таких напитков. А следом и Дэвид Кесслер, бывший глава Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), которое является одним из самых влиятельных министерств США, человек, настоявший на появлении надписей «курение убивает» на сигаретных пачках, во всеуслышание объявил сахар таким же вредным и вызывающим привыкание веществом, как алкоголь и табак.

А в 2014 году вышла книга обозревателя New York Times Нины Тейхольц «Большой жирный сюрприз», в которой, как и положено в публицистическом произведении, все выводы ученых относительно насыщенных жиров и углеводов в нашем рационе сопровождались вопросами о том, кто в США извлекает из этой проблемы выгоду и саботирует ее решение. Книга произвела глубокое впечатление на все американское общество вплоть до Конгресса, членам которого впервые в популярной форме и с цифрами показали, как обилие сахара приводит к ожирению, болезням сердца и сосудов, диабету II типа, злокачественным опухолям и другим смертельным заболеваниям, которые выкашивают ряды честных американских налогоплательщиков.

Но в 2015 году, уже после выхода этой книги, появилось очередное издание всеамериканских «Диетических рекомендаций», которые выходят один раз в 5 лет, и в них не было ни единой отсылки к новым исследованиям! Собрание маститых врачей и диетологов с большими связями в пищевой промышленности и сельском хозяйстве как будто не заметило все свежие разоблачения, и это обстоятельство вызвало вполне обоснованный гнев конгрессменов. Составителям рекомендаций устроили унизительную выволочку, которая подробно освещалась на американском телевидении и в газетах.

В ответ на это диетологи-традиционалисты попытались атаковать своих противников. Когда Нина Тейхольц по горячим следам опубликовала в «Британском медицинском журнале» статью о неадекватности научных данных, которые легли в основу свежих «Диетических рекомендаций», то ответное письмо от ученых с требованием опровергнуть эту статью подписали 173 видных специалиста! В послании перечислялись 11 ошибок, которые якобы совершила Тейхольц, но при проверке все претензии оказались несостоятельными. Когда редакция журнала стала опрашивать избранных подписантов, то начались и вовсе смехотворные штуки: один из ученых, чья подпись стояла под письмом, признался, что он статью вообще не читал, второй объяснил свое участие тем, что статью опубликовали в нарушение регламента – без рецензии (хотя на самом деле рецензия была). Один из самых яростных критиков статьи, гарвардский эпидемиолог Мейр Стэмпфер, в телеинтервью заявлял, что работа Тейхольц полна ошибок, но обсудить их с представителем «Британского медицинского журнала» отказался. Подписавшие письмо специалисты использовали до боли знакомую риторику: они предполагали, что Тейхольц разжигает конфликт интересов, шокирует ради пиара, исполняет заказ мясной и молочной промышленности.

В итоге редакция отказала видным диетологам в опровержении: по правилам журнала опровергаются статьи, в которых указаны обманные данные, а в данном случае доказать обман не удалось. Один из профессоров, жаждавших опровержения, потом посетовал, что распространение интернета, рост социальных сетей и онлайн-медиа подорвали авторитет института аккредитованных экспертов, которые в узком кругу решают, что полезно, а что нет. При этом очевидно, что единственной возможностью найти решение спорного вопроса или неоднозначной проблемы является широкий обмен мнениями.

Что же сегодня известно прогрессивным ученым и врачам про эпидемию лишнего веса, охватившую все более-менее благополучные страны? Прежде всего специалистам удалось разобраться в том, какие причины чаще всего приводят к появлению лишнего веса. Еще в начале XX столетия, в 1907 году, немецкий терапевт и патологоанатом Карл фон Ноорден, который исследовал человеческий метаболизм и одним из первых изучил сахарный диабет, предположил, что лишний запас жировых клеток вырабатывается в результате воздействия двух факторов. Первый фактор – внешний: неправильный выбор еды и малоподвижный образ жизни. А вот второй фактор – строго внутренний: генетически обусловленный медленный метаболизм или проблемы с железами внутренней секреции, в частности, щитовидной железой.

Современники фон Ноордена в массе своей отмахнулись от идеи о наследственном ожирении, взвалив на толстяков (и их недисциплинированность) всю ответственность за лишний вес, однако доказательства правоты немца постепенно стали накапливаться. Окончательно подтвердить его догадку удалось только в 1986 году во время исследования, которое провел американский психиатр Альберт Станкард из Университета Пенсильвании. Вообще-то Станкард собирался найти психический изъян, который, как он думал, заставляет людей обжираться. Материалом для его исследования послужили данные о взрослых гражданах Дании, усыновленных в раннем детстве. Несмотря на то, что практически все они попадали в новые семьи в возрасте не старше одного года, со временем подавляющее большинство из них приобрело тот же индекс массы тела, что был у их биологических, а не приемных родителей. Через три года ученый повторно подтвердил свою гипотезу на еще более очевидном материале – близнецах. Изучив 154 пары близнецов в Швеции, он убедился, что со временем они набирают одинаковый вес вне зависимости от того, вместе живут или порознь. Своими исследованиями Станкард с позиции науки опроверг мнение о том, что возникновение лишнего веса лежит исключительно на совести самих толстяков, и заметно приблизил разработку инструментов для профилактики проблемы ожирения.

Изучение генетической природы ожирения дало очень многое для понимания механизма этого явления. С начала 1990-х годов ученым стали известны конкретные мутации генов, которые ведут к ускоренному накоплению жировых клеток, а также вполне определенный гормон, который управляет этим процессом. Данный гормон был открыт американскими исследователями Дугласом Коулманом и Джеффри Фридманом в начале 1990-х. Ученые определили, что он отвечает за поддержание энергетического гомеостаза, и назвали его «лептин» (от древнегреческого слова λεπτός, «лептос» – тонкий, худой). Этот гормон вырабатывается самими клетками жировой ткани и затем доставляется кровотоком к определенным рецепторам в мозге (а точнее, в гипоталамусе). Под воздействием лептина этот отдел мозга подавляет аппетит, а при необходимости может запустить сжигание жировых клеток ради получения энергии или тепла. У всех людей уровень этого гормона постоянно колеблется: например, ночью его в нашем организме всегда бывает больше, поэтому во сне мы не испытываем чувства голода. Уровень лептина повышается также при мощном стрессе: человек, переживающий сильные эмоции, очень часто теряет аппетит. А вот при лишении человека пищи на срок от 24 до 72 часов уровень лептина в его организме падает, поэтому даже после не очень длительного воздержания есть хочется просто невероятно. Но самое интересное – ученые установили, что у людей с ожирением уровень лептина парадоксальным образом бывает высоким. Это заставило их искать (и в итоге найти) генетическую особенность, которая вызывает невосприимчивость к этому гормону: чем больше его вырабатывается, тем сильнее организм сопротивляется его воздействию, и в итоге человек съедает немыслимые количества пищи и при этом продолжает испытывать неутолимый голод и плодит еще больше жировых клеток – получается настоящий порочный круг!

Благодаря столь глубокому изучению генетической составляющей ожирения, а также благодаря удешевлению анализов ДНК сегодня можно воспользоваться накопленным знанием и предотвратить появление лишнего веса. Я точно знаю, что это работает. Привожу пример из личной практики: доктор Ксения Селезнева, которая часто выступает экспертом в области диетологии в программах «Еда живая и мертвая» и «Чудо техники», догадывалась о своей предрасположенности к ожирению еще до начала медицинской карьеры: оба ее родителя страдали от избыточной массы тела. Но именно генетический тест на 100 % подтвердил склонность организма запасать излишки адипоцитов. Ксения также узнала, что набор ее генов способен формировать нездоровые вкусовые пристрастия. Абсолютно доказанным является тот факт, что наше восприятие окружающих явлений, в том числе еды, в сильной степени зависит от унаследованных генетических особенностей. Таким людям, как Ксения, сладкое кажется особенно вкусным, а всякие полезные штуки типа брокколи и листовых салатов – слишком горькими. И в этом случае человеку нужна определенная сила воли, чтобы выработать правильные пищевые привычки и сохранить нормальный вес. Ксения призналась, что ей требуется прикладывать заметно больше усилий по сравнению с людьми без «гена ожирения», но в непосильную задачу это не превращается.

Важной проблемой, которой наука также занимается в настоящее время, является возрастное ожирение. Известно, что многие люди в молодости сохраняют нормальный вес, но с приближением пожилого возраста у них появляются лишние килограммы, от которых очень сложно избавляться. Это происходит даже в тех случаях, если особенных изменений в рационе не происходит – напротив, многие люди начинают соблюдать диету и питаться здоровой пищей. Как я уже упоминал, на это нередко оказывают влияние возрастные изменения в балансе половых гормонов, которые особенно заметны у женщин после 50 лет. Но (биологи не дадут соврать) избыток веса у пожилых особей обоих полов в целом характерен для приматов. И в 2017 году у ученых появились первые обоснованные предположения, почему это происходит.

Короткая предыстория. В 2015 году после серии лабораторных экспериментов было установлено, каким именно образом гипоталамус, попав под воздействие лептина, заставляет жировые клетки (напомню их второе имя – адипоциты) включать механизм самосжигания. Две группы исследователей, одна из португальского Института Гульбенкяна, а другая из американского Университета Рокфеллера, с помощью оптической томографии (это вид исследования, при котором анализируется прохождение света через объект) обнаружили, что в жировую ткань входит множество аксонов – составных частей нейронов, длинных цилиндрических отростков. Именно через них приходит сигнал из гипоталамуса, а они, в свою очередь, запускают сжигание жира.

После этого исследователи из Йельского университета (США), взяв на вооружение метод коллег и проследив за работой нервных клеток в жировой ткани, обнаружили, что с возрастом связь между нейронами и адипоцитами нарушается. Ответственность за эти нарушения лежит на иммунной системе, которая к старости начинает функционировать уже не очень хорошо. Иммунные клетки, макрофаги, в чью задачу входит отслеживать проникновение инфекции и включать воспаление, принимаются сбоить и повсюду, и в жировой ткани тоже, чаще обычного генерируют «сигналы тревоги», то есть воспаляются. Ученые выяснили, что перевозбужденные макрофагами нервные клетки разрушают вещества-нейромедиаторы, с помощью которых гипоталамус передает (точнее, пытается передать) адипоцитам сигнал приступить к самосжиганию. Фактически возникает такая же ситуация, как и при генетической резистентности к лептину: жировых клеток становится все больше, гипоталамус шлет им сигнал «срочно горите!», но принять его на той стороне некому – все «точки приема» заглушают макрофаги со своим воспалением.

Разорвать этот порочный круг ученым удалось пока только у лабораторных мышей. Экспериментаторы подавляли активность воспалительных рецепторов макрофагов в организмах пожилых особей, после чего естественное расщепление лишних адипоцитов начинало происходить у них не хуже, чем у молодых.

Собственно, все, что теперь требуется, – это найти доступный и безопасный способ добиться такого же эффекта у людей.

Но это научно-футуристический подход, а есть также подход чисто медицинский, прикладной. В настоящее время во многих странах объявили ожирение полноценным заболеванием с высокой степенью летального исхода: согласно самым свежим данным, в США оно является причиной 18 % всех ежегодных смертей в стране – это очень много! Американская медицинская ассоциация проголосовала за такое решение еще в 2013 году и определила ожирение как гормональное расстройство, вызванное вполне конкретным списком продуктов с высоким содержанием легкоусвояемого крахмала и углеводов. Эндокринолог и профессор педиатрии в Гарвардской медицинской школе Дэвид Людвиг, автор книги «Всегда голоден», ввел термин «инсулиново-углеводное ожирение» – согласно этой модели, избыток рафинированных углеводов нарушает правильную выработку инсулина и не дает метаболической системе прийти в равновесие.

Объясню, что это значит. Ведущие современные специалисты предпочитают рассматривать жировую ткань как отдельный орган нашего тела, заполненный нервными клетками, имеющий связи со всеми другими отделами организма и оказывающий существенное влияние на их работу. Благодаря накопленным адипоцитам у нас нет необходимости постоянно что-то поедать, как приходится это делать многим травоядным. Мы можем продержаться несколько часов между приемами пищи, а при необходимости и поголодать несколько дней, расходуя свои подкожные запасы жира. Важно помнить, что жир у человека образуется не из жиров, которые мы получаем из пищи, а синтезируется в основном из углеводов: чем больше сладкого мы едим (а сладкое всегда воспринималось организмом как признак благополучия), тем бодрее растет жировая ткань, готовясь на всякий случай к голодным дням. Такая запутанная система досталась нам в результате эволюции. При этом одним из важнейших сигналов, по которому организм начинает расщеплять запасенные адипоциты и получать из них калории, является падение выработки инсулина – гормона, который регулирует уровень сахара в крови.

А теперь представьте: мы постоянно закармливаем себя хлебом и сахаром, которые практически мгновенно превращаются в глюкозу и заставляют поджелудочную железу вырабатывать много инсулина. Жировая ткань воспринимает это как сигнал о том, что в крови уже есть достаточное количество энергии, а значит, свою собственную энергию, складированную в клетках-адипоцитах, можно не отдавать, а, наоборот, выращивать новые запасы, пока есть такая возможность. И чем дольше держится неестественно высокий уровень инсулина, тем быстрее человек набирает вес. При этом он постоянно остается голодным и испытывает утомление, даже ничего особенного не делая. Гэри Таубс, один из ведущих американских ученых, который занимается разбором диетологических завалов последних 40 лет, большой противник углеводов и автор бестселлеров «Почему мы толстеем, и что с этим делать» (2010) и «Дело против сахара» (2016), заявил, что сейчас сложилась уникальная ситуация: раньше люди были тучными, потому что переедали и мало двигались, а сегодня они переедают и мало двигаются, потому что уже толстые (из-за особенностей съедаемого ежедневно набора продуктов).

Эти выводы были неоднократно подтверждены в разных лабораториях мира. Профессор Нью-Йоркского университета Энтони Склафани, диетолог, пристально изучавший аппетит и проблемы с весом, сообщил о странном поведении подопытных крыс: когда они ели свою обычную крысиную еду, их вес рос в соответствии с хорошо известными природными механизмами. Но когда их переводили на переработанную еду из супермаркета с обилием быстрых углеводов и крахмала, мыши начинали пожирать ее без остановки и заплывали жиром буквально за несколько дней. Коллега Склафани из Госпиталя Сан-Франциско профессор Жан-Марк Шварц, который специализируется на способах переработки сахара нашими внутренними органами, называет перенасыщение углеводами «сахарным цунами», которое огромной волной проходит по организму и бьет решительно по всему без разбора.

В последние годы опубликовано огромное количество исследований, посвященных ущербу от такого «цунами» конкретным органам. Поражения печени и поджелудочной железы приводят к болезням обмена наподобие сахарного диабета II типа. Страдают кровеносные сосуды – меняется проницаемость стенок артерий, а тромбоциты в крови становятся более «липкими» и чаще склеиваются. А когда в крови накапливается много продуктов переработки глюкозы, то сердечная мышечная ткань получает прямые повреждения, и все это приводит к высокому кровяному давлению, инсульту и инфаркту.

Есть работы, в которых утверждается, что избыток сахара вызывает специфическое ожирение сперматозоидов, и мужчины с лишним весом в среднем менее фертильны! Автор одной журнальной публикации, упоминая это исследование, решился на жесткую шутку – предложил никак не бороться с ожирением, и тогда толстые люди не смогут размножаться и вымрут сами по себе.

Когда ученые стали выяснять, как реагируют на сахар живущие в нашем кишечнике микробы, обнаружились любопытные факты. Должен заметить, что некоторые ученые считают кишечную микробиоту отдельным органом тела, причем таким же полноценным, как легкие или селезенка, и настолько влиятельным, что кишечных обитателей называют нашим «вторым мозгом». Но – вот незадача! – вся эта микробиота оказалась падкой на сладкое! Стоит только начать кормить ее углеводами, как она мигом отказывается от всего остального и начинает требовать все больше и больше глюкозы, буквально «подсаживаясь» на нее. И снова патологический процесс, запущенный избытком сахара, становится настоящим порочным кругом, а точнее, цепью с положительной обратной связью, где эффект усиливается до тех пор, пока все не пойдет вразнос.

Выглядит это так. Бактериальный баланс в нашем кишечнике делится в основном между бактериями группы Firmicutes и Bacteroidetes – на них приходится более 90 % всей популяции кишечной микробиоты. В норме этих бактерий бывает поровну, но Bacteroidetes должно быть чуть больше – именно они в виде побочных продуктов своей деятельности производят вещества, которые нам очень нужны для правильного пищеварения. Группа Firmicutes отвечает за извлечение калорий из поступающих продуктов питания, причем больше всего ферментов бактерии этой группы вырабатывают для расщепления сложных углеводов. Кроме того, не так давно удалось установить, что бактерии группы Firmicutes активно участвуют в повышении всасывания жиров. На диете из легкодоступных углеводов Firmicutes начинают бесконтрольно разрастаться (разумеется, за счет бактерий Bacteroidetes) – и начинают вести себя подобно болезнетворным микроорганизмам: они с такой силой бомбардируют головной мозг требованиями добавить углеводов в рацион, что мало кому удается устоять перед такой атакой. Как показал эксперимент доктора Питера Тернбоу из Университета Калифорнии в Сан-Франциско, все происходит очень быстро: кишечная микробиота лабораторных мышей, которых переводили на диету с высоким содержанием сахара, изменялась в среднем за три с половиной дня, и такой переход проходил одинаково у животных с разными генотипами.

Понимаете, что это означает? Это означает, что даже человек с хорошими генами гарантированно заболеет, если его постоянно перекармливать сахаром. В этом случае состав его кишечной микробиоты изменится, что очень плохо для организма. Кроме того, нездоровая высокоуглеводная диета, первая и главная причина современного ожирения, оказалась очень опасной для нервной системы и головного мозга! В своей предыдущей книге «Продукты-целители и продукты-убийцы» я упоминал работу еще одного американского биолога, профессора Фернандо Гомеса-Пинильи. Он кормил подопытных мышей высокофруктозным кукурузным сиропом в той концентрации, которая сравнима с рационом людей, регулярно переедающих сладкое. И грызуны на глазах глупели: начинали хуже выполнять задачи на ориентирование и сообразительность. Коллегам профессора удалось выяснить, что именно при этом происходит. Известно, что в нервной системе и мозге нет собственных механизмов транспортировки глюкозы, поэтому теоретически «сахарные цунами» должны обходить их стороной. Но они, как и все прочие ткани организма, получают питательные вещества из кровеносной системы, поэтому стоит вспомнить, что происходит с нашим организмом на микроуровне под действием постоянного избытка сахара: вся та глюкоза, которая не была усвоена нашими органами, остается в кровотоке и вызывает реакцию под названием «гликирование». Во время этого процесса сахар связывается с молекулами белков и некоторых жиров, и в результате получаются деформированные молекулы – недосахар-недожир-недобелок. Ученые называют их конечными продуктами усиленного гликолизирования (AGE) и считают ответственными за хроническое воспаление в организме. В настоящее время это явление подвергается тщательному исследованию, и его обвиняют в возникновении многих проблем со здоровьем. В частности, недавно выяснилось, что эти биохимические химеры вызывают изменения в нервных тканях, к которым прилегают пораженные кровеносные сосуды, поэтому у многих больных хроническим сахарным диабетом начинаются проблемы с памятью и мыслительными функциями, а также периферическая невропатия, сопровождаемая слабостью, онемением конечностей и болезненными ощущениями в них. И тревожиться должны не только диабетики – эти механизмы запускает даже простое переедание сахара!

Более того: в последние годы все явственнее проступает связь между высоким уровнем сахара в крови и болезнью Альцгеймера! Некоторые ученые даже стали называть это заболевание диабетом III типа. Оказалось, что реакция гликирования на ранней стадии болезни повреждает важный фермент MIF – фактор ингибирования миграции макрофагов. Но именно он обладает способностью подавлять накопление в мозге бета-амилоидных белков, которые считаются главной причиной возникновения этого заболевания. Собственно, в то мгновение, когда обилие глюкозы окончательно угнетает MIF, в болезни Альцгеймера происходит переломный момент, после которого остановить ее уже невозможно, потому что лекарства от этого заболевания до сих пор не найдено.

Несмотря на все эти опасности, наш мозг с такой же готовностью «подсаживается» на сладкое, как и кишечная микробиота, потому что сахар для него – самый настоящий наркотик. У человека есть химическая система внутреннего подкрепления на основе нейромедиатора дофамина: он выделяется, когда нужно вознаградить мозг за сделанное, вызывает чувство удовольствия и существенно подкрепляет процессы мотивации и обучения. Исследователи из Квинслендского технологического университета (Австралия) выяснили, что обилие сахара действует на те же самые дофаминовые рецепторы, на какие воздействуют кокаин или опиаты. И сахар так же, как наркотики, вызывает привыкание: чтобы получить от него очередную порцию дофамина, человеку приходится повышать дозу, иначе наступает депрессия, а при долгом отсутствии необходимого вещества – настоящая абстиненция со всеми симптомами наркотической ломки.

Группа ученых из Гуэлфского университета в Канаде получила еще одно подтверждение наркотической природы рафинированного сахара: оказалось, что «сахарные цунами» снижают чувствительность организма к оксикодону – полусинтетическому опиоиду, который в Америке используется в качестве обезболивающего, так же, как и наркотики-опиаты. В центральной нервной системе при этом происходят изменения, которые в целом повышают чувствительность человека ко всем наркотическим веществам, то есть сластена имеет серьезные шансы стать не только сахарным, но и героиновым или кокаиновым наркоманом.

Впрочем, многие специалисты предостерегают от раздувания лишней истерии. Например, упомянутый ранее Роберт Ластиг при всем своем серьезном отношении к сахару ставит его вровень с никотином, а не с опиатами. Его поддерживает и психиатр из Кембриджского университета (Великобритания) Хишам Зяуддин, который тоже ставил эксперименты на мышах и обнаружил, что при свободном доступе к сладкому грызуны не демонстрировали особых признаков болезненного привыкания, но стоило только ограничить время выдачи углеводов двумя часами в день, как зависимость сразу начинала проявляться. Таким образом, можно сделать вывод, что сахар стремится замкнуть нашу химическую систему вознаграждения на себе, любимом, чего ни один разумный человек допускать не должен.

Самое печальное для нас в сложившейся ситуации заключается в том, что мы уже по самые уши втянуты во взаимодействие с вредными веществами, которые под видом продуктов проникают в наш организм, заставляют его наращивать жировую прослойку болезненных объемов и приносят много вреда здоровью в целом. От легкоусвояемых глюкозы и крахмала практически невозможно скрыться: «подсаживание» на них начинается в раннем детстве и не прекращается до старости. Ожирение представляется неизбежной платой за пищевую неразборчивость последнего времени, которую так безрассудно демонстрирует наш биологический вид. Но действенные способы избавиться от лишнего веса у человечества все-таки есть, и в целом ситуация не настолько безнадежна, как кажется.