Глава 31
Возле Шрэм-Холла их ждал Алехандро. Он вежливо пожал руку Кэт.
– Манеры братства, – с гордостью сказала Рен. – У всех братьев они хорошие.
Хандро состоял в братстве Восточного кампуса, которое называлось «Дом на ферме».
– Оно правда так называется, – пояснила Рен.
Большинство парней из «Дома на ферме» специализировались в области сельского хозяйства и приехали из отдаленных районов Небраски. Хандро был родом из городка Скоттсблафф, на границе с Вайомингом.
– Я даже не знала, что там живут мексиканцы, – заметила Рен, – но он говорит, что там огромная община.
Хандро сказал не так уж много: «Кэт, наконец я с тобой познакомился. Рен постоянно о тебе говорит. Когда появляются твои рассказы о Саймоне Сноу, она не разрешает общаться с ней, пока не дочитает».
Он выглядел как большинство бойфрендов Рен: короткая стрижка, выбритое лицо, телосложение футболиста. Но Кэт не могла припомнить, чтобы сестра смотрела хоть на одного из них так, как на Алехандро. Как будто теперь «обратили» ее.
* * *
Ливай вернулся из Арнольда к десяти вечера.
Кэт успела принять душ и переодеться в пижаму. Ей показалось, что выходные продлились не два дня, а два года. «Время первокурсников идет иначе», – сказал бы Ливай.
Он позвонил и сообщил, что приехал. Зная, что они снова в одном городе, Кэт с новой силой затосковала по Ливаю. Это чувство росло внутри ее, в области живота. Почему все постоянно твердят о сердце? Почти все, что касалось Ливая, затрагивало именно живот Кэт.
– Могу я заглянуть к тебе? – спросил Ливай, будто очень сильно этого желал. – Сказать «спокойной ночи».
– Здесь Рейган, – ответила Кэт. – Она сейчас в душе. А потом, наверное, ляжет спать.
– А ты можешь спуститься?
– И куда мы пойдем? – спросила Кэт.
– Можем посидеть в фургоне…
– На улице холодрыга.
– А мы включим печку.
– У тебя не работает печка.
Ливай замешкался.
– Мы можем пойти ко мне.
– Разве твои соседи не дома?
У Кэт словно был список аргументов, которые она по очереди называла, при этом сама не понимая, зачем делает это.
– Ну и что? – невозмутимо произнес Ливай. – У меня есть своя комната. К тому же они хотят с тобой познакомиться.
– Думаю, я почти всех видела на вечеринке.
Ливай застонал и спросил:
– Сколько правил выставила Рейган?
– Не знаю. Может, пять? Шесть?
– Хорошо, вот седьмое: больше никаких разговоров о той проклятой вечеринке, если это, конечно, не вопрос жизни и смерти.
– Но как мне тогда тебя подкалывать? – улыбнулась Кэт.
– Уверен, ты что-нибудь придумаешь.
– Вряд ли, – сказала она, – в моих глазах ты невероятно хороший.
– Кэт, пойдем ко мне. – (Она слышала улыбку в его голосе.) – Еще рано, и я не хочу прощаться.
– Я никогда не хочу этого делать, но все-таки приходится.
– Стой-ка, не хочешь?
– Нет, – прошептала она.
– Пойдем ко мне, – прошептал он в ответ.
– В твой притончик?
– Да, так все называют мою комнату.
– Ох! – вздохнула Кэт. – Я же говорила тебе. Это чересчур… Твой дом. Твоя комната. Мы зайдем туда, а там будет кровать. И меня стошнит от волнения.
– И желания?
– В основном от волнения.
– Что в этом такого страшного? В твоей комнате тоже есть кровать.
– Две! – уточнила Кэт. – И два стола. И постоянная угроза того, что зайдет моя соседка.
– Поэтому мы должны пойти ко мне. Никто никогда к нам не войдет.
– Вот я и нервничаю.
Ливай протяжно вздохнул. Словно размышлял.
– А если я пообещаю не прикасаться к тебе?
Кэт засмеялась:
– Теперь у меня нулевая мотивация.
– А если разрешу тебе первой прикоснуться ко мне?
– Издеваешься? В этом отношении я ненадежный товарищ. Я люблю руками.
– Кэтер, я не видел свидетельства этому.
– В своем воображении я люблю именно руками.
– Хотел бы я жить в твоем воображении.
Кэт прикрыла лицо ладонью, будто он мог видеть ее. Обычно они не флиртовали так откровенно. Может, она чувствовала себя такой раскованной из-за общения по телефону. Или из-за выходных. Из-за всего, что случилось.
– Эй, Кэт… – голос Ливая был таким нежным, – чего именно мы ждем?
– В каком смысле?
– Ты дала обет воздержания?
Она засмеялась, но все же сумела изобразить оскорбление.
– Нет!
– Может… – Он быстро выдохнул, будто вытягивал из себя слова. – Может, все дело в доверии? Я должен завоевать твое доверие?
Голос Кэт стал тише шепота.
– Нет, Ливай. Нет. Я доверяю тебе.
– Я говорю даже не о сексе, – сказал он, – не только о сексе. Мы можем полностью исключить его из меню, если тебе станет легче.
– Полностью?
– До следующего разговора. Знай ты, что я настаиваю, что этого даже нет на горизонте, как думаешь, ты смогла бы расслабиться и просто… дать мне прикоснуться к тебе?
– Как именно прикоснуться? – спросила она.
– Хочешь, чтобы я показал на кукле? – (Кэт засмеялась.) – Прикоснуться, – повторил Ливай. – Я хочу прикоснуться к тебе. Обнять. Сесть рядом, даже если есть другие свободные места.
Она сделала глубокий вдох, понимая, что должна поддержать разговор. Хоть как-то отреагировать на его слова.
– Я тоже хочу к тебе прикоснуться, – сказала она.
– Да?
– Да.
– Как именно прикоснуться? – спросил Ливай.
– Ты уже продиктовал оператору номер твоей кредитки?
– Кэт, – засмеялся Ливай, – идем ко мне. Я соскучился. И не хочу прощаться.
Дверь распахнулась, и в комнату зашла Рейган в футболке и спортивных штанах, с полотенцем на голове.
– Да, хорошо, – сказала Кэт. – Когда ты зайдешь за мной?
Очевидно, теперь он светился от счастья.
– Я уже внизу.
* * *
Кэт надела вязаные коричневые леггинсы и клетчатую тунику, которую взяла из комнаты Рен в общаге. К этому добавила вязаные манжеты на руки, наводящие Кэт на мысли о нарукавниках, будто она была неким рыцарем в розовых вязаных доспехах. Шутки Ливая насчет ее пристрастия к свитерам лишь добавляли масла в огонь.
– Уходишь? – спросила Рейган.
– Ливай только что вернулся.
– Тебя ждать сегодня? – хитро ухмыльнулась соседка.
– Да, – сказала Кэт. – Ждать. У тебя будет время подумать над тем, как нагло ты ломаешь правила.
Кэт стояла перед лифтом, чувствуя себя несколько глупо. Мимо проходили девушки в пижамах, она же была одета для прогулки.
Выйдя в холл, она увидела Ливая: он прислонился к колонне и с кем-то разговаривал, с какой-то девушкой, которую, видимо, знал. Заметив Кэт, он заулыбался еще сильнее и плечом оттолкнулся от колонны, немедленно попрощавшись с девушкой.
– Привет, – сказал он, целуя Кэт в макушку. – У тебя влажные волосы.
– Так бывает, когда их моешь.
Ливай накинул ей на голову капюшон. Кэт взяла парня за руку раньше, чем это сделал он, и получила в награду широченную улыбку.
Они вышли из здания. В глубине души – точнее, в животе – Кэт знала, что не вернется до утра.
* * *
Сперва она решила, что в доме Ливая идет очередная вечеринка. Играла музыка, во всех комнатах были люди.
Но это оказались лишь его соседи, еще друзья и девушки соседей, а может, даже и чей-то парень.
Ливай представил ее всем:
– Это Кэтер.
Она вежливо улыбалась, зная, что не запомнит их имен.
Затем он повел ее наверх по лестнице, которая вряд ли появилась при постройке дома: пролеты были тесными и чудными, а коридоры вырисовывались через разные промежутки. Ливай рассказал, где чья комната, где туалет. Кэт насчитала три этажа, но Ливай шел дальше. Когда лестница сузилась настолько, что невозможно было протиснуться вдвоем, он двинулся вперед.
Вильнув еще раз, лестница привела их к одинокой двери. Ливай остановился и неуклюже развернулся к Кэт, держась за перила с обеих сторон.
– Кэтер, – заулыбался он, – я официально привел тебя наверх ко мне в комнату.
– Кто знал, что она находится в конце лабиринта?
Ливай открыл дверь за своей спиной, потом взял Кэт за обе ладони и завел ее внутрь.
Комната оказалась небольшой, с узкими мансардными окошками по обе стороны. Люстры здесь не было, зато Ливай включил лампу, стоявшую рядом с двуспальной кроватью. Всего лишь обычная комната с кроватью – и потертым бирюзовым диванчиком, которому было лет пятьдесят, не меньше.
Кэт окинула помещение взглядом:
– Мы на самом верхнем этаже дома?
– Комната прислуги, – сказал он. – Я единственный, кто был не против забираться так высоко.
– Как ты затащил сюда диван?
– Уговорил Томми помочь мне. Это был кошмар. Даже не знаю, как сюда подняли матрас, учитывая все повороты. Наверное, он здесь с начала времен.
Кэт нервно переступила с ноги на ногу, скрипя половицами. Кровать Ливая не была заправлена, лишь прикрыта стареньким пледом, тут и там валялись подушки. Ливай поправил плед и поднял с пола одну подушку.
Комната казалась Кэт стоящей отдельно от других помещений в доме, ближе к улице. Незащищенной. В оконных рамах свистел ветер.
– Здесь, наверное, бывает холодно.
– А летом жарко, – сказал Ливай. – Хочешь пить? Могу сделать чай. Нужно было спросить тебя еще внизу.
– Не надо.
Ливай почти касался потолка головой.
– Не будешь против, если я переоденусь? Перед отъездом я помогал мыть лошадей, поэтому немного грязный.
– Конечно, – слабо улыбнулась Кэт.
В стене был встроенный шкаф. Ливай склонился над ящиком, потом, пригнувшись, умчался из комнаты – проем был чуть низковат для него. Кэт осторожно присела на диванчик, обивка была довольно холодной. Провела рукой по материи – гладкий хлопок с завитками и цветами.
Комната оказалась еще хуже, чем Кэт себе представляла.
Темная. Уединенная. Окруженная деревьями. Почти заколдованная.
Здесь даже контрольная по матанализу приобрела бы интимный характер.
Кэт сняла куртку и бросила на кровать, потом стянула сырые ботинки и положила ноги на диван. Если затаить дыхание, можно было услышать мелодии «Бон Ивера» двумя этажами ниже.
Ливай вернулся раньше, чем Кэт ожидала, а она по-прежнему была не готова. С вымытым лицом, переодетый в джинсы и нежно-голубую фланелевую рубашку. Этот цвет ему очень шел, подчеркивая смуглую кожу, желтизну волос и розовые губы. Ливай сел на диван рядом с Кэт – она знала, что так будет. Личного пространства в этой комнате не существовало.
Он обхватил ладонь Кэт обеими руками и сначала просто посмотрел, а потом погладил по тыльной стороне.
Кэт глубоко вдохнула:
– Как ты переехал сюда?
– Я работал с Томми в «Старбаксе». Один из его соседей-старшекурсников закончил колледж и выехал, а я в то время жил в доме с тремя обалдуями и не имел ничего против лестниц… Отец Томми купил этот дом, чтобы инвестировать средства в недвижимость, и Томми живет здесь со второго курса.
– И кто он теперь?
– Студент юрфака.
Кэт кивнула. Чем больше Ливай прикасался к ее ладони, тем более чувствительной та становилась. Кэт распрямила пальцы и тихо вздохнула.
– Приятно? – спросил Ливай, заглянув ей в глаза.
Она вновь кивнула. Если так пойдет и дальше, то она не сможет сделать даже этого, придется моргать: один раз для «да» и два раза для «нет».
– Так что было на выходных? – спросил Ливай. – Как всегда?
– Сумасшествие, – покачала головой Кэт. – И все в порядке. Мне… мне кажется, у нас с Рен все наладилось. Думаю, мы помирились.
– Да? – улыбнулся Ливай.
– Да.
– Это же здорово, – сказал он вполне искренне.
– Да! Так и есть. Я это чувствую.
Ливай подтянул к себе одну ногу, задев бедро Кэт коленом. Она чуть не перепрыгнула через подлокотник дивана.
Парень разочарованно усмехнулся, а может, вздохнул и поморщился.
– Ты правда так нервничаешь?
– Наверное, – ответила она. – Прости.
– А знаешь почему? Что именно тебя беспокоит? Я серьезно говорил о меню: что в нем есть и чего нет.
– Здесь не ресторан и тут нет стола, – сказала Кэт. – Только кровать.
Ливай притянул ее руку к своей груди:
– Этого ты боишься?
– Я не знаю, чего боюсь…
Это была огромная ложь. Кэт боялась, что он прикоснется к ней и они не смогут остановиться. Боялась, что не созрела для такого.
– Прости, – сказала она наконец.
Ливай опустил взгляд на их руки. Выглядел парень огорченным и растерянным. Как же отвратительно она вела себя с ним. Несправедливо. Сдержанно. И это после того, как он снова и снова выручал ее.
– На этих выходных… – сказала Кэт, чуть придвинувшись к нему, и уткнулась коленями в диванные подушки рядом с Ливаем. – Спасибо.
Он снова улыбнулся и поднял на нее взгляд, лишь взгляд.
– Вряд ли я в силах передать, как много это для меня значило, – сказала она. – Ты был в больнице. Ты приехал.
Ливай пожал ее ладонь.
Кэт заговорила вновь:
– Вряд ли я в силах передать, как много ты для меня значишь.
Теперь он поднял голову. Глаза наполнились надеждой. И опаской.
– Иди сюда, – сказал он, потянув Кэт за руку.
– Я не уверена, что знаю как.
Он стиснул зубы.
– Есть одна идея.
– Я не могу почитать тебе фанфики, – пошутила Кэт. – Здесь нет моего компьютера.
– А телефон есть?
Она распрямила спину.
– Так это и была твоя идея? Фанфикшен?
– Ага, – ответил Ливай, массируя ее ладонь, – это всегда тебя расслабляет.
– Я считала, что ты просишь почитать вслух, потому что тебе нравится сама история…
– Мне она нравится. А еще нравится, как ты расслабляешься. Мы так и не закончили рассказ о кролике. И ты не читала мне ничего из «Так держать!».
Кэт взглянула в сторону куртки. Телефон лежал в кармане.
– Теперь мне кажется, будто я тебя подвела, – сказала Кэт. – Мы собирались заняться чем-нибудь, а не читать дурацкие фанфики.
Ливай прикусил губу, еле сдерживая смех.
– Заняться чем-нибудь! Так это теперь называется? Брось, Кэт, мне очень интересно, что случилось. Они только убили кролика, а Саймон узнал, что Баз – вампир.
– Ты уверен?
Ливай улыбнулся, осторожно глядя на нее, и кивнул.
Она дотянулась до кровати и нащупала телефон. Кэт не привыкла искать свои рассказы в «Гугле», но, вбив в поисковик «Магикэт» и «Пятый Заяц», сразу же нашла свою историю.
Пока она вспоминала, где они остановились, Ливай нежно положил руки ей на талию и прислонил спиной к себе.
– Так хорошо? – спросил он.
Она кивнула.
– А это я читала? «Саймон не знал, что и сказать. Как отреагировать на… это. На всю эту кровь и то, что она означала».
– Кажется, да.
– Мы добрались до момента, когда кролик попал в огонь?
– Что? Нет.
– Ясно, – сказала Кэт. – Кажется, нашла.
Она прислонилась спиной к груди Ливая и почувствовала, как он уткнулся подбородком ей в макушку.
«Все хорошо, – успокоила себя Кэт. – Это мы уже проходили».
Она подняла очки на голову и прокашлялась.
Саймон не знал, что и сказать. Как отреагировать на… это. На всю эту кровь и то, что она означала.
Он поднял меч и вытер о плащ.
– Ты в порядке? – спросил он у База.
Тот облизнул окровавленные губы и кивнул.
«Можно подумать, они пересохли», – пронеслось в мыслях Саймона.
– Хорошо, – сказал он со всей искренностью.
Вдруг за спиной База вспыхнул огонь, отбросив тень на его лицо.
Баз развернулся и попятился от кролика. Лапа зверя теперь была полностью в огне, а вверх по груди ползли языки пламени.
– Моя палочка… – сказал Баз, окидывая взглядом пол. – Быстрее, Сноу, наложи заклинание против огня.
– Я… я таких не знаю.
Баз дотянулся до руки Саймона, в которой была палочка, и положил свою окровавленную ладонь сверху.
– «Загадай желание!» – прокричал он, описывая палочкой полукруг.
Огонь с шипением погас, и в детской сгустилась темнота.
Баз отпустил руку Саймона и принялся искать на полу свою палочку. Саймон подошел ближе к обезображенному телу зверя.
– И что теперь? – спросил он.
Будто отвечая ему, кролик замерцал, поблек, а потом и вовсе исчез, оставив после себя лишь запах монет и паленой шерсти.
И что-то еще…
Баз сотворил голубой шар света.
– А! – сказал он, поднимая свою палочку. – Мерзкое создание лежало на ней.
– Смотри, – произнес Саймон, указав на еще одну тень на полу. – Думаю, это ключ.
Он остановился возле предмета и поднял его, это действительно был старинный ключ с белым заячьим клыком вместо бородки.
Баз подошел ближе, чтобы взглянуть на находку. С него капала кровь, вонь стояла нестерпимая.
– Думаешь, я должен был найти именно это? – спросил Саймон.
– Что ж, – задумчиво произнес Баз, – ключи кажутся мне более полезными, чем гигантские смертоносные кролики… Со сколькими еще тебе нужно сразиться?
– С пятью. Но я не справлюсь в одиночку. Зверь точно бы меня убил, если бы…
– Нужно убрать этот бардак, – прервал его Баз, глядя на пятна на толстом ковре.
– Лучше рассказать обо всем Магу, когда он вернется, – проговорил Саймон. – Слишком большой урон, чтобы уладить все самостоятельно.
Баз притих.
– Идем, – сказал Саймон, – хотя бы вымоемся сами.
Мужской душ пустовал, как и вся школа. Они выбрали кабинки напротив друг друга…
Кэт замолчала.
– В чем дело? – спросил Ливай.
– Странно как-то читать сейчас эти гейские сопли – тут же твои соседи. Один из них ведь гей? Вряд ли я смогу читать дальше, зная, что в доме есть геи.
– Мика? – хохотнул Ливай. – Поверь, все в порядке. Он же при мне смотрит фильмы о гетеросексуалах. Парень помешан на «Титанике».
– Это другое.
– Кэт, все нормально. Никто тебя не услышит… Стой, это ведь сцена в душе? Сцена в душе!
– Нет! – сказала Кэт.
Ливай крепче обнял ее за талию и уткнулся губами в волосы.
– Почитай мне, милая.
Саймон вымылся первым и надел новые джинсы. Глянув в сторону кабинки База, он заметил, что вода, стекавшая по щиколоткам парня, все еще была розовой.
«Вампир», – подумал Саймон, впервые позволяя себе осмыслить это слово.
Хотелось почувствовать ненависть и отвращение – мысли о Базе обычно вызывали в нем подобные эмоции. Но сейчас Саймон испытывал лишь облегчение. Баз помог ему найти кролика и сразиться с ним, поэтому они остались живы.
Да, Саймон испытывал облегчение. И благодарность.
Он бросил в корзину свою одежду в пятнах и гари и пошагал в спальню. Баз еще не скоро присоединился к нему. Когда он все-таки объявился, то выглядел гораздо лучше, чем за последнее время. Щеки и губы налились пунцовой краской, а серые глаза словно вышли из тени.
– Голоден? – спросил Саймон.
Баз расхохотался.
Солнце еще не коснулось горизонта, а на кухне не было ни души. Саймон нашел хлеб, сыр и яблоки, положил их на поднос. Чтобы не сидеть в столовой в одиночку, они с Базом расположились на каменных столешницах на кухне, прислонившись спинами к завешанной полками стене.
– Давай во всем разберемся, – проговорил Баз, кусая зеленое яблоко и стараясь вести себя непринужденно. – Ты расскажешь про меня Магу?
– Он и так считает тебя скользким мерзавцем, – ответил Саймон.
– Да, – тихо вздохнул Баз, – но это куда хуже, сам знаешь. Понимаешь, что тогда придется сделать.
Сдать База Клану.
А это означало арест, возможно даже смерть. Саймон шесть лет желал, чтобы База исключили, но никогда не хотел, чтобы его разорвали в клочья.
Все же… Баз был вампиром – вампиром, черт подери! Монстром. А еще врагом Саймона.
* * *
– Монстром! – повторил Ливай.
Он поднял руку и распустил волосы Кэт. Ее очки упали. Ливай подобрал их и положил на кровать.
– Твои волосы все еще влажные, – сказал он, взъерошив их.
Саймон посмотрел на База, пытаясь вновь почувствовать отвращение к нему. Но оказался способен лишь на усталость и тревогу.
– Когда это случилось? – спросил Саймон.
– Я уже сказал тебе, – проговорил Баз. – Мы только что покинули место преступления.
– Тебя укусили в детской? Ребенком? Почему никто этого не заметил?
– Моя мать была мертва. Отец примчался и забрал меня обратно в имение. Думаю, он подозревал… Мы никогда об этом не говорили.
– Разве он не заметил, когда ты начал пить человеческую кровь?
– Я не пью ее! – надменно воскликнул Баз. – К тому же… жажда проявилась не сразу. Она приходит в подростковый период.
– Как прыщи?
– Говори за себя, Сноу.
– И когда она пришла к тебе?
– Этим летом, – сказал Баз, опуская глаза.
– И ты не…
– Нет!
– Почему?
Баз повернулся к нему:
– Ты издеваешься? Вампиры убили мою мать. А если меня раскроют, то я лишусь всего… Моей волшебной палочки. Семьи. Возможно, и жизни. Я же волшебник! Я не… – Он указал на свое горло и лицо. – Не это!
Саймон задумался, были ли они с Базом когда-нибудь так близки, позволяли ли себе сидеть так близко друг к другу – за все годы совместного проживания. Плечо База почти касалось его собственного, и Саймон видел каждую тень и неровность на идеально чистой коже База. Каждое движение губ, каждую вспышку серых глаз.
– Как тебе удается выживать? – спросил Саймон.
– Удается, спасибо.
– Но не так уж хорошо, – заметил Саймон. – Выглядишь ты ужасно.
– И еще раз спасибо, Сноу, – ухмыльнулся Баз. – Ты так утешил.
– Не сейчас, конечно. Сейчас ты выглядишь великолепно.
Баз изумленно изогнул одну бровь.
– Но совсем недавно, – не унимался Саймон, – ты просто таял на глазах. Ты что-нибудь… пил?
– Делаю, что могу, – сказал Баз, бросая огрызок на тарелку. – Лучше тебе не знать подробности.
– Лучше узнать, – возмутился Саймон. – Поскольку я твой сосед по комнате, то у меня шкурный интерес к твоей жажде крови, ведь ты постоянно рядом.
Рука Ливая все еще перебирала волосы Кэт. Девушка почувствовала, как он приподнял их, как прикоснулся губами к ее шее. Второй рукой Ливай крепко прижал Кэт к себе. Она написала эту историю так давно, что и сама забыла, чем все закончилось.
– Я бы никогда не укусил тебя, – сказал Баз, встретившись взглядом с Саймоном.
– Это хорошо, – ответил тот. – Я рад, что ты все еще планируешь убить меня старомодным способом, но признайся, что тебе приходится непросто.
– Конечно непросто. – Баз взмахнул рукой (очень типичный для него жест). – Меня мучает древняя жажда, и каждый день я провожу в окружении бесполезных мешков с кровью.
– И всю ночь, – тихо произнес Саймон.
Баз покачал головой и снова отвернулся.
– Я же сказал, что не причинил бы тебе вреда, – пробормотал он.
– Тогда позволь помочь тебе.
Саймон передвинулся всего на дюйм, теперь их плечи соприкасались. Сквозь свою футболку и хлопковую рубашку База Саймон чувствовал, что его сосед больше не мерзнет. Он согрелся. И снова выглядел здоровым.
– Почему ты хочешь помочь? – спросил Баз, поворачиваясь к Саймону, который ощутил его теплое дыхание на подбородке. – Будешь держать все в секрете от своего наставника, чтобы помочь врагу?
– Ты мне не враг, – сказал Саймон. – Ты просто… очень плохой сосед.
Ливай засмеялся, и Кэт ощутила его дыхание на своей шее.
Баз засмеялся, и Саймон ощутил его дыхание на своих ресницах.
– Ты ненавидишь меня, – возразил Баз. – Ненавидишь с того момента, как мы встретились.
– Я не ненавижу это… – сказал Саймон. – То, что ты противишься своим самым сильным потребностям, чтобы защитить других… это благороднее всего, что я когда-либо делал.
– Это не самые сильные мои потребности, – выдохнул Баз.
– А ты знаешь, – произнес Саймон, – что половину времени, проведенного нами вместе, ты говоришь сам с собой?
– Ах, Сноу, я и не знал, что ты замечаешь.
– Я все замечаю, – сказал Саймон, чувствуя, как шесть лет раздражения и злости – и двенадцать часов усталости – превращаются в головокружение.
Он тряхнул головой и, должно быть, чуть двинулся вперед, потому что вдруг столкнулся с носом и подбородком База…
– Позволь помочь тебе, – снова попросил Саймон.
Баз даже не шевельнулся. Потом кивнул, тихонько касаясь лба Сноу.
– Я все замечаю, – повторил Саймон, чуть подавшись вперед.
Он подумал обо всем, что касалось губ База. Кровь, желчь, проклятия.
Но теперь его губы были такими мягкими и яблочными на вкус.
Саймон на миг забыл, что переворачивает все вверх дном.
Кэт закрыла глаза и ощутила, как Ливай водит подбородком по краю ее воротника.
– Не останавливайся, – прошептал он.
– Не могу, – сказала она. – Это конец.
– Конец? – Ливай отстранился. – Но что произошло? Теперь они будут сражаться с другими кроликами? Они вместе? А Саймон порвал с Агатой?
– Все зависит от воображения читателя. Там об этом не говорится.
– Но ты могла сказать. Ты же это написала.
– Два года назад, – пожала плечами Кэт. – Даже не знаю, о чем я тогда думала. Особенно насчет последнего абзаца. Очень слабый финал.
– А мне все очень понравилось, – заверил ее Ливай. – Понравилась фраза «древняя жажда».
– Да, ничего.
– Почитай что-нибудь еще, – прошептал он, целуя нежную кожу у нее за ушком.
Кэт глубоко вдохнула:
– Что?
– Что угодно. Еще фанфики, доклад о сое. Ты словно тигр, помешанный на Брамсе, – пока ты читаешь, ты позволяешь мне прикасаться к тебе.
В этом Ливай не ошибался: пока Кэт читала, ей казалось, что он прикасается к кому-то другому. Хотя, если задуматься, странное выходит ощущение…
Кэт выпустила телефон из рук, и тот упал на пол.
Она медленно повернулась к Ливаю, его руки обвились вокруг ее талии. Взгляд Кэт остановился на его подбородке. Она покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Не хочу отвлекаться. Я тоже хочу прикоснуться к тебе.
Ливай вздохнул, когда Кэт положила обе руки ему на грудь. Глаза его расширились.
– Ладно…
Кэт сосредоточилась на ощущениях. Под ее пальцами была мягкая фланелевая ткань, слегка скользившая по футболке под рубашкой, и за всем этим слоем материи – теплый Ливай, рельеф его мускулов. Прямо под ладонью Кэт билось его сердце. Вот бы дотянуться и прикоснуться к нему.
– Ты мне очень нравишься, – прошептал Ливай.
Она кивнула и растопырила пальцы:
– И ты мне очень нравишься.
– Скажи это еще раз, – попросил он.
Кэт засмеялась.
«Есть ли какое-нибудь слово для обозначения смеха, который обрывается сразу же, как только начался?» – подумала она.
Этот смех походил скорее на удивленный возглас, нежели на что-то другое. Именно так засмеялась Кэт, потом наклонила голову вперед и надавила ладонями на грудь парня:
– Ливай, ты мне очень нравишься.
Его руки лежали у нее на талии, а губы замерли возле волос.
– Продолжай повторять это.
Кэт улыбнулась.
– Ты мне нравишься, – шепнула она, прикасаясь носом к его подбородку.
– Если б я знал, что мы встретимся вечером, то обязательно побрился бы.
Кэт зачарованно смотрела, как шевелится его подбородок при каждом слове.
– Мне нравится, когда ты такой. – Она провела по его небритому подбородку носом, потом щекой. – Ты мне нравишься.
Ливай обхватил рукой ее затылок:
– Кэт…
Она сглотнула и прикоснулась к его подбородку губами.
– Ливай.
В этот момент она поняла, насколько приблизилась к губам Ливая, и вспомнила, что собиралась сделать. Она закрыла глаза и поцеловала его чуть ниже подбородка, где кожа была нежной и мягкой, как у младенца. Парень вытянул шею, и Кэт охватило ни с чем не сравнимое чувство – все оказалось даже лучше, чем она ожидала.
– Ты мне нравишься, – сказала она. – Как же сильно ты нравишься мне. Здесь.
Кэт обвила руками его шею. Какой же он был теплый – теплая, упругая кожа, более упругая, чем ее собственная. Кэт запустила руку в волосы Ливая, тоже придерживая его за затылок.
Ливай притянул ее к себе:
– Кэт, если я тебя сейчас поцелую, ты убежишь?
– Нет.
– Запаникуешь?
– Вероятно, нет.
Ливай закусил нижнюю губу. Его кукольный рот слегка растянулся в улыбке.
– Ты мне нравишься, – прошептала Кэт.
Он подался вперед.
И вот настал самый сокровенный момент. Она целовалась с Ливаем.
Ощущения были намного ярче, чем в тот раз, когда она почти спала, а ее рот онемел после чтения вслух всю ночь напролет. Кэт ответила на поцелуй, не переставая кивать.
Описывая поцелуй База и Саймона, Кэт всегда уделяла особое внимание моменту, когда один из них приоткрывал рот. Но когда ты на самом деле кого-то целуешь, сложно его не открыть. Губы Кэт разомкнулись еще до того, как Ливай прильнул к ним.
Приоткрыв рот, Ливай слегка отстранялся, будто хотел что-то сказать, но потом снова соприкоснулся с ее подбородком.
Ах какой у него был подбородок! Кэт хотелось запереть его ото всех, как порядочную женщину.
Когда Ливай вновь отстранился, Кэт прижалась губами к его подбородку.
– Как же ты нравишься мне здесь.
– Как же сильно нравишься мне ты, – сказал Ливай, запрокинув голову на спинку дивана. – Даже больше, чем прежде, понимаешь?
– И здесь, – сказала Кэт, проводя носом по его уху.
Мочки ушей были у Ливая приросшими, что наводило Кэт на мысль о решетке генетика Пеннета. И о биологе Менделе. Ей хотелось потянуть за мочку зубами.
– Ты здесь такой хороший, – проговорила она.
Ливай поднял плечи, будто ему было щекотно.
– Иди сюда, иди же, – сказал он, притягивая Кэт за талию.
Она и так сидела близко, но он, видимо, захотел посадить ее себе на колени.
– Я тяжелая, – предупредила Кэт.
– И хорошо.
Кэт знала, что выставит себя на посмешище, если останется наедине с Ливаем. Как раз это сейчас и происходило. Она теребила его ухо, желая прикоснуться к нему каждым дюймом своего лица.
Она представила, как завтра Ливай все расскажет Рейган или кому-нибудь из своих восемнадцати соседей: «Все прошло нормально… Она не переставала лизать мое ухо – возможно, она фетишистка. И лучше вам не знать, что она творила с моим подбородком».
Ливай по-прежнему обнимал ее за талию, слишком крепко, будто собирался выполнить поддержку на льду.
– Кэт… – шепнул он и сглотнул.
Ком опустился по его горлу, и Кэт попыталась поймать его губами.
– И здесь тоже, – сказала она с некоторой болью в голосе. Ливай был слишком хороший, слишком сладкий… – Как же здорово здесь. Правда… Я обожаю твою голову.
Ливай засмеялся, и Кэт принялась целовать все, что пришло в движение. Его горло, губы, щеки, уголки глаз.
Баз бы никогда не поцеловал Саймона с таким остервенением.
Саймон никогда бы не уткнулся носом во вдовий мысок База так, как собиралась сделать это Кэт.
Она расслабилась в объятиях Ливая и забралась к нему на колени, обхватив ногами с обеих сторон. Он вытянул шею, чтобы взглянуть на нее, но Кэт держала его лицо в ладонях, касаясь висков.
– Здесь, здесь и здесь, – сказала она, целуя лоб, дотрагиваясь до легких как перышко волос. – О боже, Ливай… ты сводишь меня с ума.
Кэт пригладила его волосы ладонью, потом потерлась о них щекой и поцеловала его в макушку так, как обычно делал он, – единственное, что она позволяла ему за минувшие недели.
Волосы Ливая не пахли шампунем или свежескошенным клевером. От них шел насыщенный аромат кофе, как от подушки Кэт после того, как Ливай проспал на ней всю ночь. Губы Кэт остановились у линии роста волос, где волоски были тоньше и шелковистее, – ее собственные волосы не были столь мягкими.
– Ты нравишься мне, – сказала она, испытывая странное желание расплакаться. – Ливай, ты мне так сильно нравишься.
«А потом она поцеловала мою залысину и заплакала», – Кэт представила, как он это скажет. В ее воображении Ливай был Дэнни Зуко, а его соседи по дому – остальными участниками группы «Ти-Бердс». «Расскажи нам еще, расскажи еще!»
Лицо Ливая было горячим под ладонями Кэт.
– Иди же ко мне, – сказал он, беря ее за подбородок и приближаясь к ней губами.
И вот настал самый сокровенный момент. Она целовалась с Ливаем.
Самый-самый прекрасный момент.
* * *
– Ты любишь не руками… – прошептал Ливай чуть позже.
Он сидел в углу дивана, а Кэт лежала сверху. Неизвестно сколько времени. Она прильнула к Ливаю, как вампир. Даже в столь измотанном состоянии Кэт не переставала тереться онемевшими губами о фланелевую материю.
– Ты любишь губами, – сказал он.
– Прости, – отозвалась Кэт, закусывая их.
– Не глупи, – ответил Ливай, большим пальцем освобождая ее губы. – И не извиняйся больше… Никогда. – Он приподнял Кэт. Теперь она взирала на него сверху вниз. Ее взгляд по привычке проследовал до подбородка Ливая. – Посмотри на меня.
Кэт была зачарована. Его лицо имело пастельный оттенок. Слишком хорошо, слишком сладко.
– Ты нравишься мне здесь, – сказал Ливай, обнимая ее. – Со мной.
Она улыбнулась, и взгляд вновь скользнул вниз.
– Кэтер…
Она посмотрела ему в глаза.
– Ты ведь понимаешь, что я влюбляюсь в тебя? – спросил он.
* * *
– Ты все это время знала?
– Конечно не все, – ответила Пенелопа. – Но довольно давно, по крайней мере с пятого курса. Ты тогда настоял, чтобы мы следили за Базом в окрестностях замка каждый божий день. Ты заставил меня сходить на все его футбольные игры.
– Хотел удостовериться, что он ничего не замышляет, – по привычке ответил Саймон.
– Ага, – сказала Пенелопа, – мне было любопытно, когда ты сам это поймешь. Ты ведь все понял?
Саймон ощутил, как по его лицу расползается улыбка вкупе с румянцем, уже не в первый раз за неделю. И не в пятидесятый.
– Ага…
Из «Так держать, Саймон!», опубликовано в феврале 2012 года на сайте Fanfixx.net автором Магикэт
