Глава 61

Иногда кажется, что жизнь тащится неспешно, день за днем еле-еле, пока не происходит событие, которое заставляет тебя остановиться, оглядеться и понять, что прошла уйма времени, а ты и не заметил. Юбилей, день рождения, другой праздник. Одиннадцатого сентября 2011 года Виолетта подходила к отметке в четыре года. Лиаму недавно исполнилось восемь месяцев. Я была продюсером трех разных детских шоу, а еще для двух разрабатывала сюжеты. С Дарреном мы были женаты уже почти пять лет. Прошло более семи лет с тех пор, как ты покинул Нью-Йорк. И ровно десять лет, как мы с тобой познакомились. Десять лет после террористических атак, которые дали толчок нашей взрослой жизни, сплели наши с тобой судьбы, чтобы потом они разошлись в разные стороны.

У Виолетты в детском садике одиннадцатого сентября был праздник, День героев. В Проспект-парке устроили собрание, на котором детишкам рассказали о подвиге, совершенном в тот день пожарными, полицейскими и врачами «скорой помощи». После этого, когда Виолетта видела на улице пожарную машину, полицейский автомобиль или карету «скорой помощи», она останавливалась и скандировала: «Вперед, герои, вперед! Вперед, герои, вперед!» До сих пор так делает. И Лиам тоже. В такие минуты я не могу смотреть на них без улыбки.

Памятные мероприятия проходили по всему городу. В соборе Святого Патрика, в церкви Троицы служили службы, в Историческом обществе открылась фотовыставка. В Граунд-Зиро в небо били два ярких луча голубого света, теряясь в бесконечности гораздо выше башен, и их было видно за многие мили. И тут позвонил ты. Впрочем, я и сама подумывала позвонить тебе, хотя понимала, что этого делать не следует.

Не сомневаюсь: ты это помнишь.

Ты был тогда в Кабуле.

– Весь день о тебе сегодня думаю, – признался ты.

– И я тоже, – ответила я, быстренько скрывшись в комнату Виолетты и прикрыв за собой дверь.

– Я не знал, захочешь ли ты ответить.

Я постаралась вспомнить все твои попытки со мной связаться.

– Разве такое хоть раз случалось?

– Нет, никогда, – тихо произнес ты.

Я села на кроватку Виолетты, рассказала, как проходит День героев, что творится в Нью-Йорке. Ты пожалел, что тебя сейчас здесь нет.

– А стоило быть, как мне кажется. Залезли бы на крышу Венского общежития и сняли бы панораму города.

– Да, было бы здорово.

После этого мы замолчали, не зная, о чем говорить еще. Но и прерывать связь не хотелось ни тебе, ни мне. Мы сидели и молчали, прижав мобильники к уху.

– А давай представим, что мы сейчас там, – сказала я.

– И нет никакого дыма, и виден далекий горизонт.

Я закрыла глаза.

– И птицы, и синее небо, ни единого облачка, и люди идут по улицам, по своим делам, – продолжала я. – И доносится детский смех с детской площадки внизу. И никто не боится, что жизнь его может в любую секунду оборваться.

– А еще что ты видишь? – спросил ты.

– Эмпайр-стейт-билдинг. Его хорошо видно.

– Да. Стоит себе, крепкое и гордое здание.

– Да. Крепкое и гордое здание.

Я открыла глаза.

– А что, мне нравится, – сказал ты. – Спасибо тебе, Люси.

– Пожалуйста, – ответила я, хотя не вполне понимала, за что ты меня благодаришь.

– Ладно, мне надо ложиться, здесь у нас уже совсем поздно. – Ты даже зевнул посередине фразы.

– Хорошо. Спокойной ночи. И добрых снов.

Ты снова зевнул:

– Я очень рад, что ты ответила.

– А я рада, что ты позвонил.

Потом мы дали отбой, и я поняла, как много для меня значил разговор с тобой в этот день. Иначе день показался бы ущербным, неполным.

А ты? Ты тоже почувствовал нечто подобное?