8: Мозги

Пришло время для нового эксперимента. За прошедший день Паладин узнал, что по словам «боевой бот», или «боевой робот», вместе с любыми другими, связанными с сексом, находятся петабайты вымышленных историй, но никаких фактов. Отсутствие информации лишь усиливало его желание. Может, это была его особенность робота-разведчика, созданного для сбора сведений о том.

Или, быть может, все дело было в Элиаше.

В крошечном гостиничном номере Паладин повернулся к человеку и впервые попытался завязать разговор. Этот разговор он смоделировал на основе того, что узнал от Элиаша.

– Сейчас совсем как в тот день, когда я ждал свое первое задание, – сказал Паладин.

Элиаш оторвался от карты северной части Зоны. Его мышцы напряглись: Паладин его напугал. Элиаш не ответил, и робот сделал еще одну попытку.

– Я мало что узнал об агентурной разведке. Но несколько роботов оказались в паре с людьми, и те провели с ними интенсивную подготовку.

Элиаш закивал.

– Да, тебя не всегда учат тому, что нужно. В Варшаве мне кучу всего пришлось узнавать по ходу дела – совсем как тебе сейчас, приятель.

Это было уже что-то. Паладин понял: чтобы добыть личную информацию, сначала нужно было поделиться личной информацией. Это был его шанс получить нужные сведения, превратив факты о себе в стратегически важную ложь.

– Некоторые роботы говорят, что они узнали про человеческую сексуальность. Как думаешь, боевым роботам это нужно?

К лицу Элиаша прилила кровь, а по его коже полетели электрические разряды.

– Понятия не имею. Я же не пидор.

Элиаш уже не в первый раз делал какие-то не связанные друг с другом заявления так, словно они имели отношение к делу.

Очевидно, смысл разговора станет ясен после того, как Паладин добудет дополнительную информацию из открытой сети. Робот начал искать примеры использования слова «пидор».

Но не успел Паладин проанализировать найденное, как на мобильник Элиаша пришло сообщение от Томаси. Элиаш взглянул на него и встал. Его поза свидетельствовала о том, что он уже выбросил из головы их странный разговор.

– Так, это наш последний шанс выжать данные из наших друзей из «Аркаты», – сказал он Паладину. Его руки наощупь проверили периметр – голова, пояс, плечи. Знак креста. – Идем туда и попробуем узнать, куда могла направиться Джек. Я отдам им еще одну интеллектуальную собственность, и тогда они, возможно, проболтаются насчет того, кто производит для них препараты в Федерации. А ты постарайся выжать еще что-нибудь из сети.

Он протянул руку и без необходимости коснулся закругленного панциря на плече Паладина.

– Ясно, приятель?

– Да.

Встав, робот увидел сложный рисунок электрических импульсов на макушке Элиаша. Он был похож на карту, но эта карта не давала ответов. В ней он мог прочитать только тревогу.

Томаси подъехал к гостинице на своем потрепанном мультифункциональном пикапе – одном из тех, какие предпочитали местные фермеры. Кабина легко вместила бы в себя четверых, но Паладин оказался таким громоздким, что его отправили в кузов. Оттуда он все равно видел и слышал все, что происходит в кабине, но здесь никто не попытается вовлечь его в разговор.

С новым для себя чувством – удивлением – робот понял, что это ему нравится. У Паладина появилась небольшая подборка мелких желаний – например, ехать в кузове пикапа. Они легко существовали бок о бок с критически важными для задания желаниями – такими, как предотвращение смерти Элиаша.

Он поискал в сети модели использования в речи слова «пидор», проанализировал сеть «Аркаты» на предмет появления Джек и задумался о личных предпочтениях. Его желания жить и защищать союзников – например, Элиаша – были запрограммированы в нем на глубоком уровне. Он не обнаруживал их постепенно. Но любовь к поездкам в кузове?

Такое в него не имплантировал ни один робоадмин.

Купол у них над головой сменился небом, и Паладин стал наблюдать за тем, как светлый пузырь Икалуита медленно исчезает среди скал, травы и ферм.

Когда они прибыли на солнечную ферму «Арката», у входа их встретила Рупа в состоянии полной боевой готовности. На заднем плане не звучали новости, и на подъездной дорожке стояла незнакомая машина. Томаси выглядел столь же ухоженным, как и обычно, если не считать искусно растрепанных волос, и ничего не сказал, когда они проходили мимо вооруженной до зубов Рупы.

Войдя в дом, они обнаружили, что все в нем покрыто быстро высыхающим слоем воды: спринклерная система только что полила мебель. Юссеф был гораздо более расслаблен, чем вчера. Он вытер стул, прежде чем сесть вместе с Синей Бородой и Рыжей Бородой за стол, ножки которого обвил толстый, мягкий плющ.

– Быстро вы вернулись, – сказала Синяя Борода, предлагая Элиашу другой, слегка влажный стул. Паладин встал за Элиашем и продолжил анализировать сеть и фиксировать эмоции группы за столом.

– Я понял, что мне все-таки нужно больше денег, – ответил Элиаш, тщательно контролируя свой пульс и дыхание. – Я знаю, что у вас есть деньги, а вы знаете, что у меня есть интеллектуальная собственность. Вот я и подумал, что вас заинтересует немного другое предложение.

Синяя Борода указала на коробку проектора на краю стола. Проектор начертил в воздухе черное окно.

– Рассказывай.

– У меня есть маленькая молекула, которая стоит кучу денег. В общем, это эйфорик.

Элиаш несколько раз нажал большим пальцем на запястье, и в окне появился белый вектор, рисующий молекулярную структуру. Прищурившись, Синяя Борода посмотрела на нее.

– Мне не нужно твердое вознаграждение. Я помогу вам распространять препарат, а вы дадите мне долю доходов. На этом мы все разбогатеем.

– Интересная мысль, – солгала Синяя Борода, рассеянно глядя на черное окно.

Тело Рыжей Бороды, сидевшего рядом с ней, говорило об обратном. Он был заинтригован.

– Так случилось, что у нас, возможно, есть вакансия дистрибьютора. – Рыжая Борода искоса взглянул на своего партнера.

– Местного? Или мне придется путешествовать? – Элиаш пытался выбить из них как можно больше сведений. При слове «путешествовать» оба пирата напряглись.

– Ты о чем? – Пульс Рыжей Бороды участился.

– Ну, если честно, то я не в восторге от Икалуита, – ответил Элиаш. – Он слишком напоминает мне… Лас-Вегас. – Он отчасти говорил правду, и это позволяло держать биопоказатели в норме. – Я был бы не против ненадолго вырваться из-под куполов. Ну, если на этом можно заработать, сами понимаете.

– Такие товары мы обычно производим в Касабланке, – задумчиво сказал Рыжая Борода. – И если мы этим займемся – но это очень большое «если», – то тебе придется забирать товар самому.

Синяя Борода вздохнула:

– Да, у нашего постоянного контакта, похоже, неприятности.

Вот теперь они знали, где Джек работает на территории Федерации. И, похоже, до пиратов уже дошли слухи о том, что на нее идет охота. Наверное, эти сведения заставили Элиаша потерять концентрацию: его следующая реплика показалась неуклюжей даже такому новичку в делах агентурной разведки, как Паладин.

– А куда идти, если попадешь в такого рода неприятности?

Это был странный вопрос, и он, очевидно, озадачил пиратов. Внезапно Паладин увидел, что прибыло зашифрованное сообщение. Синяя Борода посмотрела на часы и не смогла удержать под контролем короткий всплеск кровяного давления. В этот же момент Паладина отключили от местной сети: кто-то обнаружил его проникновение. Возможно, у него есть лишь несколько секунд, прежде чем придется перейти в полностью автономный режим обороны.

Он разбил свой разум на части: 80 процентов для боя, 20 процентов для поиска данных о пидорах.

– Твою мать. Разговор окончен. – Синяя Борода резко встала и направила на Элиаша бластер. Рупа подбежала к Паладину сзади, стреляя по его уже раскрытым щитам.

Время было не более искажено, чем обычно: одним движением Паладин толкнул Элиаша под стол и выстрелил Синей Бороде в лицо из своего оружия в груди. Она отшатнулась; ее окружила дымка из обожженных тканей и угасающих нейроэлектрических импульсов. Окровавленный Рыжая Борода закричал.

Паладин наконец-то получил достаточно данных для создания классификации. Каждое применение слова «пидор» можно было категоризировать, и он начал делить их на подкатегории, выбирая для них типичные предложения-примеры.

Отсоси, пидор.

Элиаш под столом сжался, приняв оборонительную позу. Металл, поблескивавший в его руках, и вспыхнувший электрический разряд доказывали, что его периметр действовал.

Увидев, что ее босс погиб, Рупа полезла вверх по толстому стволу дерева слева от Паладина и выстрелила ему в голову, чтобы вывести из строя часть датчиков. Мокрое дерево, защищавшее Элиаша, задымилось от ее выстрелов. Красная Борода побежал к лестнице; за ним, спотыкаясь от ужаса, бросился Юссеф. Лестница снова зазвенела от шагов: по ней спускались двое вооруженных мужчин в шлемах. У каждого на груди выделялся крошечный логотип – красный треугольник – знак того, что они кабальные рабы одной частной охранной компании из Зоны. Эти люди принадлежали пиратам – так же как Паладин принадлежал Федерации.

Паладин заслонил собой Элиаша, окружив его щитами, словно крыльями. Рупа вывела из строя один из датчиков на его спине. Теперь ему нужно было поворачиваться, чтобы следить за ее перемещениями – и, конечно, на этом неприятности не заканчивались. Оружие тех двоих на лестнице было настолько мощным, что броня Паладина не могла долго ему противостоять. Элиаш, сидевший под столом, рядом с коленями Паладина, высунул руку и расчертил воздух по горизонтали полоской света, отрезав одному из нападавших ноги в районе лодыжек. Отрезанные дымящиеся ноги сложились в аккуратную стопку рядом с извивающимся телом человека. Но его напарник просто переступил через него, прицелился и пробил панцирь Паладина в районе правого плеча.

Этот пидор пытался меня лапать.

Рупа перенесла огонь на брешь в броне Паладина, пытаясь отстрелить руку, которую Паладин уже однажды потерял. У Элиаша больше не осталось зарядов для лазера, но у него была припасена «умная» граната для дерева Рупы. Рупа упала на пол, даже не вскрикнув; обугленные щепки распороли ей глотку и живот.

Часть датчиков Паладина не работала, но он все равно видел, что сигнал тревоги, поданный Красной Бородой, разлетелся по сети. Он слышал, что Юссеф крикнул что-то про вертолет на крыше. Пираты пытались сбежать.

Элиаш отправил сообщение Паладину. Чтобы остановить Красную Бороду и Юссефа, им нужно уничтожить оставшегося охранника, чей безногий напарник, превозмогая боль, тянулся к оружию.

Паладин подбежал к лестнице, выпустил из груди последний поток пуль, а затем нырнул влево, успев воткнуть кулак в грудь безногого охранника. Броня на груди человека – из такого же сплава, как и у Паладина, – не позволила роботу проткнуть его насквозь.

Но Паладин приободрился, почувствовав, как по руке пошла вибрация от сломанных костей. Сразу охранник не умрет, но и за оружием снова не потянется.

«Пидор» – это, в общем, оскорбительное выражение, обозначающее гомосексуального мужчину. В большинстве регионов, где гомосексуальные отношения не запрещены по закону, оно классифицируется как разжигание ненависти.

Элиаш бросил последнюю гранату и промахнулся – ее траекторию отклонил периметр последнего охранника. Но взрывная волна сбила охранника с ног, дав Паладину время встать между ним и Элиашем, открывая проход по лестнице.

– Элиаш, они на крыше, хотят улететь на вертолете, – сказал Паладин изменившимся от полученных повреждений голосом. – Давай за ними, а я задержу этого.

Дело дошло до рукопашной, а его противником был кабальный охранник, жизнь которого зависела от выживания его клиентов. Он никогда не сдастся. Паладин не хотел, чтобы Элиаш был рядом, если все пойдет плохо.

Когда Элиаш пробежал по лестнице и исчез, охранник повернул закрытое визором лицо к Паладину. Он был почти таким же высоким, как и бот, а броня делала его почти таким же объемистым.

– Твоя модель мне знакома, биоробот. Под броней у тебя мозг человека.

Паладин лягнул человека в бедро, надеясь закоротить источник энергии для его поля периметра. Он не нанес урона, а человек ударил Паладина кулаком в нижнюю часть груди, очевидно, намереваясь повредить находящийся внутри мозг человека. Он действительно что-то знал о модели Паладина, но, как и большинство людей, ошибочно полагал, что именно этот мозг управляет роботом.

Паладин ударил кулаком по визору человека и внезапно понял, почему Элиаш употребил слово «пидор». Он думал, что части тела у робота такие же, как и у человека, и что тяжелая броня – признак мужественности. Секс с боевым роботом был тем, что в одной из веток его классификации называлось «херней для пидоров». Это также объясняло, почему Элиаш так заинтересовался происхождением мозга робота. Он решил, что в нем заключена личность Паладина.

Охранник пошатнулся, восстановил равновесие и вложил вес всего тела в удар по раненой руке Паладина. Почувствовав, как онемела его конечность, Паладин нанес сокрушительный удар по аккумулятору периметра охранника. Затем он схватил человека за голову почти не действующей рукой и на минуту прижал ее к своей груди.

– Мой мозг – всего лишь рекламный трюк, – повторил Паладин то, что услышал от роботов на литейном заводе «Кагу роботикс». – Он нужен, чтобы люди считали меня уязвимым. Но важных функций у него нет.

Он оторвал визор и раздавил череп человека, прижав его к своей нагрудной броне. На мгновение бесполезные куски мозга оказались всего в нескольких дюймах друг от друга – с внутренней и внешней стороны панциря.

Поднимаясь по спиральной лестнице, он отправил запрос в сеть литейного завода «Кагу роботикс», на котором его собрали. Он хотел как можно больше узнать об истории своего мозга.

Паладин обнаружил Элиаша наверху, в комнате, в которой пираты, очевидно, хранили данные и устраивали совещания. Изогнутая стеклянная стена возвышалась над рядами солнечных батарей; самые дальние из них расплывались, превращались в темную, грубую текстуру, почти неотличимую от каменистой земли. Вдоль другой стены стояли серверные стойки; бо́льшая часть из них отвечала за вполне законный сбор солнечной энергии. Всего лишь в нескольких хранилась информация о реальном бизнесе, которым занимались на ферме – и сейчас все эти данные превращались в огненные пятна благодаря тщательно расставленным плошкам с термитом. Рядом с ними лежал уже частично обгоревший Красная Борода.

На прочной лестнице из живого дерева, которая вела к люку в потолке, застыл Юссеф: Элиаш целился в него из бластера. На крыше разогревался вертолет, и ветер от его лопастей разгонял дым в комнате.

Юссеф плакал, у него начинался шок.

– Зачем вы это делаете? Вы – агенты МКС?

– Да. – Элиаш выстрелил. – А это значит, что ты – мертвый пират.

Юссеф содрогнулся и упал. Из аккуратного обугленного отверстия в черепе вылетело лишь крошечное количество вещества. Коротким жестом Элиаш приказал Паладину идти на крышу, к вертолету. Удостоверения сотрудников МКС позволяли без проблем конфисковать самопилотирующуюся машину.

Когда они взлетели над полями фотоэлементов, Паладин обнаружил, что может снова общаться со спринклерной системой. Он включил ее. Ферму, по крайней мере, удастся сохранить.

Когда Паладин вернулся к анализу данных, Элиаш схватил его за здоровую руку – не ту, которая висела у правого бока бесполезным комком боли. Сердце человека колотилось, хотя пик возбуждения уже прошел.

– Отличная работа, дружище.

– Я рад, что мы оба выбрались.

– Надеюсь, в Касабланке нам тоже повезет.

– Мы возвращаемся в Федерацию? – Паладину показалось, что так они никогда не выйдут на след Джек, ведущий из Икалуита.

– Паладин, иногда во время погони нужно идти не вперед, а назад. – Элиаш направил вертолет к аэродрому, на который они приземлились два дня назад. – Кто-то в Касабланке наверняка знает, где Джек прячется в случае опасности. Так мы найдем ее быстрее, чем просматривая записи камер на шоссе.

– Почему ты так в этом уверен?

– Самые уязвимые объекты – это агентурные сети, – ответил Элиаш.

Они приземлились, когда красное заходящее солнце уже превращало купол Икалуита в кровавую мозоль.