Глава 11
Внутрипартийный переворот
Вам нравится кинофильм «Место встречи изменить нельзя» и повесть братьев Вайнеров «Эра милосердия», по которой он снят? Немного подловатенькие они, особенно фильм. Недаром любимым героем публики стал персонаж Глеб Жеглов, персонаж далеко не однозначный.
К Владимиру Высоцкому я отношусь далеко не однозначно. Не фанат его. Несколько его песен и стихов мне очень нравятся, а вот значительная часть его творчества – пошловатенький блатняк. Но актер – великий. И Жеглова сыграл с такими тонкими нюансами! Вы вглядитесь в этого персонажа – личность отвратительнейшая именно в исполнении Высоцкого. Несмотря на показушную благородность, как в ситуации с украденными у соседки карточками. Как его публика восприняла – проблема серьезная, но не по теме этой книги.
Но не это главное. Конечно, о реальной жизни по кинофильмам любят судить члены секты «Суть времени», но тем не менее отголоски эпохи уловить можно. А эти отголоски, если быть внимательным, очень интересные в плане характеристики эпохи.
Вот Манька Облигация. Мелкая шалава. «Волчина позорный!» – это она Жеглову на допросе, начальнику отдела по борьбе с бандитизмом МУРа. Должность похлеще какого-нибудь начальника РУБОПа. Вообще уголовники как-то непривычно для нас перед милиционерами себя ведут. Валяют ваньку, ломаются, кривляются, оскорбляют, даже не краснея. И все им сходит с рук. С ними интеллигентно беседуют.
Только что взятый после погони и перестрелки Фокс в кабинете Шарапова бросается на опера. Шарапов вызывает сопровождающего милиционера, и Фокса просто уводят. Даже ни разу не влупив по почкам.
Какой-то либерализм гнилой. Сейчас бы этот Фокс после такого фортеля долго мочился в парашу кровью.
Но это – кино, конечно. Кино про милицию 1945 года.
А вот есть мемуары генерала Горбатова. Незадолго до войны этот герой пострадал от режима. Посидел в лагере. То есть воробьем был стреляным и птицей пуганой. Но идет война, он командует целой армией и выписывает себе в армию жену, с ней на глазах у подчиненных живет в условиях фронта семейной жизнью и даже не беспокоится, что подумает об этой ситуации товарищ Сталин, которого Горбатов в своей книге костерил кровожадным тираном.
Вряд ли товарищ Сталин был согласен с генералом в плане, что рядовому пехоты на войне жена не полагается, а командарму – можно. Командарм же – должность серьезная, ему нужен комфорт, уют и теплая постель под боком у любимой женщины, чтобы эффективнее армией командовать. Так, что ли? И уж сам Горбатов должен был опасаться, что особисты и политработники армии могут наверх стукануть о его семейной жизни во время героической борьбы с фашизмом. Но даже не чесался. Плевать ему было, что об этом товарищ Сталин подумает. Да и на командующего фронтом Рокоссовского, которому он подчинялся и который не догадался себе жену выписать, тоже было плевать.
И это пуганный ГУЛАГом! Более того, пуганая птица Горбатов приехавшей к нему делегации шахтеров взял и отдал лесоматериалы из госрезерва. Распоряжаться этими лесоматериалами Горбатов не имел права, но ему показалось, что они нужнее всего шахтерам. Вот ему так показалось. За такое вообще-то положено так дать по голове, чтобы генеральская фуражка слетела, но отделался он только переданным ему мнением товарища Сталина: «Горбатова могила исправит».
Похоже, что и в ГУЛАГе пугать не умели, и сам товарищ Сталин гнилым либерализмом страдал.
Ладно. Это генерал. Командующий армией. Но вот еще один свидетель сталинской страшенной тирании – Санек Солженицын.
Какой-то лейтенантик всего лишь. Командир батареи звуковой разведки. Ему до генерала – еще две Европы завоевать нужно было. Но и он выписал себе на фронт жену! И она несколько недель жила у него на батарее.
Больше того. Горбатов мог свою жену кормить из генеральского жалованья и большого генеральского пайка. А Санек? Только за счет продуктового довольствия личного состава батареи. Жена Солженицына нахально объедала солдат звуковой батареи. Это же банальное воровство. И плевать. Санек никого не боялся.
А это фронт. Вокруг шныряют особисты. Замполиты блюдут за моральным обликом. А плевать!
И во время ежовщины, когда, по данным Земскова и Хрущева, было перебито 700 тысяч народа, а по данным того же Солженицына – миллионов полтораста, Санек уже был студентом. В сознательном возрасте парнем. Должен был этим террором напугаться и потом долго бояться. Но нет. Зная, что его письма особисты обязательно будут вскрывать и читать, пишет в них всякую «контрреволюцию», не боясь, что попадет в ужасный ГУЛАГ, где за плохую работу зэков заставляют самосжигаться в кострах.
В конце концов Санька арестовывают особисты. Допрашивают и отправляют в тыл. Там уже в тюрьме совсем окончательно допрашивают и отправляют в ГУЛАГ страдать на каторжной работе.
И за все это время, от ареста до ГУЛАГа, никто из следователей ни разу не вмазал Саньку, так хитроумно отмазавшемуся от фронта перед штурмом Кенигсберга, по наглой морде!
Как нам описывали, генералов… да что там генералов! – маршалов следаки на допросах сапогами били так, что у них и глаза из орбит выкатывались. Блюхера забили!
Но какого-то лейтенантика то ли стеснялись лупить, то ли опасались.
Все-таки – это мелкая ерунда. И Солженицын, и Горбатов.
Знаменитый приказ № 227 «Ни шагу назад!». Больше года идет страшная война. Фронт катится к Волге. Сталин подписывает приказ, которым и сегодня некоторые персонажи так пугают некоторых персонажей, что обе стороны не успевают памперсы менять. Читаем страшилку: «…безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта… безусловно снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду… безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду…»
Вы что-нибудь поняли? Больше года воюют и только уже почти на берегу Волги додумались до того, что командиров, удравших с рубежа обороны, нужно вообще-то арестовывать и судить!
Вы представляете?! Через год после начала войны додумались до того, что отступивших без приказа нужно судить! В обязательном порядке. Как целый год воевали – вы можете себе представить?
Если это не гнилой либерализм, то что тогда?! Разве это власть была? В значении – твердая власть. Воевать целый год, не понимая, что трусов в форме обязательно судить нужно!
В 1937–1938 годах сотнями тысяч стреляли за анекдоты про советскую власть, а в 1941 году сквозь пальцы смотрели на тех, кто эту власть сдавал Гитлеру, драпая на фронте. Зачем пятую колонну в таком случае ликвидировали? Какой смысл?
Извините, но поместить в одно место власть, которая только через год после начала войны начинает осознавать, что за невыполнение приказа на фронте положено карать, и власть, которая, ликвидируя пятую колонну, перебила сотни тысяч потенциальных врагов, – невозможно.
Эти две власти находятся в разных измерениях и никак не совместимы ни по времени, ни географически.
Г.К. Жуков. Член Ставки ВГК. Вроде не совсем тупой, если фронтами командовал. Должен был знать, что за ним особисты очень внимательно наблюдают – работа у них такая. И кому положено – докладывают. И доклады попадают на стол Сталина. Но Жукову все по барабану! Главное – он не шпион, а про остальное – можно не париться. Остальное Сталину до ноги.
Жена жуковского прихлебая Крюкова хорошо про валенки поет, и бюст у нее геройский, но там ордена не хватает… Бац! Лидке Руслановой – боевой орден на шелковое концертное платье. Носи, героиня частушек и романсов!
Что Сталин подумает, если узнает? Плевать на Сталина. Трофеев столько хапнули, что на дачах двери уже не закрывались, все барахлом было завалено. Русланова ведро с бриллиантами на грядке зарыла. Пиратка XX века! Остров сокровищ в районе Яузы!
Там суммы украденного – хватит на три расстрелянных каторжных лагеря. Получили по десятке. Те, кто получил. Жукова на Урал пнули округом командовать. Пострадавший жестоко!
Никто ничего не боялся. А с чего бояться, если еще в 1938 году комбриг Подлас наплевал на службу и сдал японцам Заозерную. И что? Расстреляли? Ага – срок за халатность получил и через год вышел на свободу по амнистии.
И это не самое смешное. Подласа не реабилитировали – амнистировали. То есть он считался судимым всю жизнь. И вот он откинулся с зоны по амнистии и пошел… дальше комбригом служить!
Вы можете представить себе советского офицера времен Брежнева, отсидевшего на зоне и потом опять вернувшегося в армию?
Это не тираническая диктаторская власть была, а нечто бесподобное. И не отдельные факты наплевательски добродушного отношения к преступникам. Это система. Чтобы в этой системе запопасть на скамью подсудимых – нужно особенно сильно выпрашивать. Как Солженицын. А на расстрел – это мобилизационный план отнести в германское посольство. Как Тухачевский.
А так… Я вообще удивляюсь, как Сталину ради смеха спину мелом не пачкали и к хлястику шинели смешные записки не прикалывали.
Начальник его личной охраны Власик. После того, как уже Хрущев его на свободу выпустил, начал Иосифа Виссарионовича обвинять в том, что его, Власика, Хозяин предал. Власик ему как пес верно служил, а получил неблагодарность Хозяина в ответ.
Как пес служил! Только псы алкоголь на службе не употребляют. 4 декабря 1952 года в президиуме ЦК разбирались с делом врачей. Ну и Власика там упомянули: «Бывший начальник Главного управления охраны Власик, который должен был по поручению МГБ осуществлять контроль за работой Лечсанупра, на почве пьянок сросся с ныне разоблаченными руководителями Лечсанупра и стал слепым орудием в руках вражеской группы».
Осознайте. Начальник личной охраны. Человек, которого Сталин видел каждый день. Казалось бы, ему нужно себя вести наиболее… культурно и не злить Сталина неподобающим моральным обликом. Но плевать! «…На почве пьянок сросся…» Интересно, Сталин рисковал сделать своему охраннику замечание, что от него перегаром по утрам разит? Вот что-то мне кажется, грузинская врожденная деликатность ему мешала это сделать.
А Власик написал, что его Хозяин был очень строгим. Но бухать с врачами было можно. Бухать именно с теми, кто находился в зоне оперативного обслуживания начальника охраны! Это запредельно вообще-то. За такое – всю морду разбить в кабинете следователя!
Пострадала от диктаторского режима поэтесса Ахматова. Целая компания ей подобных писала в ленинградском журнале «Звезда» всякую фигню, пока А.А. Жданов не возмутился этой фигней и не раскритиковал их. А-а! Ужас! Гонения!
А ничего, что сын Ахматовой по 58-й статье в это время сидел на зоне, а его мать писала депрессивные стишки и их публиковали в журнале? Почему ее, как маму врага народа, тоже не отправили лес рубить изящными ручками поэтессы? Потом «творческая интеллигенция» закатывала истерики – Ахматову оставили без средств к существованию, лишив возможности печататься. Что, даже санитаркой в больницу ее не брали, отказали от трудоустройства дворничихой? А может, она попробовала оформиться в школу преподавателем литературы и ей сразу на дверь указали? Нет. Она просто сидела, ничего не делала, чтобы попробовать на работу устроиться, и ныла. И еще актер Баталов вспомнил, что деньги на его первую машину ему дала Анна Ахматова. Лишенная средств к существованию.
Еще и ее сын Лева в лагерном бушлате, оказывается, занимался научной деятельностью! Прямо во время отсидки! На зоне! Кто-нибудь знает хоть одного зэка времен Брежнева, который имел возможность в лагере заниматься научной деятельностью?
И такого о том времени – масса свидетельств. Только стоит чуть внимательней всмотреться – и начинаешь теряться в выводах.
Пережить террор, связанный с коллективизацией, террор 1935 года, потом 1937–1938 годов, сотни тысяч расстрелянных, миллионы по доносам посаженных, ужасные лагерные бараки ГУЛАГа, баланда и умирающие от каторжного труда дистрофики…
Вроде бы все в стране должны ходить строем на полусогнутых… Но офицеры на фронте пишут письма антисоветские друзьям, литературная богема эстетствует в буржуазно-разложенческом стиле, комбриги болты на службу забивают, кремлевские врачи пьянствуют, с ними за компанию борется с алкоголем начальник личной охраны Сталина, жены высшего генералитета разъезжают на кабриолетах, украденных из трофейного имущества. Все прямо на глазах высшего же советского руководства.
Может быть, высокопоставленное партийное руководство было послушными пай-мальчиками? На XIX съезде КПСС Г.М. Маленков выступает с отчетным докладом и вываливает многочисленные факты разгильдяйства, превышения должностных полномочий, прямого казнокрадства со стороны этого руководства, прямого наплевательства на решения высших партийных инстанций.
Я сейчас вам приведу один пример, как оловянные солдатики в обкомах уважали и слушались Сталина. Пример человеку, который никогда с руководящей административной деятельностью не сталкивался, мало говорящий, поэтому никто пока его не оценил по достоинству.
С трибуны XIX съезда Г.М. Маленков читает отчетный доклад, и там такие слова: «После окончания войны ЦК партии решил прием в партию несколько затормозить, но все же он продолжал идти усиленным темпом».
Я имею в виду в этой цитате не сам рост численности партии, а исполнительскую дисциплину партийных организаций. Разумеется, Маленков имел в виду и не весь ЦК сразу, который «решил прием в партию несколько притормозить», а решения органов ЦК, секретариата и политбюро, доведенные до партийных организаций. И что? А ничего! Наплевать на то, что вы там в Кремле решили! Сколько захотим, столько и примем доярок в коммунистки! И плевать, что они думают, будто книга «Капитал» про то, как денег заработать.
Смотрите, простейшее решение, не предусматривающее никаких особенных усилий, средств дополнительных не нужно, кадров дополнительных не нужно. Просто – ограничить прием. В прошлом году приняли десять человек, в этом нужно принять – девять. Черт с ним – десять. Но не больше! Остальных отправить подучить «Капитал» и программу партии.
И ведь отправляли отчеты минимум раз в квартал, в которых отражали сведения об изменении численности партийных организаций, о числе вновь принятых. Им из секретариата орали: вы чего, паразиты, творите? Почему не исполняете?
Скажете, что это не саботаж? Вообще за такое грубейшее неисполнение решений ЦК, за наглое игнорирование указаний руководящего органа должны следовать оргвыводы, сопровождающиеся пинками под зад саботажникам. Где она, сталинская тирания? Вполне естественным продолжением этого банкета смотрится выступление товарища В.В. Гришина, сразу после Маленкова председателя Центральной ревизионной комиссии: «Товарищи! Московская партийная организация, как и вся наша партия, пришла к XIX съезду еще более окрепшей, как никогда сплоченной вокруг Ленинско-Сталинского ЦК, вокруг нашего родного товарища Сталина. (Бурные аплодисменты.) Со времени XVIII съезда партии московская партийная организация значительно выросла, организационно и идейно окрепла, еще более укрепила свои связи с массами, добилась дальнейшего повышения активности трудящихся в борьбе за выполнение задач коммунистического строительства. Число коммунистов увеличилось за это время более чем в два раза и составляет теперь 706 тысяч человек».
То есть, несмотря на потери в ВОВ, несмотря на указания притормозить прием в партию, товарищ Гришин (тот самый, который, по сплетням, в 1992 году за пенсией в очереди стоял и умер, так ее и не успев получить) бодро рапортует: клади мы с прибором на ваши, товарищ Маленков, указания! Мы выросли в два раза! Ура!
И потом эти товарищи Гришины нам на уши приседали насчет того, что они свирепого Джугашвили боялись, аж внизу спины потели?!
Уж не потому ли не смогли найти стенографисток на октябрьский 1952 года, последний при жизни Сталина, пленум ЦК КПСС, что его стенограмма вступила бы в антагонистическое противоречие с образом Сталина-диктатора, которому с молчаливо-пугливым согласием внимала тогдашняя партноменклатура?
Ну вот, скажите, какой смысл был прятать стенограммы октябрьского 1952 года пленума ЦК КПСС, если потом и сам Хрущев, и такие участники пленума, как К. Симонов, о происходящем на нем написали, речи Сталина чуть не дословно пересказав? Насчет того, что стенографирование не велось, – это пусть ищут себе других дураков лечить. Но ведь не только стенограммы нет! Нет даже протокола пленума! Я вообще никаких его материалов не смог найти. Казалось бы, почему бы дорогому Никите Сергеевичу не своими словами пересказывать, а представить народу документальное подтверждение того, как Сталин во всю чихвостит Молотова чуть не последними словами? Молотова же Хрущев ненавидел не меньше, чем самого Сталина, ему приятно было бы обнародовать документ, как эти старые большевики рассобачились.
Конечно, можно было бы сочинить стенограмму выступления Сталина. И даже стенограмму выступления Молотова. Но тогда люди стали бы спрашивать: где речи остальных участников? И пришлось бы сочинить все материалы пленума, а это весьма и весьма затруднительно.
У меня единственная версия: там такое происходило, на этом пленуме, что это народ ни в коем случае не должен был знать. И происходящее, в случае обнародования, было опасно не для Сталина. Хрущеву чем больше на Сталина дерьма, тем было лучше. Это опасно было именно для тех, кто стоял за Хрущевым.
Но, видно, стенографистки секретариата ЦК загуляли не на один день. Даже не на один месяц. В марте 1953 года состоялся следующий пленум ЦК КПСС, именно тот, после смерти Сталина, на котором был определен состав правительства и Хрущеву была отведена роль рулевого партии. Казалось бы, мероприятие столь важное, что происходящее на нем должно быть обязательно подробно зафиксировано, но никто не удосужился посадить в зале несколько барышень с блокнотами и карандашами, чтобы они все речи записали. Кончились стенографистки в СССР.
В архиве президента РФ по исходнику Ф. 2. Оп. 2. Д. 196 можно найти папку, на обложке которой красуются пометки: «Строго секретно», «Архивный № 1», «Стенографического отчета нет». Внутри – документ, знакомство с которым вызывает чувство, что всякие загадки Бермудских треугольников и тайны пирамид – детские шарады по сравнению с историей России, в которой даже банальное партийно-государственное мероприятие оказывается окутанным непроницаемым мистическим туманом.
Я давно уже пытаюсь установить точную дату и точное время проведения совместного заседания пленума ЦК КПСС, Совета министров СССР и президиума ВС СССР. Этот момент крайне необходим. Без этой даты невозможно вычислить и дату смерти Сталина. Потому что начать собирать членов ЦК на пленум можно было только после смерти Иосифа Виссарионовича, никак не раньше. Это нужно понимать.
Во-первых, такие люди, как Ворошилов, Молотов и Каганович, элементарно не допустили бы такого свинства: Сталин еще не умер, а соратники намылились власть делить.
Во-вторых, если даже допустить невероятное, то есть если даже ближайшее окружение вождя составляли трусливые крысы, то – тем более. Любая крыса в этой ситуации точно знает, что за подобную инициативу ее потом стая дружно загрызет, если что-то пойдет не так.
Разумеется, члены ЦК были достаточно самостоятельными людьми на достаточно самостоятельных должностях, чтобы иметь возможность, узнав о болезни Сталина, оформить себе командировочные в Москву и там, сидя в гостинице, ждать результата лечения. Возможность такая была. А вот было ли желание отвечать потом на вопрос: слушай, дорогой, а ты чего в столицу без приглашения приперся? На что надежды питал?
Вот Дмитрий Шепилов вспоминает в своей книге «Непримкнувший», что он сидел в своем кабинете главного редактора газеты «Правда» 5 марта: «Около 10 часов вечера зазвонил кремлевский телефон – «вертушка»:
– Товарищ Шепилов? Говорит Суслов. Только что скончался Сталин. Мы все на «ближней» даче. Приезжайте немедленно сюда. Свяжитесь с Чернухой и приезжайте возможно скорей.
В. Чернуха был вторым, после Поскребышева, помощником Сталина».
Впрочем, до «ближней дачи» обладатель самой длинной фамилии не доехал и оказался в Кремле, в кабинете Сталина, где решили провести первое посмертное заседание «сироты»:
«Кажется, М. Суслову и П. Поспелову поручено было немедленно подготовить обращение от ЦК КПСС, Совета Министров СССР и президиума Верховного Совета ко всем членам партии, ко всем трудящимся Советского Союза о смерти Сталина.
Создана была правительственная комиссия по организации похорон под председательством Н. Хрущева, с участием Л. Кагановича, Н. Шверника и других…
Условились на следующий день созвать пленум ЦК, на котором решить самые неотложные вопросы руководства партией и страной».
Книга Шепилова вызывает очень много вопросов. Главный из которых: а не был ли Дмитрий Трофимович самым главным в нашей стране, пока не «примкнул»? Ни один вопрос даже Сталин без его совета решить не мог!
Ну ладно. Зато Шепилов назвал дату и время принятия решения о созыве пленума, после 22.00 5 марта, и дату, на которую было намечено пленум провести, – 6 марта.
Все выглядит логично. Вечером 5 марта умер Сталин, здесь же решили членов ЦК позвать на пленум прямо на следующий день, 6 марта.
6 марта пленум ЦК КПСС, точнее, совместное заседание ЦК, Совмина и президиума ВС провели. Приняли постановление, которое 7 марта в газете «Правда», главным редактором которой был Д.Т. Шепилов, было опубликовано.
Только вот в чем проблема: это Дмитрий Трофимович уже почти в полночь 5 марта мог узнать, что ему на следующий день, как члену ЦК, нужно быть в Кремле, и у него еще оставалось время выспаться, побриться и утром на метро или такси доехать до Красной площади.
А с помощью какого устройства товарищ Мельник, член ЦК и первый секретарь Приморского краевого комитета КПСС, должен был телепортироваться из Владивостока в Москву к 6 марта?
Эра реактивной авиации в 1953 году еще не наступила. И даже винтокрылые машины из Владивостока в Москву летали в те годы далеко не каждый день. Через четыре года, в 1957-м, когда «старая гвардия» пыталась Никиту на кукан посадить, членов ЦК стали в срочном порядке свозить в Москву, задействовав даже военно-транспортную авиацию. И вот через четыре года на созыв пленума ушло целых четыре дня!
А в 1953 году – никаких проблем! Ночью решили, а уже на следующий день все члены и кандидаты в члены ЦК – в Кремле. Чудеса сталинской техники?
С Шепиловым понятно. Он соврал. Я попробовал поискать другие более-менее вменяемые свидетельства – ничего. Даже у Л.М. Кагановича написана какая-то ерунда. У него в мемуарах – пленум состоялся 7 марта. Такого точно быть не могло. Если бы он был 7 марта, то газеты информационное сообщение о нем не успели бы 7 марта опубликовать.
6 марта – крайний срок. Раньше – мог быть. Позже – нет. Давайте отмотаем от 6 марта… два дня. Ну, допустим, что в марте 1953 года были приняты совсем уж экстраординарные меры для того, чтобы членов ЦК свезти в Москву со всей страны. Допустим, что за двое суток это смогли сделать. Быстрее – это совсем нереально.
Тогда пленум начали созывать, самое позднее, 4 марта. То есть Сталин мог быть мертв уже к ночи 3 марта. Начинаем шерстить воспоминания всех «причастных». Бац! А. Микоян! «В начале марта 1953 года у него (у Сталина. – Авт.) произошел инсульт, и он оказался прикованным к постели, причем его мозг был уже парализован. Агония продолжалась двое суток».
2 марта – первые сутки. 3 марта – вторые сутки. Если Сталин умер 3 марта, то цекисты могли успеть съехаться к 6-му.
У Микояна есть еще кое-что. Я в своих книгах писал, что Сталин, скорее всего, умер в своей кремлевской квартире, как и было опубликовано в газетах тех дней. «Ближняя дача» – выдумка Хрущева, которому потом подпели.
И у Анастаса Ивановича находим подозрительные строки:
«У постели Сталина было организовано круглосуточное дежурство членов политбюро. Дежурили попарно: Хрущев с Булганиным, Каганович с Ворошиловым, Маленков с Берия. Мне этого дежурства не предложили. Наоборот, товарищи посоветовали, пока они дежурят, заниматься в Совете министров СССР, заменять их в какой-то мере.
Я не возражал, ибо мне ни к чему была политическая кухня, в которую, по существу, превратились эти дежурства, – там уже шла борьба за власть. Правда, ночью, часа в два, я заходил туда ненадолго и потому мог составить впечатление о том, что там происходило».
Если вы сразу не поняли, что мне показалось подозрительным, поясню. Совет министров располагался географически в Кремле. Сталин лежал в постели на «ближней даче», как считается. Так вот, если Микоян работал в Кремле, то в два часа ночи он бы на «ближнюю дачу» не заходил, а заезжал. Так любой человек и написал бы.
А вот если Сталин лежал в кремлевской квартире, то Микоян именно ЗАХОДИЛ туда из своего кабинета в здании Совета министров!
Но нас сейчас больше интересуют события, связанные с пленумом. Приступим к документу из архива президента. Начнем его читать:
«Протокол совместного заседания пленума Центрального Комитета КПСС, Совета Министров Союза ССР и президиума Верховного Совета СССР от 5 марта 1953 года
Заседание началось в 20 час…»
Что такое?! К 20:00 часам 5 марта члены ЦК уже были в Москве?! Фальшивка? Я бы не спешил с таким выводом…
Дальше в этом протоколе в качестве присутствующих ВСЕ члены ЦК и ВСЕ кандидаты в члены ЦК. Из 220 человек никто не заболел, не опоздал, не попал в форс-мажорную ситуацию, которая не позволила ему на пленуме присутствовать. Немного странно, но допустимо.
Впрочем, отсутствовал всего один человек: «Тов. Хрущев сообщает, что с самого начала болезни товарища Сталина у его постели непрерывно находятся члены Бюро президиума ЦК. Сейчас дежурит тов. Булганин, поэтому он не присутствует на заседании».
Все-таки заседание собрали еще при живом Сталине? Согласитесь, слова об отсутствии Булганина, который как раз в паре с Хрущевым и дежурил у постели больного, выглядят убедительными. По крайней мере, если думать, что это фальшивка, то фальшивка очень качественная. Правда? Предусмотреть в протоколе отсутствие Булганина, учесть это обстоятельство – это может свидетельствовать о внимательности изготовителя фальшивки. Вот и с оценкой внимательности автора документа тоже пока не спешите.
Начинается заседание в этом документе так:
«Председательствует тов. Хрущев.
Тов. Хрущев предоставляет слово министру здравоохранения СССР т. Третьякову для информационного сообщения о состоянии здоровья товарища Сталина И.В.
Сообщение т. Третьякова принимается к сведению».
А что Третьяков сообщил о здоровье товарища Сталина? Выздоровеет? Умрет? Останется инвалидом? А может, уже умер?
Вот сейчас и начинается детективная история. Пробежимся по протоколу немного вперед, и попробуйте сами установить, что сообщил Третьяков о здоровье товарища Сталина. В этом документе Г.М. Маленков докладывает о предложениях оргбюро президиума ЦК КПСС, среди них такое:
«Утвердить следующий состав президиума Центрального Комитета КПСС:
Члены президиума ЦК – тт.: Сталин И.В., Маленков Г.М., Берия Л.П., Молотов В.М., Ворошилов К.Е., Хрущев Н.С., Булганин Н.А., Каганович Л.М., Микоян А.И., Сабуров М.З., Первухин М.Г.».
Вот это да! Получается, что министр здравоохранения сообщил, что товарищ Сталин выздоровеет, поэтому его кандидатура предлагается в качестве члена президиума ЦК КПСС?
Или этот протокол – все же грубо сляпанная фальшивка? Снова не спешим с выводами, листаем документ дальше, почти до конца, до этих слов: «Затем тов. Маленков сообщает, что Бюро президиума ЦК поручило тт. Маленкову, Берия и Хрущеву принять меры к тому, чтобы документы и бумаги товарища Сталина как действующие, так и архивные были приведены в должный порядок».
Теперь получается, что Третьяков сообщил совершенно другое: Сталин либо уже мертв, либо вот-вот умрет, надежд никаких нет, поэтому нужна комиссия, чтобы разобраться с его бумагами.
Но тогда протокол выглядит какой-то невероятной хренью: сначала Сталина предлагают членом президиума ЦК КПСС, потом трем товарищам поручают привести в порядок его бумаги. Ладно – действующие документы, может, там что-то срочное, и, пока Сталин от инсульта не оклемался, с ними нужно разобраться. Но зачем – архивные? Если архивные, то одно из двух: Сталин мертв или при смерти. Других вариантов нет.
Я напишу, что все это значило. А сейчас мне интересно: кто-нибудь из читателей занимался руководящей административной работой? Кто-нибудь готовил заседания, совещания, вот такие протоколы?
Понятно, что профессиональному историку этот документ может заменить сильнейший транквилизатор, вгоняющий ученого в ступор. Но для тех, кто сталкивался с административной деятельностью, – семечки. Это не фальшивка. Это – проект. И спасибо тем архивистам, которые его почти чудом, кажется, сохранили. Этот «протокол» многое объясняет…
Если вы никогда не сталкивались с административной деятельностью, то вы можете думать, что протоколы разных совещаний и заседаний (вот таких, как это) и принятые на них постановления, прочие решения сочиняются и пишутся после того, как совещания (заседания) проводятся. Вам простительно так думать. Но в жизни все не так происходит, как это видится со стороны.
На самом деле, если вы знаете эту сторону реальной жизни, то можете вспомнить, что всегда узнавали о проведении более-менее большого курултая в центре из письма, которое получали из этого центра. А к письму всегда прилагались проект повестки, протокола курултая и проект решения (в случае с пленумом – постановление), за которое вы на курултае и проголосуете. А вы, получив эти бумаги, должны в центр направить свои предложения в повестку, протокол и предложения в решение. Правильно? Вспомнили?
А на самом совещании (заседании) должно все проходить у нормальных его организаторов как по маслу: выступающие выступают так, как они написали в присланных к совещанию своих докладах, голосующие голосуют так, как написано в уже подготовленном протоколе, и голосованием принимают единогласно и с овациями (как написано в протоколе) уже подготовленное к совещанию постановление.
Бюрократизм? Да. Нормальный бюрократизм. Зато вы точно знаете, что если вы поехали в Москву на пленум в командировку, то вы там пробудете ровно столько дней, сколько указано в проекте протокола. Сколько и отведено на пленум. Поэтому вы в бухгалтерии закажете суточные и гостиничные именно на этот срок. И номер в гостинице забронируете именно на этот срок. И билет обратный возьмете вовремя. И у себя на месте подчиненным поставите задачи на конкретный срок вашего отсутствия, и свои важные дела на месте сможете запланировать с учетом конкретного срока вашего отсутствия…
В 1953 году точно такой же порядок был. Поэтому члены ЦК КПСС заблаговременно получили из секретариата ЦК уведомления о необходимости прибытия на пленум к 5 марта (на этом протоколе дата начала заседания – 5 марта), к уведомлению был приложен проект протокола.
А так как ситуация с болезнью и смертью Сталина возникла неожиданно, то документы к совместному заседанию делались в спешке. Нужно было успеть собрать пленум в считаные дни, поэтому Хрущев, который готовил этот протокол (под ним подпись: председатель совместного заседания пленума Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета министров Союза ССР и президиума Верховного Совета СССР Н. Хрущев) допустил несколько ляпов. Не довел до собравшихся повестку заседания, пропустил фамилию Сталина в составе президиума. Скорей всего, очень торопился диктовать своему помощнику, его еще и отвлекали. Поэтому сказал ему вписать в состав президиума всех, кто был в оргбюро, только добавить Молотова и Миконяна. Тот потом добросовестно машинистке и продиктовал состав президиума вместе со Сталиным. Вместо голосования по принятию постановления у него так написано: «Совместное заседание пленума Центрального комитета КПСС, Совета министров СССР и президиума Верховного Совета СССР единогласно утверждает внесенные Бюро президиума ЦК предложения о мероприятиях по организации партийного и государственного руководства». Начало заседания – 20 часов, окончание – 20 часов 40 минут, времени на него отвели меньше школьного урока.
Это для проекта – мелкие шероховатости. Допустимые. Тем более допустимые для цейтнота. А цейтнот, похоже, был вызван тем, что на состоявшемся после смерти Сталина заседании оргбюро ЦК КПСС были приняты не только решения об органах власти, но и решение объявить о смерти вождя только тогда, когда члены ЦК будут в Москве. Тело умершего Сталина не могло бесконечно долго лежать в кремлевской квартире. Даже на «ближней даче» его нельзя было бесконечно долго хранить. Ну, двое суток. Трое. Если льдом обложить. Но все равно могла быть опасность получить трупные пятна и проблемы потом с бальзамированием…
Один из самых вменяемых исследователей тех событий, историк Н. Добрюха, нашел и опубликовал очень интересный документ, который он назвал сенсационным:
«Выписка из протокола № 11 заседания бюро президиума ЦК от 3 марта 1953 года.
О созыве пленума ЦК КПСС
ПОСТАНОВИЛИ:
а) созвать 4 марта 1953 года в Москве пленум Центрального Комитета КПСС;
б) подготовить к пленуму ЦК КПСС необходимые организационные вопросы.
Бюро президиума ЦК КПСС».
Вроде бы теперь точки над всем расставлены? Пленум определились созвать 3 марта и назначили его проведение на 4 марта. Добрюха этому документу поверил. Ему простительно, все-таки профессиональный историк. Дальше он начал развивать тему про то, как при живом Сталине начали делить власть, но, так как Добрюха не подвинулся головой так сильно, как Мухин, то он задался вопросом: а кто, когда перенес пленум на 5 марта и в какой бумажке про это написано? Ответа он не нашел, сделал вывод, что еще не все бумажки из архивов доступны, со временем их рассекретят и мы узнаем.
Я давно уже пишу, что, судя по опубликованным архивным документам, в этих самых архивах творится какая-то настоящая чертовщина. Похоже, там самозваные генералы Жухраи и их потомки резвились на полную катушку.
Только в реальной жизни таких решений, которые имеются в этой сенсационной выписке, быть не может. Сразу глаз цепляется за безадресность поручения подготовить к пленуму организационные вопросы. Руководители так не делают. На каждое решение есть свой исполнитель и ответственный, есть срок исполнения. Тем более – такой важный вопрос.
Во-вторых, профессиональным историкам иметь эльфийское сознание и представление эльфов о жизни допустимо. Но недопустимо быть такими баранами руководителям государства, которые совсем недавно вывели страну победительницей из жесточайшей войны и подняли ее из руин. Они что, не знали и даже представления не имели о состоянии транспорта в те годы, раз решили, что со всей страны в Москву за сутки смогут съехаться делегаты со всех концов СССР? Извините, но такие сроки для экстренных совещаний в Москве даже сегодня никто не определяет. Тот чудак, который такое придумает, рискует нарваться на срыв мероприятия по причине отсутствия кворума и потока брани в телефонную трубку от людей, которых он попробует так срочно выдернуть.
С этим пленумом такая мистика, что у меня возникает подозрение, что его не было вообще никогда. Один очевидец и участник вспомнил, что он состоялся 7-го, второй – 6-го. К. Симонов вспомнил, что 5-го, и даже описал процесс, как в полном молчании две с лишним сотни делегатов выслушали речь Маленкова и за 40 минут все решили и проголосовали. Точно как в документе за подписью Хрущева.
Но Симонов тот еще рассказчик! Один его рассказ о решении Сталина не быть генеральным секретарем чего только стоит! Сталин забыл, что он еще с 1935 года от этой должности отказался, и начал отказываться от нее в 1952 году. Маразматик!
Да, на июльском пленуме 1953 года, который по Берии, в «неправленой стенограмме» есть слова Молотова: «Вы, члены пленума ЦК, помните, кто здесь в марте месяце выступил с предложением о Председателе Совета Министров. Это был Берия, который тогда явочным порядком присвоил себе это право».
Ага! А в том документе, в протоколе пленума, как раз Хрущев слово Берии и предоставил для представления председателя Совета министров. Смысл был Молотову вешать лапшу на уши людям, которые три месяца назад этот процесс должны были своими глазами наблюдать?
Кстати, сам Вячеслав Михайлович в те дни очень тяжело болел. Подхватил пневмонию. Поэтому даже не дежурил у постели Сталина, только пару раз приезжал посмотреть. К Сталину было западло приехать подежурить у постели старого друга, а на пленум примчался? Вот же гад!
Давайте пока вопрос с этим пленумом отложим. А посмотрим на настоящий сенсационный документ. Н. Добрюха за сенсацию не ту бумагу принял. Он, кстати, врубился, что в начале марта 1953 года произошел переворот, только уперся в перестановки в правительстве. Но правительство – это фигня. Система в стране была однопартийной. Все члены правительства – члены этой одной партии. В правительстве в таких условиях перевороты совершают идиоты. Нормальные люди захватывают власть в партии. Вот выписка из протокола заседания оргбюро президиума ЦК КПСС от 10 октября 1952 г.:
«IV. О работе бюро президиума ЦК КПСС и бюро президиума Совмина СССР.
1. Признать необходимым, чтобы т. Маленков Г.М. сосредоточился на работе в ЦК КПСС и в Постоянной комиссии по внешним делам при президиуме ЦК КПСС, освободив его в связи с этим от обязанностей заместителя председателя Совмина СССР, члена Бюро президиума и президиума Совмина СССР.
2. Признать необходимым, чтобы т. Булганин Н.А. сосредоточился на работе в Постоянной комиссии по вопросам обороны при президиуме ЦК КПСС, освободив его в связи с этим от обязанностей члена Бюро президиума и президиума Совмина СССР.
3. Освободить секретаря ЦК КПСС т. Хрущева Н.С. от обязанностей члена Бюро президиума Совмина СССР, обязав его сосредоточиться на работе в Московской партийной организации и в Бюро президиума ЦК КПСС.
4. Председательствование на заседаниях бюро президиума и президиума ЦК КПСС в случае отсутствия тов. Сталина возложить поочередно на тт. Маленкова, Хрущева, Булганина. Поручить им также рассмотрение и решение текущих вопросов.
Постановления ЦК КПСС издавать за подписью бюро президиума ЦК КПСС.
5. Председательствование на заседаниях бюро президиума Совета министров СССР и президиума Совета министров СССР в случае отсутствия тов. Сталина возложить поочередно на заместителей председателя Совета министров СССР тт. Берия, Первухина и Сабурова. Поручить им также рассмотрение и решение текущих вопросов.
Постановления и распоряжения Совета министров СССР издавать за подписью председателя Совета министров СССР тов. Сталина.
Протокол № 2».
И теперь рядом поставим главное решение из постановления совместного заседания пленума ЦК КПСС, Совета министров СССР и президиума ВС СССР, опубликованного 7 марта 1953 года сразу после смерти Сталина: «Признать необходимым, чтобы тов. Хрущев Н.С. сосредоточился на работе в Центральном комитете КПСС, и в связи с этим освободить его от обязанностей первого секретаря Московского комитета КПСС».
Только мне одному видно, что Хрущев в результате тех событий стал Маленковым?
Кстати, стенограммы заседания оргбюро президиума ЦК КПСС, на котором определили в начале марта 1953 года состав правительства, президиума ЦК и секретариата, тоже нет. И даже протокола этого заседания нет.
Остались только свидетельства, что инициатива выдвижения Г.М. Маленкова в председатели Совмина принадлежала Берии. И что Берия выступил со своей инициативой, ни с кем не посоветовавшись. Разумеется, советовался. Он знал, что делал. В результате его инициативы в партийно-государственной власти, как я уже писал выше, произошла рокировка. Контроль над секретариатом ушел от Маленкова к Хрущеву. Фактически последнее решение Сталина, которым Маленкову предписывалось оставить пост в Совмине и сосредоточиться на работе в ЦК, было отменено. По инициативе Л.П. Берии.
Это было подлостью. Если я правильно разделил оргбюро на две равные группы, то понятно, почему группа Маленков – Каганович – Ворошилов – Сабуров не могла голосовать против предложения Берии.
Сталин занимал перед смертью три поста. Секретарь ЦК, член президиума ЦК КПСС (и его структуры – оргбюро) и председатель Совмина. Но в секретариате он – один среди прочих, в президиуме – один среди прочих и только в правительстве – председатель. И со смертью Сталина пост председателя Совмина стал вакантным, эту вакансию срочно нужно было заполнять.
Со стороны казалось, что Георгий Максимилианович выдвигается на место Сталина. Да. На место Сталина в правительстве, теряя контроль над секретариатом, отдавая этот контроль Хрущеву. Ну, стал Маленков главой правительства. А во главе партии, членом которой товарищ Маленков является, стоит секретариат ЦК КПСС, попавший в руки Никиты Сергеевича.
А в случае отказа Маленкова занять кресло премьера и возглавить секретариат голоса делятся пополам, оргбюро решение не принимает, это решение не выносит на пленум ЦК или президиум, а в президиум или на пленум выносит вопрос о председателе правительства.
Маленков уже отказался. Кого выбирать? Да хоть кого – это уже не столь важно. Главное, тогда Маленкову и контроль над секретариатом не светит. «Извините, товарищ Маленков, в правительстве, в трудное для страны время, вам за все отвечать неохота, а партией рулить – вы готовы? Не по-большевистски! ЦК таким не доверяет!» Правильно ведь?
Вот вам человек, который, весьма и весьма вероятно, сделал первый и самый главный шаг для того, чтобы потом, в итоге, Н.С. Хрущев, став первым секретарем ЦК КПСС, произнес на XX съезде главную в своей жизни речь. Фамилия этого человека – Берия…
Вот так, поставив во главе партии Хрущева, был произведен внутрипартийный переворот в КПСС группой Хрущев – Берия – Булганин – Первухин. Которая на этот переворот могла пойти только в одном-единственном случае: за ними была поддержка большинства ЦК, на пленуме они получили бы поддержку, если бы Маленков – Ворошилов— Каганович – Сабуров уперлись (Молотов, напоминаю, в оргбюро не входил).
Кстати, все уже забыли, что было когда-то в ходу такое выражение «Пленум меня поддержит»? Потом, на примере Патоличева, я вам покажу, что оно означало.
Да, деление оргбюро на две группы – это только моя версия. Еще раз повторяю – версия. Что было точно в реальности – никто и никогда уже, подозреваю, со стопроцентной уверенностью сказать не сможет. Заговорщики, даже в случае их победы, всегда следы заговора уничтожают. Историки потом могут только версии выдвигать. Но есть версии, которые здравому смыслу не противоречат, а есть дурилки, по глупости или даже специально придуманные, чтобы людей еще больше запутать.
Вот такая дурилка – основная историческая версия о борьбе за власть Хрущева, Маленкова и Берии между собой. В результате которой победил Хрущев.
Дорогие сограждане, да в условиях партийной системы невозможна борьба за власть между отдельными личностями. Эта борьба ведется между партиями, если система многопартийная. И между группировками в партиях. Если система однопартийная, то остается только грызня между группировками. Это аксиома. Аксиома хоть для буржуазных партий, хоть для коммунистической. Любая, даже самая сильная личность может только возглавлять группировку или партию, выражая ее интересы. А может не возглавлять, а быть марионеткой сильного большинства, что бывает даже чаще.
Примеры вы же перед собой видите постоянно. Разве негр по фамилии Обама возглавлял демократическую партию США? Где смеяться? Конечно, он был марионеткой большинства этой партии. Правильно? А с чего вы решили, что Никита Хрущев, совсем уж комичная фигура, обладал единоличной властью? Потому что американцы в своих газетах в те годы так писали? Они что-нибудь другое могли писать? Написать про Хрущева всю правду, чтобы простые американцы стали подозревать, что и их президенты такие же?
Мне историки в переписке пеняют на то, что я не имею представления о методологии, принятой в исторической науке. Я всегда прошу их разъяснить, что они имеют в виду под этой загадочной методологией. В ответ – какое-то бульканье насчет того, что они опираются на факты и документы.
Ну хорошо, факты. Вот факт – состоявшееся совместное заседание пленума ЦК КПСС, Совмина и президиума ВС СССР. Когда оно произошло? В газетах 7 марта было опубликовано постановление без даты его принятия. Вот этот факт мы и имеем. Еще имеем протокол этого заседания от 5 марта 1953 года. Но текст постановления расходится с предложениями оргбюро, принятыми на этом заседании и зафиксированными в протоколе. Более того, на голосование само постановление, согласно протокола, не выносилось. А кроме этого, имеем еще и воспоминания участников, которые точно не помнят, когда заседание состоялось, и датируют его то 5 марта, то 6-м, а то и 7-м.
Я имею право сомневаться вообще в факте состоявшегося заседания? Но ведь вы же, историки, опираетесь на него, как на факт. Тогда предъявите публике командировочные удостоверения делегатов пленума, их билеты на транспорт, выписки из гостиничных журналов… Хоть чем-то подтвердите, что эти люди уже 5 марта были в Москве. Этого нет? Ну тогда пока нет и подтвержденного факта заседания. Но вы же на него опираетесь, как на ФАКТ!
Ну и, конечно, правовая образованность наших историков… Да вообще их общая образованность. Я уже писал и буду еще писать, что не могу въехать, как можно судить о процессах в политике и государстве, не имея абсолютно никакой правовой подготовки.
Вышла книга «Анти-Стариков-2», на почту пошли письма от профессиональных историков. По поводу: на каком основании я утверждаю, что Деникина советское правительство имело право судить как изменника Родине? Вообще, почему я Деникина, Краснова, Юденича, Колчака, Врангеля и прочую шваль назвал изменниками?
Знаете, на чем эти историки основываются в своих претензиях? На том, что они присягу советскому правительству не давали и Советскую республику не признавали.
Это в высшей степени оригинально. Каким образом присяга в уголовном кодексе любого государства привязана к измене Родине? Каким образом признание или непризнание кем-то себя гражданином государства привязано к измене Родине?
По «исторической» логике, если вы, страдая плоскостопием, были освобождены от службы в армии, поэтому присягу не давали, то можете смело шпионить в пользу иностранного государства, потому что вы присяге не изменили, так как ее и не давали, да еще и гражданином этого государства себя не признаете, потому что отказались паспорт получать? Можете во время войны переходить на сторону противника и сражаться в его войсках и сдаваться в плен на тех же правах, что и иностранные солдаты иностранной армии?
Бред? Ну вы просто поинтересуйтесь, сколько именитых историков считают, что генерала Краснова не совсем правильно за измену Родине повесили. И если эти историки не стали объектами остракизма в среде историков, то делайте выводы сами…
В истории с борьбой за власть в начале марта 1953 года мы с вами имеем два факта, подтвержденные документально: 1) решение оргбюро от 10 ноября 1952 года о Г.М. Маленкове, которым предписывалось: «Признать необходимым, чтобы т. Маленков Г.М. сосредоточился на работе в ЦК КПСС и в постоянной комиссии по внешним делам при президиуме ЦК КПСС, освободив его в связи с этим от обязанностей заместителя председателя Совмина СССР, члена Бюро президиума и президиума Совмина СССР».
2) известное постановление, в соответствии с которым Г.М. Маленков, наоборот, возглавлял Совмин, а не Н.С. Хрущев. («Признать необходимым, чтобы тов. Хрущев Н.С. сосредоточился на работе в Центральном комитете КПСС, и в связи с этим освободить его от обязанностей первого секретаря Московского комитета КПСС».)
И я осмелюсь утверждать, что если бы те, кто называет себя историками, догадались эти два решения поставить рядом, то даже они поняли бы: сразу после смерти Сталина произошел внутрипартийный переворот, который в условиях однопартийной политической системы сразу становился переворотом государственным.
Это факты. Все другое – бульканье. И эти два факта, два решения по секретариату ЦК, свидетельствуют о том, что с самого начала, сразу после смерти Иосифа Виссарионовича, Маленков и Хрущев обозначились как два противника. Хрущев не мог вступать в коалицию с Маленковым против Берии, потому что он уже находился в противостоянии с Георгием Максимилиановичем.
А вот сведения о том, что именно Берия выступил инициатором выдвижения Маленкова на пост премьер-министра, документального подтверждения, за исключением текста протокола совместного заседания от 5 марта 1953 года, не имеют. Но есть информация об этом из нескольких источников. То есть с большой долей уверенности можно предполагать, что именно Берия и выступал с таким предложением. То есть действовал в интересах Хрущева, точнее, той группировки в ЦК, которая за Хрущевым стояла. И мы можем предполагать, что и с Берией Маленков не мог группироваться в борьбе за власть, потому что с самого начала Берия проявил себя как его противник и союзник Хрущева.
В имеющейся в нашем распоряжении стенограмме июльского пленума 1953 года Хрущев и Булганин в своих выступлениях говорят о том, что Лаврентий Павлович домогался, как они выражались, поста министра внутренних дел. Фактов, подтверждающих эти утверждения, мы не имеем. Но мы знаем, что сразу после вступления в должность Берия начал масштабные перемены в объединенном министерстве МВД-МГБ. Уже через месяц после его прихода были не только заменены ключевые фигуры на новые кадры, но и прекращены расследования самых громких уголовных дел – дела врачей и мингрельского дела. Скорость принятия решений может свидетельствовать только о том, что Берия шел на этот пост с заранее определенным, обдуманным планом действий.
И ясно, что сталинская группа, Маленков – Молотов— Ворошилов – Каганович, сразу после смерти Сталина от реальной власти в стране была отодвинута, потому что ключевые для власти министерства (МВД-МГБ и МО) ушли под контроль их противников. Министерство обороны возглавил Н. Булганин, который незадолго до этого был при Сталине смещен с этой должности.
Вероятно, что старая гвардия сопротивлялась давлению хрущевско-бериевской группы и стоящему за ними большинству ЦК упорно. Кое-какие позиции им удалось отстоять. В частности, С.Д. Игнатьев, выдавленный из МГБ, ушел в секретариат. В секретариат был включен и Н.Н. Шаталин. Даже удалось добиться, чтобы курировал МВД в секретариате Н.Н. Шаталин.
Юрий Мухин в своей книге утверждает, что Игнатьев, уйдя в секретари ЦК, стал начальником Берии, так как он в секретариате курировал МВД. Мухин много своих фантазий выдает за факты. Отношения к курированию МВД Игнатьев уже не имел.
Я должен признаться, что под влиянием этих бериефилов сам долгое время считал С.Д. Игнатьева креатурой Хрущева. Это совершенно не так. При первой же возможности Игнатьев и Шаталин, а Николай Николаевич однозначно – человек Маленкова, были из секретариата выдавлены.
Но сейчас важно, что уже 14 марта 1953 года из секретариата был убран сам Г.М. Маленков. Официально это было преподнесено как его личная просьба, чтобы все силы без остатка отдать работе в Совмине. Вот не производит Георгий Максимилианович впечатление идиота, который мог добровольно оставить свою должность в самом важном властном органе. Подозреваю, что руководивший секретариатом Никита так там построил работу, что Маленкову просто не было возможности даже на заседаниях в нем присутствовать. Это легко можно было сделать, выстроив графики совещаний так, чтобы совещания в секретариате проходили одновременно с совещаниями в Совмине. Вот и выбирай, председатель правительства, где ты должен присутствовать.
В результате же прекращения дела врачей Берия помог Хрущеву избавиться в секретариате от С.Д. Игнатьева…
