Генерального штаба генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин (1872–1947) — именно так звучало его звание участник трех войн: Русско-японской, Первой мировой и Гражданской. Он один из основателей Белого движения в годы Гражданской войны. Изучая его поступки и поведение, историки утверждают, что этот человек действительно не был лишен доброты, обладал тем багажом справедливости, который свидетельствует о порядочности личности. Это доказывали его энергичные действия в борьбе с мародерством отдельных его солдат, внимательное рассмотрение проступков некоторых его подчиненных на командных постах.

А еще ходят, пока, правда, ничем и никем не подтвержденные, слухи о его отказе гитлеровскому командованию участвовать на их стороне в войне против Советской России как с оружием в руках, так и идеологическим словом. Тем более он обладал хорошим пером и слогом: писал стихи, публицистические статьи, пробовал себя в художественной литературе.

Вместе с тем его жесткость и даже жестокость в борьбе с советской властью и Красной армией показывали глубину его ярости к идеологическому противнику. В борьбе с ним, с «русской смутой» Антон Иванович был непримирим, но возраст и болячки давали знать о себе.

Деникин вспоминал, что, будучи ротным командиром, он пытался внедрить принципы, основанные не на слепом подчинении солдата, а на сознательности, понимании приказа, стараясь при этом избегать суровых наказаний.

Крушение монархии застало Деникина в должности командира 8-го армейского корпуса на Румынском фронте. О страшном развале в армии и стране, который стал последствием яростной политической борьбы, он говорил такими словами:

Он решительно требовал от Временного правительства восстановить дисциплину в армии, вплоть до введения смертной казни на фронте и в тылу. Такая позиция сближала его со взглядами генерала Лавра Корнилова.

В феврале 1918 года Деникин участвует в 1-м Кубанском (Ледяном) походе только что сформированной генералом Алексеевым Добровольческой армии. Вместе с ней участвует в неудачном штурме Екатеринодара, закончившемся смертью генерала Корнилова в середине апреля. С этого момента армию возглавил Деникин. Весной этого же года деникинцы вернулись на Дон, летом двинулись на Екатеринодар, в результате этого 2-го Кубанского похода крупнейший город юга России был взят.

Большие территории Кубани оказались под властью белых численностью до 150 тысяч человек со своим правительством — Особым совещанием. Белое движение расползалось по Украине. В середине октября 1919 года деникинцы захватили Орел — до Москвы оставалось несколько конных переходов. Уже разведывательные разъезды белых докладывали генералу Деникину, что слышат перезвон столичных колоколен. И тут вдруг облом — разыгралась катастрофа из-за мощного контрудара красных.

В тылах белых тоже было неспокойно — махновщина громила и красных, и белых. На освобожденные от красных земли возвращались бывшие хозяева. Начались грабежи, страшные еврейские погромы. Деникин в отчаянии писал жене:

То, что творилось в тылах Добровольческой армии, нельзя было ограничить сверху никакими приказами, нормами, увещеваниями. Лозунг «грабь награбленное» теперь становился для белых тем, чем он был и для красных в 1917 году не только в глубинке.

По рассказу свидетельницы этих событий бабушки автора Марии Захаровны Ефимовой, когда в ее село Москаливка зашел обоз деникинцев, первое, что они сделали, — это по мобилизации забрали в свои ряды молодежь. Тех, кто сопротивлялся, — расстреляли у оврага. Вывели со двора кормильца семьи — орловского рысака. Закололи годовалого кабана и экспроприировали три мешка картошки.

Когда мать ее, всплеснув руками, вскрикнула: что же вы делаете, изверги, — старший команды мародеров вытащил револьвер и дважды пальнул вверх. По ее рассказам, на соседней улице солдатня и офицеры-деникинцы насиловали женщин, не гнушаясь подростками и старухами.

Практически сразу после захвата Украины белыми там был установлен деникинский оккупационный режим. И сразу же население ощутило на себе белый террор и репрессии: земли, фабрики и заводы возвращались прежним владельцам. Активно стала проводиться в жизнь принудительная реквизиция продовольствия. Рабочий день белые власти увеличили до 11 часов. Тюрьмы были переполнены не столько уголовниками, сколько политическими узниками. Свирепствовали военно-полевые суды. От пленных освобождались петлей или пулей. Все это вызывало стихийное недовольство населения, часть которого сбивалась в партизанские отряды для отпора деникинщине. Наибольший размах сопротивление белым в таком формате получило в деникинском тылу.

В антиденикинском русле действовали и банды атамана Н. Махно, создавшего революционную повстанческую армию, а по существу сборище бандитов-мародеров, грабящих местное население и воющих против белых и красных.

Все это заставляло командование Добровольческой армии отрывать части и подразделения с фронтов и направлять их на подавление многотысячной «партизанки» с резкой политической окраской на стороне идей красных. Частью партизан на Украине руководил Станислав Викентьевич Косиор (1889–1939), будущий Генсек Компартии Украины и Член Политбюро ЦК ВКП(б).

Деникину, как приверженцу конституционной монархии, пришлось в борьбе с красными проявлять диктаторские замашки при осуществлении военно-политической власти. Он старался сплотить как можно более широкие народные массы вокруг Белого движения под девизом: «Борьба с большевизмом до конца!».

Патриотический призыв для борьбы за «Великую, Единую и Неделимую Россию» не встречал особого понимания у простых людей, понимающих, что Деникин на стороне тех сил Антанты, которые пытаются разрушить единство страны и порвать ее на куски и снова привести к власти помещиков.

Этот призыв также встретил недопонимание и сопротивление среди казачьих государственных образований Дона и Кубани, добившихся автономии и федерального устройства будущей России.

Репрессивная политика правительства Деникина была схожа с политикой Колчака и других военных диктаторов.

Полицейские функции на подконтрольных Деникину территориях выполняла Государственная стража. К осени 1919 года ее численность доходила до 80 тысяч человек, тогда как армия составляла чуть более 110 тысяч штыков и сабель.

Это ли не пример ориентации на усмирение народа через жандармские функции «стражников».

В августе 1918 года Деникиным было приказано: «Всех лиц, обвиняемых в способствовании или благоприятствовании войскам или властям советской республики в их военных или иных враждебных действиях против Добровольческой армии, а равно за умышленное убийство, изнасилование, разбои, грабежи, умышленное зажигательство или потопление чужого имущества» предавать «военно-полевым судам войсковой части Добровольческой армии, распоряжением военного губернатора».

Забастовки подавлялись силой, а о содержании приговоров военно-полевых судов знали все. Кроме того, Деникин запретил евреям вступать в Добровольческую армию на офицерские должности, что вызывало недоумение даже у руководителей Антанты, на которую он делал ставку во внешней политике…

После серии поражений Добровольческой армии начался ее откат к Черному морю.

Партизанский отряд деникинцев — первый в Белом движении — полковника В. Чернецова отметился массовыми расстрелами. Только после двух боев 30 ноября 1918 года было расстреляно более 400 человек, в том числе 180 человек на Ясиновском руднике и более 250 человек — на станции Лихая.

В ходе известного «победного» похода Генерального штаба генерал-майора М. Г. Дроздовского (1881–1919) по маршруту Яссы — Ростов осенью 1918 года по его приказу было казнено более 700 человек, причем эти данные явно не полные. А во время Второго Ледяного похода в станице Белая Глина дроздовцы, по различным источникам, расстреляли от 1300 до 2000 человек.

В дневнике Дроздовского после его смерти нашли запись его принципа борьбы с красными: «Два ока — за око, все зубы — за зуб!».

Известны случаи, когда белые в эшелонах и на баржах смерти перемещали политзаключенных в активно строящиеся концлагеря и тюрьмы. В ходе этих перевозок зимой 1918 года погибло около 3000 человек.

В своей книге «Белый террор в России» Павел Голуб свидетельствовал на основе изучения архивных документов Белого движения:

Белый генерал из Оренбуржья С. С. Аксаков, находясь за границей, вспоминал о гражданской бойне в России:

По воспоминаниями писателя Константина Паустовского, жившего в то время в Одессе, после бегства белых из Одессы на окраинах города, особенно в немецких колониях, застряло около 70 тысяч деникинских офицеров и солдат. Союзники надеялись, опираясь на них, поднять в городе восстание, поддержав его огнем своих кораблей с моря. Следует заметить, что в Одессе в тот период было мало красных войск, а союзная крупная эскадра уже крейсировала у берегов «города у моря». Для разведки обстановки руководство эскадры выслало итальянский миноносец «Ракия», но корабль сразу же подорвался на траверзе Большефонтанского маяка. Причина — плавающая мина.

По приказу Одесского губкома рыбаки на утлых суденышках — шаландах и дубках — вышли к месту взрыва и спасли уцелевших итальянцев. Тела погибших доставили в Одессу и с почестями похоронили. Гробы к месту захоронения на руках несли портовые рабочие. На погребение пригласили командующего эскадрой. Играл оркестр, составленный из музыкантов иностранных боевых кораблей и одесситов. После похорон иностранным морякам был устроен ужин. Они были благодарны за почет, оказанный большевиками их погибшим товарищам, и растроганы дружественным приемом.

Адмирал, командующий эскадрой, отдал приказ возвратиться в Константинополь. Вскоре блокада была снята.

А в Добровольческой армии тем временем стал разгораться командирский сепаратизм. Правые силы начали группироваться вокруг командующего Кавказской армии Петра Врангеля, который обвинял Деникина во многих неудачах и поражениях. Авторитет главнокомандующего пошатнулся. Взбунтовались казаки, видя мародерство «добровольцев».

Пока потоки деникинцев заполняли Крым, у самого Деникина возникла мысль отказаться от командования и уехать из России.

На совещании высших генералов, состоявшемся 22 марта 1920 года в Севастополе, главнокомандующим был избран генерал-лейтенант Петр Николаевич Врангель.

В своем последнем приказе Деникин отмечал:

Спасти Россию иностранные войска 14 стран Антанты никак не могли. Но они ее разоряли, убивали и калечили мирное население, уничтожали остатки промышленности.

Вечером 4 марта Деникин попрощался с сотрудниками штаба, конвоем и охранной офицерской ротой, состоявшей из старых добровольцев, израненных в боях. Некоторые из них рыдали. По свидетельству очевидцев, многие офицеры бросились в опустевший номер — каждый торопился захватить себе на память что-либо из оставшихся на столе письменных принадлежностей.

Деникин на английском корабле — миноносце «Капитан Сакен» 27 марта 1920 года вместе с семьей покинул Новороссийск и отбыл в Константинополь, а потом, после убийства начальника деникинского штаба Романовского, направился в Англию. В 1926 году переехал во Францию, где прожил около 20 лет. В ноябре 1945 года Деникин уехал в Америку, где в 1947 году скончался.

3 октября 2005 года прах генерала Антона Деникина и его жены Ксении Васильевны был перевезен в Москву и захоронен на территории Донского монастыря.

Следует заметить, что, начиная с развала СССР, по нашим патриотическим газетам, как писал Владимир Бушин, гуляет благостная байка о генерале Деникине. Одна газета писала, что в 1941 году, находясь во Франции, Деникин, будучи великим русским патриотом, готов был двинуть свои полки на помощь Красной армии. Но почему же он не двинул их в 1940-м на помощь французам, когда на них обрушились немцы? А потому, что уже больше 20 лет никаких полков у битого Красной армией беглого генерала не было.

В другой газете можно было прочитать, что немцы предлагали Деникину сотрудничество в войне против Советского Союза, но он, как патриот, гордо отверг это. Однако никаких свидетельств о таких его действиях в литературе нет.

Во время Великой Отечественной войны он был уже старым, больным, никому не нужным человеком, и никто ничего ему не предлагал. Более того, будучи все же русским генералом, Деникин опасался немцев и тихо жил в маленьком городке Мимизан. Сперва на какой-то вилле, но и туда пришли немцы и выгнали генерала в барак, в котором он и коротал дни до конца войны. После изгнания фашистов из Франции Деникин в мае возвратился в Париж, но уже в ноябре этого года отправился в США. Возможно, он это сделал по той причине, что тогда во Франции было сильно политическое влияние компартии.