Морская вода лизала ботинки, окрашивая их в темно-коричневый цвет. Майра ощущала дыхание океана, чувствовала на языке солоноватый привкус. В обе стороны от нее, пропадая за горизонтом, тянулось побережье. Резкий холодный ветер трепал седые небеса, румянил щеки.

«Зима еще не прошла, – напомнила Элианна, – и весна не наступила».

«Весна», – мысленно повторила за ней Майра, смакуя, словно конфетку, незнакомое слово. В голове сразу пронеслась череда образов: пышные зеленые луга, усыпанные пестрыми цветами; колибри снуют от бутона к бутону и лакомятся, как сладостями, нежным нектаром; в жирной земле, еще не просохшей от утренней росы, копошатся дождевые черви. Это были воспоминания Элианны.

Возиус, стоявший рядом, нагнулся, сунул руку в воду и тут же выдернул.

– Святое Море, студеная, – пожаловался он.

Майра укоризненно взглянула на братишку:

– Зима на дворе. Будь осторожен, а то заболеешь.

– Не заболею, это все выдумки.

– Откуда ты знаешь? Разве простуда – не из-за того, что простужаешься?

– Рен мне все рассказала, – возбужденно объяснил Возиус. – Когда мы еще были на борту Второго ковчега. Простуду обычно вызывают микроорганизмы, вирусы.

– Все верно, – откликнулся Калеб, тащивший по пляжу тяжелый ящик. Он поправился и выглядел гораздо лучше. – В камере у нас было много свободного времени. Разговоры помогали не сойти с ума.

Майре с трудом верилось, что с тех пор, как они вернулись, прошла уже почти неделя. Она присмотрелась к Калебу: он изменился. Майра точно не могла сказать, как и в чем именно. Просто словно снова стал самим собой. Может, в этом дело?

– Вирусы, говоришь? – переспросила Майра. – Рен тебе рассказала?

Возиус кивнул:

– Она еще много о чем говорила.

Майра по-прежнему не питала к Рен особой любви, но чувства держала при себе. Она глянула на ящик, который наконец подтащил Калеб.

– Поможешь открыть, Воз?

Вдвоем они откинули крышку – внутри лежал глубоководный зонд. Внешне он напоминал миниатюрную субмарину. Майра собирала его последние несколько недель и лишь пару дней назад закончила: сварила последние швы и запрограммировала координаты Тринадцатого ковчега, которые дал Ной. Сегодня предстояло испытать аппарат в деле: поплывет он или камнем пойдет ко дну, оказавшись в бурном море?

Майра обернулась и посмотрела в сторону Аэро: тот сидел в кабине катера и о чем-то горячо спорил – наверное, с Рен – по головной гарнитуре. Видимо, какие-то трудности с новой армией. Командуя солдатами, готовясь встретить Четвертый ковчег, он отдалился от Майры, и она гадала: всегда ли будет так? Всегда ли что-то будет стоять между ними?

Зонд вытащили из набитого пенопластом ящика и опустили на влажный песок: тяжелый аппарат сразу же погрузился в него на несколько дюймов. Волны слегка касались его, на фоне бескрайнего и неспокойного моря зонд выглядел маленьким и ненадежным.

– Думаешь, получится? – глядя на него, спросил Калеб и погладил гладкий корпус, сваренный из кусков металла.

Майра поджала губы, разглядывая собственное творение.

– Не знаю, – просто ответила она. – Большая глубина – это всегда множество проблем. Если зонд не раздавит и он подплывет достаточно близко к нашей колонии, то шанс будет.

– Папа же поймает сигнал, да? – спросил Возиус.

– Ну конечно, – ответила Майра. – Он – отличный инженер. Раз не получается построить полноценную субмарину, этот зондик – наш единственный шанс доставить ему сообщение.

О том, что шансы на успех ничтожно малы, Майра молчала. Сначала отцу нужно было как-то вырваться из Тени да еще намеренно ждать и ловить их сигнал. Однако ради братишки Майра поспешила унять свои страхи.

– Включи запись еще раз, – попросил Возиус. – Пожалуйста.

– Ты уже четыре раза ее слушал. – Майра все же нажала кнопку на пульте у себя в кармане. Из недр зонда раздался звенящий оцифрованный голос: «Папа, это Майра. Мы выбрались на Поверхность, как ты и рассчитывал! Посылаю тебе этот зонд с сообщением: на Земле снова можно жить. Мы в Первом ковчеге, только Пейдж и Рикарда с нами больше нет…»

Не выключая воспроизведение, Майра снова обернулась и посмотрела на Аэро. Тот начинал терять терпение: все еще разговаривал по гарнитуре и выглядел расстроенным. Через Маяк Майре передавалось его состояние, и она поняла: случилось что-то плохое. Аэро нужно было срочно возвращаться к войску. Майра посмотрела на зонд.

– Воз, Калеб, помогите запустить его, – попросила она, смахивая со лба волосы.

Ветер крепчал, но зонду, когда тот погрузится под воду, он будет нипочем. Ребята осторожно подняли аппарат и понесли его к глубине. Холодная вода уже доходила им до колен. Отпущенный в море, зонд слегка покачивался на подхвативших его волнах. Майра достала из кармана пульт и нажала кнопку запуска.

Тихо заурчав, зонд ожил. Двигатели опустились в воду и продолжали гудеть на холостом ходу, ожидая следующей команды. Калеб широко улыбнулся:

– Молодец, Джексон.

– Готовы? – спросила Майра, ощутив растущее возбуждение.

– Стой, а можно я? – спросил Возиус и посмотрел на пульт.

Майра передала управление братишке. Прикусив язык, тот внимательно слушал, в каком порядке следует нажимать кнопки, чтобы аппарат погрузился. Затем направил на него пульт.

– Пора?

Майра кивнула:

– Давай, Воз, отправь его в Святое Море.

Возиус принялся давить на кнопки и, когда нажал последнюю, из-под зонда, который до того спокойно качался на волнах, ударили фонтаны воды. Маленький аппарат быстро шел против сильного течения. Майра собрала его по памяти: перед побегом успела запомнить чертежи отцовской подлодки, – и теперь провожала взглядом. Зонд отплыл еще футов на двадцать и скрылся под водой, направляясь к Тринадцатому ковчегу.

«Или к тому, что от него осталось», – добавила про себя Майра.

Машина, вырабатывающая кислород, вот-вот откажет, и даже если отец получит сообщение, то вряд ли обитатели умирающей колонии сумеют спастись – вскоре Ковчег станет им могилой.

– Как дела, Аэро? – поинтересовалась Майра, забираясь в катер.

Возиус и Калеб прошли внутрь следом за ней. Майра устроилась в кресле второго пилота, а они – в первом ряду пассажирских сидений и пристегнулись. Аэро сдернул с головы гарнитуру и помассировал ухо, на котором остался отпечаток микрофона.

– Снова проблемы с солдатами из Седьмого, – устало пожаловался он.

– Что-нибудь новое? – спросила Майра, застегивая ремни.

Аэро покачал головой:

– Рен пытается тренировать их, но они наотрез отказываются слушать приказы. У них не казармы, а настоящий хлев. И форму не надевают. Пайки тоже не едят, предпочитают охотиться на крыслов. На споры уходит драгоценное время.

– Но фальшионы они обожают, – заметила Майра.

Аэро вооружил стаю запасными клинками из Кузни. Воины Ищуньи мгновенно прикипели к новому оружию, слияние с клинками прошло на удивление хорошо.

Аэро нахмурился:

– Зато от тренировок отказываются.

– Ну, твои солдаты и сами все портят, – с укором сказала Майра. – На прошлой неделе задирали членов стаи, сильно оскорбили их.

Аэро, правда, предпочел бы не вспоминать, как его солдаты унижали солдат из Седьмого, называя тех «примитивным зверьем». Дискриминация стала настоящей бедой, и решить проблему пока никак не удавалось.

Он нажал кнопку на панели.

– Я наказал их, в пример остальным. За нарушение дисциплины.

– На мой взгляд, недостаточно строго. Пара нарядов вне очереди и лишение пайков на некоторое время – это не так уж и сурово. Они же издевались над стаей.

– На словах. Руки-то не распускали.

– Слова тоже имеют силу. – Майра испепеляюще взглянула на Аэро. – Если бы не майор Закай, все могло бы зайти куда дальше. Твои бойцы уже достали фальшионы и готовились придать им боевую форму. Я читала рапорт.

– Послушай, у себя в армии командир – я, – осадил ее Аэро. Нажал кнопку, запуская двигатели. – А ты пекись об остальных. Или тебе лавры Верховного командующего покоя не дают? Поверь, это огромная ответственность, я в последнее время даже не сплю толком.

Доказательством тому служили темные круги под глазами у Аэро и ввалившиеся щеки. И все-таки Майра никак не могла успокоиться.

– Как будто я ничего не знаю об ответственности! Ты хотя бы свою колонию спас, а моя задыхается там, под водой, не забыл? Мне надо как-то их выручить…

Она не успела договорить – Возиус отвлек ее, подергав за рукав.

– Очень вас прошу, не ссорьтесь… Так только хуже.

Наступила тишина. Аэро надел гарнитуру, как бы закрывая тему. Да, Возиус был прав, и Майра это знала: спорами ничего не решишь, и если они хотят пережить войну, то надо работать сообща. Вот только эмоции контролировать не удавалось. На обратном пути к Первому ковчегу Майра всю дорогу молчала.

Катер пролетел над разбитым в Гарвардском дворе лагерем. Майра приникла к иллюминатору и, даже несмотря на метель, сумела разглядеть собранную из выживших колоний армию. Тут и там виднелись палатки солдат Второго ковчега – кто-то суетился, бегая по делам, кто-то стоял в очереди за пайком, а прочие тренировались. Все были при деле.

На другом конце двора, возле руин исследовательского центра, раскинулся лагерь бойцов из Седьмого. По сравнению с соседним, где царили порядок и дисциплина, этот напоминал обыкновенное стойбище: палатки поставлены кое-как, вразнобой, повсюду валялись крысиные тушки. А еще он выглядел заброшенным: ни одного солдата из Седьмого ковчега Майра не заметила. Днем они предпочитали отсыпаться, и это была лишь одна из многих причин, по которым две армии не удавалось объединить.

– Мы… разные, – объясняла Ищунья на первом же военном совете, когда все наконец встретились в Первом ковчеге. – Мой народ только выбрался за пределы колонии. Им нужно время освоиться.

Ищунья, конечно, была права, но времени-то как раз не оставалось.

К реальности Майра вернулась, когда катер коснулся земли, вставая в ряд с прочими транспортниками. Если верить профессору Дивинусу, когда-то на этом поле студенты играли в игру под названием «футбол»: в ней нужно было вести, пинать, кидать или отбирать у соперников мяч. Правила показались Майре глупыми, а сама игра – бесцельной тратой времени. Зачем вообще расходовать силы на подобное? В ответ на ее негодование профессор лишь пожал плечами.

– Наверное, это помогало отвлечься, развеяться, – неуверенно предположил он. – Выплеснуть животную агрессию.

– Они хотя бы не отправляли людей на убой, как в Древнем Риме, – поморщился Аэро. – Каково там было, я на себе проверил.

– И люди играли в этот ваш футбол? – с сомнением спросила Майра.

– На протяжении примерно двух с половиной веков, – ответил Дивинус. – Правда, в конце концов этот вид спорта запретили: спортсмены получали травмы мозга. Университет сохранил поле и заботился о нем, но лишь как о Национальном памятнике архитектуры. Взгляните вон на те колонны. Стадион строили наподобие греческих амфитеатров или Колизея.

Зато теперь здесь аэродром, и место не пропадает даром, подумала Майра.

Аэро заглушил двигатели и врубил систему охлаждения. Снял гарнитуру и выбрался из кресла.

– Увидимся на совещании?

Не дожидаясь ответа, он покинул кабину и выбрался из корабля, спустился по раскладному трапу. На земле его уже встречали майоры Закай, Тэйбор, Граймс и Малик. Майра не слышала, о чем они сообщили Аэро, но выглядели офицеры встревоженно. Вместе с командиром, что-то горячо обсуждая на ходу, они отправились в сторону лагеря. Аэро новости явно расстроили.

Майра ничего поделать не могла, армией Второго ковчега Аэро командовал сам – по крайней мере, это он сразу дал понять. Она проводила Аэро взглядом, а затем помогла Возиусу отстегнуться. Брат и сестра вышли из катера следом за Калебом. Двигатели все еще остывали, к судну поспешила команда техников и тут же занялась им. Оказавшись на земле, Майра снова посмотрела вслед Аэро, гадая, что за неприятность возникла на этот раз.

«Прости… снова солдаты Седьмого шалят», – передал он ей через Маяк и тут же переключился на что-то иное.

«Мог бы поискреннее извиниться», – подумала в ответ Майра.

Она постаралась передать ему свое раздражение, но Аэро, похоже, удалось этого не заметить. Зато настроение сестры угадал Возиус: он с опаской поглядывал на Майру, когда они по крошащемуся мостику переходили через бурную реку. Миновав ржавые ворота, все трое направились в сторону библиотеки Уайденера – древнего хранилища, под которым и располагался Первый ковчег.

Майра мысленно вернулась к зонду, сунула руку в карман и нащупала пульт управления. Получит ли отец послание или же попытка связаться с Тринадцатым окажется тщетной?

В голове зазвучал голос Элианны: «Майра, я знаю наш народ: они живучие, упрямые, находчивые и просто так не сдадутся. А зонд – шанс передать им бесценные сведения. Нужно верить, что твой отец получит их».

«Ты права», – ответила Майра.

Жаль, сама она в это не особенно верила.