Старейшина Ордена вел своих братьев и сестер назад в Кузню. Шли они быстро и не без причины: мастера редко покидали свои владения – отчасти из суеверного страха, но в основном – из практических соображений. За машинами требовалось приглядывать постоянно, к тому же вне пределов цеха оружейники теряли неприкосновенность. Правда, времена наступили отчаянные и требовали отчаянных мер.

Наконец мастера остановились у двери цеха.

– Благодарю вас за службу, – тепло улыбаясь, обратился к часовым старый мастер. – Она неоценима. Разрешите пройти, капитан Закай?

– Разумеется, брат, – ответил Закай и сделал знак своим бойцам. Те опустили оружие и расступились перед оружейниками.

Старейшина подошел к двери и начал вводить сложный код, чтобы отпереть замок. Его пальцы порхали над золотистой поверхностью металла, а мысли были с Аэро. В этот момент он яростно сражается. Место для дуэли выбирали долго и остановились на римском Колизее: его арена была специально сконструирована для поединков, к тому же там не помешает окружающая среда. Аэро – сильнее Да-ники и победит ее в честном бою, а значит, место для него благоприятное.

К немалому удивлению старейшины, Виник с легкостью согласился с выбором Ордена, однако, если подумать, это логично: Колизей – одна из самых прославленных арен. На ней погибло свыше четырехсот тысяч гладиаторов, множество рабов и больше миллиона зверей. А еще там прекрасный вид – те, кто решил подключиться к трансляции, смогут беспрепятственно наблюдать бой со зрительских мест. То, что к трансляции подключились многие, было видно по пустым коридорам корабля.

Наконец старейшина разблокировал замок: створки текуче ушли в стены, и в лицо ударила волна теплого воздуха. Оружейник вдохнул его и расслабился. Он только теперь осознал, как сильно напрягся, пока был в отлучке. А еще он чувствовал, что нужно срочно заняться станками. Он уже шагнул за порог, когда что-то острое вонзилось ему в спину. Закричав от боли, старик развернулся… и увидел майора Райт.

– Как ощущения, брат?

Вооруженная наньдао – саблей с гардой, – она злобно усмехнулась. Острие клинка обагрилось кровью. Его кровью, понял старейшина, падая на колени. Из глубокой раны в спине хлестала кровь.

– Орден неприкосновенен… – пораженно пробормотал он.

– Вы утратили неприкосновенность, покинув свою драгоценную Кузню, – насмешливо произнес Виник и встал над оружейником, отбрасывая на него длинную тень. – Вы предали меня, дав укрытие дезертиру. Орден поплатится за измену.

– Но… кто станет заряжать вам фальшионы? – захлебываясь кровью, ахнул мастер. Он хватался за спину, будто мог закрыть рану.

Кругом раздавались крики и тяжелое дыхание – шел бой. Хотя нет, какой же это бой? В бою стороны сражаются, звенит металл и сыплют искры, а в цеху устроили бойню. Орден был безоружен, мастера даже не умели сражаться. Майоры попросту резали их теми самыми клинками, которые Орден так умело изготовил для них.

– О, не переживайте, – ответил Виник. – Кое-кого я оставлю в живых и сделаю рабами. Тех, кто помоложе, кому вы еще не промыли мозги и не настроили против меня. А если и они откажутся заряжать фальшионы – всегда есть пытки. Они очень убедительны.

– Так… нельзя…

Чувствуя, как покидает его жизнь, оружейник завалился набок, ударившись щекой о холодный пол. В глазах помутнело. Кровь больше не хлестала фонтаном, а текла слабеньким ручейком, однако то был не знак улучшения.

– Это как посмотреть, – возразил Виник, поигрывая фальшионом. – Историю пишут победители. – Он наклонился к оружейнику, и его лицо исказила жуткая усмешка. – Ты ведь не думал, что я вот так просто соглашусь на ваши условия, а? Позволю дезертиру победить и завоевать свободу, чтобы он потом шлялся по моему кораблю?

– Суд… это уловка…

До старого мастера начало доходить, какой блестящий план провернул Виник и почему он с такой легкостью пошел на сделку. Суд поединком – это отвлекающий маневр. Сейчас почти все солдаты подключены к трансляции, и Виник может творить беззаконие – никто, даже те, кто еще сохранил верность Ордену, не помешает ему. А еще он получил легкий способ избавиться от майора Ротман – за то, что подвела его, не сумев казнить Аэро, пока был шанс.

– Умно, не находишь? – спросил Виник. – Когда суд закончится, я скормлю своим солдатам легенду, которую им положено знать. Совсем как ту, в которой Аэро Райт убил Верховного командующего Бриллштейна и присвоил себе Маяк.

– Аэро… убьет ее… – слабеющим голосом предупредил оружейник.

В ответ Виник расхохотался:

– Простите, но я вас огорчу, брат: дуэль никто не переживет. Я им такое приготовил… Оба бойца погибнут, совсем как гладиаторы в древности, и зрелище не отпустит никого, до самого конца.

Он поморщился, оглядев сцену побоища в коридоре.

Старик хотел предупредить, что Виник поплатится за свои дела, что солдаты сумеют распознать ложь, что история всегда карала убийц и предателей, что преступники всегда платят по счетам. Но знал, что все это – не так.

– Во имя звезд… катись в пекло… – прошептал он.

– Глупый старикашка, – хмыкнул Виник и оставил старейшину умирать посреди коридора.

Дыхание мастера сделалось прерывистым и неровным. Его названые братья и сестры лежали кругом в неестественных позах, на их лицах застыли ужас и боль, а багряные мантии пропитались кровью. Нескольких молодых оружейников в оковах уводили прочь из Кузни.

В коридоре появился майор Дойл. Осторожно, стараясь не замарать ботинки в крови, он приблизился к Винику и отдал честь.

– Сэр, дуэль проходит по плану, – доложил он. – В сеть загрузилось рекордное число зрителей. Почти все наши солдаты смотрят. К счастью, на бой стоит посмотреть: бойцы дерутся на равных. Майор Ротман бьется лучше, чем можно было ожидать. Мы думали, она и десяти минут не продержится, но если будет продолжать в том же духе, то может и убить мальчишку.

Виник пожал плечами:

– Мне все равно, они оба не нужны. Девчонка слишком часто подводила меня. Задайте параметры вмешательства. Когда все закончится, зайдите в камеру мальчишки и заберите Маяк.

– Есть, сэр, – ответил Дойл. – Что потом прикажете делать с телами?

– Обойдемся без участия врачей: весь корабль узнает, что бойцы погибли в симуляции, так что официальная аутопсия не нужна. Отправьте тела прямиком в крематорий.

– Так точно, сэр. – Дойл достал планшет, набрал какую-то команду и снова обратился к Винику: – Вмешательство фона запущено. Об исходе поединка можно не волноваться.

Виник кивнул:

– Составите официальный рапорт, майор?

– Орден оружейников воспользовался поединком как отвлекающим маневром и внезапно напал на мостик, – непринужденно принялся сочинять Дойл. – Они вооружились новыми фальшионами, которые должны были изготовить для войны с Четвертым ковчегом. Мы были вынуждены дать отпор предателям.

– Отлично, майор, – похвалил Виник. – Вольно.

Старейшина все слышал, лежа на полу, под ногами у Дойла и Виника. Эти двое ушли, оставив его умирать, а потом произошло нечто, во что старик не сразу поверил, решив сначала, что это воображение, предсмертная галлюцинация: смутная фигура склонилась над нам и ласково погладила по лбу холодной рукой.

– Мне очень жаль, брат, – тихо прошептал капитан Закай и скорбно поморщился. – Я не знал, что затевал Виник.

Закай был среди тех, кто охранял вход в Кузню. Вот он тревожно огляделся: майоры были слишком заняты – уводили пленных мастеров или забирали трупы – и ничего не заметили.

– Приведи помощь… быстрее… – с трудом выговорил оружейник. – Аэро… спаси его…

Закай кивнул:

– Уйдите с миром, брат. Не противьтесь.

Выпрямившись, Закай незаметно отошел в сторону и со всех ног помчался прочь. Оружейник вздохнул, содрогаясь всем телом; он из последних сил держал глаза открытыми и успел разглядеть, как уносится по коридору Закай.