Ребята шли на запад. Ветер крепчал, трепал одежду. Вскоре тучи заволокли небо и скрыли солнце. Тень опустилась на землю еще прежде, чем наступила ночь.

Майра заставила Возиуса застегнуть куртку и помогла с рюкзаком, когда братишка стал отставать. Калеб и Пейдж брели позади друг за другом.

На ночь остановились под открытым небом, под навесом из звезд, но спала Майра неспокойно. И вовсе даже не из-за холодного ветра или камней под матрасом. Стоило ей сомкнуть глаза, как приходили кошмары, не покидавшие ее до рассвета. Проснулась она с криком. На языке ощущался металлический привкус адреналина. Кошмар быстро рассеялся и не оставил следов в памяти, однако Майра знала наверняка: Аэро в нем не было.

Наутро путники отправились дальше, и вскоре равнина сменилась каменистым предгорьем. Элианна направляла их, если они сбивались с курса, или предлагала маршрут проще. Дорога постепенно становилась круче и опаснее. Когда они поднялись на очередной гребень, Калеб остановился.

– Это что, гора? – спросил он, закрывая глаза ладонью от солнечного света.

Майра проследила за его взглядом и увидела впереди вершину с крутыми склонами.

– Начало гряды. На старых картах она называется Голубой хребет.

Присмотревшись, Калеб произнес:

– Больше похоже на Черный хребет, не находишь?

Он был прав: горы в лучшем случае имели серый оттенок, который в скудном свете закрытого тучами солнца казался черным.

– Горы Черный хребет, – повторила Майра. – Тогда изменим название. Передам Элианне, что таково ответственное решение носителя и его верного спутника.

Калеб ухмыльнулся и поправил лямки рюкзака.

– Что смешного? – спросила Майра.

– Да так, никогда не думал, что стану исследователем или вообще выйду на Поверхность. Всегда верил, что проживу сытую жизнь в кругу кратоса. Пойду по стопам отца и, может, в один прекрасный день вступлю в Синод, женюсь и заведу семью, получу квартиру побольше. Ну, знаешь, как в сказке.

Майра невольно улыбнулась, но в то же время почувствовала себя виноватой. Вдруг Калеб и правда прожил бы такую жизнь, не появись в ней она и не разрушь ее, словно ударом кувалды? А потом Майра вспомнила об «Анимусе». Может, Калеб и жил бы сытой жизнью – как в сказке, – но недолго. Всего несколько месяцев, в лучшем случае.

– Жизнь не всегда идет по плану, – тихо проговорила она.

– Говори за себя, – ответил Калеб. – Один из моих планов точно сбудется.

По его взгляду Майра сразу догадалась, о чем он говорит: Калеб буквально ел ее глазами, и от этого сердце забилось чаще. Он наклонился поцеловать ее, но Майра увернулась и прибавила шагу.

– Быстрее, Сиболд, – позвала она. – Нас ждет целый мир.

Обращалась Майра к Калебу, а думала об Аэро.

После обеда зарядил мелкий дождик, а ближе к ночи он перешел в настоящий ливень. Куртки поначалу защищали от непогоды, но постепенно вода нашла путь сквозь швы и молнии. Вскоре ребята промокли и продрогли до костей. С запада дул сильный ветер.

– Скорее, надо отыскать укрытие, – сказала Майра, перекрикивая шум бури. Солнце быстро садилось, дождь не прекращался, и видимость стремительно падала. Температура опускалась, к тому же камни сделались очень скользкими.

– Желательно там, где сухо, – жалобно добавила Пейдж.

Они сошли с тропы и разделились в поисках подходящего места. Майра приметила валун и направилась к нему, заглянула под камень, проверяя, сухо ли там. Внезапно раздался крик – высокий сдавленный вопль. Пейдж.

Майра резко обернулась. Пейдж только что стояла прямо позади нее на тропинке, но вот она пропала. Только дождь хлестал по голым камням.

– Пейдж! – заорала Майра. – Возиус, Калеб, помогите!

Она помчалась к месту, где в последний раз видела Пейдж. Немеющими пальцами достала из рюкзака фонарик, включила его и повела лучом вокруг. И чуть не упала в воронку. Майра всего несколько секунд назад тут проходила, но провала в земле не заметила.

– Пейдж! – позвала она. – Ты меня слышишь?

Нет ответа.

Сердце Майры бешено колотилось. Она посветила в яму фонариком, но не увидела ничего – лишь плотную тьму, которую луч света не в силах был пронзить дальше, чем на несколько футов.

– Пейдж, ты там, внизу? – позвала Майра. Ее голос эхом отдавался от стенок воронки.

Нет ответа. Надо действовать. Майра уже свесила ноги через край, когда услышала позади быстрые шаги.

– Майра, постой! – окликнул ее Калеб. – Там опасно!

Он схватил ее за руку и попытался оттащить от ямы, но Майра вывернулась.

– Я за ней, прочь с дороги. – И полезла вниз.

Дождь лил все сильнее, стенки воронки были очень скользкими.

– Притормози! – прокричал Калеб. – Дай я хотя бы веревку достану!

Майра замотала головой, и намокшие пряди полезли в глаза. Пальцы вязли в грязи.

– Нет времени! Пейдж может быть ранена.

Зажав фонарик в зубах, она пошарила ногой в поисках опоры. Наконец нашла, перенесла вес на одну ногу – опора держала. Майра полезла дальше, торопясь насколько возможно и прислушиваясь, не подаст ли знак Пейдж. Однако внизу было тихо.

Майра глянула вверх: Калеб и Возиус, подсвечивая себе фонариками, напряженно следили за ней.

– Нашла? – прокричал Калеб.

– Нет пока, – ответила Майра. – Скоро мы друг друга перестанем видеть.

Не дожидаясь возражений и негодований Калеба, она спустилась еще на несколько сантиметров. Тоннель резко пошел вправо, и Майра потеряла Калеба из виду. Она посветила в безбрежное море темноты.

– Пейдж! – позвала Майра. – Пейдж, отзовись, прошу тебя!

И опять нет ответа.

Несколько минут Майра ползла по тоннелю, пока тот не перешел в просторную пещеру. С потолка свисали острые ножи сталактитов. А на полу пещеры Майра заметила тело. Человек лежал лицом вниз и не шевелился. Сердце бешено заколотилось, и Майра решительно спрыгнула. Приземлившись на четвереньки, она подползла к Пейдж и перевернула ее на спину. Из раны на лбу сочилась кровь – должно быть, подруга ударилась, скользя вниз, но песок все же смягчил падение.

– Очнись, – позвала ее Майра. – Прошу тебя, очнись.

Секунду Пейдж не шевелилась, и Майра успела испугаться, но вот девушка распахнула глаза и закашлялась, отплевываясь.

– Где… я? – спросила Пейдж, хватая воздух. Коснулась лба и отдернула руку, испачканную в крови. – Что… произошло?

– Мы искали укрытие от бури, – с облегчением ответила Майра. – И ты ухнула в воронку. Во имя Оракула, с тобой все хорошо?

– Да, вроде бы да, – сказала Пейдж и поморщилась, попытавшись сесть. – Помню, я осматривалась… Лило как из ведра… А потом… ничего.

– Да уж. Ты ударилась головой, пока падала. Поэтому и кровь хлещет.

– Скорее всего, у меня небольшое сотрясение.

Убедившись, что серьезная опасность Пейдж не грозит, Майра вернулась в тоннель и позвала Калеба и Возиуса. Калеб обвязал веревку вокруг валуна и сбросил другой конец вниз. Первым вниз полез Возиус, а Калеб с рюкзаками – следом. Лучики голубоватого света прошлись по стенкам пещеры. Она была примерно десять футов в поперечнике, с покатыми стенами и рыхлым песком на полу.

– Думаешь, ночевать тут безопасно? – спросил Калеб, поводя лучом по сторонам.

– Не уверена, – ответила, озираясь, Майра. Наверняка за прошедшую тысячу лет – да и вообще никогда – сюда никто не спускался. От пещеры отходили другие тоннели, они вели в глубь горы и заканчивались Оракул знает где. Майра заглянула в один. Всматриваясь в чернильную тьму, она испытывала смутное беспокойство.

Пейдж, однако, сомнениями терзаться не стала. Расстелила постель и принялась стягивать с себя мокрую одежду.

– Предлагаю переночевать здесь. По крайней мере, ветра нет, и просохнуть можно.

Майра поначалу хотела возразить, но Пейдж сегодня досталось, и было бы несправедливо заставлять ее карабкаться по скользкой веревке обратно под дождь и ветер.

– Ну хорошо, заночуем здесь, – сдалась Майра.

Ребята разделись и оставили мокрую одежду и обувь просыхать в сторонке, а сами сгрудились под одеялами у печки. Вскоре озноб сменился приятным теплом и дремотой. Возиус устроил небольшой театр теней в красноватом свечении обогревателя: сложил пальцы в рыбку и заставил ее плыть по морю, потом в птичку – и та захлопала крыльями.

Майра с улыбкой наблюдала за представлением:

– На орла похоже.

– Нет, это птица, – ответил Возиус. – Она летит по небу.

– Дурачок, это одно и то же. Орел – это птица такая.

Возиус выпучил глаза:

– Так они разные? И у всех свои названия?

Майра прикрыла глаза и, вызвав дух Элианны, спросила: «Какие еще были птицы?» Элианна ответила, и в голове Майры зазвучали странные слова: «Чайка… воробей… ворон… ястреб… голубая сойка… цапля… фламинго… голубь…»

Майра перечисляла их вслух для Возиуса, а он показывал другие тени птиц и улыбался.

– Мне тут нравится, – сказал он. – Напоминает потайную комнату у нас дома.

Майра огляделась.

– Ну, почти.

– Чего-то не хватает, да?

– Чего-то важного.

Возиус опустил руки.

– Думаешь, Рикард еще жив?

Вопрос повис в воздухе.

– Наверное, нет, – пробормотала Пейдж. Лоб ей успели перевязать. – Простите, конечно, но… вы сами все видели. Патрульные избили его до смерти. А если он пережил побои, то его, конечно же, отдали Святому Морю. Сколько времени мы уже в пути? Флавий наверняка успел принести Рикарда в жертву.

Ребята погрузились в молчание, Возиус прекратил свое представление. Обычно Майра старалась не вспоминать тот момент, но сейчас картинка из прошлого возникла перед мысленным взором: патрульные толпой накинулись на Рикарда и бьют его дубинками. Он выиграл для друзей время, чтобы те успели уплыть на субмарине, – сдерживал патрульных, пока его отец задраивал дверцу шлюза.

– Воз, надежду терять нельзя, – сказала Майра и взъерошила ему волосы. – Не забывай.

Она говорила о Рикарде, но думала еще и об отце, запертом в Тени. Братишка крепко сжал ее руку.

– Я помню, – сказал он. – Помню.

Когда одежда просохла, ребята надели ее – для пущего тепла – и снова забрались под одеяла. Постепенно все заснули, и даже Элианна как будто погрузилась в дрему. Одна только Майра не спала, смотрела на светящийся красным обогреватель. Она по-прежнему думала о Рикарде и об отце; воспоминания вертелись в голове. Майра гадала, что сейчас творится в колонии, в далеком доме глубоко под водой.

«Скорее всего, Пейдж права», – хмуро подумала Майра.

Она хоть и просила братишку не терять веру, но сама с ней уже попрощалась. Бремя ответственности давило на плечи, и Майра сгибалась под его немыслимым весом. Она беспокоилась не только об отце, но и обо всей колонии.

Моди… близняшки Бишоп… Ройстон… мистер Ричардсон… Бэрон… В уме бесконечным списком звучали имена тех, с кем она училась в школе, кого встречала в коридорах Ковчега, кого ненавидела всей душой или беззаветно любила. Все они задохнутся, если она не найдет Первый ковчег. И найти его следовало быстро.

Устало вздохнув, Майра легла поудобнее. Под землей не было слышно ни дождя, ни ветра, лишь едва уловимый свист долетал сюда через тоннель. Долго ли продлится буря? Из-за нее они замедлились, а припасы тем временем все тают и тают. Майра машинально запустила руку в рюкзак и пересчитала мешочки: день, два, три, четыре… Она обещала ребятам еще пару-тройку недель, но всего лишь выдавала желаемое за действительное. Удрученная, она перевернулась на спину и уставилась в потолок.

В голове метались и гудели беспокойные мысли. По опыту Майра знала, что долго еще не сможет заснуть, раз уж разволновалась. Сон действительно не шел. Красноватое свечение обогревателя создавало причудливую игру теней. Вдруг под потолком что-то мелькнуло. Майра резко села и вгляделась во мрак. Хотела потянуться за фонариком, но медленно выдохнула и убедила себя, что ей померещилось от усталости. Когда она последний раз высыпалась? «Проклятые кошмары…» Майра снова плюхнулась на матрас.

Она уже почти задремала, когда по потолку снова пронеслись какие-то тени. На этот раз ей точно не мерещилось: Майра разглядела щетинистые ноги и услышала шорох. Майра достала фонарик и аккуратно, чтобы не разбудить Возиуса, выбралась из постели. Шорохи как будто доносились со стороны одного из тоннелей. Включив фонарик, она пошла на звук. Где-то капала вода – наверное, просачивалась сверху. Майра провела рукой по стене, небольшие камешки посыпались на пол. Она вдохнула и сильно закашлялась от пыли.

– Ау! – задыхаясь, позвала Майра. – Есть тут кто-нибудь?

Ее голос эхом отозвался от стенок и смолк. Майра двинулась по тоннелю, и шорох сделался громче. Майра часто задышала, Маяк принялся пульсировать быстрее и ярче. Свернув за угол, она уперлась во что-то липкое и упругое. Попыталась освободиться и выронила фонарик. Он ударился о пол и, откатившись к стенке, осветил недра тоннеля.

От ужаса Майра широко открыла глаза. Она хотела завопить, но липкие нити облепили ей губы. Оставалось только смотреть. Впереди пульсировала склизкая масса, острые жала рвали кокон: лукообразные головы, стреляющие по сторонам глаза… Мельтешили членистые ноги, скребли по полу. Щелкали жвалы, хватая воздух. Этих тварей тут были сотни. Нет, тысячи.

В панике Майра забилась, однако паутина не желала ее выпускать, и девушка даже не могла позвать на помощь. Чудовищные создания все лезли и лезли из гнезда, устремляясь к ней сплошным потоком. Майра могла только смотреть на них и ждать, когда ее сожрут.