Глава 18
– Черт… – выдохнул кто-то за моей спиной. Я не узнал голоса – то ли он был настолько искажен, то ли я попросту оглох.
– Но ведь это же… это же…
Кто-то начал хохотать – жутковатым, захлебывающимся смехом. А кто-то, кажется, заплакал.
Не знаю.
Меня привела в чувство боль. Резкая боль в ладони. Я поднес её к лицу, непонимающе глядя на крупный осколок стекла, торчащий в основании большого пальца. Выдернул его зубами, перехватил пальцами, отбросил прочь, в сторону…
…и он с мягким звоном упал на кучу точно таких же осколков.
Из раны медленно, толчками выдавливалась темная, густая жидкость… Стекала по запястью и капала вниз, пятная алым разноцветную стеклянную мозаику. Кровь… сколько же пролилось её за право взойти на эту… груду битой стеклотары?! Гномы Борина, те, кто шел по их следам, люди шерифа… Наверняка список длиннее, просто я не знаю всего – и не хочу знать!
– П-потрясающе! – голос дарко дрожал, но, похоже, Сальватано уже успела взять себя в руки. – В-воистину, достойный финал. С-сокровище… величайшее сокровище мира лежит у нас под ногами. Что, не верите?! Да вы только гляньте, как они блестят, наши несметные богатства!
– Эй, – настороженно начал гоблин. – Ты, часом, не того…
– Да в порядке я, в порядке! – огрызнулась дарко и тут же с силой пнула сапогом небольшую кучку осколков – стеклянный веер с жалобным звоном разбрызгался по стене. – Просто… в кои-то веки даже я почти поверила, что у нас все получится. И ведь получилось.
– О да, – хихикнула Францеска. – Получилось. Мы богаты. Мы все неимоверно, немыслимо, непредставимо богаты. Богаты. Богаты. Повтори это слово раз сто, а лучше, двести подряд – и ты поверишь.
– А ведь Миглак мне про это чуть ли не впрямую сказал, – пробормотал я. – Экскурсия по сокровищнице, какой вы точно не могли видеть. Я должен был… если не догадаться, то хотя бы заподозрить неладное. Если бы у меня голова в тот момент не маялась всякой ерундой. Черт, если бы я тогда не был пьян как сапожник!
– Этот Миглак тот еще, – гоблин выудил из кучи перед собой бутылочное горлышко узнаваемой формы, принюхался и тоскливо вздохнул, – прохвост! Клык против скальпа, он-то и обчистил своего дряхлого, подслеповатого…
– …и полоумного, – вставила Марти.
– …родственника. Хотя, – неожиданно повеселев, добавил Толстяк, – надо бы нам хорошенько перекопать эту кучу. В конце-то концов, неужели Миглак и его сотоварищи повыгребли ну совсем все?
– Копай, – равнодушно произнесла Лисса. – Может, найдешь два-три жадеита. Говорят, если носить его у сердца, он избавляет от жадности.
– Гы-ых, ну чего сразу «жадный»?! Я ж всем предлагаю! Это лучше, чем горбатиться с лотком, не?!
– Конечно, ты не жадный, зеленый, – устало сказала дарко. – Просто мы сегодня щедрые до невозможности. Хочешь – забирай себе всю эту гору сокровищ, все, что здесь есть, без остатка. Владей… Царь горы…
– Не так быстро, сука! – прогремело от входа.
Я даже не особо удивился. Конечно, появление на сцене Билли Шарго не числилось в топе моих ожиданий, но на фоне остальных сюрпризов этого дня оно выглядело почти обыденно. В самом деле: шериф за нами гнался, мужик он упрямый, дорогу знает – бывал здесь один раз, оттачивая мастерство резьбы по горлу… Так чему ж, спрашивается, удивляться? Разве что его спутникам.
Их было четырнадцать. Один за другим, они беззвучно появлялись из темноты тоннеля за спиной Шарго и выстраивались у стены, шипя и щурясь от слишком яркого для их красных глаз света. Я узнал Сэма, Джока, толстяка, пустившего меня в город, Фрэнка и еще нескольких, кого помнил только в лицо, а не по именам. Впрочем, лица сейчас у них были похожи – одутловато-серые, словно бы закаменевшие.
Четырнадцать вампиров. Пусть даже и свежеобращенных – это было слишком уж много для нас. Скольких мы сможем убить? Пять, шесть… если повезет. Но есть ли у нас еще хоть унция везения в запасе?
– Ну, как тебе мои парни в таком виде? – вытащив руку из кармана куртки, шериф крутанул вокруг пальца небольшой металлический – кажется, бронзовый – диск с красной искоркой камня посредине. – Фокус от моего партнера, мистера Нарви Экхайма. Хотя, – ухмыльнулся Шарго, – думаю, что с таким призом наши с ним отношения придется слегка… пересмотреть.
Он же не видит, вдруг понял я, у него глаза еще не привыкли к свету после темноты в тоннеле – и он еще не увидел, ЧТО за сокровище тут лежит.
– Да, кусок чертовски большой, – продолжал разглагольствовать шериф, – из тех, что раз в столетие выпадают, и то не в каждое. И знаешь, Кейн, я, наверно, позволил бы вам уйти, даже набить карманы и, хы-хы-хы, полные рты, все равно и тысячной доли не унесете. Позволил бы – не устрой ты той подлянки с оружием и лошадьми. Но ты сам вынудил меня достать джокер из рукава, ну а теперь уж извини, приятель, мои ребятки, догоняя вас, здорово проголодались.
– Мои соболезнования, – выдохнул я и поднял револьвер.
Шериф моментально прыгнул в сторону, прячась за ближайшего вампира. Умирать сейчас, стоя на несметном богатстве, которое он уже мысленно распихал по карманам, Биллу Шарго явно не хотелось.
– Но-но, без шуток! Брось револьвер, Кейн. Брось, – с нажимом повторил шериф, – иначе твоих девок разорвут у тебя на глазах! Даже убив меня, ты сделаешь только хуже…
– А я, – собственный голос вдруг показался мне чужим и далеким, – целюсь не в тебя, Шарго.
– Не в меня? А куда же?
– В ящик у входа. В ящик, до краев полный отличной гномской взрывчатки.
– Ты… блефуешь, – произнес Шарго. Неуверенно – это почувствовали все. Уж Билли-то знал, как выглядит и говорит человек, перешагнувший грань между жизнью и смертью.
– И потом, – поспешно договорил он, – взрывчатка гномов не сработает от пули. Она надежнее любого динамита.
– Проверим? – Линда Сальватано встала рядом со мной, пистолет в её руке был направлен точно на дверь. – «Максим 500» – чертовски мощная пушка, да и мой немногим хуже.
– Вы же сдохнете первыми…
– А ты – вторым!
Держать револьвер с каждой секундой было все тяжелее, рукоять была уже вся в крови, став скользкой.
– Послушайте… – Шарго, приподнявшись на цыпочки, высунулся из-за плеча вампира. – Это же глупо… мы можем договориться… поделить…
– Поделить что, шериф?! Жизни?! Или вот это?! – я, как Линда минуту назад, с размаху пнул ногой кучу стекляшек. – Разуй глаза, Шарго! Это – груда разбитых бутылок, мусор, хлам! И ничего больше!
– Что за чушь ты меле…
Не договорив, шериф рухнул на колени, согнулся, поднял осколок, поднес к лицу. Зарычав, словно зверь, отбросил, схватил второй… Грязно выругался… Бормоча проклятья, принялся копать залежи стекла под ногами, расшвыривая осколки, не замечая при этом, что его руки покрываются сеткой порезов… при виде которых глаза его подручных разгораются все ярче. Звери в человеческом облике жадно смотрели на человека, этот облик терявшего.
– Даже будь здесь настоящее сокровище, – устало произнес я, – это бы ничего не изменило. Я не выпущу тебя отсюда, Шарго, тебя и твою кровавую свору. Алмазы или стекло… будет это важно в тот миг, когда их клыки начнут рвать твое горло?
Шериф, уже наполовину зарывшийся в стекло, замер, поднял голову.
– Будь ты проклят, Ханко, – прорычал он. – Будь ты проклят и отправляйся в ад.
Он взмахнул рукой с по-прежнему зажатым в ней амулетом – и, повинуясь этому жесту, вампиры двинулись к нам.
Я взвел курок. Еще один шаг и…
– Не надо.
Что-то изменилось в окружающем нас мире. Ах, ну да – свет. Сейчас в зале главным было не бледно-голубое сияние люциферита, а красное… чистый алый свет, исходивший от Камня на груди Венги.
– Не стреляйте, – повторила вампирка. – Не надо.
Вампиры Шарго качнулись вперед еще на шаг. И еще – но это был уже шаг назад.
– Проклятье, да что же вы… – расслышал я бормотание шерифа. – Чертовы никчемные ублюдки, ну же…
Последовал еще один взмах рукой, вампиры отозвались дружным шипением, а в следующий миг рядом со мной сухо щелкнул выстрел.
И стало тихо.
– Зеро! – нарушил тишину гоблин. – Линда, киска, я люблю тебя.
Шериф, кривясь от боли, вскинул руку, недоуменно уставился на крохотный обломок амулета, оставшийся на цепочке. Поднял голову, встретился взглядами со своими бывшими помощниками. Опомнившись, рявкнул им в лицо что-то бешено-непонятное, так что даже вампиры, опешив, на миг отпрянули в стороны, а Шарго, воспользовавшись этим, одним гигантским скачком переметнулся в нашу сторону, под защиту красного сияния Камня. Перевел дух, оглянулся и увидел, как я поднимаю револьвер.
– Извини, приятель, – тихо сказал я, – Но твои ребятки, догоняя нас, здорово проголодались.
– Послушай, Кейн, – шериф отступил на шаг назад, оглянулся и, увидев красные глаза и белые клыки совсем рядом, нервно дернул подбородком. – Ты бросишь меня на поживу… этим тварям?
– Ы-ы, как ты можешь так говорить?! – фыркнул гоблин. – Это же твои лучшие друзья, Билли-бой?! Разве ты не узнаешь их?! Поговори с ними… пообещай им честный дележ сокровищ, гы-ы-ы!
– Я сейчас просто уйду отсюда, мистер Шарго, – сказал я. – Мы уйдем: я, мисс Вей, Венга и «сестрички». Выйдем, закроем дверь и запалим бикфордов шнур у взрывчатки, чтобы никто и никогда не смог вновь открыть её. Мы уйдем – а вы останетесь.
– Но…
– С дороги! – я наконец дотащил револьвер на уровень глаз. «Громовой Кот» – большая пушка, а когда его ствол направлен кому-то между глаз, то наверняка кажется этому «кому-то» просто огромным.
– Но я же человек, Кейн, – шериф снова оглянулся, облизнул губы и начал пятиться к стене. – И я не могу пропасть бесследно. Будут вопросы… и что ты ответишь на них, Кейн? – выкрикнул он, видя, как вампиры смещаются следом за ним вдоль границы красного сияния.
Меня вдруг пошатнуло – резко и сильно. Я бы наверняка упал, не окажись рядом Лиссы… и дарко, вокруг шеи которой вдруг оказалась обвита моя здоровая рука.
– Если меня спросят, – пробормотал я. – Если хоть кто-нибудь спросит меня… я тоже…
Марти выскочила вперед, за порог, на бегу подхватив с пола отмычки.
– …тоже спрошу: а разве я сторож брату моему?
* * *
Древние гномы строили прочно – даже простояв без присмотра тысячу лет, их лестница не обвалилась из-за того, что в соседнем тоннеле какие-то сумасшедшие взорвали целый ящик гномской же взрывчатки. Тряхнуло нас, конечно, изрядно – не вовремя глянувший вниз гобл едва не проделал обратный путь намного быстрее, чем рассчитывал, – а эхо гремело и перекатывалось из одного конца горы в другой минут десять, не меньше. Но затем оно стихло, и дальнейший наш спуск проходил в тишине… пока её не нарушил Толстяк.
– Какие же они твари! Ы-ых, ну попадись мне хоть один, так бы шею и свернул, вот этими самыми лапами!
– Чего ж не посворачивал, когда была возможность?! – ехидно спросила дарко.
– Так не знал же! – провыл гобл. – А знал бы, не поверил. Такая подлянка, ы-ы-ы!
– Не знал чего, зеленый?! Что Шарго превратил своих подручных в кровососов?
– Да при чем тут Шарго?! – искренне удивился гоблин. – Я про драконов, Миглака и прочую свору! Так издеваться над слепым дедушкой, ы-ы-ы! Горсть бутылочного стекла за горсть драгоценностей – даже люди постыдились бы менять по такому курсу!
Насколько я помнил, однажды люди уже совершили подобный обмен, причем как раз с гоблинами – выменяв за пару стеклянных бус остров Манхэттен.
– С другой стороны, – разом успокоившись, добавил Толстяк, – может, оно и к лучшему. Останься там алмазы, а не стекло, ы-ы-ы… я бы не выдержал и побежал разгребать завал.
– С другой стороны, – поддразнила гоблина Францеска, – окажись там алмазы, мы могли б прихватить хоть пару штук. А сейчас мы можем похвастаться лишь пустыми карманами.
– Зато мы живы, – мягко сказала Марти.
– Да. И это, конечно, большое достижение. Но знаешь, милая, я все-таки предпочитаю хорошо оплачиваемые подвиги. В этот же раз мы при нулях… а я так вообще в сплошном убытке.
– Это еще почему?
– Потому что кто-то из вас, умников, пристрелил мою лошадь! И я даже не хочу вспоминать, сколько за неё отдала…
Здесь мне полагалось бы ощутить некие угрызения совести – как-никак лошадь Францески застрелил именно я. Однако сейчас даже моя совесть искренне считала, что сломанная ключица в качестве расплаты за какую-то там кобылу – это перебор.
– Мы можем заплатить.
Эта фраза вампирки потребовала от меня весьма значительных мозговых усилий. Конечно, я был далеко не в лучшей форме, но все равно – слова-то вроде все простые и знакомые, а вот общий смысл.
– Мы?! Кто такие эти «мы», интересно? Лично у меня в карманах только пригоршня патронов…
Правда, но не вся. Были еще и французские золотые, найденные в разгромленном караване вампиров и в данный момент, как я надеялся, мирно лежащие под кактусом. Не очень много, но их могло бы хватить расплатиться с Хавчиком… или, по крайней мере, уговорить гнома принять их в качестве первого взноса.
– Мы – это мы.
Сев на ступени лестницы, я открыл рот. Закрыл. Свободной рукой изобразил нечто вращательное. Тяжело вздохнул.
– Похоже, у нашего героя кончился словарный запас, – насмешливо сказала дарко. – По крайней мере, тех слов, которые он мог произносить при дамах.
– Не-е-е, – протянул гоблин, – просто нервишки перегорели. Дать ему разок по башке, чтобы мозги встали на место, и будет как новенький. Ну-ка, пропусти…
– Венга…
Не знаю, кто из нас двоих был худшим телепатом, но мысль свою я ду-мал с таким напряжением, что её должна была услышать не только дампирка, но и летучие мыши на потолке пещеры.
– Мы можем найти алмазные кольца, – сказала она. – Те, что заказал вам Бернс.
Думаю, урони Венга на ступени динамитную шашку с горящим шнуром, эффект был бы вполне сравнимый.
– Кольца? – недоверчиво повторила Сальватано. – Так это была правда?
– Это казалось очень похоже на правду, – пожала плечами Лисса. – По крайней мере, когда Бернс говорил про них, я не чувствовала, чтобы он врал.
– А я почти поверил, что нас просто дешево купили, – признался я. – Поманили вкусно пахнущим куском, чтобы пара дураков пробежалась в Запретные Земли.
– Нарви упоминал про бурильщик, – напомнила Венга.
И точно, упоминал. Более того, в тот момент я даже сделал стойку на эту его фразу – но потом он сказал про дракона, потом его дампирка его убила… в общем, эти чертовы кольца вылетели у меня из головы. А вот Венга запомнила – и напомнила.
– Ты – молодец! – выдавил я. – Просто чудо.
Конечно, еще большим чудом она бы оказалась, вспомнив про кольца не сейчас, а позже – когда мы выбрались бы из горы и распрощались с «сестричками». Но вслух это произносить явно не стоило.
– Значит, правда… – медленно произнесла Линда. – Но тогда… какого тролля вы здесь расселись?
– Вообще-то мы отдыхаем.
– Вообще-то, как выяснилось, у нас есть одно неоконченное дело. А отдыхать лучше всего в салуне по ту сторону Пограничья. Ну же, давайте!
Подняться у меня получилось только со второй попытки – держась за стену.
Судя по кряхтению и стонам, энтузиазм остальных находился на схожем уровне. Оно и понятно – если долго дразнить осла кочаном капусты, на чахлую морковку он уже поведется куда слабее. А тут зачем-то вставать, куда-то идти, чего-то искать…
Самое же удивительное, что мы его нашли.
«Крот», как и говорил Нарви, уже собранный и готовый к работе, стоял в соседнем с оружейкой зале. Забавно, но «вживую», он вовсе не производил такого жутко-механического впечатления, как на рисунке у Бернса. Просто большая механическая штуковина… еще одна – «гуляя» по древнему городу, мы уже не раз натыкались на останки агрегатов покрупнее и поуродливей.
– Бернс говорил, что здесь будут два кольца, основное и запасное. – Лисса оглядела комнату. – Толстяк, проверь вон те ящики. Кейн, на правом боку машины что-то вроде шкафчика с дверцами, видишь? Линда… а где Линда?
– Она сейчас вернется, – сообщила Марти. – Отлучилась по интимному вопросу.
Две оставшиеся «сестрички» подпирали стену около входа в зал, явно решив предоставить розыски нам.
– Ладно…
На борьбу со «шкафчиком» у меня ушло почти две минуты – гномы не были бы гномами, если б не оснастили его замком. Без всякого ключа, разумеется – он открывался при нажатии на две боковые пластинки одновременно, но я едва не сломал голову, пока понял это. Разыскивай мы что-нибудь менее дорогое и хрупкое, чем алмазы, я бы, конечно, ломал голову, а сам замок, причем – парой выстрелов.
В шкафчике было пусто – не считая свернутого брезентового шланга, который я в первый миг принял в полутьме за змею и шарахнулся назад, едва не снеся макушкой какой-то дурацкий козырек на «Кроте». Ценный улов, нечего сказать…
– Вот оно!
От крика гоблина у меня зазвенело в ушах. Оглянувшись, я увидел, как Толстяк с торжествующим видом тянет вверх лапу с зажатой в ней круглой штуковиной. На мой взгляд, алмазной эта штука не выглядела совершенно – скорее она походила на поделку из плохого стекла… бр-р-р! Если окажется, что и Бернс подшутил над нами, мрачно подумал я, это будет воистину достойным завершением этого… приключения.
– Отлично! – похоже, Лисса не разделила мой приступ пессимизма. – Спрячь его в сумку и…
– Не так быстро, зеленый!
В чем бы ни заключался «интимный вопрос» дарко, вернулась она с парой длинных сабель. Отнюдь не любимое оружие гномов… Зато у темных эльфов в списке предпочтений идет сразу же за отравленными кинжалами. Откуда они взялись тут, интересно? Неужели среди нанятых гномами охранников затесался дарко или даже чистокровный драу?
Впрочем, имелся и более интересный вопрос – почему Франка и Марти вдруг решили подержать нас под прицелами.
– Мы тут посоветовались, – короткий двойной взмах, сопровождаемый шуршащим свистом рассекаемого воздуха, – и решили, что возьмем свою долю прямо сейчас.
– И доля ваша составит процентов эдак сто? – фыркнул гоблин.
– Именно, зеленый. Впрочем, – Линда снова перекрестила сталями воздух перед собой, – я готова выслушать и ваши предложения.
Она – дарко, напомнил я сам себе, предательство – в её крови, это их второе имя. Так чего же ты еще ждал, а, Кейн? Верней, почему ты этого не ждал?
– Забирайте что хотите и проваливайте к дьяволу! – устало сказал я. – Только поскорее.
– Грубовато, но от души, – усмехнулась Линда. – Что ж… раз у вас нет предложений, я пойду навстречу. Бой между мной и… – правая сабля взлетела вверх, указав на Венгу, – дампиркой. Шпаги против сабель, победитель получает все.
– Ы-ы, а не пошла бы ты с такими предложениями! – возмутился гоблин. – Прутики белогривки против твоих полуторных ломов не играют.
– Значит, будет искусство против грубой силы. Ну, что скажешь, дампирка?
– Согласна.
– Мне не нравится эта идея, – пробормотал я, скорее для себя, чем кому-то еще, – совершенно не нравится. Это нечестный бой.
– Ты что-то сказал, Кейн?
– Нечестный бой.
«Сестрички» дружно заулыбались. Нет, поправился я, только Франка и Марти. Сальватано же, наоборот, помрачнела.
– Бой с темным эльфом честным быть не может! – тихо сказала она. – Запомни это на будущее, Кейн… а иначе может статься так, что у тебя не станет будущего.
– Запомню, – пообещал я. – Будь уверена.
– Я готова!
Венга со шпагами в руках встала напротив дарко. Я отошел к стене – и ствол дробовика Марти тут же качнулся следом. Плохо… окажись это револьвер или карабин, я бы еще рискнул… – а так мне оставалось лишь роль беспомощного наблюдателя. Ладно хоть, деньги за билеты не спросили, с бессильной злостью подумал я – зрелище-то редкостное…
…и завораживающее. Зал освещался одним большим вкраплением люциферита на потолке, и Венга с Линдой стояли как раз на границе наиболее яркого светового круга. Две прекрасные статуи – и танец серебряных пылинок между ними. И тишина. Я слышал только назойливый стук в висках, торопливый, словно сердце спешило достучать оставшиеся мгновения, которые складывались в минуты, ссыпались, заполняя невидимые песочные часы – и вдруг взорвались веером искр и коротким пронзительным лязгом стали о сталь!
Они были слишком быстры для человека. Линду я даже не мог толком увидеть, взгляд ловил только края размытой от скорости фигурки. С Венгой было проще – дампирка фехтовала короткими, скупыми движениями, почти не меняя положения тела. И у неё, черт возьми, получа…
Что-то светлое пронеслось через зал и жалобным звоном ударилось о стену. Две статуи вновь окаменели. Только на этот раз у Венги была лишь одна шпага, отбитая вниз тяжелым клинком дарко, а наконечник второй сабли почти касался шеи дампирки. Или – без почти.
– Кто… выиграл? – судя по хриплым ноткам, этот короткий бой для Сальватано вовсе не стал простенькой разминкой. – НУ!!
– Твоя взяла, – мрачно буркнул гоблин, – на… подавись!
Он метнул кольцо, явно целя в голову дарко. Линда, выронив саблю, поймала кольцо в воздухе… качнула рукой, словно взвешивая… и тоже метнула.
Это было настолько неожиданно, что я даже осознать ничего толком не успел – не говоря уж о том, чтобы уклониться. Но Линда целилась не в меня – кольцо вонзилось в стену рядом и застряло там, под углом войдя в камень.
– Я передумала! – объявила дарко. – Делим пятьдесят на пятьдесят.
– Но… – растерянно произнес я, – зачем?
– Ы-ы, она с самого начала так решила, – вмешался Толстяк. – Сто к одному. Просто у неё шуточки такие… – окончание фразы гоблин благоразумно придержал при себе.
– Отчасти – да, – не стала отрицать дарко. – Но был и еще один повод. Когда еще мне выпадет возможность пофехтовать с таким, – Линда изогнулась в вычурном поклоне, – противником.
– Ты, – даже сейчас Венга не сбилась со своего любимого тона, – могла бы попросить.
– А ты стала бы драться в полную силу?
– Я не умею иначе.
– А я решила все же подстраховаться, – отбросив саблю, Сальватано направилась к «Кроту». – Могу извиниться, если хочешь.
– Не хочу.
– И ладно. Ну, где тут у этого зверя морда с алмазными зубами?
– Ты, – тихо сказала Лисса, – сейчас находишься в районе хвоста.
– Понятно.
Дарко неторопливо прошла мимо «Крота» и, наклонив голову, принялась разглядывать его «пасть».
– Ага, кажется, вижу…
Отвернувшись, я взялся за кольцо. Дернул раз, другой… но то ли после всего происшедшего сил у меня хватало ровно, чтобы не падать, то ли что, но чертово кольцо и не думало поддаваться. Проклятье, вроде бы и засело совсем неглубоко, но…
– Кейн, тебе помочь?
– Не надо, – пропыхтел я. – Сейчас… кажется, оно поддается…
И тут у меня за спиной раздался отчаянный вскрик и гулкое уханье.
Оглянувшись, я увидел, как Линда прыгает в сторону от «Крота». Правая рука у неё от запястья до локтя выглядела как сплошные лохмотья… И цепочка темных пятен протянулась за ней на камне внизу.
– Что с тобой?!
– Ерунда, царапина, – кривясь от боли, выдохнула дарко. – Переживу. Лучше скажите, как вырубить чертову машину.
«Крот» ухал все сильнее, раскачиваясь и подпрыгивая на месте… и вдруг двинулся вперед, сначала медленно, затем все быстрее… расшвыряв штабель ящиков и коробок, врезался в стену. От удара его развернуло боком, и в этом положении он стал вгрызаться в камень, двигаясь вдоль стены и обрушивая её.
– Уходите! – кажется, это кричала Марти. – Быстро!
Уходить?! Да ни за что! – развернувшись, я схватился за кольцо, уперся ногой в стену. Рывок, другой. Кажется, оно действительно начало поддаваться… но проклятый «Крот» приближался слишком быстро.
Кто-то невысокий, с тонкими детскими руками – и совершенно недетской силой – обхватил меня за пояс, дернул – пальцы соскользнули, кольцо осталось в стене, а мы отлетели почти на середину зала, упали. При этом я оказался сверху и, подняв голову, увидел, как прямо на нас медленно заваливается здоровенный кусок потолка.
* * *
К выходу из пещеры – узкий прямоугольник лунного света – я вышел четыре часа спустя, когда уже почти окончательно уверился, что заблудился напрочь и навек останусь в этой проклятой каменной западне. С трудом протиснулся в щель, придерживаясь за дверь, опустился вниз и осторожно положил на высокий гранитный порог тело Венги – так, чтобы её голова оказалась у меня на коленях. Прислушался. Кажется, вампирка все-таки дышала – медленно, тяжело, хрипло…
Затем я понял, что эти звуки доносятся скорее откуда-то со стороны. Повернул голову и увидел костлявую гончую, сидевшую на задних лапах шагах в пяти от меня.
Пять шагов… даже будь у меня свободна правая рука, на выхватывание револьвера ушло бы слишком уж много времени. Да и толку… тут бы разве что драконобой справился или «кулак бога».
Из-за моей спины донесся шорох. Прихрамывая и держась за бок, Лисса обошла меня и встала перед монстром.
– Опять, – устало вздохнула она. – Боги, ну как же ты мне надоела. А ну, кыш отсюда! Еще раз увижу – хвост оторву! Бу-ккоросу!
Я с трудом сдержал подступивший к горлу смешок – больно уж дико выглядело это со стороны. Израненная девушка и огромная хищно скалящаяся тварь, пятящаяся задом. Лишь отступив на дюжину ярдов, гончая наконец развернулась и, разом перейдя на бег, скрылась среди камней.
– Это был очень могучий найтморлендский экзорцизм? – спросил я.
– Это было грязное найтморлендское ругательство, – Лисса присела на порог рядом со мной. – Нечто вроде «убью нафиг» на ваши деньги.
– Чем бы оно ни было, сработало неплохо, – заключил я. – Но все же одну ошибку ты допустила, компаньон.
– Какую?
– Сказала «увижу», а не «услышу».
– И-и-и-голодная-я-несчастная-я-я-я, – поддакнула мне гончая.
Лисса начала ругаться – сначала только на найтморлендском, затем в чужую речь начали вплетаться и знакомые мне словечки из человеческого и гоблинского лексикона.
– Кейн…
– Слава богу, ты очнулась…
– Кейн… – едва слышно прошептала вампирка, – у меня… есть одна просьба… слышишь?
– Да-да, я слышу тебя.
– Пусть Лисса и меня… так же… научит.
