Ко многому можно привыкнуть. Это я сейчас про Тварей, используемых кланом Вер-Заррен вместо лошадей. Раньше они меня несколько… не то чтобы пугали, скорее вызывали чувство настороженности. Теперь же отношусь к ним как к чему-то совершенно естественному. Более того, они стали куда привычнее лошадей обычных. Привык и к тому, что они на порядок превосходят свой, скажем так, естественный аналог. Быстрее бегают, не устают, беспрекословно подчиняются приказам, в случае необходимости могут и определенную помощь в заварушке оказать, куда там простым лошадкам.

А вдобавок Твари такого вот вида – как и нескольких других – продаются нашим кланом другим кланам Ордо Деус, причём по немалой цене. В этом мы… полумонополисты. Приставка «полу-» исключительно по причине того, что есть и аморфы Валтозарис. Только покупать их у клана из Маледиктума… можно, но Луравис не одобряют. Сильно. Им хватает и того, что они вынуждены приобретать аморфов, сохраняющих помещенную в них кровь на сколь угодно долгое время. Да и мы, Вер-Заррен, их покупаем. Чего греха таить, лабораториям нашего клана не удалось создать существ, хоть сколь либо приближенных по качеству.

Твари, аморфы… Казалось бы стоило упомянуть про големов и автоматонов Келатор, но тут всё не так просто. Слишком они дорогие, да и производить их долго. Вот и получается, что они этакий эксклюзивный вариант в основном для боевых нужд или для любителей покрасоваться, не считаясь с расходами. К тому же замаскировать того же автоматона под человека или зверя… Как бы не дороже обойдётся, чем производство основы.

За окнами экипажа был вечер, то есть солнце уже не раздражало глаза и кожу, не заставляло отгораживаться от него плотной, отсекающей свет тканью. Можно было просто смотреть в окно и думать. Висельник не мешал, он, как и всегда в таких случаях, погрузился в какие-то расчёты очередного варианта гадания на Таро с учётом множества новых факторов.

У меня же мысли потекли в совершенно ином направлении. Вспомнилась одна очаровательная Рэдин, временно покинувшая наш домен, но обещавшая вновь проявиться. Причём упоминала, что постарается это сделать поскорее. Почему она вернулась в свою знойную Испанию? Ну как же, ей было нужно привести своему мастеру Люциану зримое доказательство успешно выполненной работы – те самые плиты с руническими письменами, которые мы изъяли у ликанов.

Интересно, как среагирует этот самый Люциан, когда его ученица, специально посланная выполнить невыполнимое для неё по сложности поручение, вернётся с триумфом? Однозначно не обрадуется, но вот показать свои истинные эмоции перед соклановцами просто не сможет. Зато самой Мануэлле после отчёта о результатах лучше будет на какое-то время убраться куда подальше. Подальше от Люциана. Идеально, конечно, если девушке удастся вернуться в наш домен, благо доводы в пользу такого решения у неё присутствовали. Ещё бы им не быть, ведь всей честной компанией их прорабатывали! Убедительные такие, в которых при всём на то желании не найти и капли лжи. Ну а то, что далеко не все истинные мотивы возвращения изложены – это совсем иное дело.

Посмотрим, удастся ли ей задуманное. Если да – намеченные уже с её участием задумки осуществятся быстрее. Не получится… Придётся немного подождать. Ведь время – это не то, чего стоит опасаться вампирам, у нас и без этого явления врагов хватает.

Меж тем дорога подошла к концу, «лошади» остановились именно у ворот, ведущих к особняку той, которая являлась одной из двух наиболее важных персон Маледиктума в домене. Ну что, Ольга, пришло время с тобой познакомиться.

Покинув экипаж и бросив оценивающий взгляд на место обитания Валтозарис, я был впечатлен. Сам особняк был не слишком велик, да и прилегающий к нему участок земли с разбитым на нём садом размерами не поражал. Зато сразу бросался в глаза стиль и… возраст. Как минимум сотня лет, но и следа ветхости не наблюдалось. Изящная чеканка на воротах, изображающая схватку «неведомых чудищ»… Хотя любой из нас легко узнал бы обычные для нашего брата бои аморфов, которые Валтозарис порой проводят с допуском на них широкой публики. Иногда и наши умельцы выставляют туда собственноручно выращенных Тварей. Но лишь в тех случаях, когда бои проходят в статичном варианте. Что это такое? Всего лишь запрет модифицировать бойца прямо во время поединка. Ведь умельцам клана метаморфов ничего не стоит, воспользовавшись трансформирующими заклятьями, подправить характеристики бойца прямо в процессе боя. Да-а, такие схватки особенно зрелищны, имел возможность понаблюдать. Правда, ставки делал чисто символические – азарт в такого рода делах не моя стихия. Даже в бытность простым человеком сроду не увлекался азартными играми, разве в карты перекинуться мог, да и то с минимальными ставками. Видел примеры, когда за вечер проигрывались целые состояния и родовые поместья, после чего и вариант «пуля в голову» случался. Нет уж, спасибо, точно не моим было тогда, не стало моё и теперь.

Висельник, не склонный к излишне вдумчивому рассмотрению конкретного произведения искусства, пару раз постучал специально предназначенным для сей цели дверным молотком. Естественно, с магической составляющей, куда ж без нее. У всех нас магия столь плотно вплетена в повседневную жизнь, что спустя пару лет мы уже перестаём обращать на это внимание.

Ждать пришлось недолго, всего пару минут. Их хватило, чтобы хоть бегло, но изучить как общий энергетический фон места, так и попробовать почуять возможные угрозы незваным гостям. Фон был сильный, угроз хватало. В небольшом саду имелось как минимум с десяток скрывающихся аморфов, готовых напасть при поступившем приказе или же просто так, исполняя охранные функции. Право слово, мне даже стало немного жалко случайных воришек, что вздумали бы проникнуть за пределы ограды с целью чем-либо поживиться. Аморфы – эти абсолютно безмозглые существа, ведомые исключительно инстинктами – никогда не откажутся от дополнительного куска мяса, кости тоже с радостью употребят. Разве что одеждой побрезгуют, да и то, если она не из кожи.

Двери сами редко когда открываются. Могут, спору нет, но правила хорошего тона, они не просто так придуманы. Вдобавок мы были гостями ожидаемыми, нас пригласили. А уж к этикету в Маледиктуме относились во всем тщанием, так что встречать нас вышел один из вампиров, в этом сомневаться не приходилось. Стоп, не один, а двое.

Хм, неожиданно. Один из встречающих был Валтозарис, а вот второй явно принадлежал к числу Ламорис. Этих, если им не прикажут скрыть клановую принадлежность, всегда опознать можно. Точнее сказать, услышать. Магия Звука, она, знаете ли, звучит, когда её применяют. А Ламорис любят, чтобы пространство вокруг них… пело. Вот и вокруг этого вампира воздух аж вибрировал от колебаний, вызывающих Звук. Красиво, немного печально и в то же время завораживающе – именно такие впечатления вызывала музыка, порождённая магией. И уровень явно был заметно выше неофита.

Второй – его клановая принадлежность также опознавалась без особых проблем. Валтозарис ни с кем не спутаешь из-за приобретаемой привычки вечно доводить облик до недостижимого идеала. Правда, для каждого он был разный, к тому же поневоле делился на две ипостаси – полностью человекоподобную и «истинную», как они сами её называли. С первой всё понятно – классика в привычном понимании плюс безупречные черты лица. Зато вторая ипостась могла не иметь ничего общего с привычным для человека и даже большинства членов Красного Рода чувства прекрасного. Как уже упоминалось, у Валтозарис порой были странные понятия о красоте.

Этот конкретный представитель клана метаморфов был красив. Наверняка, показываясь в обществе, десятками ловил на себе взгляды прекрасных дам. Только вот при пристальном наблюдении просматривалась некоторая неестественность черт. И движения… Похоже, именно этот Валтозарис даже в человеческой ипостаси доработал себе суставы в сторону повышенной гибкости. Движения были чересчур уж плавные, без доработок связок, суставов, а может даже и костей к такому никак не приблизиться. Ладно, это лично его дела, точно не наши.

– Я Матеуш, – представился Валтозарис, после чего последовал жест в сторону Ламорис, который словно погрузился в созданную им самим музыку, и добавил. – Это Владек, он не любит «нарушать гармонию» идеального звука: – Нам поручено встретить вас, Вер-Заррен, и проводить к той, кто прислала нас сюда. Вы…

Пауза. Она же требование представиться.

– Стилет и сопровождающий меня Висельник. Ученики того, что известен вам под прозвищем Череп.

– Вас представить именно так? – слегка приподнятая бровь и легчайшие вопросительные интонации.

– Да. Наши старые имена остались в прежней жизни, а в новую мы забрали лишь старые прозвища.

– Как вам будет угодно, господа. Прошу следовать за нами.

Вежливость и Маледиктум сочетаются далеко не всегда, особенно если вспомнить о довольно склочных в повседневном общении Ламорис и огрызающихся из-за почти постоянной боли Весцендо. Вежливость и Валтозарис практически неразделимы. Вампиры этого клана могут быть жестоки до безумия с теми, кого считают врагами, но даже при разговоре с ними в пыточной комнате будут безупречно вежливы. Вот такой выверт психологии, присущий почти всему их клану. Чего уж тут говорить о приглашенных гостях, тут поведение и вовсе безупречно.

Следуя за Матеушем и Владеком – последний так и продолжал молчать, паря на волнах музыки – от ворот к входным дверям особняка, я непроизвольно подмечал достопримечательности, мимо которых мы проходили. Вот дерево, которое не столько элемент сада, сколько насест для аморфа-хамелеона, притаившегося, слившегося с корой и листвой. Форма его… явно замысловатая, ну а боевые качества, само собой, должны быть на высоте. Иных господа Валтозарис в принципе не держат-с.

Не только аморфы. Вот, к примеру, «музыка ветра» висит, восточная забава. Явно не просто так, а исключительно для того, чтобы послужить основой для развёртки боевых чар Ламорис. Музыкальная шкатулка, от которой магией так и несёт, прикреплённая к ветке одного из деревьев. Это уже не основа, а самый настоящий амулет, готовый активироваться по первой же команде. Уверен, что много тут таких… неожиданных подарочков для появившихся недругов.

А вот скульптурная композиция, изображающая рыцаря, готового пронзить копьем дракона. «Хорошая работа, ну прямо как живые!» – сказали бы простые гости, тут оказавшиеся. Может, и говорили неоднократно, ведь никто из нас не создает для своих домов репутацию «странных мест», хоть изредка, но допуская визиты обычных людей. И скульптуры эти видели, наверняка даже дотрагивались. Вроде на вид обычный гранит, а на деле – ещё два стража из числа тех же аморфов, шкуре которых придали визуальные и тактильные сходства с камнем. Недвижные, молчаливые… опасные.

– Часто используете по назначению? – не удерживаюсь от вопроса, указывая на «скульптуры», на дерево с «хамелеоном» и ещё на нескольких представителей местной фауны, равно как и на поделки Ламорис. Висельник же ехидно улыбается, явно ожидая ответа.

– Увы, воришки редко сюда лезут, да и их мы используем лишь как сосуд с кровью, который потом отпускают. Без памяти, конечно. Лишнее внимание ни к чему. Зато года полтора назад забрели… двое, – усмехнулся Валтозарис. – Хотели её светлость испугать, ножом угрожали, в саду ночном застав. Она подыграла – испуганной прикинулась, обещала показать, где главную драгоценность хранит. А ей она века три Зал Плоти считает. Там такие экспонаты, куда там Петруше с его кунсткамерой, что во граде Питербурхе… – Матеуш мечтательно прищурился, а его лицо на несколько мгновений поплыло, начиная было переплавляться в нечто иное, даже близко не похожее на облик человека. Однако сразу вернулось обратно. Контроль сработал, «держит лицо» в буквальном смысле. – Он собирал мертвых уродцев, а мы живых коллекционируем. И в экспонатах никогда нет недостатка, да и менять не жалко.

Говорящее такое название. Зал Плоти, хм. Я примерно догадываюсь, что именно он из себя представляет, ведь зная непреодолимую тягу клана метаморфов к трансформам всего и вся… В общем, тем грабителям можно было бы и посочувствовать, являйся я гуманистом. Только я им сроду не являлся, вот незадача!

Открываются входные двери и… Первый раз я внутри дома, принадлежащего кому-то из Валтозарис. А тут красиво. Особая аура, поневоле наводящая на мысли о том, что этот особняк не просто каменный каркас и находящиеся внутри мебель, ковры и прочее, а нечто большее. В других домах, принадлежащих представителям иных кланов, подобного ощущать не приходилось.

– Дом словно бы… дышит, – восхищенно выдохнул Висельник. – Матеуш, мы с другом восхищены атмосферой этого места.

– Это лишь отголоски, – внезапно ответил Ламорис, и музыка вокруг него чуть изменилась, сделавшись более торжественной, что ли. – Идёмте, вас ждут.

Вроде бы небрежно отмахнулся, но чувствовалось, что слова Висельника его впечатлили. И ощущение напряженности и лёгкой враждебности с его стороны малость приугасло. Ламорис, они изначально относятся ко всем без тени симпатии. Зато известно и то, что может их порадовать. Достаточно действительно уважительно высказаться либо о их любимой музыке, либо о ином, что конкретный представитель клана считает прекрасным. Обмануть их в этом аспекте почти нереально. Они неслабые эмпаты, хотя приобретают эту способность далеко не сразу. а лишь спустя минимум полсотни лет после обращения. И это самый минимум, поскольку обычно требуется гораздо больше времени.

Мда… Читал я кое-что о домах Валтозарис, но почувствовать на собственной шкуре ощущение «живого дома» – это, доложу я вам, ощущение специфическое. Думаю, что понятие «дом с привидениями» пошло именно отсюда. Правда, обычно этот термин наполнен негативной окраской, но дело всё в том, что для чужаков такие дома и впрямь не несут ничего хорошего. Зато для хозяев и в некоторой степени приглашенных гостей… Совсем иной расклад.

Нас вели… вниз. Показатель расположенности хозяйки, как бы странно это ни прозвучало. Валтозарис, они такие, любят устраивать большую часть своих домов под землей. И чем ниже подземный ярус, тем более важные помещения там находятся. Хотя и в надземных помещениях бывают постоянно, этого у них не отнять. Там вообще всё очень сложно, вампиру из иного клана понять их заковыристые обычаи и традиции нереально. Есть мнение – и оно далеко не безосновательное – что при создании Маледиктума внешний антураж сей структуры и большую часть ритуалов разрабатывали именно Валтозарис. Страго же, хоть и клан-сооснователь, но к организационным делам имели куда меньшее отношение. Им подобное было не шибко интересно, в отличие от метаморфов. Ну а Ламорис с Весцендо пришли уже в полностью сформировавшуюся и укрепившуюся систему, потому если что своё и привнесли, то по мелочам.

«Минус первый» этаж. Всё, в дальнейшие глубины нам доступа явно нет. Впрочем, в сравнении с обычными, надземными помещениями тут яркий контраст. Кажется, суть стала понятна – сверху приближенное к человеку, а вот вниз перемещено то, что ближе к иной стороне сущности Валтозарис. Своеобразный подход, в чём-то даже философский.

Магия трансформ и сочетание живого с неживым. Аморфы были тут всюду, причём большая часть оных служила чисто эстетическим целям. Вместо бумажных или тканевых обоев стены были покрыты тонким слоем чего-то мягкого, бархатистого и… явно органического. Нечто среднее между бархатом и замшей, но чувствовалось, что материал откликается на любое прикосновение. Множество глаз на потолке и на стенах, которые явно совмещали в себе возможность наблюдать за гостями и просто служили источниками освещения. Я не оговорился, глаза не только смотрели, но и источали мягкий свет, словно некоторые образчики подземной флоры.

Картины и гобелены – вообще отдельная песня. Изображенные на них существа порой слегка меняли своё положение, деревья шевелили ветвями и листвой. И никаких иллюзий, просто вместо основы и красок использовалась плоть, а то и каждая картина была… тем же аморфом. И кровь. Как любой вампир, я чувствовал эту субстанцию чётко, ошибиться тут было невозможно. Все эти изыски имели кровеносную систему, пусть в большинстве случаев очень вялую, заторможенную. Интересно, они питаются кровью или чем попроще? Пожалуй, я склоняюсь ко второму варианту, иначе было бы слишком много хлопот. Валтозарис вообще стараются создавать максимально неприхотливых в качестве способа питания аморфов, иначе с ними хлопот не оберёшься.

– Вам сюда. Её светлость ожидает гостей в малом Зале Плоти. Прошу!

Матеуш жестом указал на дверь, инкрустированную костью. Костью? Да, но эта кость была бронёй, ограждающей от попыток проникнуть внутрь. Не удивлюсь, если под ней и что-то из разряда активной защиты!

Дверь открывается сама, медленно, без малейшего скрипа. Сопровождающие нас остаются тут, а нам с Висельником остаётся сделать лишь несколько шагов, чтобы оказаться наконец в одном помещении с той, ради которой мы здесь и появились. И чую, нам ещё многому предстоит удивиться.

Валтозарис – это своего рода диагноз. Особенно когда они находятся в собственном доме и даже не помышляют отступать от привычного им поведения и… облика. В теории мы это знали, но вот на практике убедились впервые.

– Представитель клана Вер-Заррен в домене, известный как Череп, передает привет, а также искренние пожелания здравия и успеха в тех начинаниях, что не противоречат интересам нашего клана, – неглубокий поклон в сторону хозяйки дома. – Мы говорим от его лица. Наши слова – его слова.

– Так-так-так… Двое из четырёх, кого обратил мой старый знакомец, так любящий идти поперек привычного и предсказуемого, – замурлыкала Валтозарис, не вставая с гибрида кресла и трона, которое само по себе было тем ещё… творением. – Можете не представляться, юные воспитанники не столь уж возрастного интригана. Стилет и Висельник… Немногие предпочитают прозвища именам. Чувствуйте себя как дома в моей обители, если хотите, присаживайтесь. Есть очень удобные кресла, я недавно привнесла в них кое-что новое.

– В этом нюансе предпочту побыть консерватором, – вежливо отказался я.

– Мой друг прав, не хочется, чтобы кресло внезапно проявило… норов. Это же не лошадь, а мебель.

Звонкий смех Ольги. Ей явно понравилось не то собственное предложение, не то наша на него реакция. Впрочем, иной сложно было ожидать, ведь «новаторство» сумрачного гения Валтозарис заключалось в том, что ножки кресел не просто напоминали волчьи лапы, но являлись вполне… функциональными. А как иначе, если одна из лап кресла, на которое я сейчас смотрел, деликатненько так скребла паркет довольно острыми когтями. Это «гостевое» кресло. А у того, на котором сидела вампиресса, помимо когтистых лап, имелись еще и увенчивающие подлокотники химерические головы, периодически зевающие и лязгающие острыми длинными зубами. Не Химеры, которыми так любят баловаться Фаугле, а именно что химерический вид, то есть не имеющий аналогов среди живых созданий.

Сама же Ольга… Ничего не могу сказать – красивое создание. Если, конечно, вам по душе дикая красота, в любой момент способная не просто укусить, но и разорвать в клочья. Высокая, статная блондинка, одетая лишь в подобие алой туники. Ткань была откровенно просвечивающая, открывающая вид буквально на всё, стоило лишь самую малость присмотреться. Только явно видимое, равно как и просматриваемое, было не чисто человекоподобной ипостасью. Меняющая оттенок в зависимости от эмоционального состояния кожа, свернутые кожистые крылья за плечами, острые рожки, задорно торчащие из волос. И костяные чешуйки, прикрывающие, хм, определенные места. Но прекрасна, чего уж там! Ольга явно стремилась произвести на гостей подобающее впечатление. И не мелочь, и приятно.

Устроившись в нормальных, не затронутых творческим гением хозяйки креслах, мы сначала перебрасывались с Валтозарис общими фразами вроде тех, которые как свидетельствуют о взаимном уважении, так и прощупывают обстановку на предмет степени взаимного интереса. С нашей стороны говорил больше я, Висельник же ограничивался короткими комментариями, причем перед каждым непременно вынимал карту из колоды и бросал на неё мимолетный взгляд. Этим он, естественно, не мог не привлечь внимания Ольги.

– Карты Таро… Многие думают, что они появились в Италии, что их придумали увлекающиеся оккультизмом члены семейства Сфорца. А как думаете вы, мои гости?

– Следы ведут в Египет, – пожал плечами Висельник, ничуть не удивившийся вопросу, да и вообще любящий поговорить на одну из любимых тем. – Мне немногое удалось узнать с тех пор, как я стал частью Красного Рода, но и узнанного достаточно, чтобы понять – сегодняшнее Таро сильно упрощено. Порой немного жалею о нехватке времени, оно бы мне пригодилось, чтобы попробовать нащупать следы того, прежнего Таро.

– Верно, юный Вер-Заррен. Египет – правильное направления для поисков. Не зная принятой там символистики и её использования, ты никогда не избавишься от помех при попытках просчитывать вероятности. Я лишь скажу, что деления на старшие и младшие арканы не существовало, его придумали позже. Или специально ввели для упрощения, более легкого восприятия простыми людьми.

– Я признателен вам.

Поднявшись, мой друг сделал несколько шагов вперед, подойдя к креслу, на котором восседала хозяйка особняка. Опустившись на одно колено, он взял царственно протянутую ему руку и почтительно поцеловал. Ни тени подобострастия – просто признательность за ценную информацию, пусть и выраженная в малость устаревшей манере. Хотя, учитывая возраст Ольги – самое оно. Плюс ко всему, Висельник всегда любил красивых дам, причём экзотичность никогда не была помехой. В меру, конечно, мой роман с Мануэллой был для него… чересчур смелым.

– Полноте, милый юноша, я не раскрыла ни единого секрета, лишь избавила от пары недель в пыльных архивах, где есть всё сказанное мной. Таро – редкий интерес среди нас, оно слишком капризно и неоднозначно. Разве что Фаугле с их изначальной склонностью лепить из несбывшегося подобие существующего способны легко и непринужденно видеть ту тень, которую отбрасывают в настоящее варианты грядущего.

– Ценна не только сама услуга, но и намерение её оказать по велению не необходимости, а души.

Хорош Висельник! Ведь понимает, что Ольга преподнесла ему этот небольшой дар не совсем просто так, но представляет случившееся в приятном для той аспекте. Он знает. Она понимает. Зато обоим приятно, что это происходит… изящно и со стилем.

Друг вновь занял место в отведённом ему кресле, ну а мы наконец перешли к тому делу, ради которого здесь и появились. И первые слова были произнесены Ольгой, заявившей:

– Эти, обрастающие шерстью, вычёсывающие блох и воющие на полную луну, они окончательно потеряли остатки разума, раз решили мешать нам, Маледиктуму. Да и вас в этом домене стали раздражать. И показательно останавливают внимание на нас и на вас, почти не трогая иные кланы Красного Рода.

– Вы понимаете… – хмыкнул я. – Но ликаны заигрались. А может, и доигрались, это с какой стороны посмотреть. Столь явственно пытаться показать кланам Ордо Деус и особенно Луравис нашу покамест не существующую крепкую связь – это их ошибка, которую они допустили по причине слишком большого преобладания звериной части. Слишком явно, слишком нарочито, хотя для желающих в это поверить в самый раз.

– И раз уж нас, так сказать, уже объявили «слившимися в крепких объятьях», то ничего не мешает использовать слухи. Если нечто не удалось предотвратить, попробуем «оседлать волну».

Слова Висельника Ольга восприняла… с любопытством. Не в последнюю очередь потому, что интонации, которыми играл тот, были несколько провоцирующими и направленными именно на то, что их услышит столь экстравагантная дама. Да и сказаны они были, как она выразилась несколько ранее, «милым юношей». Я не я, если Висельник этот нюанс сейчас не использует в наших общих интересах. Жандармский офицер – это навсегда, это не проходит с течением времени. По себе знаю.

– Оседлать? – краешком рта улыбнулась вампиресса, одновременно меняя цвет волос на пепельный и глаза с тускло-зеленых на пронзительно голубые. – Могу и оседлать ту «лошадку», которая мне приглянется. Вы, Вер-Заррен, интересные. Интересные враги, интересны как неожиданно появившийся клан. Станете ли интересными союзниками не на одну битву, как было со Школой, и в иных случаях, а на более долгий период? Ваш наставник, граф Черепанов, как он в последние годы представляется, выбрал хорошее время, чтобы прислать сюда своих учеников. Нам надоели пакости ликанов. Нас расстраивает их сговор с Вигиландо и жрецами Единого божества, выбирающего разные имена для разных народов. И как всегда за всеми неприятностями стоят они… Архонты и их повелитель, их создатель. Провозвестник!

По поводу последней части я радостно оскалился, обнажая клыки, и с гордостью за свой клан произнес:

– Архонты обоих кланов Вигиландо сдохли. Попались в сети уникального заклятья, созданного величайшими магами из всех мистических обществ Европы, которые нашли в себе решимость объединиться ради общей цели. Они недооценили желание тех, кто был людьми и многое понимал в оккультизме, уйти не просто под крыло к одному из кланов Красного Рода, но громко хлопнуть дверью, прищемить даже не носы, а яйца тем, кто выжигал даже осколки от некогда могучих магических сообществ.

Ольга кивала и улыбалась. Уж в Маледиктуме этим периодом сильно интересовались, куда сильнее и Ордо Деус, и Элланзардо. В том числе и тем, что сподвигло, казалось бы, совершенно разные организации магов и осколков жрецов дохристианских богов, объединиться в единое целое. Причины имелись, и весьма весомые! Общий враг, набравший силу, равно как и исчезновение – таинственное и бесследное – тех сил, на которые раньше можно было опереться. Подготовка действительно грандиозного ритуала, который долен был объединить силы как непосредственных участников, так и почти всех могущественных артефактов, до которых маги смогли дотянуться. Не только своих, но и чужих. И вражеских тоже!

Копьё Лонгина, Грааль, ещё несколько крайне ценных для жрецов Единого и могучих предметов, они должны были стать завершающими штрихами. Придать великому ритуалу несколько новых граней, чтобы его участники смогли не просто перейти в вампирическое состояние, но создать сразу несколько новых кланов. И не просто новых, а с куда более широкими возможностями, мало ограниченными изначальной склонностью к той или иной школе магии, реже двум или трём. Это почти удалось. Почти…

Ритуал начался, артефакты исчезали, отдавая свою силу и превращаясь в ничего не значащие вещички, имеющие разве только историческую ценность. Собранная великая сила, подобной которой вот уже многие века не концентрировалось в одном месте и в одно время, была готова разделиться на отдельные потоки и создать из магических орденов новые вампирские кланы.

И в самый решающий момент вмешались те, кто стоял за спинами жрецов Единого, которых маги «освободили» от самых ценных артефактов со всеми сопутствующими явлениями в виде немалого количества трупов и уничтоженных твердынь. Жрецы призвали кланы Вигиландо. И не простых вампиров-отступников от идей Красного Рода, а самую опасную часть – обоих Архонтов, основателей кланов Хабиту и Гелидас. Они не без оснований считали, что такой запредельной мощи хватит для быстрого и непременного уничтожения «возомнивших о себе колдунишек, сколько бы их там не собралось». Всё верно, магическая мощь двух Архонтов и некоторого количества их свиты превышала все допустимые пределы. Вот только был один маленький нюанс. В конкретном месте, в то время маги Орденов опирались не только на собственные силы, но и на силу внешнюю, выкачанную из почти всех действительно могущественных артефактов, имеющихся в мире. Ей они и ударили, добавив сил собственных, составив «кольцо».

Магистры магических Орденов всея Европы почти на коленке, на импровизации создали величайшее заклятье, повторить которое… вряд ли когда удастся. Хотя бы потому, что подавляющего большинства создателей скоро не стало. Часть была выжжена последовавшим откатом. Других, ослабевших и утративших способность защищаться, добили умирающие Архонты, понимающие, что для них всё кончено, но стремящиеся утащить с собой в иной мир побольше своих убийц. Остались всего семь действительно великих магов и не такое большое число более низких уровней силы.

Именно эти семеро нашли в себе силы обуздать малые остатки полученной из разрушенных артефактов силы, чтобы хоть как-то довести до конца начатое. О создании нескольких кланов и речи не шло, слишком большая часть резерва была потрачена на уничтожение Архонтов. Пришлось ограничиться одним кланом, куда должны были войти все… кто выжил после той сокрушительной атаки. И про наделение себя заранее спланированными магическими дарами в довесок к уже имеющимся говорить не приходилось. Структурированная и разделённая на потоки сила превратилась в хаотическое, искажённое, неуправляемое месиво. Отсюда и магия Хаоса и Искажения, полученная членами клана Вер-Заррен. Более того, многое из прежних умений просто выжгло тем самым Хаосом, оставив, словно в насмешку, лишь менталистику да самую «дубовую» сферу оккультизма, опирающуюся скорее на знания и вливания сырой силы – алхимию.

Впрочем, сейчас мы говорили не совсем о том.

– Вигиландо серьёзно ослабли без своих Архонтов. Оттого и перестроились, стали использовать «мясо» из числа жрецов Единого, бросая им полуобглоданные кости с ошмётками знаний. Только церковники стали постепенно не столько марионетками, сколько симбионтами Хабиту и Гелидас. Это сила, но одновременно и слабость – Мы это понимаем, – процедила Валтозарис. – Про Вигиландо и их сложности, про связь – вольную или невольную, каждого клана с Архонтами. И про те сказки, которыми основатели Ордо Деус любят потчевать готовых слушать простаков.

– Какие именно сказки вы упомянули? – навострил уши Висельник. – Луравис горазды на выдумки и замалчивание настоящих событий.

– Про отстранённость Архонтов и их давнее невмешательство в творящееся сейчас, – мило улыбаясь явно симпатичному ей Висельнику, промурлыкала вампиресса.

– А ведь число верящих в эту байку растет от года к году. Среди молодняка Элланзардо и даже среди части Ордо Деус.

На пару мгновений Ольга не удержала лицо… в самом прямом смысле слово. Черты его исказились, откуда-то из глубины всплыли костяные пластины, закрывающие кожу… и тут же спрятались обратно.

– Не в Маледиктуме. Только не в Маледиктуме, – пусть лицо стало прежним, но глаза Валтозарис стали цвета крови, а кожа приобрела мертвенно-серый оттенок.

– Мы многое знаем об Архонтах и Провозвестнике, но это «много» становится малым в сравнении с тем, что было ведомо раньше. И в сравнении со знаниями Рэйбендраум.

– Мы тоже кое-что о них знаем.

– Разумеется, – согласилась со сказанным мной вампиресса. – Вы видели и даже сумели уничтожить двух из них. Это то, что даже против воли объединяет нас против добровольно ослепляющих себя, прячущих голову под подушку в надежде, что опасности развеются, если их не замечать. Но к делу! Чего хотят Вер-Заррен? Конкретно, без лишних сплетений слов.

– Нас мало в этом домене, – подтверждаю очевидный факт, который и так всем известен. – Зато у нас имеется ценная информация и каналы для её получения. Глубокое, очень глубокое понимание творящегося в Лунном Круге и умение противостоять магии Хабиту и Гелидас.

– Голова без тела…

Грубовато. И вместе с тем в довольно сильной степени отражает истинное положение дел. Ведь «тело» – это количество бойцов, которое могут выставить Вер-Заррен в домене. А их, извините, маловато будет. Нас трое, да трое гаар-гулов, плюс сам Череп может подключиться при нужде. Бойцы же из меня и Клима с Висельником не то чтобы плохие, просто неопытные. Опыт же, в понимании многих вампиров, начинает приходить не с годами, с десятилетиями. Нам до этого… много лет ждать. Что до гаар-гулов, то они бойцы специфические, больше привыкшие действовать от обороны. Особенности используемой ими магии, тут уж ничего не поделать. Отсюда и получается – нужна сторонняя поддержка, дуться на правдивые слова из уст одной из лидеров Маледиктума в домене глупо. Мы и не дулись – ни я, ни Висельник.

– Вас больше. И сей факт нас радует, – легкий поклон в сторону дамы. – Значит, мы можем передать пославшему нас, что принципиальное согласие достигнуто?

– Принципиальное – да. Но насчет отдельных вопросов договариваться будем отдельно. У каждой из сторон свои интересы и своё понимание необходимости тех или иных действий.

– Так иначе и быть не может.

– Правильно, Стилет. Любой союз должен приносить выгоду. Вам ли, Вер-Заррен, этого не знать.

Намёк? Похоже. На что? А бес её поймёт, эту демонического вида красотку, вновь вернувшуюся к более-менее естественному облику. Обычная кожа, прежние зелёные глаза. Даже крылья временно исчезли, словно бы втянувшись в спину. Остались лишь рожки и несколько костяных пластин, напоминающих о том, что Валтозарис и трансформы собственного тела неразделимы.

– Тогда мы предложим вам варианты дальнейших действий, направленных на то, чтобы наши общие враги для начала свернули свои попытки навредить тем людям, которых мы используем в своих целях. Для этого… лучше всего будет занять их собственными проблемами. Что у Лунного Круга, что у Вигиландо с церковниками есть много больных мест, по которым возможно нанести удар.

– Маледиктум будет ждать, но недолго. Промедление плохо сказывается на нашем влиянии в домене.

Промедление! Не смешите меня, дама… А то я не знаю, что боевые группы Маледиктума рыщут не только по городу, но и по его окрестностям, нанося удары по любым подозрительным местам. Пока что по тем, где подозреваются интересы ликанов. До церковников и скрывающихся за их тушками Вигиландо бойцы Ольги и Мирослава покамест добраться не успели, но это значит лишь то, что вскоре и до них длинные руки Маледиктума дотянутся. Жаль, что удары наносятся в привычной для этих боевых групп манере, когда им не выданы чёткие указания. Проще говоря, после них все горит, немногочисленные выжившие разбегаются, но вот о многоходовом планировании тут лучше забыть. Чёртовы Ламорис, у них от магии Звука и пролитой крови голова кругом идёт. Заодно и других своими боевыми кличами способны «заразить» боевым безумием, свойственным не слишком опытным представителям сего клана. Так всегда было, да и в будущем вряд ли что изменится. А лидеры Маледиктума в домене общую стратегию выработать не успели. Наверняка сейчас работа идёт полным ходом, но… у нас это лучше получится. Козырные карты, однако, которых у Ольги, Мирослава и их ближнего круга по определению быть не может.

Висельник… Ну да, конечно, пытается наряду с щедро рассыпаемыми в адрес Ольги комплиментами убедить вампирессу, что она в самом скором времени получит предварительные расклады относительно дальнейших планов. Совместных, конечно, непременно взаимовыгодных. Ага, кто бы спорил! Нам всем ясно, что обе договаривающиеся стороны будут вежливо, с улыбкой, но очень настойчиво «тянуть одеяло на себя», как происходит во всех без исключения коалициях.

О, интересный нюанс в беседе возник! Не шибко важный, а именно что интересный.

– …пустила части тел ликанов на те самые кресла. Немного модифицировать, стабилизировать и у меня осталась память о тех бесполезных воющих на луну блохастых ковриках. Но Зал Плоти, где я люблю некоторое время хранить оставшееся от моих врагов – это моя гордость.

– Верю, что все враги столь прекрасной и опасной женщины мучительно об этом сожалели.

– О, мучения это так… просто, – искренне улыбнулась Ольга. Только эта улыбка явно намекала, что врагам лучше было бы сразу самоубиться лишь для того, чтобы не попасть случаем в «заботливые» руки представительницы клана Валтозарис. – Я с удовольствием бы показала кое-что. Но ведь граф Черепанов должен ждать вашего возвращения. Или он может ограничиться одним из своих учеников?

– Признаться, мы с другом не рассчитывали, но можем задержаться на час-другой.

– Час, два часа… Для нас, привыкших измерять время в веках и эпохах, пара часов слишком мало. Я хочу предложить вашему милому и любознательному другу, Стилет, остаться тут… на денёк. Клянусь, что ему ничего не угрожает Клятва для вампира – это серьёзно. Ими стараются не разбрасываться уже по той причине, что слишком многое зависит от репутации клана и отдельных его представителей. Даже находящиеся в глубочайшем упадке Трайденти не станут нарушать данные клятвы. Есть лишь несколько ситуаций, когда они, те самые клятвы, не стоят ровным счётом ничего: попытка предать, угроза безопасности Красного Рода или же клятва, вырванная под угрозой смерти или чего похуже.

Вот и получалось, что отказаться от подобного приглашения… Может быть воспринято как пренебрежение. Этого нам не надо, поэтому делаю знак Висельнику, что приглашение стоит принять. Ему, ведь меня вежливо, но настойчиво выпроваживают.

Ладно, пусть пообщается с Ольгой. Может, что полезное узнает, в том числе по своим любимым картам Таро. Он ведь в ее глазах «милый юноша». Вампиресса же хоть и выглядит идеально, как и все мы, явно не первый век разменяла. Исходящая от неё аура, такую имеют лишь те из нас, кто уже давненько пребывает в вампирическом состоянии.

А что касается сроков… Тут я уточнил, и мне пообещали, что вернут дорогого гостя целым и невредимым не позднее чем к утру. Разумеется, не заставив его топать пешком или ехать в наёмном экипаже. Неплохо. Мне только и оставалось пожелать Висельнику приятного и насыщенного отдыха, после чего покинуть запоминающийся дом и его гостеприимную хозяйку. Кстати, проводила она меня лично, по дороге развлекая классической светской беседой, до входной двери. Дальше, до ворот, я шёл в гордом одиночестве, разве что присутствие поблизости сторожевых аморфов ощущалось. Но они в плане послушности хозяевам любую собаку превосходят, даже самую дрессированную.

Домой, пора домой. По-любому, визит прошёл более чем успешно. Удалось в принципе договориться о совместных действиях, причем на том уровне, который обсуждался в распускаемых среди членов Ордо Деус сплетнях, особенно среди Трайденти и Сангредо. Думаю, Череп будет рад услышать о достигнутом прогрессе. А потом на смену мгновению радости придёт понимание о необходимости серьёзно поработать. Насчёт планирования дальнейших действий. Совместных. Ну да жизнь покажет.