9. Страна пилонов

– Об этом месте я и сам почти забыл.

Кабе посмотрел на сереброкожего спутника:

– Правда?

– Здесь уже две сотни лет ничего не происходит, – пояснил аватар. – Разве что запустение.

– Как и на всем орбиталище, – заметил Циллер притворно-невинным тоном.

Аватар сделал вид, что обиделся.

Древний вагончик канатной дороги заскрипел, огибая высокий пилон, со скрежетом и лязгом прошел через стрелочный перевод по кольцу на вершине мачтовой опоры и, сменив направление, двинулся к следующему пилону на далеком холме среди изломов равнины.

– Концентратор, а вы хоть что-нибудь забываете? – спросил Кабе.

– Только если мне хочется, – ровным голосом отозвался аватар.

Он полулежал на мягком диване, обтянутом блестящей красной кожей, закинув ноги в ботинках на бронзовый поручень, отделявший пассажирский отсек от кабины водителя, где Циллер то разглядывал приборы на панели управления, то дергал рычаги, то перебирал тросы, протянутые сквозь отверстие в полу вагончика к крепежным скобам на потолке.

– А вам часто хочется? – спросил Кабе, трилистником примостившийся на полу: высота роскошно обставленного вагончика иначе не позволяла; вагончик был рассчитан на десяток пассажиров и экипаж из двоих человек.

Аватар наморщил лоб:

– Не припоминаю.

Кабе рассмеялся:

– Значит, вы можете о чем-то позабыть, а потом позабыть и о том, что позабыли?

– В таком случае мне пришлось бы забыть и о том, что я изначально забыл позабыть.

– Вполне возможно.

– И какую цель преследует эта содержательная беседа? – воскликнул Циллер.

– Никакую, – сказал аватар. – Она просто плывет по течению, вот как мы сейчас.

– Мы не просто плывем по течению, – заявил Циллер. – Мы исследуем.

– Вы, может, и исследуете, – ответил аватар, – а я нет. Я вижу, где мы находимся, потому что это в точности известно Концентратору. Хотите взглянуть? Я предоставлю вам подробные карты местности.

– Вашей компьютерной душе неведома тяга к приключениям, – сказал Циллер.

Аватар потянулся и смахнул пылинку с ботинка.

– По-вашему, у меня есть душа? Или это комплимент?

– Разумеется, у вас нет души. – Циллер с силой дернул трос и закрепил его.

Вагончик прибавил скорость и, покачиваясь, понесся над равниной, поросшей кустарником. Тень вагончика ползла по тусклому красно-оранжевому грунту. Вагончик проплыл над галечными заносами пересохшего речного русла, и четко очерченная тень, вытянувшись, сдвинулась в сторону. Порыв ветра взвихрил внизу тучи пыли, долетел до вагончика и чуть заметно накренил его; в деревянных оконных рамах задребезжали стекла.

– Это хорошо, – ответил аватар. – Я ведь никогда не думал, что она у меня есть, а если и думал, то, должно быть, забыл об этом.

– То-то и оно, – сказал Кабе.

Циллер раздраженно фыркнул.

Канатная дорога с вагончиками, движимыми силой ветра, пересекала Эпсизирские Разломы, обширную полуобжитую территорию на Плите Кантропа, почти в четверти окружности орбиталища по направлению вращения от домов Циллера и Кабе на Ксаравве и Осинорси. Разломы представляли собой сеть пересохших рек, раскинувшуюся почти на тысячу километров в ширину и втрое больше в длину. Из космоса казалось, что бурые равнины Кантропы в этом месте затянуты паутиной, сотканной из миллионов спутанных серых и охряных нитей.

Вода в Разломах была редкостью. Здесь преобладал засушливый климат, хотя иногда на равнины обрушивались ливни. Примерно раз в сто лет серьезная буря разражалась над Кантропами, горным хребтом, отделявшим равнины от океана Сард, который занимал всю поверхность Плиты дальше по направлению вращения, и лишь тогда сеть рек оправдывала свое название, перенося потоки дождевой воды с гор к Эпсизирским котловинам: на несколько дней там разливались сверкающие озера, способствуя краткой вспышке растительной и животной жизни, а затем котловины снова превращались в топкие солончаки.

Впрочем, Разломы именно для этого и создавались. Подразумевалось, что Масак, спроектированный и распланированный с тем же тщанием, что и прочие орбиталища, вмещает в себе большой и разнообразный мир. Здесь находились почти все географически мыслимые зоны, с учетом параметров гравитации и состава атмосферы, приспособленных к человеческим нуждам, да и сами зоны также были приемлемы для обитания человека, однако ни один уважающий себя Разум-Концентратор не обходился без дикой природы и заповедных пространств. Вдобавок на их отсутствие жаловались и сами люди.

Заполнять всю поверхность каждой Плиты грядами пологих холмов и журчащими ручьями или величественными горными массивами и океанскими просторами шло вразрез с представлениями о сбалансированной искусственной среде орбиталища; требовалось создавать также и дикие пустоши, глухие места, бесплодные земли.

На Масаке насчитывались сотни типов нетронутых территорий; образчиком одного из них и служили Эпсизирские Разломы – засушливыe, продуваемые ветрами, бесплодные, но в целом гостеприимные пустоши. Сюда приезжали ради долгих пеших прогулок и романтических ночевок под звездами и светом дальней стороны орбиталища, да и просто ради того, чтобы ненадолго отвлечься ото всех и вся; некоторые пытались обосноваться тут всерьез, но никто не продержался дольше пары сотен дней.

Поверх головы Циллера Кабе взглянул в лобовое стекло вагончика. Они направлялись к высокому пилону, от которого в шести направлениях отходили тросы, протянутые между шеренгами мачтовых стоек, выстроенных по прямой линии или пологой дугой. Повсюду в изломанном ландшафте взгляд наталкивался на пилоны – столбы опор в виде буквы «Г» высотой от двадцати до шестидесяти метров. Лишь теперь Кабе сообразил, почему Эпсизирские Разломы называли Страной Пилонов.

– А зачем их вообще построили? – полюбопытствовал он.

Кабе как раз расспрашивал аватара о канатной дороге, когда тот мимоходом заметил, что почти забыл об этом месте.

– Всему причиной некий Бреган Латри. – Аватар растянулся на диванчике и сцепил руки на затылке. – Одиннадцать веков назад ему взбрело в голову, что здесь необходимо установить канатную дорогу с парусными вагончиками.

– Но зачем? – удивился Кабе.

– Понятия не имею, – пожал плечами аватар. – Не забывайте, это было задолго до меня, при моем предшественнике, который впоследствии Сублимировался.

– А он что, не оставил никаких записей? – недоверчиво спросил Циллер.

– Оставил, разумеется; я унаследовал полный комплект записей и архивных материалов. – Аватар уставился в потолок и покачал головой. – В принципе, их больше чем достаточно, чтобы восстановить почти полную картину истории орбиталища. – Он снова пожал плечами. – Просто в этих записях не упоминается, что` именно заставило Брегана Латри утыкать Разломы пилонами.

– Он просто решил, что здесь должно быть… вот это?

– Да, очевидно.

– Отличная идея, – сказал Циллер и дернул трос; визгливо заскрипели шкивы, подтягивая один из парусов под корпусом вагончика.

– И ваш предшественник все это для него построил? – уточнил Кабе.

– Нет, конечно! – презрительно фыркнул аватар. – Это место было спроектировано как нетронутая территория. Концентратору не было резона устанавливать здесь канатную дорогу. Он сказал, что, раз Латри так хочется, пусть сам все и строит.

Кабе уставился на затянутый дымкой горизонт. Туда уходили сотни пилонов.

– Он все это построил сам?

– В какой-то мере – да, – пояснил аватар, продолжая смотреть в потолок, расписанный пасторальными сценами. – Он попросил выделить ему производственные и конструкторские мощности, установил сроки проектирования и взял в помощники старинный разумный аэролет, которого, между прочим, очень обрадовала возможность усеять Разломы пилонами. Латри разработал проекты пилонов и вагончиков, изготовил их, а потом они с аэролетом и еще горсткой единомышленников начали устанавливать пилоны и соединять их сетью тросов.

– И что, никто не возразил?

– Как ни странно, ему долго удавалось держать все в тайне, но да, возражения были.

– Критики всегда найдутся, – пробормотал Циллер, рассматривая под лупой старинную бумажную карту.

– Однако ему позволили продолжить строительство?

– Нет, что вы, – сказал аватар. – Любители дикой природы начали валить пилоны.

– Но по всей видимости, господин Латри добился своего. – Кабе снова оглядел местность.

Они приближались к мачтовой опоре на низком пригорке. Земля устремилась навстречу нижним парусам, и их тень стремительно приближалась.

– Он продолжал строить пилоны, а его друзья и аэролет их устанавливали. А природники… – Аватар обернулся к Кабе. – К тому времени противники Латри избрали себе имя, а это всегда дурной знак… Так вот, природники продолжали их валить. Каждая сторона обзавелась растущим числом приверженцев, здесь постоянно толпился народ: одни устанавливали пилоны и перебрасывали между ними тросы и канаты, а другие валили пилоны и пытались их отсюда убрать.

– А голосование проводили? – Кабе знал, что в Культуре так принято решать споры.

Аватар закатил глаза:

– Еще бы.

– И господин Латри победил.

– Нет, он проиграл.

– Но как же…

– На самом деле голосований было много. Эта была одна из тех бесконечных кампаний, где сначала требовалось провести голосование, чтобы определить, кто имеет право за это голосовать: те, кто побывал в Разломах, или те, кто живет на Кантропе, или все обитатели Масака, или еще не пойми кто…

– И господин Латри проиграл.

– Он проиграл первый тур голосования, к которому допускали только тех, кто побывал на Разломах. Между прочим, некоторые предлагали наделить каждого избирателя числом голосов, равным либо числу его поездок в Разломы, либо общему числу проведенных там дней. Представляете? – Аватар покачал головой. – Увы, демократия в действии чрезвычайно неприглядна. В общем, первый тур он проиграл, и теоретически моему предшественнику полагалось бы остановить производство, но те, кого не допустили к первому голосованию, стали жаловаться. В конце концов провели второй референдум, на сей раз среди всего населения Плиты, включая и тех, кто побывал в Разломах.

– И на сей раз он выиграл.

– Нет, он и во второй раз потерпел поражение. У природников были первоклассные пиарщики. Гораздо лучше, чем у пилонистов.

– О, у них тоже появилось имя? – уточнил Кабе.

– Само собой.

– А это случайно не один из тех дурацких споров местного значения, которые приходится решать путем Всекультурного референдума? – спросил Циллер, продолжая изучать карту, а потом покосился на аватара. – Ну, такого ведь на самом деле не бывает?

– Бывает, – ответил аватар; голос его казался особенно безжизненным. – И довольно часто. Но нет, в этом случае вопрос не вышел за пределы юрисдикции Масака. – Аватар поморщился, словно углядел на расписанном потолке что-то непристойное. – Циллер, осторожнее, там пилон.

– Где? – Челгрианин вскинулся и увидел пилон всего в пяти метрах от вагончика. – Тьфу ты! – Он отшвырнул карту и лупу, метнулся к панели управления и лихорадочно задергал рычаги, управляющие рулевыми колесами на крыше.

Наверху послышался протяжный скрежет и лязг; вагончик со свистом пронесся мимо широкого бока пилона, едва не задев его правым бортом; мелькнули пенометаллические балки с кляксами птичьего помета и пятнами лишайников. Вагончик, раскачиваясь и скрипя, двинулся по стрелочному переводу, а Циллер стравил тросы, распустив паруса. С кольца стрелочного перевода на вершине пилона расходилось несколько маршрутов; там же были установлены вертушки, приводившие в действие цепные передачи, с помощью которых вагончик двигался по кругу от одной стрелки к другой.

Циллер проводил взглядом пару подвешенных к пилону металлических листов с крупными цифрами, нанесенными выцветшей, облупившейся краской. Когда вагончик приблизился к третьему листу, Циллер толкнул вперед один из рычагов; колеса на крыше перескочили на новый трос, что-то заскрежетало, вагончик тряхнуло, и он заскользил вниз своим ходом, только под действием силы тяжести, а потом – когда Циллер выбрал тросы и перенастроил паруса, – медленно и плавно, слегка покачиваясь и чуть подрагивая, покатил по длинной дуге к следующему далекому холму.

– Вот так-то, – сказал Циллер.

– Но господин Латри все-таки добился своего, – произнес Кабе. – Судя по всему.

– Судя по всему, – кивнул аватар. – В конце концов многие прониклись этой нелепой затеей. В окончательном раунде голосования приняли участие все жители орбиталища. Природники спасли свою репутацию, взяв с Латри обещание не застраивать пилонами другие девственные земли, несмотря на то что он по-любому не собирался этого делать. Так что он продолжал возводить пилоны, тянуть тросы и строить вагончики в свое удовольствие. У него было множество помощников, которых пришлось разделить на команды и каждую снабдить парой аэролетов; некоторые придумывали что-то свое, хотя и в рамках проекта Латри. Работы прекратились лишь на время Идиранской войны и Шаладианского кризиса – он произошел как раз после моего прибытия сюда, – когда понадобилось перенаправить все производственные мощности на строительство боевых кораблей и прочие военные нужды. Впрочем, даже тогда Латри продолжал сооружать пилоны и вить тросы на самодельном оборудовании, построенном его помощниками. Шестьсот лет спустя он завершил проект, и оказалось, что пилонами покрыта почти вся территория Разломов. Поэтому ее и называют Страной Пилонов.

– Тут же три миллиона квадратных километров, – заметил Циллер. Он поднял с пола карту и лупу и снова принялся изучать одну через другую.

– Примерно, – сказал аватар, положив ногу на ногу. – Однажды я пересчитал все пилоны и уточнил протяженность тросов.

– И как? – спросил Кабе.

Аватар покачал головой:

– В обоих случаях получились большие, но не представляющие особого интереса числа. Если хотите, я могу их…

– Спасибо, не надо, – сказал Кабе. – Я просто так спросил.

– И что же, завершив труд всей своей жизни, господин Латри умер? – спросил Циллер, глядя в боковое окошко кабины и почесывая в затылке. Он поднял карту, повертел ее так и сяк.

– Нет, – ответил аватар. – Господин Латри не из тех, кто умирает по собственной воле. Он несколько лет разъезжал по канатной дороге в полном одиночестве, но потом ему прискучило это занятие. Он совершил несколько путешествий в глубоком космосе, после чего осел на орбиталище Квиела, в шестидесяти тысячах световых лет отсюда. Вот уже более века он сюда не наведывался и даже не интересовался судьбой своих пилонов. По слухам, теперь он уговаривает группу всесистемников возбудить на поверхности местной звезды солнечные пятна так, чтобы они сложились в какие-то имена и девизы.

– Ну, должно же у человека быть хобби, – сказал Циллер, снова разглядывая карту.

– Да, и ваше хобби сейчас заключается в том, чтобы не приближаться к майору Квилану на расстояние менее двух миллионов километров, – заметил аватар.

Циллер вскинул голову:

– О небо! Мы и впрямь так далеко забрались?

– Да.

– А как там наш эмиссар? Доволен жизнью? На постой устроился? Открытки домой послал?

Корабль «Сопротивление закаляет характер» доставил Квилана на орбиталище шестью днями ранее. Майор остался доволен жильем, предоставленным ему в городе Йорле, на одноименной Плите. Две Плиты и два континента отделяли город Йорле от города Аквиме, где жил Циллер. Майор с тех пор дважды посещал Аквиме: в первый раз – в сопровождении Кабе, во второй – самостоятельно. В каждом случае он извещал Концентратора о своем намерении и просил уведомить Циллера о своем визите. Циллер и без того мало бывал дома; он изучал ранее не виденные места орбиталища или, как сейчас, возвращался туда, где уже бывал и где ему очень понравилось.

– У него все в порядке, – ответил Концентратор через аватара. – Передать ему, что вы им интересуетесь?

– Не надо, а то он слишком возбудится.

Циллер смотрел в боковые окна; вагончик покачнулся на ветру, потом, продолжая скрипеть и дребезжать, возобновил движение по моноволоконному тросу.

– Удивительно, что вы не с ним, Кабе, – бросил Циллер, покосившись на хомомданина. – Я-то думал, вы будете при нем неотлучно.

– Майор надеется, что мне удастся убедить вас согласиться на встречу с ним, – заметил Кабе. – Очевидно, что, будучи при нем неотлучно, я не достигну этой цели.

Циллер посмотрел на Кабе поверх карты:

– Кабе, это он через вас демонстрирует обезоруживающую искренность – или вы сами, как обычно, наивничаете?

– И то и другое, – рассмеялся Кабе.

Циллер покачал головой и постучал по карте лупой.

– А что означает перекрестная розовая или красная штриховка на определенных участках? – спросил он.

– Розовым помечены участки в аварийном состоянии, – объяснил аватар. – А красным – те, что обвалились или разрушились.

Циллер повернул карту к аватару и указал на ней участок размером с ладонь:

– Значит, эти места недоступны?

– В вагончике канатки – недоступны, – согласился аватар.

– И как же вы это допустили? – раздраженно буркнул Циллер и снова уткнулся в карту.

Аватар пожал плечами:

– Как уже говорилось, я за них не в ответе. Стоят пилоны или падают – не моя забота, до тех пор пока я не приму решения включить их в свою инфраструктуру. Учитывая, что сейчас канатной дорогой почти не пользуются, я не собираюсь этого делать. К тому же мне нравится их постепенный энтропийный распад.

– Я полагал, вы строите на совесть, – заметил Кабе.

– О, если бы пилоны строил я, – оживился аватар, – то закрепил бы их в подложке орбиталища. Собственно, в этом и заключается основная причина обрушения пилонов: их подмывает при наводнениях. Они устанавливались не в субстрат, а в геологический слой, да и то неглубоко. Любое наводнение обрушивает десятки пилонов. К тому же моноволокно такое прочное, что один упавший пилон утягивает за собой все остальные на линии; при строительстве этого не учли и не озаботились предохранительными устройствами. С момента завершения проекта случилось уже четыре серьезных бури. Удивительно, что пострадала всего лишь небольшая часть канатной дороги.

– И все-таки жаль, что она разрушается, – сказал Кабе.

Аватар посмотрел на него:

– Правда? А мне казалось, в этом есть нечто романтичное. По-моему, это автореферентное творение значительно выигрывает от того, что стихия – или то, что здесь ею считается, – накладывает на него свой неизгладимый отпечаток.

Кабе погрузился в размышления.

Циллер снова разглядывал карту.

– А что это за линии с синей штриховкой? – поинтересовался он.

– Это участки, возможно пришедшие в аварийное состояние, – ответил аватар.

Циллер испуганно показал ему карту:

– Но мы как раз на синем участке!

– Да, – согласился аватар, глядя на скользящие по тросу направляющие и рулевые колеса вагончика через стеклянные панели в центре потолочной пасторальной росписи. – Гм…

Циллер смял карту и швырнул ее на панель управления.

– Концентратор, нам грозит опасность? – спросил он.

– Нет… Тут есть страховочные системы. К тому же в случае любой непредвиденной поломки, если вагончик сорвется с троса, я подставлю антигравитационную платформу, так что мы не пролетим и пары метров. Пока со мной все в порядке, мы все в полной безопасности.

Циллер с подозрением взглянул на сереброкожее существо, растянувшееся на диване, и вернулся к изучению карты.

– Мы уже определились с местом премьеры? – спросил он, не поднимая глаз.

– Я бы предложил Штульенскую Чашу на Гуэрно, – ответил аватар.

Циллер поднял взгляд. Кабе показалось, что челгрианин удивлен и польщен.

– Правда?

– Выбор не так уж и велик, – пояснил аватар. – Интерес огромен. Требуется место с максимальной вместимостью.

Циллер широко улыбнулся, хотел было что-то сказать, но потом, как показалось Кабе, со смущенной улыбкой уткнулся в карту.

– Ах да, Циллер, – продолжил аватар, – майор Квилан попросил меня выяснить, не возражаете ли вы против его переезда в Аквиме.

Циллер опустил карту.

– Что-о-о? – прошипел он.

– Йорле – отличное место, но совсем не такое, как Аквиме, – сказал аватар. – Там тепло даже в это время года. Он желает испытать те же ощущения, что и вы на высоте.

– Отправьте его на Перемычный кряж, – пробормотал Циллер и снова взялся за лупу.

– Вас это беспокоит? – спросил аватар. – Вы все равно редко бываете в городе.

– Тем не менее именно там я предпочитаю преклонять голову ночами, – отозвался Циллер, – так что да, меня это беспокоит.

– В таком случае я сообщу ему, что вы против его переезда.

– Да.

– Вы уверены? Он же не набивается к вам в соседи. Просто просит поселить его где-нибудь в центре города.

– Нет, такое близкое соседство меня совершенно не устраивает.

– Концентратор… – начал Кабе.

– Гмм… – протянул аватар. – Он сказал, что готов сообщать вам обо всех своих передвижениях, чтобы вы ненароком не столкнулись…

– Ох, ради всего святого! – Циллер отшвырнул карту и сунул лупу в карман жилета. – Слушайте! Не хочу я, чтоб этот тип крутился рядом со мной, не хочу я с ним встречаться. И не хочу, чтобы мне заявляли, что при всем желании мне не избавиться от этого сукина сына.

– Дорогой мой Циллер, – начал Кабе и осекся. «Я уже говорю, как Терсоно», – подумал он.

Аватар сбросил ноги со спинки дивана и переместился в сидячую позу.

– Циллер, вас ведь не принуждают с ним встречаться.

– Ну да. Но и держаться подальше тоже не дают.

– Вы сейчас далеко от него, – указал Кабе.

– Да? А как долго мы сюда добирались? – спросил Циллер.

Субплитовой транспортер доставил их сюда утром; все путешествие заняло немногим более часа.

– Гм, ну…

– Я фактически узник! – развел руками Циллер.

Лицо аватара перекосилось.

– Нет, – сказал он. – Ничего подобного.

– А хотя бы и так! Я ни ноты не сочинил с того момента, как этот гад сюда явился!

Аватар встревоженно выпрямился:

– Но вы ведь закончили…

Циллер пренебрежительно махнул рукой:

– Все готово. Но после таких масштабных работ я отдыхаю, сочиняя малые формы, а сейчас… У меня творческий запор.

– Циллер, – начал Кабе, – если вам кажется, что вас подталкивают к встрече с Квиланом, почему бы в самом деле не встретиться с ним – и дело с концом?

Аватар со стоном улегся на диван и снова закинул ноги на спинку.

Циллер уставился на Кабе:

– Ах вот как? Вот это и есть ваш хваленый дар убеждения? Вы таким образом пытаетесь уговорить меня согласиться на встречу с этим дерьмом?

– По вашему тону, – проворчал Кабе, – непохоже, чтобы вы поддавались на уговоры.

Циллер покачал головой:

– Уговоры. Урезонивание. Не возражаю ли я? Обеспокоен ли я? Оскорблен ли? Да, я могу поступать, как мне вздумается, но ведь и он тоже. – Он гневно наставил палец на аватара. – Ваша омерзительная вежливость хуже прямого оскорбления. Все это нерешительное топтание вокруг да около, гадкая сладкоречивая чушь, ритуальные пляски с бубнами: нет-только-после-вас-нет-нет-после-вас-нет-что-вы-после-вас! – Он замахал руками, сорвался на крик. – Ненавижу эту беспросветную трясину хороших манер! Вы вообще хоть что-нибудь можете сделать?!

Кабе хотел было перебить его, но сдержался. Аватар посмотрел на Циллера, удивленно заморгал:

– Например? Вы бы предпочли, чтобы майор вызвал вас на дуэль? Или поселился с вами по соседству?

– Вы же его можете отсюда вышвырнуть!

– С чего бы это?

– А с того, что он меня достал!

Аватар улыбнулся и произнес:

– Циллер.

– Я чувствую себя загнанным! Мы – раса хищников; мы прячемся только на охоте. Мы не привыкли чувствовать себя добычей.

– Вы могли бы переехать в другое место, – предложил Кабе.

– Он потащится следом!

– А вы еще раз переедете.

– А с какой стати? Мне нравятся мои апартаменты. Там тишина и прекрасный вид из окон. Мне даже кое-кто из соседей нравится. В Аквиме три превосходных концертных зала с великолепной акустикой. Чего ради я должен куда-то переезжать из-за того, что Чел неизвестно зачем прислал сюда этого отставного вояку?

– Как это – неизвестно зачем? – спросил аватар.

– Может, он тут не для того, чтобы уговорить меня вернуться; может, он намерен меня похитить! Или убить!

– Да ну? – протянул Кабе.

– Похитить вас невозможно, – сказал Концентратор. – Во всяком случае, без помощи целой флотилии боевых кораблей, а присутствие таковой я бы не пропустил. – Аватар покачал головой. – Убийство тоже невозможно. Почти. – Он поморщился. – Допускаю, может случиться покушение на убийство, однако, если вас это беспокоит, на место вашей с ним встречи, если она все-таки произойдет, я отправлю боевых дронов, ножеракеты и так далее. И разумеется, сделаю вашу резервную копию.

– Нет уж, я как-нибудь обойдусь без ваших боевых дронов, ножеракет и резервного копирования личности, – с нажимом произнес Циллер. – Потому что абсолютно не собираюсь с ним встречаться.

– Однако вас раздражает сам факт его присутствия, – сказал Кабе.

– А что, заметно? – буркнул Циллер.

– Если предположить, что он не заскучает и не уберется отсюда восвояси, – продолжил Кабе, – разумнее все-таки согласиться на встречу, и дело с концом.

– Да что вы заладили как заведенный: «дело с концом», «дело с концом»! – заорал Циллер.

– Кстати, к вопросу о «держаться подальше», – мрачно заметил аватар. – Э. Х. Терсоно обнаружил наше местонахождение и просит разрешения к нам присоединиться.

– Ха! – Циллер, резко обернувшись, уставился в лобовое стекло. – Вот, и от этой проклятой машины тоже никуда не денешься.

– Он о вас печется, – сказал Кабе.

Циллер с неподдельным удивлением посмотрел на него:

– И что?

Кабе вздохнул и спросил аватара:

– А где Терсоно?

– Уже в пути, – сказал аватар. – Минут через десять прибудет. Он летит от ближайшего портала.

Территория Разломов считалась неосвоенной не только из-за ландшафта, а еще и потому, что немногочисленные Субплитовые порталы находились на ее окраинах, так что углубиться в дикую глушь на скорости больше пешеходной можно было либо по канатной дороге, либо по воздуху.

– Чего он приперся? – Циллер сверился с анемометром, ослабил два троса, подтянул третий, но без особого эффекта.

– Со светским визитом, – сообщил аватар.

Циллер постучал по горизонтальному циферблату на шарнирной опоре:

– А компас, вообще, работает?

– По-вашему, у меня дефектное магнитное поле? – оскорбился Концентратор.

– Я спросил, работает компас или нет. – Циллер снова постучал по циферблату.

– Должен работать. – Аватар снова сцепил руки на затылке. – Смею заметить, это весьма несовершенный способ навигации.

– На следующем повороте хотелось бы привестись к ветру, – сказал Циллер, глядя вперед, где на поросшей чахлыми кустарниками вершине холма высился очередной пилон.

– Надо включить пропеллер.

– А тут и пропеллеры есть? – спросил Кабе.

– Большая двухлопастная штуковина, вон там, в задней части вагончика. – Аватар мотнул головой туда, где сходились над широкой панельной секцией два изогнутых окна. – У нее автономное питание. Если ветряки генератора работают, то аккумулятор должен быть заряжен.

– А как это определить? – спросил Циллер, вытаскивая трубку из жилетного кармана.

– Видите большой циферблат справа, под лобовым стеклом? Тот, что с символом молнии?

– Вижу.

– Стрелка в коричнево-черной части шкалы или в ярко-голубой?

Циллер сунул трубку в рот и присмотрелся:

– Нет там никакой стрелки.

Аватар напустил на себя задумчивый вид и заявил:

– Это не очень хорошо.

Он сел и осмотрелся. До пилона оставалось метров пятьдесят; земля приближалась.

– Я бы поставил бизань.

– Что?

– Вытравите третий шкот слева.

– А-а. – Циллер немного ослабил трос и снова закрепил его. Потянул пару рычагов, сбрасывая скорость и готовя колеса к переводу на стрелку. Щелкнул парой крупных тумблеров и с надеждой обернулся к задней части вагончика.

Потом перехватил взгляд аватара.

– Ладно, пусть проклятый эмиссар перебирается в Аквиме, – сердито бросил Циллер. – Мне все равно. Только не подпускайте его ко мне.

– Разумеется, – просиял аватар, взглянул вперед, и выражение его лица тут же переменилось. – Ой.

В груди Кабе искрой полыхнул страх.

– Что там? – спросил Циллер. – Терсоно уже прибыл?

В следующее мгновение челгрианина сбило с ног; вагончик с душераздирающим скрежетом и скрипом резко затормозил, а потом, раскачиваясь, нехотя остановился. Аватар соскользнул по дивану. Кабе швырнуло вперед, и он удержался от падения плашмя лишь потому, что успел вытянуть руку и схватиться за бронзовый поручень между кабиной и пассажирским отсеком. Поручень от этого погнулся, затрещал и с лязгом оторвался от переборки. Циллера зажало в полусидячем положении между двумя приборными панелями. Вагончик продолжал раскачиваться.

Циллер открыл рот и выплюнул обломок трубки:

– Что за фигня?

– По-моему, мы зацепили дерево, – сказал аватар, выпрямляясь на диване. – Все в порядке?

– Все хорошо, – отозвался Кабе. – Простите, я тут поручень сломал.

– А я трубку перегрыз! – пожаловался Циллер и поднял с пола обломок перекушенной трубки.

– Починим, – пообещал аватар и, откинув ковер между диванами, распахнул деревянную крышку люка в полу. Внутрь ворвался ветер.

Аватар улегся на пол и свесил голову в люк.

– Точно, дерево, – прокричал он и выбрался обратно. – Этой линией давно не пользовались, а оно подросло.

Циллер отряхнул свою одежду:

– А вот если бы вы следили за состоянием канатной дороги, этого бы не случилось.

– Безусловно, – с готовностью согласился аватар. – Послать ремонтного дрона или сами попробуем высвободиться?

– У меня идея получше, – ухмыльнулся Циллер, выглядывая в боковое окно кабины.

Кабе посмотрел туда и увидел летящий к ним розоватый предмет. Циллер открыл окно и, обернувшись к своим спутникам, еще раз улыбнулся, а потом крикнул:

– Терсоно! Как я рад вас видеть! Как хорошо, что вы здесь! У нас тут небольшая проблема.