Следующие три дня Питер редко видел Майкла. Подходил срок отправки колонны с горючим, и все бригады работали по две смены подряд. Жалованья, чтобы потратить его за карточным столом, у Питера уже не было, поэтому он тратил время на сон, прогулки по территории и толкотню у буфета. С Карловичем он сошелся, но вот Старк – совсем другое дело. Появление Питера пробудило всю ту неприязнь, которую предсказал Грир. Этот мужик вообще с ним почти не разговаривал. «Ну и ладно, – подумал Питер, – пусть себе злится. Я вообще не слишком-то хотел здесь служить».

Самым интересным из всего были разговоры с Лорой. Ее жажда новой информации насчет Колонии, а в особенности – насчет Майкла, была ненасытной, как и все остальное в ней. В промежутках между сменами она непременно находила его у буфета, усаживала за свободный стол, чтобы их никто не подслушивал, и начинала расспрашивать. Что бы там Майкл ни говорил, за ее вульгарным поведением скрывалась истинная привязанность к нему. Она расспрашивала обо всем осторожно, но настойчиво, будто для нее Майкл был сложным замком, который ей пока не удалось открыть. Какой он был тогда, прежде? Умный, да, это понятно всякому, кто его хоть немного знает, но что еще? Что Питер может рассказать о Саре? А их родители, что там случилось? Обо всем путешествии из Калифорнии Лора знала лишь официальную информацию – в Колонии вышел из строя источник энергии, поэтому выжившим пришлось уходить на восток и искать других людей. По немыслимой случайности они наткнулись на гарнизон в Колорадо. Про Эми, как и про то, что случилось на горе в Теллерайде, она вообще ничего не знала, а Питер решил не рассказывать.

Самым удивительным в его разговорах с Лорой оказался ее интерес к Алише. Видимо, Майкл и сам немало ей рассказал. Питер ощутил скрываемую за этими вопросами враждебность и даже ревность. Постепенно понял, что каждый их разговор постоянно сворачивает в эту сторону. И решился даже на то, что сказал Лоре, что ей не о чем беспокоиться. Майкл и Алиша будто вода и масло, сказал он. Вряд ли ты встречала в жизни двух людей, которые меньше бы подходили друг другу. В ответ Лора лишь демонстративно усмехнулась.

– Кто тебе сказал, что меня это беспокоит? Какая-то безумная женщина из Отряда, черт знает, где ходящая? Поверь мне, – сказала она, отмахиваясь, – это последнее, о чем я думала.

Последний день на заводе Питер провел, совещаясь с Карловичем и Старком и подробно обсуждая предстоящую поездку. Десять заправщиков, под крышку залитые топливом, половина – соляркой, половина – бензином. К утру еще два будут готовы. Шесть машин охраны, «Хамви» и внедорожники со станковыми пулеметами калибра 50. Ехать три сотни миль, на север от Фрипорта по Шоссе 36, потом от Сили на запад по Федеральной 10, до пригородов Сан-Антонио, объехать город по дорогам местного значения, вернуться на Федеральную 10 и проехать оставшиеся пятьдесят миль. Вдоль дороги через равные промежутки построены убежища, но обычно старались ехать без остановок. При средней скорости в двадцать миль в час они приедут в Кервилл вскоре после полуночи.

Внимание Питера привлекли три узких места на пути. Мост через реку Бразос, к югу от Брукшира, второй мост у Лаллинга, где они пересекут Сан-Маркос, и третий, к западу от Сегуина, где они пересекут Гваделупу в нижнем течении. Первые два – не слишком большой повод для беспокойства, конвой пересечет их при дневном свете, но в Сегуин им до захода солнца не добраться. Известно, что Зараженные охотятся по берегам реки, а звук дизельных моторов всегда их привлекает. Что хуже, мост в таком состоянии, что по нему может проезжать только один заправщик за раз. Определенную защиту обеспечат осветительные ракеты, но все равно получится, что на некоторое время колонна разорвет строй.

Все собрались у заправщиков в предрассветном сумраке. Было влажно и холодно. Почти для всех такие поездки были привычным делом, почти что скучным. Люди передавали друг другу кружки с заваренным вместо кофе цикорием. Как старший нефтяник, Майкл поедет в головном «Хамви», вместе с Питером. Цепс поведет первый заправщик, Лора – второй. Питер планировал, что в первой машине поедет Старк, в качестве жеста доброй воли, но к его радости тот отказался и решил остаться на заводе с другими служащими Внутренней Службы.

С первыми лучами солнца открыли ворота. Заревела дюжина мощных дизелей, из труб вырвались клубы густого черного дыма. Майкл прошел вдоль колонны, от хвоста к голове, раздавая рации и разговаривая с каждым из водителей, в последний раз перед отправлением. Сел за руль «Хамви» и опросил всех водителей по рации:

– Заправщик Один.

– Готов.

– Заправщик Два.

– Готова.

– Заправщик Три…

И так далее. Отдав Питеру рацию, Майкл нажал на газ.

– Вот увидишь, это дело – скукотища сплошная. Однажды я почти всю дорогу проспал.

Они выехали в свете начинающегося дня.

К полудню колонна уже пересекла Бразос и свернула на запад, на Федеральную 10. Все внутренние шоссе были усеяны ямами, заправщики ехали медленно, но когда они выехали на Федеральную, то смогли прибавить ходу.

В рации раздался голос Цепса:

– Майкл, у меня тут проблема.

Питер повернулся назад. Конвой остановился. Майкл остановил «Хамви» и сдал назад. Цепс вылез из кабины грузовика и уже стоял спереди, поднимая капот.

– Что за проблема? – окликнул его Майкл.

Цепс махнул тряпкой, отмахиваясь от идущего от двигателя пара.

– Думаю, насос охлаждения. Сразу не починю. Часа два, не меньше.

Вариантов два. Ждать, пока починят машину, или оставить заправщик здесь. Для полного счастья, по обе стороны от дороги непроходимый кустарник. Ближайшая развязка в шести милях позади. Придется возвращаться до самого Уоллиса, значит, снова переезжать по мосту через Бразос.

– У него получится? – спросил Питер.

– Запчасти есть. Не вижу причин, чтобы не вышло.

Питер дал свое согласие, и Майкл снова взял рацию.

– О’кей, внимание всем. Заглушить моторы.

– Ты серьезно? – отозвалась Лора. – Скажи Цепсу, чтобы убрал с дороги эту груду хлама.

– Да, серьезно. Глушим моторы, народ.

Питер расставил охранников по обе стороны от конвоя, и люди наставили оружие на непроходимую стену деревьев и кустарника. Посреди дня вряд ли что-то случится, но в таких зарослях вполне могут прятаться Зараженные. Цепс и Лора принялись возиться с мотором. Тянулись минуты, и водители достали карты.

К тому времени, когда Цепс сказал, что починил охлаждение, было уже начало четвертого. Ремонт занял почти четыре часа. До Керрвилла еще двенадцать часов пути. Даже больше, поскольку придется ехать в темноте.

– Еще не поздно вернуться назад, – сказал Майкл. – Мы можем развернуться у Коламбуса, на съезде. Развязка в хорошем состоянии.

– Сам что скажешь?

Они стояли у «Хамви», вдали от остальных.

– Если по мне, то надо ехать дальше. Еще несколько часов в темноте, какая разница? Не то чтобы такого еще никогда не было. Эти старые развалины всю дорогу ломаются. А до самого Сегуина у нас широкая дорога.

Майкл пожал плечами.

– Так что тебе решать на самом деле.

Питер задумался. Это риск, но разве не риск все это дело в любом случае? Доводы Майкла вполне логичны.

Он кивнул.

– Поедем.

– Молодцом. Смотри в оба, брат.

Дорожные указатели, дырявые, ржавые, покосившиеся, будто пьяные. Древняя дорога с поваленным защитным ограждением, тянущимся вдаль. Разваливающиеся придорожные кафе, заправки и мотели, рядом с некоторыми даже сохранились вывески с названиями, которые уже никому ничего не говорили. «Макдоналдс», «Эксон», «Уотабургер», «Холидэй Инн Экспресс». Питер смотрел на проносящиеся мимо пейзажи. Теперь они ехали быстрее, но это долго не продлится. Начинало темнеть.

Стемнело, когда они проезжали Флатонию. Они были в двадцати милях восточнее второго моста, устойчиво держа скорость в двадцать пять миль в час. В рации, которая до этого постоянно щелкала, когда переговаривались люди в машинах, повисла тишина. Они подъезжали к Лаллингу, и в конусах света фар «Хамви» появился указатель, на котором красной краской был нарисован большой крест. Убежище. Следующее будет через полсотни миль, севернее Сан-Антонио. Питер поглядел на Майкла, ожидая, что у того что-нибудь в лице изменится, но ничего не заметил. Они ехали дальше.

Уже подъезжали к мосту, когда Майкл вдруг резко подался вперед и пристально поглядел на дорогу.

– Какого черта?..

Питер уперся руками в приборную доску, поскольку Майкл резко затормозил. Кабину залил свет фар следующего «Хамви», который едва не врезался им в зад. Они резко остановились.

Майкл глядел вперед, сквозь лобовое стекло.

– Мне чудится, что ли?

Щелкнула рация.

– Что такое? – раздался голос Лоры. – Почему остановились?

Питер схватил рацию с приборной панели.

– ВС, третий и четвертый, в голову колонны, живо. Первый и второй, оставаться на местах. Всем оставаться в кабинах.

На дороге стояла неподвижная фигура. Не Зараженного, человеческая. Походящая на женщину в плаще, со склоненной головой.

– Что она делает? – спросил Майкл. – Она там просто стоит.

– Погоди здесь.

Питер вылез из машины. Женщина не пошевелилась и вообще никак не показала, что осознает их существование. Два внедорожника Внутренней Службы подъехали и остановились рядом с «Хамви». Питер осторожно пошел вперед, доставая пистолет.

– Назовите себя.

Женщина стояла у края моста, там, где вздымались вверх, в вечернее небо, его железные дуги. Питер поднял пистолет и подошел ближе. Женщина что-то сжимала в руке.

– Эй, я к вам обращаюсь, – сказал он.

Женщина подняла голову. Ее лицо залил свет фар грузовиков. Питер не мог понять, кого он видит перед собой. Женщину? Девочку? Старуху? Казалось, ее лицо будто дрожало в его сознании, постоянно изменяясь, будто его было видно сквозь быстрый поток воды. Питер ощутил тошноту.

– Мы знаем, где вы.

Голос, бестелесный, будто прозрачная ткань.

– Это лишь вопрос времени.

Питер взвел курок.

– Отвечай.

Ее глаза засияли ярким мерцающим светом. Встретившись с ней взглядом, Питер понял, что видит перед собой прекрасную женщину, возможно, самую прекрасную из всех, каких ему доводилось видеть. Пухлые губы. Изящный нос, чуть вздернутый. Идеальные скулы и лоб, светящаяся кожа щек. Глядеть на нее означало быть унесенным мощным потоком невыносимой чувственности. У него вдруг пересохло во рту.

– Ты устал, – сказала она.

Эта фраза, совершенно обескураживающая, будто вышибла его из ступора. Он, что?

– Я сказала, ты устал, – повторила женщина.

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

На ее лице появилось удивление, будто он разочаровал ее. Она опустила взгляд на предмет, который сжимала в руке. Металлическая коробочка. Свободной рукой она вытянула из нее длинный металлический стержень.

Питер понял, что это.

Прыгнул к ней в тот момент, когда она коснулась пальцем кнопки. Вспышка света и грохот, будто захлопнули гигантскую дверь. Волна обжигающего жара сбила его с ног, опрокинув навзничь. Мост, понял Питер. Кто бы ни была эта женщина, она взорвала мост. Питер, моргая, глядел в небо. Время будто замедлило свой ход. С небес, по широкой дуге на него неторопливо спускалось нечто большое, объятое пламенем.

Горящая шпала упала меньше чем в метре от его головы. Откатившись в сторону, Питер вдруг ощутил, как его схватили чьи-то руки, и внезапно снова оказался в стоячем положении. Майкл тащил его к «Хамви».

– Назад! – орал Майкл в рацию, обхватив Питера за пояс свободной рукой. – Все назад, живо!

Их залило светом со всех сторон. Питер еще не успел осознать происходящее, когда из кустов выехал пикап, переезжая через кювет на огромных колесах. Резко свернул и остановился перед ними. Из кузова, будто привидения, поднялись четыре темные фигуры, одновременно вскидывая на плечо длинные цилиндрические предметы.

– О черт, – сказал Майкл.

Они бросились на землю. Белая вспышка, и из труб вылетели ракеты. Звук стрельбы заглушил грохот взорвавшихся машин Внутренней Службы. Над их головами просвистели горящие обломки.

– Цепс, убирайся оттуда! – рявкнул в рацию Майкл.

Стоящие в кузове перезаряжали гранатометы. Цепс будет следующим. Питер протянул руку за пистолетом, но его не было. Потерял во время первого взрыва. От хвоста колонны донесся оглушительный грохот. Нефтяники выскакивали из кабин машин, крича. Колонну атаковали с двух сторон. Они оказались в ловушке между рекой и тем, что приближалось сзади, скорее всего еще пикапы с людьми, вооруженными РПГ. Топлива они уже лишились, оставалось лишь бежать. Питер и Майкл бросились к первому заправщику, когда из кабины выпрыгнул Цепс, бросая Питеру автоматическую винтовку. Поймав ее на лету, Питер резко развернулся, прицелился в пикап и дал очередь. Силуэты в кузове бросились на пол. Он выиграл немного времени, вот и все. Майкл схватил Лору за руку, как только она выпрыгнула из кабины, и рывком бросил на землю. А потом замахал руками в сторону хвоста колонны.

– Всем из машин!

Похожие на привидения фигуры снова поднялись. Один выстрел в упор в первый заправщик, и все будет кончено. Взорвется весь конвой, как детонирующие одна за другой шашки динамита. Три тысячи галлонов топлива в каждом, всего тридцать шесть тысяч. Питер разглядел, что одна из фигур – женщина в плаще. Вскинул винтовку и спустил курок, но услышал лишь щелчок. Кончились патроны.

Женщина подняла руки и развела их в стороны.

В хвосте колонны появилась совершенно другая машина. Подъехала на большой скорости, с ревом мотора, на ее крыше в ряд стояли натриевые лампы, заливая все ослепительным светом. Трехосный тягач, на прицепе у которого были два грузовых контейнера из блестящего хромированного металла. Впоследствии именно эта странность, будто по шоссе везли два огромных контейнера, сделанные из зеркал, окажется важным фактором, одной из улик в длинной их цепи. Но в тот момент, когда тягач будто прилетел из ниоткуда, никто не обратил на это внимания. Некоторые из бегущих нефтяников, в панике полностью лишившиеся здравого смысла, даже не поняли, что машины поменьше, уничтожившие охранников в хвосте колонны, благоразумно исчезли в зарослях, позволив им самим надеяться на спасение. На них напали. Напали неожиданно, ошеломляюще и безжалостно, будто из ниоткуда. Контейнеры же, крепкие на вид и сверкающие, больше всего напоминали вахтовые фургоны, как у Экспедиционного Отряда.

Каковыми и являлись. Вот только пассажиры в них были совершенно иные.

Одним из тех, кто это увидел, был Хуан Свитинг. Несмотря на свои грубые манеры и угрожающую мужественность, в глубине души Цепс был поэтом. Каждый вечер, наедине с собой в койке он тайком доставал ручку и бумагу, излагая свои самые тайные мысли в стихах необычайной красоты и музыкальности. Несмотря на все жизненные испытания, он непоколебимо верил в то, что мир – прекрасное, благословенное Богом место, достойное человеческих надежд. Много писал о море, чью близость очень ценил. Хотя он никому и не показывал эти стихи, они стали сердцевиной его жизни, будто тайная любовь. Иногда, счищая маслянистую грязь с перегонной колонны или поднимая над головой железную чушку в раме, качая мышцы, Цепс исполнялся столь непреодолимого желания написать стих, что ему требовалась вся его сила воли, чтобы не бросить дела и не убежать в казарму, дабы восславить в стихах величие творения.

Появление тягача со сверкающими контейнерами совпало с моментом, когда у него, как и у Питера, появилось стойкое подозрение, что не все таково, каким кажется. В самом деле это нападение не имело никакого смысла. Зачем человеческим существам друг на друга охотиться, да еще таким способом? Разве у них нет общего врага? Зачем уничтожать источник энергии, который обеспечивает само существование их расы? Пришедшая ему в голову мысль была правильной. То, что напавшие в союзе не со своим родом, а когда первый из сверкающих контейнеров выпустил на свободу свой груз, эти подозрения стали уверенностью. Но было уже поздно. Все всегда случается слишком поздно.

На колонну обрушились Зараженные. Их были сотни. Но в следующий момент Цепс осознал, что Зараженные на самом деле убивали не всех. Одних они рвали на части, быстро и беспощадно, но других забирали невредимыми, кричащих и машущих руками, хватая их в охапку и убегая.

Куда худшая судьба – быть взятым. Захваченным.

Он принял решение мгновенно.

Тягач остановился меньше чем в двадцати метрах от последнего в колонне заправщика. Цепс раньше уже видел, как взрываются заправщики. Мгновенное и полное уничтожение, колоссальная вспышка огня, но за десятую долю секунды до этого произошло нечто интересное. В поисках слабого места в конструкции расширяющееся горючее сорвало переднюю и заднюю стенки цистерны, будто пробку из бутылки вышибло. По сути, взрывающийся заправщик, прежде чем стать бомбой, становился пушкой. Цепс добежал до последнего танкера. Позади него, в двадцати метрах, стоял ослепительно блестящий тягач. Своими огромными руками Цепс открутил крышку сливной трубы и открыл вентиль. Сверкающим потоком хлынул бензин. Цепс стоял в потоке, бензин пропитал его одежду. Потом он набрал бензина в ладони и плеснул себе на волосы. Этот беснующийся мир, подумал он, ощущая запах, будто сокрытый в сосуде огонь. Этот до боли сладостный и горький беснующийся мир. Может, когда-нибудь кто-нибудь найдет стопку листов с его стихами, что спрятаны под его матрасом, прочтет их, увидит в них те истины, что были скрыты в его сердце. Он вспомнил слова любимого стихотворения Эмили Дикинсон. Восьмилетним мальчишкой он нашел книгу ее стихов в Кервиллской Библиотеке, в том отделе, куда никогда никто не заходил. Потому что это никому не было нужно. Цепс проникся сочувствием к этой книге, одинокой, как и он сам. Сунул под куртку и утащил в переулок, сел на мусорный бак и принялся читать. Он будто услышал голос, давным-давно исчезнувший с лица земли, голос самих небес, коснувшийся самых потаенных глубин его личности. Сейчас, стоя у трубы, из которой хлестал бензин, он закрыл глаза, позволяя тем словам, впечатавшимся в его память, в последний раз прозвучать внутри его.

Он достал из кармана зажигалку, раскрыл и приставил большой палец к колесику у кремня.

В сотне метров отсюда, в кабине третьего заправщика Питер тщетно пытался завести мотор. Метки на головке рычага переключения скоростей давным-давно стерлись. На каждую попытку мотор отвечал лишь скрежетом.

– Двигайся.

Дверь распахнулась, и внутрь забрался Майкл, а следом Лора. Питер подвинулся, пропуская Майкла к рулевому колесу.

– Какой план? – спросил Майкл.

– Никакого.

Майкл глянул в зеркало, и его глаза расширились.

– Теперь есть.

Он переключил на первую скорость, до отказа крутанул рулевое колесо влево и вдавил педаль газа. Задел второй в колонне заправщик. Позади раздался оглушительный взрыв, потом еще один. Вместо того чтобы дать задний ход, Майкл снова нажал на газ. Скрежет металла, и вдруг они высвободились, ринувшись сквозь кустарник снарядом на колесах, весом в двадцать пять тонн.

А позади них взорвался весь мир.

Грузовик рванул вперед, будто ракета, Питера вжало в сиденье. Задняя часть заправщика подскочила, вильнула, но потом каким-то образом снова обрела сцепление с землей. Кабину тряхнуло так, будто весь мир разорвало на части. Майкл переключал скорости, продолжая разгонять машину. По лобовому стеклу хлестали ветки, они неслись вслепую, будто летучие мыши днем. Майкл снова повернул влево, они поехали по полю по широкой дуге. Снова подскочили и оказались на дороге. И понеслись на восток.

Их бегство не осталось незамеченным. Глянув в зеркало, Питер увидел бледно-зеленое свечение позади.

– Мы не сможем далеко уехать от них на этой штуке, – сказал Майкл. – Единственный шанс – убежище.

Питер с грохотом воткнул магазин в винтовку.

– У тебя что? – спросил он Лору.

Та показала пистолет.

– Это не единственная проблема, – сказал Майкл. – У нас порван тормозной шланг.

– Что означает?..

– Я не могу остановить эту штуковину, чтобы она не переломилась. Нам придется прыгать.

Зараженные нагоняли их. Метров двести, прикинул Питер, может, меньше.

– Ты сможешь заехать на эстакаду?

– На такой скорости не смогу. Там на девяносто градусов поворот.

– Как далеко от верхней части эстакады до убежища?

– Сто метров прямо на юг.

Если они выпрыгнут у основания эстакады, им не успеть. Впритирку, даже если предположить, что они не получат травм, когда будут выпрыгивать.

В свете фар показалось убежище. Лора забралась с ногами на сиденье у самой двери, Майкл переключил скорость. Они ехали миль тридцать в час, постепенно смещаясь вправо, в сторону эстакады. Распахнули дверь, и в кабине засвистел ветер.

– Поехали.

Они выехали на верхнюю часть эстакады. Майкл и Лора выпрыгнули из кабины, Питер следом за ними. Приземлился на ноги, сгибая их в коленях, чтобы смягчить удар, перекатился по асфальту. Воздух с шумом вышел из груди. Он остановился как раз вовремя, чтобы увидеть габаритные огни заправщика, когда машина пробила ограждение. На кратчайшее мгновение ему показалось, что машина, все двадцать с лишним тонн ее веса, готова взлететь в воздух. Но затем она исчезла, проваливаясь вниз, и в ночи прозвучал еще один оглушительный взрыв, осветив все вокруг, будто немыслимых размеров факел.

Он услышал голос Лоры, слева.

– Питер, помоги!

Майкл лежал без сознания. Его волосы были липкими от крови, а рука изогнулась неестественным образом. Судя по всему, перелом. Первые из Зараженных были уже у начала эстакады. Питер взвалил Майкла на плечо.

«Боже, – подумал он, когда у него едва не подогнулись колени, – пару-тройку лет назад это было бы куда легче».

На фоне звезд виднелся флаг, обозначающий убежище.

И они побежали.