Глава 20

«Шаманизм – это древнее языческое верование и, одновременно, направление магии, которое заключается в призыве различных духов и их связывании. Шаман заключает нечто вроде контракта с тем духом, который ему приглянулся, а дух, взамен, обязан служить магу до срока истечения договора, исполняя любые поручения, не запрещенные законом об эксплуатации эфемерных сущностей…»

Выдержка из труда «Устройство магии для чайников», за авторством Ишвы Темного, т.1, ч.1, стр.28

Учитывая, что в комнате епископа, в принципе, было не так много мебели, Ника направилась к шкафу у стенки. Выдвинув верхние ящики, чародейка увидела только ровные стопки одежды и сменного белья, под которыми не обнаружилось совершенно ничего интересного. В боковых отделениях находилась различная утварь: посуда, парочка инструментов и другие мелочи. Спустившись ниже, девушка открыла предпоследний ящик и удивленно присвистнула.

Он был уставлен различными резными фигурками из дерева и кости. Фигурки изображали людей и животных, иногда не слишком похожих на них. Некоторые украшены непонятными узорчиками, другие вообще лишены какой-либо окраски.

– Эй, тут есть кое-что! – окликнула магичка Грыгла. Тролль, громко шагая, подошел, склонился.

– Кажется, я знаю, что это.

– И?

– Такие фигурки используют шаманы язычников, для того, чтобы вызвать духов и связать их с нашим миром посредством подобных идолов. Как правило, идол изображает того, чей дух шаман готовится призвать. Если уничтожить идола, можно высвободить дух, и он вернется обратно в свое измерение, – тролль присел рядышком, осторожно взял одну фигурку, повертел, поставил на место.

– Тогда возникает вопрос: а зачем священнослужителю подобные игрушки? – пробормотала Ника. Грыгл пожал плечами.

– Понятия не имею. Может, он баловался шаманизмом?

– Да что-то не особо я чувствую волшбу в этих уродцах, – задумчиво протянула девушка, прислушиваясь к окружающему миру. – Либо отец Савелий просто коллекционировал фигурки, либо пользовался ими очень и очень давно, что даже магия успела выветриться.

– Как это может привести нас к скрытнику? – озадаченно поинтересовался тролль.

– Никак, похоже. Ладно, просто возьмем на заметку. Что там с телом?

Ника закрыла ящик, поднялась, отряхнула ладони. Грыгл последовал её примеру.

– Ничего интересного, на самом деле.

Они подошли к кровати, взглянули на труп.

– Убит от кровопотери, главным образом, из перерезанного горла. Кровь, что натекла из ран на туловище, уже не возымела воздействие. К тому времени, как скрытник нанёс эти увечья, отец Савелий был уже мёртв.

– Мне вот интересно, – поборов тошноту и желание отвернуться, заговорила Ника. – Этот круг Единого…с какой целью убийца его вырезал на теле епископа? Как издевку? Или предупреждение, что возьмется за святотатцев?

– Честно говоря, понятия не имею, – признался Грыгл. – Никогда не мог поставить себя на место преступника. Для меня тяжело осознать, что я убил кого-то просто так, во имя своих эгоистичных желаний.

– Нет, он сделал это не из эгоизма, – протянула девушка, разглядывая кровавый узор. – Это знак, и он наверняка что-то значит. Понять бы еще, что именно.

– Эта «картина» привела к разрыву внутренних органов, – заметил тролль. – Будь епископ жив, он бы умер от болевого шока.

– Тогда восславим Единого, что он умер прежде.

Грыгл неодобрительно хмыкнул.

– Кажется, нам тут искать больше нечего. У отца Савелия было на удивление мало вещей.

– Погоди, – чародейка жестом остановила напарника. – Помнишь профессора Шарля? У него были записки, благодаря которым нам удалось почти восстановить события, коснувшиеся его семьи. Что, если епископ тоже записывал свои наблюдения? Давай поищем!

– Где? Здесь не так много места, куда можно спрятать бумаги, – Грыгл махнул рукой.

– Если он не хотел, чтобы их нашли, то под полом, – решительно заявила Ника.

– Попробуем простукать, если есть пустоты, то тайник может быть в них, – сообразил тролль.

– Я начну от шкафа, а ты от двери.

Девушка подошла к шкафу, достала из него небольшой молоток и, склонившись, принялась постукивать по доскам пола, прислушиваясь к звукам. Грыгл воспользовался собственным большущим кулаком.

Поиск скрытой ниши занял довольно много времени, но, в конце концов, попытки увенчались успехом – тайник священника обнаружился в углу возле кровати. Отодрав доску, тролль вытащил на свет плотно сшитые между собой листы бумаги.

– Дай мне, прочту, как будет время, – Ника выхватила находку из рук напарника, и спрятала в сумочке.

– Чем вы тут занимаетесь? – в комнату зашел граф Малкольм, увидел тело отца Савелия, побледнел, стиснул зубы.

– Расследование проводим, – вскочила чародейка, поправляя сумочку.

– Я же просил вас не приходить, Ваше Сиятельство, – буркнул Грыгл. Малкольм тряхнул головой.

– Погиб мой друг! Как ты думаешь, могу я спокойно сидеть дома, попивая винцо, пока он здесь, неотмщенный?

– Простите, – тролль понурился.

– Что вы узнали? – граф требовательно уставился на товарищей. Те переглянулись, и выдали все, что известно: о легенде, юном герое, скрытниках и возможной личности чудища. Пока Грыгл досказывал историю, Ника украдкой рассмотрела юношу, чувствуя, что теперь нельзя доверять никому. Но, к огромному облегчению чародейки, Малкольм был чист. В нём не оказалось Тьмы.

Дослушав рассказ до конца, граф нахмурился.

– Выходит, эта тварь, скрытник, теперь бродит где-то по городу, решая, кому жить, а кому умереть? И никак его не поймать?

– Мы работаем над этим, Ваше Сиятельство, – кивнула Ника. – Но, я считаю, что вам стоит предупредить жителей Северокаменска о грозящей опасности. Удвоить патрули, пусть люди знают, чего ожидать.

– Исключено, – отрезал Малкольм. – Если весь город узнает о скрытнике, чудовище затаится, и мы не сможем его остановить.

Девушка вздохнула. Вероятно, это была здравая мысль, ведь скрытник не совсем человек или создание Ночи, его вполне можно причислить к демонам. А особо могущественным из них не нужно разрешение хозяина дома, чтобы войти.

– Вы правы, граф. Дайте мне еще один день, и я постараюсь что-нибудь придумать. Самое главное сейчас – выяснить, под чьей личиной скрывается демон. Если узнаем это – сможем схватить и уничтожить.

– Думаете, он умеет менять внешность? – удивился Малкольм.

– Возможно. А может, это совсем другой человек, не юный священник. Его, как мы помним, погребли, как полагается.

– Если не он – то кто? – пробасил тролль. Ника почувствовала всплеск раздражения.

– Не знаю! Но намереваюсь выяснить. Дайте мне ознакомиться с записями епископа, а потом уже будем думать и решать, что и как делать с этим существом.

– До завтрашнего полудня, – сквозь зубы изрёк граф. – И молитесь, чтобы никто больше не пострадал.

Девушка кивнула и, развернувшись, вышла из комнаты отца Савелия.

Оказавшись на улице, Ника еле пробралась сквозь увеличившуюся толпу желающих узнать, что же такое произошло. Чародейка остановилась на той стороне, разглядывая вывески. Внимание её привлекло небольшое кафе под названием «Орхидея», где, несмотря на вечерний час, посетителей было крайне мало. Усевшись за столик возле окна, девушка заказала кофе и печенье, после чего, достав из сумочки записки епископа, углубилась в чтение.

Надо признать, у отца Савелия оказался очень приятный, «легкий» почерк, а стиль изложения отличался детальностью и доступностью, позволяя без каких-либо проблем понять, о чем идет речь.

В самом начале шло длинное, здорово смешанное с личными размышлениями автора, введение в шаманизм – что это, и для чего используется. В общем и целом, Грыгл объяснил верно: шаманизм использовался древними племенами юга. Их шаманы, исполнявшие, при всем прочем, функции целителей и мудрецов, призывали духов с помощью особых ритуалов, не требующих, в большинстве своем, жертвоприношений. Да и вообще, мало какие призывы совершались именно на крови, взамен ей, шаманы предпочитали использовать травы, воду и песок, взывая через их смесь к силам природы, практически пробивая окно в другое измерение. Там, при помощи разума, шаман находил нужного ему духа и, переговорив с ним, либо заключал контракт, либо искал другого. По стандарту, договор между заклинателем и духом, заключался на пять лет, после чего печать контракта либо обновлялась, либо стиралась, и дух высвобождался, возвращаясь в свой мир.

Для чего шаманы древности призывали духов? Как правило, для небольших поручений, вроде полива урожая, исцеления смертельно больного или защиты деревни от внешнего врага. Духи исправно выполняли контракт, после чего отправлялись обратно, а шаман изучал новые ритуалы, с возможностями призыва более мощных сущностей.

Отец Савелий наткнулся на явление шаманизма случайно, возвращаясь из столицы, он оказался в деревне староверов, где жил шаман. Служитель Единого разговорился с язычником, после чего искренне заинтересовался духами и всем, что с ними связано. Получив несколько советов от нового приятеля, епископ начал самолично рыть в этом направлении и попутно записывать все наблюдения и знания на бумаге. Через пару лет священник, наконец, решился приступить к практическим исследованиям. Начал с призыва мелких духов, помогающих по дому и относящихся к категории безобидных. Чуть позже, обретя уверенность, отец Савелий начал оттачивать мастерство и заключил контракт с духом красноречия на полгода. За это время, как он описывал, число верующих на службах увеличилось в разы. Сужитель Единого собирался написать полноценный труд о шаманизме, куда вошли бы все наблюдения и результаты практических опытов, а также собственные мысли епископа о возможности совмещать веру в Единого с использованием языческих обрядов. Увы, старик не успел донести свою позицию до общества.

Ника отложила листки в сторону и отхлебнула остывший кофе. Хрустя печеньем, девушка размышляла.

Получается, что причина, по которой скрытник расправился с отцом Савелием – как раз его увлечение шаманизмом? Выходит, чудище придерживается крайне консервативной позиции и жестко пресекает абсолютно любые отклонения от веры. Тогда, в понимании твари, священник был настоящим грешником, предавшим Единого и заслуживавшим кары небесной.

«А скрытник возомнил себя орудием божьим», – хмуро подумала Ника. Это многое объясняло, но, учитывая количество богатых жителей Северокаменска, многие из которых наверняка любят посещать храм, «для престижа», число жертв неумолимо возрастет. Как тут понять, кто будет следующим «вероотступником»? И как остановить демона?

Будь здесь Ишва, он бы обязательно что-нибудь придумал.

Ника одернула себя, до боли закусив губу. Ишвы тут нет, а значит, нужно полагаться только на себя, свои силы и смекалку. Ей уже удалось расправиться с разными созданиями: изгнать призраков из дома, и зачистить усадьбу профессора Шарля от химер. Для человека, который приехал сюда «якобы в отпуск», Ника на удивление много работает.

Эта мысль здорово позабавила чародейку. Действительно, с самого первого дня в Северокаменске она попала в какую-то петлю событий, наползающих одно на другое и ведущих – куда? Хотелось надеяться, что к победе. И к заслуженному отдыху.

Так ничего и не надумав, девушка сунула бумаги в сумку и, расплатившись за ужин, отправилась домой.

Открыв калитку и по дорожке прошагав к дому, чародейка бодро взбежала на крыльцо, отперла дверь… и с порога ощутила чужое присутствие. Кто-то темный был в особняке. Возможно, все еще есть?

Малкольм обещал прислать работников, чтобы отремонтировать дом, в благодарность за помощь с кражей. Но люди пахнут и ощущаются по-другому. В дом определенно пробралось нечто…мерзкое, источающее зловоние, след из которого тянулся от входной двери налево, по лестнице наверх.

Ника едва слышно выругалась сквозь зубы, активировала защитные печати и тихонько зашагала по ступеням на второй этаж. Неужто скрытник решил сделать её следующей жертвой? Но почему? Рыжеволосая красавица прекрасно знала, что не подарок и не ангел, но серьезных грехов за ней не водилось. Как, впрочем, и особой веры в Единого. Ника привыкла полагаться на себя и свое мироощущение, выстраивая понятие вселенной так, как хочется именно ей. И плевать, что когда-то давно какой-то неизвестный пророк провозгласил Единого божеством, и все начали веровать в него.

Это точно не повод, чтобы убивать чародейку.

Тогда зачем тварь здесь? Похоже, остается лишь встретиться лицом к лицу и узнать самой.

Наверху след уходил налево, в гостиную. Медленными шагами девушка добралась до дверного проема, заглянула в комнату. Здесь царил полумрак, все было устлано плотным слоем пыли – хозяйка дома так и не удосужилась прибраться. Взгляд скользнул дальше, и уперся в темную фигуру у окна.

Фигура выглядела размытой, словно кто-то капнул водой на черную краску и пальцем размазал нарисованного человечка. Не понять – мужчина это или женщина.

– Кто ты? – негромко спросила Ника, и тотчас фигура резко развернулась, бросилась к девушке, схватила руками-кляксами за горло.

– Тебе лучш-ш-ше отс-с-ступить, девч-чонка! Ос-с-ставь меня в покое!

После чего хватка ослабла, фигура окуталась черными клубами тумана, рванула к окну, просочилась сквозь щели в раме.

Ника с огромным трудом восстановила дыхание, чувствуя, как бешено колотится сердце. Безликая черная клякса, требующая оставить её в покое – не самое приятное зрелище. Но упускать такой шанс нельзя!

Чародейка встряхнула руками, зашевелила пальцами, словно нащупывая невидимые нити. Вот что-то звякнуло, сигнал, вначале робкий, но затем все сильнее, пробился в сознание, угнездился там маленькой птицей. Остатки тумана медленно истаивали на полу, стенах, подоконнике – и одежде, оставляя после себя неприятный мускусный запах.

Пора!

Девушка выбежала из гостиной, спустилась по лестнице в холл, бросилась к чемодану. Так, боковой карман, сколько же бесполезного хлама! Где он, где? Вот! Пальцы коснулись твердой рукояти, выудили на свет костяной кинжал.

Ишва подарил его Нике довольно давно – выиграл в карты, или что-то вроде. Пришел как-то под утро, совершенно нетрезвый, пошатываясь, протянул оружие чародейке и с улыбкой сказал, что, быть может, однажды эта вещичка спасет ей жизнь. На вопрос, что в этом кинжале такого, маг ответить не сумел.

Тряхнув головой, Ника вскочила, побежала через открытую дверь в сад, оттуда, следуя внутреннему компасу – на улицу. Прямо до угла, поворот налево, через подворотню на соседнюю улочку, здесь направо, под арку – сигнал все ближе – минуя продавца булочками, свернуть в переулок…

Тупик.

Тяжело дыша, Ника огляделась. Три дома здесь плотно смыкались, образуя высокий тупик, без окон, балконов и тому подобного. Вход и выход один.

«Неужели…», – девушка резко развернулась.

Скрытник стоял сзади, клубы дыма рассеивались под порывами ветра, и вскоре стала видна темная безликая фигура…женщины?!

– Зря ты не послушалась меня, – звонким насмешливым голосом заговорила она. Ника вздрогнула, понимая, что где-то слышала этот голос, причем совсем недавно…но где? События последних дней накладывались, наслаивались друг на друга, путая и смешивая воспоминания. Столько знакомств, она несколько раз была буквально на грани, заглянула в глаза смерти – и выжила.

Скрытница махнула рукой, и длинный черный щуп смазанной тенью пронзил плечо чародейки. Острая боль выбила изо рта жалобный крик-стон, кровь бодрым потоком хлынула из раны. Ника скосила взгляд – щуп твари пробил плечо насквозь, крови натечет – будь здоров. Не стоило отвлекаться на размышления.

Страх ледяной изморозью сковал внутренности, холодком пробежался по спине, ласково лизнул затылок. Губы девушки задрожали. Даже сражаясь с призраками она была уверена, что выживет, полагаясь на формацию и магически силы. Она знала, как победить эфемерных созданий. Но как быть с демоном – волшебница не представляла.

– Знаешь, ты ведь почти добралась до истины, можно сказать, дышала мне в спину, – негромко заметила скрытница. – Зачем? Я ведь не хотела ничего плохого. Жила спокойно, до тех пор, пока ты со своим дружком-троллем не явились в тот дом! Из-за вас я вновь стала такой! Снова вспомнила, каково это – бояться преследования, заметать следы, убивать…

– Зачем ты убила священника? – Ника сжала кровоточащее плечо, чувствуя под пальцами мокрое тепло.

– Чтобы привлечь ваше внимание, – на безликом лице появилась улыбка-шрам, мелькнули острые треугольные зубы. – А потом убить!

Она рванула вперед, на ходу превращая руки в острые темные клинки. Ника отшатнулась, стиснула зубы от прострелившей руку боли, но убрала ладонь, взмахнула, стряхивая кровавые капли.

И читая заклинание.

Кровь затвердевала в воздухе, превращаясь в смертоносные острые сосульки из крепчайшего материала. Наросты вспучились на плече чародейки, засияли бордовым активированные печати.

– Что за мерзость? – вскричала скрытница, изумленно застыв на месте.

Кровавые шипы замерли, словно в раздумьях, покрывать ли дальше тело Ники, а затем, за два удара сердца, девушка оказалась закована в плотную шипастую броню, совершенно непроницаемую и невосприимчивую для любых физических воздействий.

– Это ведь… магия крови? – с благоговением прошептала темная. Чародейка кивнула, чувствуя, как мало осталось времени. Доспех питался ее жизненной силой, и продержится, в лучшем случае, еще пару минут.

– Все еще хочешь со мной сразиться? – Ника ударила сжатыми в кулаки руками друг о друга. Скрытница хищно облизнулась.

– Сильнее, чем прежде!

И бросилась на магичку, окутываясь плотным слоем тумана.