Я смотрела, как мама выходит из вестибюля, оставляя меня совсем одну. Сердце колотилось так, что грудь заболела.

– Чем могу помочь? – спросила Клаудия, вешая трубку.

Я с трудом сглотнула, пытаясь заодно проглотить страх.

– Мисс Ньюман велела отдать это вам, – сказала я, дрожащими пальцами протягивая листок бумаги.

Клаудия с минуту разглядывала пропуск. Затем вытащила лист бумаги и заполнила верхний раздел.

– Дашь это каждому из своих учителей, а в конце дня принесешь мне. Вот карта школы и номер твоего шкафчика. Замок придется принести из дома. – Она протянула мне небольшую пачку бумаг и вернулась к своему компьютеру, тут же позабыв о моем существовании.

Я стояла и смотрела на нее, раскрыв рот. Хотела спросить ее про упомянутого мисс Ньюман помощника, но Клаудия уже помогала следующему ученику в очереди. Я попятилась от стола, крепко сжимая в руке пачку бумаг. И что мне теперь делать? При взгляде на карту и расписание меня охватила паника. Я понятия не имела, в какую сторону идти. В меня врезался парень в куртке с вышитым львом на спине. Я открыла рот, чтобы извиниться, но слова не шли на язык.

Пробравшись к двери, я с трудом открыла ее, вывалилась из вестибюля и припала к стене. Воздух вырывался из легких мучительными спазмами. Я крепко зажмурилась и приняла таблетки от доктора Маршалл. Паническая атака подкрадывалась, как лазутчик, я чувствовала это.

– Мия? – окликнул меня чей-то голос, как раз когда пальцы сомкнулись на бутылочке в кармане.

Я резко распахнула глаза, хотя легкие продолжали истязать меня.

– Да, – прошептала я, уставившись на девушку, разглядывавшую меня с любопытством и широкой улыбкой.

– Я Хизер. Мне нужно проводить тебя на твой первый урок, – сказала она, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Пытаясь справиться со сбивчивым дыханием, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Мия, – вяло ответила я, понимая, что она, очевидно, уже знает, как меня зовут, поскольку обратилась ко мне по имени.

Я ждала неизбежных признаков, когда она узнает меня. Я ожидала, что ее улыбка вот-вот погаснет и она будет в шоке от того, что ее поставили в пару с чокнутой.

Неизбежного так и не произошло. Внутри Хизер оказалась такой же милой, как и снаружи.

– Кто у тебя первым уроком? – спросила она, заглянув в мое расписание.

Руки у меня были влажными от пота, и расписание превратилось в мятую бумажку со слегка размазанным текстом.

– Хм, похоже, мистер Найт, – ответила я, разглаживая листок на колене.

– Мистер Найт? Повезло. Я слышала, он классный, это же университетская программа. У тебя, должно быть, мозги как у Эйнштейна. Я пыталась попасть туда в прошлом семестре, но меня не взяли. Великая неудачница, а? – Она сложила пальцы буквой Н у себя на лбу. – А ты раньше занималась по университетской программе?

Я молча таращилась на нее. От ее скорострельных вопросов у меня закружилась голова.

Заметив выражение моего лица, она хихикнула.

– Прости. Знаю, что тараторю. Папа говорит, будь у меня мозги такие же шустрые, как язык, я бы без проблем попала к мистеру Найту. Так ты только что переехала сюда? – спросила она, меняя тему.

– Э-э, не совсем.

Я понятия не имела, как отвечать на ее вопрос. Я-то полагала, что все по умолчанию знают все обо мне и будут слишком заняты тем, чтобы глазеть на меня или шарахаться прочь.

– Ну правда, где ты ходила в школу в прошлом году? Пожалуйста, только не говори, что ты «Орел». Они все придурки.

И снова она лишила меня дара речи. Я не совсем понимала, что она имела в виду под «орлами», но называть птицу придурком как-то бессмысленно. Я перебирала ее вопросы, пытаясь выбрать самый простой для ответа. Но вместо этого остановилась на том, который быстрее всего привел бы ее из точки А в точку Б.

– Я сестра Джейкоба Клейна, если знаешь такого.

Любому другому ее реакция показалась бы комичной – рот сложился в большое О, а потом резко захлопнулся. Я вскинула голову в ожидании начала судного дня.

Вопреки моим ожиданиям Хизер проявила скорее восхищение, нежели болезненное любопытство.

– Ого. Ты типа знаменитость. Просто не верится, что я так опростоволосилась. Тебя во всех новостях показывали, чуть не каждый день. Черт, да ведь даже специальное объявление тут в школе было, когда тебя нашли. Обычно я не такая растяпа. – Ее слова снова посыпались на меня набором букв, но на сей раз мне не составило труда выстроить их в нужном порядке.

Я позволила себе маленький вдох облегчения. Если Хизер и было противно находиться рядом со мной, то она отменно это скрывала.

– Ничего, – сказала я. – В новостях фотография неудачная была.

Кто-то снял меня тайком, проникнув в палату и нащелкав снимков прежде, чем мама сумела выпинать его вон. Волосы у меня прилипли к голове ото сна, а лицо выглядело белым, как простыня. Получилось, мягко говоря, не очень. Однако именно эту фотографию несколько новостных каналов использовали в своих рассказах обо мне.

– Уверена, тебя тошнит от расспросов, – сказала Хизер, когда мы двинулись прочь от вестибюля.

Я пожала плечами.

– Типа того. Меня больше волнует, что все говорят у меня за спиной, – призналась я.

– Я тебя умоляю, любой, у кого есть хоть пол-извилины, считает тебя самым храбрым человеком на свете. А любой, кто говорит иначе, вероятно, совсем безмозглый.

Я улыбнулась. Может, все сложится не так плохо, как я ожидала. Возможно, в школе и впрямь есть люди, которые станут общаться со мной как с нормальным человеком. Думаю, называть меня храброй было слишком, но мне также не хотелось, чтобы кто-то считал меня первым кандидатом на смирительную рубашку.

– Уверена, ты в полной панике. Да, Дьюи Хай порой такая помойка с компашками и разборками, но ты привыкнешь. Боишься, да? Я бы точно тряслась.

Я невольно рассмеялась.

«Трясешься» – точнее не скажешь.

– Трясусь немножко, – признала я, несколько замявшись. – Я ведь даже не понимаю, как во всем этом разобраться, – продолжала я, помахивая своим расписанием, которое по-прежнему было для меня абракадаброй.

– Расписание? Это просто, – сказала она, останавливаясь посреди коридора. – Дай глянуть. – Она протянула руку за моим мокрым от пота, мятым расписанием. – Так, это твои уроки, – сказала она, указывая на первую колонку. – Это номер кабинета, а это обеденный перерыв. Слушай, можешь поесть со мной и моими друзьями, если хочешь, – возбужденно предложила она.

Радостные мысли заплясали у меня в голове от ее приглашения. Обед был препятствием, о котором я себе пока даже думать не позволяла.

– У мистера Найта урок в сто двенадцатом кабинете, а нумерация начинается оттуда. Сотые находятся на первом этаже, а двухсотые на втором. Столовка – в конце того коридора. Ведь просто же, да? – Хизер трещала и трещала, едва останавливаясь для вдоха. Показала налево. – О, а спортзал – это туда, но ты, вижу, везучка, тебе вообще не надо там торчать. Умираю от зависти. У меня папа типа помешан на спорте. Настаивает, чтобы я на физру в каждом семестре ходила. Думаю, он боится, что я разжирею, но я тебя умоляю. Клянусь, большую часть дневных калорий я сжигаю, бегая по поручениям дежурного. Надо постараться, чтобы ты в следующем году тоже стала помощницей, тогда мы вообще все время сможем тусоваться вместе.

Мы были знакомы всего пять минут, а Хизер разговаривала со мной так, словно мы старые подруги. Она определенно классная.

– По-моему, довольно просто, – ответила я, когда сумела вставить слово.

– Ладно, мне лучше вернуться в вестибюль, пока Клаудия не выслала поисковый отряд. Она вечно твердит, что я слишком долго выполняю поручения. Я тебя умоляю. Просто я более услужлива, чем все другие ее помощники. А вот и класс мистера Найта. Хочешь, я войду вместе с тобой? Я могу. Наверное, с самого начала стоило это предложить.

Не успела я даже подумать об ответе, как она уже решительно направилась к двери класса. Она открыла ее, как делала, похоже, все остальное – рывком. Дверь грохнула об стену, напугав всех внутри, но Хизер и не заметила, как ни в чем не бывало влетая в класс. Я завидовала ее уверенности.

– Доброе утро, мистер Найт, это ваша новая ученица, – объявила Хизер.

Все взгляды в классе обратились на меня, и я вспыхнула.

– Ах да, ты, должно быть, Мия. Я тебя ждал. Рад, что ты с нами, – сказал мистер Найт, протянув руку. – Я получил твои результаты в пятницу и, не стану лгать, был поражен, – продолжал он, начисто игнорируя Хизер, которая при его словах ахнула и умолкла впервые с момента нашего знакомства. – Мне известна твоя история, – сказал он, энергично тряся мою руку.

Я почувствовала, как по коже снова разливается тепло.

– Спасибо, – шепнула я, стараясь не смотреть на класс, где после такого заявления все принялись разглядывать меня более пристально.

– Пойду-ка я обратно в вестибюль, – сказала Хизер, с легкой завистью разворачиваясь кругом. – Мия, встретимся у столовой в обеденное время, – сказала она, выходя из класса практически так же, как вошла в него.

– Мия, можешь сесть за пустую парту рядом с Коннором, – велел мне мистер Найт. – Коннор, подними руку, пожалуйста.

Я кивнула и торопливо пошла по проходу, чтобы как можно быстрее сесть. Мистер Найт продолжил лекцию. Через несколько минут я успокоилась достаточно, чтобы оглядеться. Отчасти мой страх испарился. Я сидела в самом настоящем классе и все еще не умерла. Он был в точности таким, каким я его себе представляла, вплоть до переполненных книжных шкафов и высоченной стопки тетрадей на краю стола у мистера Найта.

Моя парта находилась во втором ряду, третья по счету, так что мне был виден почти весь класс и даже шею не приходилось вытягивать. Народу оказалось меньше, чем я ожидала: четырнадцать человек вместе со мной. Помимо этого, мои ожидания полностью оправдались. Никто не смотрел на меня, за что я была невероятно благодарна.

Мистер Найт говорил до звонка. Я заметила, что все в классе усердно записывали за ним лекцию. Чувствуя, будто делаю что-то не то, я открыла собственную тетрадь, но не знала, что записывать. Он рассказывал, и очень подробно, о первых этапах Гражданской войны, но я уже знала все, о чем он говорил. В свое время я написала шестнадцатистраничный доклад по Гражданской войне и использовала все источники, какие Джуди приносила мне домой из библиотеки. Предмет зажег во мне некоторый интерес, поэтому я с жадностью поглощала все на эту тему, до чего могла дотянуться.

У мистера Найта был успокаивающий голос, и объяснял он хорошо, что делало предмет еще интереснее, поэтому слушать его было легко.

Со звонком все вскочили на ноги. Я схватила рюкзак и в панике уставилась на свое расписание. Следующий урок у меня был в кабинете 122, так что я хотя бы находилась на нужном этаже.

– Мия, на два слова, – окликнул меня мистер Найт, прежде чем я успела выйти следом за всеми в коридор.

Я остановилась у двери, гадая, не натворила ли чего. Может, мне все-таки полагалось записывать.

– Ну, и как тебе? – спросил он.

Его вопрос застал меня врасплох. Когда доходило до учебы, никто по-настоящему не спрашивал моего мнения. Джуди-то мои мысли уж точно никогда не интересовали.

– Мне понравилось. Вы здорово объясняете сложный, изобилующий деталями предмет.

– Я заметил, что ты не конспектировала.

Я замялась.

– Я как бы знаю все, о чем вы говорили, – ответила я, испугавшись, что он расстроится.

Он громко расхохотался, и я вздохнула.

– Так я и думал. Надеюсь, ты не заскучала.

– Нет-нет. Было интересно услышать ваше объяснение, – ответила я честно. – Гораздо увлекательнее, чем просто читать об этом.

– Рад это слышать. Не стесняйся участвовать в обсуждении завтра. С удовольствием послушаю твои соображения. А теперь беги, а то на следующий урок опоздаешь, – сказал он, когда в класс начали заходить ученики.

– Хорошо, – ответила я и поспешила прочь.

Я не представляла, что когда-нибудь смогу спокойно выступать перед публикой, но мистер Найт мне очень понравился. Если все мои учителя окажутся такими классными, может, школу все же можно будет пережить. После Хизер и университетской программы по американской истории я почувствовала себя чуть лучше.

Кабинет, где у меня был второй урок, я нашла за минуту до звонка. Народу здесь было больше, чем на истории, и все, казалось, смотрели в одну точку – на меня. Я сделала вид, будто не замечаю, когда три девушки на задних партах нагнулись друг к другу и принялись шептаться, не сводя с меня глаз.

Я стояла перед всем классом, переминаясь с ноги на ногу, мечтая исчезнуть, лишь бы избежать этих взглядов. Хоть бы пришел учитель. Разве весь смысл посещения школы на самом деле не в том, что существует главный взрослый? Прозвенел второй звонок, и я уже подумывала втихаря смыться, прикидывая, может, я не туда попала.

Шум нарастал. Шепотки превратились в разговоры в полный голос. Темой обсуждения явно была я, и никто даже не пытался это скрывать. Надо было уходить. Не могла же я стоять тут у всех на виду. Но не успели мои ноги послушаться мозга, как дверь в класс распахнулась и вошел изможденный молодой человек.

Выглядел он так, словно либо спал в одежде, либо вытащил ее из корзины с грязным бельем. Волосы у него стояли дыбом, а лицо покрывала щетина, придавая неопрятный вид.

– Я мистер Круз. Ваша учительница, мисс Грицки, очевидно, сегодня на больничном, – сообщил он, проводя пятерней по волосам, отчего они еще больше растрепались. – Очевидно, нынче приемлемо вызывать на замену в последнюю минуту. – Он швырнул свой портфель на учительский стол. – Юная леди, займите свое место, – велел он мне.

– Э-э, я тут первый раз, – промямлила я.

– Чудесно, – вздохнул он, выхватил у меня из руки листок и нацарапал на нем свою подпись. – Садитесь туда, – рявкнул он, указывая на отделенный от остальных парт пустой стол в дальнем правом углу класса.

Мои щеки затопило смущение. Сжав в руке пропуск, я направилась к своей парте, уставившись в пол перед собой. Вся уверенность, накопленная за первый урок, бесследно испарилась. Я плюхнулась на свое место, позволив волосам закрыть лицо.

– Что-то я не чувствую нынче особого педагогического зуда, так что развлекайтесь сами, – заявил мистер Круз, присаживаясь на стул мисс Грицки. Он закинул ноги на стол, явно не беспокоясь, что его ботинки легли прямо на пачку тетрадей. – Просто сидите тихо. У меня голова болит, – сказал он, вытаскивая из кармана телефон.

Иного указания никому и не требовалось. Заскрипели парты, и в классе повис устойчивый гул разговоров. Украдкой выглядывая из-под ширмы волос, я видела, что почти все в классе вытащили телефоны, кроме девочек на задних партах, те по-прежнему наблюдали за мной. Я отвернулась и уставилась на доску, волосы снова закрыли обзор.

В отличие от первого урока, который, казалось, пролетел мгновенно, второй будто тянулся задом наперед. Я сидела за своей партой, наблюдая, как медленно перемещается минутная стрелка на часах. До меня долетали обрывки разговоров вокруг, и мое имя звучало неоднократно. Снова как в больнице. Мне ненавистна мысль, что им известны все мерзкие подробности. Большая часть реплик исходила от троицы на задних партах, которые ухитрились проговорить обо мне весь урок. Это было нормально. Даже после Хизер и мистера Найта школу я возненавидела.

Звонок буквально спас меня: еще немного – и я бы выпрыгнула в окно. Я благодарно вскочила, готовая покинуть гнетущую атмосферу класса. Я как раз поднимала сумку с пола, когда меня сильно толкнули сзади. Потеряв равновесие, я сделала несколько неловких шагов вперед и сильно ударилась левым боком об парту.

– Ой, извините, – машинально произнесла я.

Годы жизни с Джуди приучили меня всегда извиняться, даже когда я не была виновата. Одна из девушек захихикала, добравшись до своих подружек, и все они смерили меня одинаковым взглядом, прежде чем направиться к двери.

Да-а. В старшей школе так весело.

Я со вздохом потерла бок, где, вероятно, образовался синяк от удара. Мистер Круз был слишком поглощен своим телефоном, чтобы обратить внимание.

Третий и четвертый уроки прошли чуть лучше. По крайней мере, оба учителя были на месте, но перешептывание между одноклассниками продолжалось. К тому времени, когда прозвенел звонок на обед, я окончательно решила, что школа Дьюи Хай – один из семи кругов ада.

К счастью, Хизер сдержала обещание и встретила меня у столовой, так что мне не пришлось входить туда одной. Внутри было шумно и слишком суматошно, чтобы наше появление привлекло внимание. Я легко вздохнула и последовала за Хизер к ее столику.

Она, как и прежде, говорила без остановки. Мне оставалось только кивать в нужных местах, чтобы она продолжала. Темы она меняла стремительно, но я нашла в этом странное отвлечение, в хорошем смысле. Я была благодарна, что она хотя бы обращается со мной как с человеком, а не как с экспонатом.

– Кэти и Молли, это моя новая подруга, Мия, – наконец перевела дух она и представила меня двум другим девочкам за столом.

– Привет, – сказала Кэти, застенчиво глядя в тарелку.

– Привет, – ответила я.

Молли реагировала медленней.

– Мия, – произнесла она неторопливо. Я видела, как она выстраивает связь. – Значит, ты – это она, да?

Я ожидала новой порции сплетен, которые весь день выслушивала на уроках, даже приготовилась встать из-за стола, когда она ясно даст понять, что не желает терпеть меня там. Однако ничего не случилось. Молли улыбнулась мне и уткнулась обратно в книгу.

По крайней мере, это не было унизительно. Руки, вцепившиеся мертвой хваткой в край стола, разжались, и узел между лопатками начал распускаться. Я открыла свой пакет с обедом, вытащила сэндвич и принялась за него, пока Хизер давала мне более полный обзор Дьюи Хай. Похоже, она знала всех – во всяком случае, так казалось, когда она их показывала. Я находила смешным, что она называет людей не по имени, а скорее, по выдуманным кличкам.

– Это только для тех, кто действует мне на нервы, – сказала она, оправдываясь.

Молли с Кэти по большей части молчали, разве что вставляли свое мнение о том, про кого говорила в тот момент Хизер. Кэти была тихоней и в основном отвечала односложно. Молли была не так застенчива, как Кэти, но тоже словами не разбрасывалась. Она была полной противоположностью Хизер. Говорила ровно столько, чтобы донести свою точку зрения. Все трое оказались совершенно замечательными, и не только потому, что приняли меня без содроганий.

Звонок прозвенел гораздо раньше, чем я была к тому готова. Мне не хотелось возвращаться в класс. Мысль о том, чтобы вновь стать музейным экспонатом еще на три урока, вдохновляла так же, как идея облиться шоколадом и оказаться среди муравьев. Молли спасла положение, когда спросила про мое расписание и объявила, что следующие два урока у нас общие.

– Уверена, ты сможешь сидеть со мной на уроках миссис Блейн. Она просто душка, – сказала девочка, бодро шагая по коридору.

– Спасибо, – пропыхтела я, стараясь угнаться за ней.

В кабинет миссис Блейн мы прибыли первыми, что сильно облегчило ситуацию. Она подписала мой пропуск, и мы с Молли нашли две пустые парты рядом. Я сообразила, что весь день поступала неправильно. В класс надо приходить первой – это обеспечивало возможность выбора наблюдательного пункта, откуда я могла следить за появлением всех остальных, не оставаясь на виду. Когда прибыли остальные ученики и заполнили класс, меня никто не замечал.

Молли провела нас на шестой урок тем же манером и с тем же результатом, заставив меня сожалеть, что у нас не все уроки общие. По сравнению с предыдущими уроками это был глоток свежего воздуха. Наши пути разошлись после химии, и я поспешила на последний в тот день урок – мне не терпелось проверить свою теорию.

Теперь я уже лучше ориентировалась и относительно легко сумела найти кабинет даже без помощи Молли. Но когда я поспешно вошла в дверь, в классе уже сидела горстка учеников. Большинство были слишком заняты разговором, чтобы обращать на меня внимание, но, пока мне подписывали пропуск и когда я села за свою парту, я заметила, что одна девушка пристально разглядывает меня.

Я поерзала на стуле и выправила волосы из-за ушей, чтобы загородить лицо. Эх, были бы они подлиннее. Может, тогда эта девица оставила бы меня в покое. Я вынула тетрадь и ручку и принялась калякать на бумаге. По крайней мере, вид у меня был занятой. Краем глаза я видела, как девушка поднялась со своего места и направилась ко мне. Я выводила в тетради бессмысленные каракули, чтобы она не догадалась, что я заметила ее приближение.

– Ты Мия? – спросила она.

Я глубоко втянула воздух, приготовившись к тому, что она сейчас спросит, и раздраженно закусила губу. Почему нельзя оставить меня в покое?

– Да, это я, – ответила я, вскидывая голову с намерением отшить ее.

– А я Эмбер, – робко улыбнулась она.

Я чуть со стула не упала. Эмбер, подруга моего настоящего детства, которая тоже каким-то образом сумела поселиться в мире, которого не существовало. Лучшая подруга Мии стояла прямо передо мной. И выглядела совершенно не так, как ей полагалось.