Глава 31
И нет тебя, и всюду ты
Управляющий Кармелло Бенничи вывел их через лабиринты анфилад, коридоров и заброшенных помещений в жилую часть замка. Однако ему самому пришлось вернуться обратно с полицейскими и криминалистической группой. Лоредана ушла с ними.
Принцесса Франческа после пережитого потрясения удалилась в свои покои вместе с депутатом Куземано. Перед уходом она сообщила, что Клодия арестована – ее обвинили в сообщничестве с Сальваторе.
– Куда катится мир! – прокомментировал ее слова депутат Куземано. – Нас предают самые близкие люди.
Сергей Вешкин отправился спать: после бессонной ночи, транзитного перелета и схватки с Владом Пилевским у него не осталось сил.
Дайнека не находила себе места, сначала бродила по комнатам замка, потом вышла в парк. Там, на удаленной аллее, она встретила Алекса. Опустив голову, он сидел на мраморной скамье. Весь его облик – стройное гибкое тело, крепкие плечи – вызвал в Дайнеке желание полюбоваться им со стороны.
– Привет. – Он поднял голову.
Дайнека села рядом, оставив между ним и собой приличное расстояние.
– Боишься? – спросил Алекс.
– Нет, не боюсь.
– Я же вижу. Ты чувствуешь ко мне то же, что я к тебе.
– Это ничего не значит. – Дайнека молила бога, чтобы выдержать и не прижаться к нему, чтобы не поцеловать его, не взъерошить ему волосы.
– А если я скажу тебе, что люблю? – Он взял ее за плечи и посмотрел в глаза.
Дайнека зажмурилась и твердо ответила:
– Я люблю другого человека. Я очень-очень его люблю.
Она почувствовала, что он отпустил ее, и, когда открыла глаза, увидела, что Алекс ушел.
– Что я наделала? – прошептала она и заплакала. – Что я наделала?!
– Вот вы где! – по аллее к ней шла Лоредана. – Никого не могу найти. Куда все подевались?
Дайнека вытерла слезы и встала со скамьи:
– Все разошлись по комнатам.
– Что с вами? – Лоредана склонила голову.
– Сегодня был очень тяжелый день.
Они направились к замку. Дайнека спросила:
– Что говорят криминалисты?
– Вне всяких сомнений, тело пролежало в капелле больше ста лет. И, конечно же, это княгиня Барберини-Колонна ди Скьяра. Надеюсь, что ее тело будут исследовать и я смогу поучаствовать.
– Удалось проанализировать бальзамирующий состав князя Фабрицио?
– В общих чертах.
– Ваша оценка?
– Хорош, но не безупречен. Князь смешал формалин со спиртом – соединение, лежащее в основе большинства современных бальзамирующих химикатов. Формальдегид изолирует белки и защищает их от бактерий. Таким образом, сохраняются ткани. Однако он добавил в раствор неожиданные для меня составляющие. Одним словом, нам есть с чем работать.
– Хорош, но не безупречен? – удивилась Дайнека. – Мы все видели результат.
– Тело княгини?
– По крайней мере, то, что не прикрыто одеждой: ее лицо и руки не тронуты тленом.
– У меня есть на этот счет кое-какие соображения. – Лоредана задумчиво улыбнулась. – Помните бочонок с воском, который был куплен князем Фабрицио?
– Вы считаете…
– Что, не добившись идеального результата, князь выписал из Рима лучшего скульптора под предлогом изготовления барельефа для усыпальницы, который за ненадобностью так и остался в комнате замка.
– А на самом деле?
– На самом деле скульптор изготавливал восковую маску, которой потом прикрыли лицо княгини.
– А руки?
Лоредана Катарелла пожала плечами:
– Об этом пока рано говорить. Подождем результатов исследований. Во всяком случае, я очень на них надеюсь.
Когда они вошли в замок, их встретил управляющий:
– Ужин запаздывает. Он будет в десять. Надеюсь, вы понимаете, с чем это связано.
* * *
Зайдя в свою комнату, Дайнека обнаружила там Настю.
– Что ты здесь делаешь? – Она перевела взгляд на свою сумочку. – Если снова пришла за деньгами, их там нет.
– Когда ты уезжаешь? – спросила Настя, никак не отреагировав на эти слова.
– Думаю, завтра. Как скажет отец… Боже мой! – Дайнека схватилась за телефон и, включив его, сказала: – Он уже несколько раз звонил!
– И мне трезвонил весь день.
– Что-нибудь случилось?
– Не знаю, я не брала трубку. Что может случиться? Прихоти старика.
– А ну, пошла отсюда! – Дайнека схватила сумку и огрела Настю по спине.
Она вскочила на ноги:
– Дура!
– Пошла отсюда, шалава!
– Имей в виду! – выкрикнула Настя и уже из коридора злобно добавила: – Я остаюсь с Луиджи! Он любит меня! Передай своему папаше привет, и пусть он катится колбаской по Малой Спасской!
Дайнека захлопнула дверь, навалилась на нее всем телом и горько заплакала. Объяснение с Настей добило ее.
– Все плохо… Все плохо… – рыдая, бормотала она. – У папы все плохо, у меня все плохо. Какая я дура!
Выкрикнув последнюю фразу, Дайнека выскочила из комнаты, подбежала к двери Алекса. Без стука распахнула ее, но в комнате никого не было. Постояв у порога, Дайнека вошла внутрь, огляделась. Увидев висящую на стуле толстовку, прижала ее к лицу. Вдохнув запах желанного человека, закрыла глаза.
Из этого состояния ее вырвал телефонный звонок:
– Слушаю…
– Дайнека?
– Кто это? – Услышав женский голос, она удивилась, потому что секунду назад решила, что звонит отец.
– Надя.
– А-а-а…
– Послушай, у меня для тебя хорошая новость!
Дайнека осторожно спросила:
– Какая?
– Он – жив!
– Кто? – так же осторожно уточнила она.
– Джамиль жив! Один знающий человек мне рассказал, что Джамиль долго лежал в клинике, перенес несколько пластических операций…
– Зачем? – Дайнека все еще не могла поверить своему счастью.
– У него сильно пострадало лицо. Его теперь трудно узнать.
– Скажи, Надя… – Дайнека помолчала и вдруг спросила: – Ты мне не врешь?
– Зачем же мне врать?
– Чтобы успокоить… – Заметив в своих руках толстовку Алекса, она бросила ее обратно на стул. Услышав стук, поняла, что из кармана что-то выпало. Приподняла толстовку и увидела брелок: сапфировое сердце на золотой цепочке.
– Где ты? – спросила Надя.
– Я позвоню, – обессиленно проговорила Дайнека и нажала кнопку отбоя.
Она долго не отрывала взгляд от брелока, потом закрыла глаза, сжала его в ладони и почувствовала знакомую форму. Ей стало жарко, но, взглянув на себя в зеркало, она увидела, что ее лицо белее стены.
А еще в зеркале она увидела Алекса. Он стоял в дверях и молча смотрел на нее. Дайнека обернулась, сделала несколько шагов и протянула руку. Разжав кулак, показала сапфировое сердце, а потом осторожно провела пальцем по шраму на его лице:
– Это ты? Джамиль, скажи мне, что это ты!
Он порывисто обнял ее, уткнулся лицом в волосы и проговорил сдавленным голосом:
– Это я, любимая. Это я!
Джамиль взял в ладони ее лицо, оглядел долгим любящим взглядом и крепко поцеловал. Ощутив теплые губы и запах любимого мужчины, Дайнека изо всех сил потянулась к нему и обессиленно прижалась к груди.
* * *
Дайнека и Джамиль сидели на кровати, крепко обнявшись и ни на секунду не отрываясь друг от друга.
– Когда ты сказала мне, что любишь другого, я чуть не умер. – Он теснее прижал ее к себе.
– Глупый. Другой – это ты, – улыбнулась Дайнека. – Я не узнала тебя, но сразу почувствовала. Глаза можно обмануть, но сердце – никогда…
– Тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Я долго не решался прийти.
– Почему?
– Как бы я объяснил?
– Просто бы пришел, и я бы все поняла.
– Лицо…
– Я люблю тебя, а не твое лицо. – Она тихонько рассмеялась и обняла его за шею. – И лицо твое тоже люблю.
– Ты привыкнешь…
– Здесь, в Италии, я слышала фразу: «Возьми что захочешь, но заплати положенную цену».
– Мы заплатили, – сказал Джамиль. – Теперь по праву принадлежим только друг другу.
– Когда ты приехал, я подумала, что совсем недавно тебя где-то видела.
– Так и было…
– Что?
– Я говорю, ты меня видела. Просто не обратила внимания. – Джамиль поправил ее челку и поцеловал в лоб.
Она удивилась:
– Где?
– Месяц назад я снял квартиру в твоем доме. Однажды мы с тобой встретились в арке. Ты шла во двор, а я – на улицу. На тебе было такое платьице… – Он мечтательно улыбнулся. – Милое, в горошек. Когда я тебя увидел, сразу хотел обнять.
– Что же не подошел?
– Не решился.
– Но потом приехал сюда. Почему?
– Из своего окна я увидел, что в твоей квартире устроили настоящий погром. Позвонил на дачу. Трубку взяла Серафима Петровна. Чтобы узнать, что с тобой, мне пришлось представиться ее племянником Алексом.
– Откуда ты о нем знаешь?
– Три года назад, в доме твоего отца, я провел наедине с Настей около часа.
– Помню. Вы сидели на веранде.
– Она не закрывала рот ни на минуту, рассказала мне про всех своих родственников. Кто где живет, кто за кем замужем. У меня хорошая память. Когда было нужно, я вспомнил про Алекса.
– Но ведь Серафима Петровна могла позвонить в Германию?
– Так не позвонила же. – Джамиль улыбнулся и снова поцеловал Дайнеку, на этот раз в губы. – Труднее было врать твоему отцу. Но выхода не было.
– Люблю тебя, – сказала Дайнека и положила голову ему на плечо.
Джамиль погладил ее волосы:
– У меня есть надежда… – Он помолчал. – Уверенность, что все изменится к лучшему. По крайней мере, сейчас тебе ничего не грозит.
– Но ведь ты хотел сказать не об этом.
Он повторил ее недавнюю фразу:
– Возьми все что хочешь, только заплати положенную цену. Это про меня. Я заплатил свою цену, чтобы теперь быть с тобой. Клянусь, что буду любить тебя вечно. Ты самая добрая, самая милая, самая любимая женщина. Мне кажется, что я не заслужил тебя.
– Любимый… – Дайнека заплакала. – До сих пор не могу поверить, что ты рядом.
Он вытер ее слезы ладонью:
– Я буду рядом с тобой до тех пор, пока я жив. И мне никто не нужен, кроме тебя.
Дайнека вдруг подняла голову:
– Кажется, кто-то звонит. – Она взяла свой мобильник и ответила: – Слушаю…
– Людмила!
– Да, папа.
– Что с твоим телефоном?
– Он отключился.
– С тобой все в порядке?
– Все хорошо.
– Должен предупредить тебя. Сказать одну важную вещь…
– Говори.
– Алекс – не тот, за кого себя выдает.
Немного помолчав, она улыбнулась:
– Я знаю.
– Откуда? – Отец был удивлен.
– Он сам сказал мне об этом.
– Ничего не понимаю… Где Вешкин? Почему не берет трубку?
– Наверное, спит.
– Ты можешь возвращаться в Москву. И все-таки, что там у вас случилось?
Дайнека погладила Джамиля по лицу и счастливо улыбнулась:
– Вернусь в Москву – все расскажу!
