Глава 12
Вячеслав Алексеевич продолжает расследование
Вот уже четвертый поворот за ним следовала одна и та же машина. Вячеслав Алексеевич проехал несколько лишних кварталов, свернул и убедился, что подозрительный автомобиль висит на «хвосте».
– Занятно, – сказал он себе, еще не понимая, что это значит.
И все же Вячеслав Алексеевич решил заглянуть на квартиру к дочери, въехал в арку и сразу же заметил во дворе незнакомый фургон. Переведя взгляд на окна квартиры, увидел, как в гостиной заколыхалась портьера, после чего дал задний ход и чуть не врезался в машину «сопровождения». Пытаясь разъехаться, они перестроились и оказались вровень друг с другом. Человек, сидевший рядом с водителем, сдвинул бейсболку и отвернулся.
– Ну не целоваться же мне с вами, – буркнул Вячеслав Алексеевич и, вывернув руль, прорвался наконец через арку на улицу. Набрав скорость, он за несколько минут сумел оторваться на безопасное расстояние.
Телефон зазвонил, когда он был в безопасности.
– Слушаю.
– Здравствуйте, Вячеслав Алексеевич, – проговорил мягкий женственный голос.
– Елена Петровна?.. – Он узнал ее – три года назад Елена Петровна Кузнецова работала юристом в «Евросибирском холдинге». Все вокруг были уверены, что она – любовница Вячеслава Алексеевича, но это было неправдой. Конечно, между ними существовала влюбленность, но Елена Петровна была замужем, а у него была Настя. – Здравствуйте, давно мы с вами не виделись, – сказал Вячеслав Алексеевич.
– Больше двух лет.
– И это – по меньшей мере.
– Простите, что беспокою…
– Ну что вы! Ваш звонок для меня – приятный сюрприз. Как поживаете? Как Петр Петрович?
Чуть помедлив, Елена Петровна ответила:
– Мы расстались.
– Очень жаль, – проговорил Вячеслав Алексеевич.
– Простите, но у меня к вам конкретный вопрос.
– Слушаю…
– Это касается Людмилы.
– Моей дочери? – Он резко затормозил. – С ней что-то случилось?
– Вы не поняли.
– Ну так говорите же, черт вас дери!
Выругавшись, он подумал, что Кузнецова обидится, но она как ни в чем не бывало продолжила:
– Ко мне в руки попало дело об убийстве Назарова, он же – Вангелис Грек. В деле фигурирует ваша дочь, и если бы я не знала ее так хорошо…
– Людмила попала в сложную ситуацию, – поспешил заметить Вячеслав Алексеевич.
– Где она сейчас?
– Этого я сказать не могу.
– Тогда скажите, чем я могу помочь?
– Все зависит от того, где вы работаете.
– В Следственном комитете. Управление по расследованию особо важных дел.
– Какое отношение вы имеете к этому конкретному делу?
– Никакого. Услышала вашу фамилию, она не так часто встречается, запросила материалы, и, думаю, правильно сделала.
– Надеюсь, вам это не навредит.
– Нужно поговорить. У вас есть свободное время?
– Сегодня, после шести.
– Предлагаю встретиться.
Невежливо помолчав, он, ко всему прочему, задал неуместный вопрос:
– Зачем?
– Ситуация складывается не очень хорошая.
– У меня сегодня встреча со следователем.
– Тогда я позвоню вам сама, ближе к вечеру, – сказала Елена Петровна и отключилась.
Вячеслав Алексеевич задумчиво покачал головой: обычный телефонный звонок вылился в свидание с женщиной, в которую три года назад он был влюблен. Теперь она свободна, но это нисколько не упрощает ситуацию, скорее усложняет. Ручаться за себя, будучи влюбленным мужчиной, – дело пустое, к тому же он не знал, в каком ключе пойдет разговор.
В разгар его размышлений снова зазвонил телефон.
– Вячеслав Алексеевич?
– Я.
– Следователь Крапивин.
– Только что про вас вспоминал.
– И это не может не радовать. Вы обещали привезти регистратор.
– Уже везу.
Крапивин уточнил:
– Неужели?
– Когда вы так говорите, я чувствую себя лжецом. У вас есть основания сомневаться?
– Нет. Никаких.
– Тогда через полчаса я буду у вас.
– Жду. Пропуск на ваше имя…
Вячеслав Алексеевич договорил за него:
– …будет заказан. Спасибо.
Все утро Вячеслав Алексеевич провел за компьютером. Просматривая запись авторегистратора, отматывал назад, останавливал, увеличивал картинку, всматривался в каждую деталь, в каждую мелочь. В конце концов ему повезло. Он разглядел то, из чего возникли интересные выводы. К следователю Крапивину Вячеслав Алексеевич шел не только с регистратором, а, как ему казалось, с доказательством невиновности дочери.
* * *
Увидев Вячеслава Алексеевича, следователь Крапивин встал из-за стола и вышел навстречу:
– Здравствуйте! Принесли? – Он в нетерпении протянул руку.
Однако тот, будто не заметив, сказал:
– Есть заявление.
– Какое?
– Моя дочь ни в чем не виновна.
Озадаченно взглянув на Вячеслава Алексеевича, Крапивин повторил:
– Вы принесли видеорегистратор?
– Флеш-карты вам недостаточно?
– Я так не сказал. – Вернувшись за стол, Крапивин сел и с нескрываемым раздражением справился: – У меня одного такое ощущение?
– Что вы имеете в виду?
– Ну вот, когда мы с вами разговариваем… Кажется, еще немного – и подеремся.
– Нам делить нечего. Тем более – земляки. – Вячеслав Алексеевич прошел и положил флеш-карту на стол.
– Хорошо, если так, – проговорил Герман Сергеевич.
– Смотреть будете?
– А нужно?
– Послушайте… – Вячеслав Алексеевич тяжело опустился на стул. – Мне кажется, что вы со мной ведете какую-то игру.
– Я веду дело об убийстве.
– Запись посмотрите! – Вячеслав Алексеевич сдерживал себя, но было видно, что надолго его не хватит.
Крапивин молча вставил информационный носитель в гнездо ноутбука и сосредоточился на экране.
Через несколько минут Вячеслав Алексеевич спросил:
– Видели?
– Видел.
– Что скажете?
– Относительно чего?
– Относительно всего! – взревел Вячеслав Алексеевич. – За восемьдесят четыре секунды до выстрела мою дочь намеренно спровоцировали на обгон «Кадиллака».
– Имеете в виду серый «Фольксваген»? – спокойно поинтересовался Герман Сергеевич.
– Теперь понимаете, почему все так случилось? Людмила не специально отсекла машину с охраной. Ее спровоцировали!
– В самом деле, думаете, что все так и вышло?
– А вы – нет?
– На мой взгляд – обычная дорожная ситуация. Всем на все наплевать.
– Что ж, я вижу, что плевать прежде всего вам. – Вячеслав Алексеевич поднялся со стула.
– Уходите? – поинтересовался Крапивин.
– Мне здесь нечего делать.
– Я вас не отпускал.
Вячеслав Алексеевич сел, опустил голову и остановил взгляд на носках собственных ботинок.
– Боюсь, вы необъективны ко мне, – продолжил Крапивин. – Вам хочется выгородить дочь. Мои задачи – несколько шире.
– А вам необходимо посадить ее в каталажку.
– Если хотите знать, – проговорил Герман Сергеевич, – со своей собственной дочерью в похожей ситуации я бы поступил именно так.
– А-а-а… – Вячеслав Алексеевич пренебрежительно отмахнулся. – Не нужно мне врать!
– Вам известно, что Короткин Михаил, водитель «Газели», убит? Его пытали, после чего зверски убили.
Вячеслав Алексеевич обронил:
– При чем же здесь он?
– Могу озвучить рабочую версию: ребята из компании Вангелиса Грека заподозрили Короткина в связи с убийцей. Они решили, что он специально запер машину охраны своей «Газелью», благодаря чему убийца сбежала. – Крапивин выдержал паузу. – Вашу дочь тоже ищут и рано или поздно найдут. Так что лучше бы ей сейчас сидеть в каталажке.
– Мне сложно понять, о чем вы сейчас говорите. Еще сложнее с этим смириться.
– Вы как отец обязаны ее защитить. Она должна дать показания.
Вячеслав Алексеевич в отчаянии потряс головой:
– Вам нужно арестовать эту девицу. Людмилину одноклассницу.
– Ширшову? Легко сказать.
– Что значит это «легко»?
– Ширшова исчезла.
– Ее тоже убили?
– Надеюсь, что Ширшова пока жива.
– Неужели нет никаких зацепок или улик? Ведь вас учили делать вашу работу! В конце концов, найдите убийцу!
– Если бы это было так просто.
– В любой работе есть сложности, но вы должны помнить – за ваши ошибки люди расплачиваются жизнями.
Герман Сергеевич закурил и, сделав пару затяжек, мрачно заметил:
– К этому и правда трудно привыкнуть. Что касается улик – работаем с тем, что имеем.
– Послушайте, – Вячеслав Алексеевич заговорил примирительно, – этот Вангелис Грек – заметная фигура в преступном мире?
– Он делил Москву и Московскую область с прочими преступными группами. Любой из этих «дольщиков» мечтал бы его прикончить, чтобы другим больше досталось. Но с какой силой его ненавидели, с таким же рвением теперь ищут убийцу. Таков воровской мир.
– Он в самом деле – грек?
– Вангелис Грек – невыездной. Грецию даже в подзорную трубу не видал. А прозвище получил по своему любимому фильму «Греческая смоковница». Не моя задача вас успокаивать, поэтому информирую: у него хорошие связи за границей. Родной дядя живет в Италии, он – главарь русской мафии. Так что зря вы отправили свою дочь за рубеж.
Вячеслав Алексеевич напрягся, но виду не подал. Чтобы завершить разговор, он задал вопрос:
– Собираетесь искать серый «Фольксваген»?
– Собираемся, – ответил Герман Сергеевич. – Однако интуиция подсказывает, что он здесь ни при чем.
Они холодно попрощались, и Вячеслав Алексеевич покинул кабинет следователя. В коридоре достал из кармана телефон с «левой» симкой, предназначенный для связи с Вешкиным и, не мешкая, позвонил:
– Где вы?
– В Римини.
– В Италии?!
– А что в этом такого?
– У вас все в порядке?
– Я бы так не сказал…
Такого ответа Вячеслав Алексеевич опасался больше всего. Слова Вешкина обеспокоили его, и он сдержанно проронил:
– Слушаю тебя.
– Сам хотел позвонить. Я возвращаюсь в Москву.
– А как же Людмила?
– За нее не беспокойтесь.
– Что у тебя стряслось?
– Тамару сбила машина. Она в реанимации.
– Когда это случилось?
– Толком не знаю. Приеду – сам во всем разберусь.
– Что ж, понимаю тебя.
– Послезавтра сюда приедет Пилевский. Он будет с Людмилой до тех пор, пока я не вернусь.
– Надежный человек? – спросил Вячеслав Алексеевич.
– Стопроцентно.
– На сто процентов ничего не бывает.
– Это вы зря. У вас как дела? Что-нибудь разузнали?
– Приедешь, набери мне. Все расскажу.
– И все-таки?
– Сегодня будет важная встреча, – поделился Вячеслав Алексеевич. – Возможно, что-то решится.
– Дай-то бог.
– Ну до встречи! – Пока говорил, он вышел из управления и сел в машину. Нажав на кнопку отбоя, достал другой телефон и набрал номер Кузнецовой. – Елена Петровна… Простите, сам решил позвонить. Надеюсь, ничего не меняется?
– Нет, ничего.
Они определились, кто где находится, и договорились о месте встречи. Вячеслав Алексеевич взглянул на часы и, не мешкая, поехал туда.
* * *
«Все так же хороша», – первая мысль, что пришла в голову Вячеславу Алексеевичу, когда он увидел Кузнецову за столиком кафе у окна. Она задумчиво глядела перед собой, помешивая ложкой в кофейной чашке.
«Сколько ей лет? – Он и сам не знал, зачем задал себе этот вопрос. – Сорок пять или меньше?..»
Вячеслав Алексеевич замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, чтобы рассмотреть ее как следует, пока она сама его не заметила.
Темноволосая, изящная, кареглазая, лицо Елены Петровны и весь ее облик излучали спокойствие и терпение. Казалось, она всем довольна и не имеет к этому миру ни одной более или менее заметной претензии.
Увидев его, Кузнецова никак не отреагировала, и только ложка в кофейной чашке завращалась немного быстрее.
– Добрый день, Елена Петровна. – Он сел за ее столик. – Доехали значительно быстрее меня.
– Потому что находилась значительно ближе, – ответила она и вдруг покраснела.
Теперь стало ясно, что Елена Петровна хотела этой встречи и намеренно приехала раньше.
– А вы нисколько не изменились, – проговорил Вячеслав Алексеевич.
Она вскинула руку и машинально поправила волосы:
– Годы идут… Но вы очень добры.
– Вы знаете меня – всегда говорю, что думаю.
– Нужно отдать вам должное. Теперь давайте поговорим.
– Для этого мы здесь.
– Где Людмила?
Вячеслав Алексеевич пристально вгляделся в Кузнецову:
– Зачем вам об этом знать?
Она немного смутилась:
– Простите, не с того начала. Чем дальше она от Москвы, тем лучше.
– Я рассудил так же.
– Не буду больше расспрашивать, где ваша дочь, но думаю, что ее сейчас ищут.
– Людмилу в чем-то подозревают? – Вячеслав Алексеевич сделал вид, что удивлен.
– К сожалению. – Кузнецова впервые посмотрела ему в глаза. Через этот продолжительный взгляд от одного к другому перетекло столько тепла, что им обоим сделалось жарко.
– Кондиционер отключен, – проговорила Елена Петровна и опустила лицо.
– Видимо, – рассеянно проронил он. – Значит, Людмилу считают сообщницей?
– И это не главное.
– А что главное? – спросил Вячеслав Алексеевич.
– Главное то, что кроме полиции Людмилу ищут соратники Грека и те, кто организовал его устранение.
– Следователь Крапивин мне говорил. Он даже предложил «спрятать» ее в тюрьму.
– Не слишком удачная шутка, – заметила Кузнецова.
– Он не шутил.
– В любом случае хорошо, что Людмила уехала. Надеюсь, она не одна?
Вячеслав Алексеевич ограничился ничего не значащим заверением:
– У нее все в порядке.
И, кажется, эти слова несколько успокоили Елену Петровну, она заговорила более деловым тоном:
– По составу и содержанию материалов уже сейчас видно, что дело затянется. К тому же был убит важный свидетель.
– Водитель «Газели». – Вячеслав Алексеевич мрачно кивнул. – Об этом я знаю.
– Преступники нашли его быстро.
– Михаил Короткин не прятался. Он дал показания, в которых, кстати, обвинил мою дочь в соучастии.
– Я читала протокол его допроса. Откуда вам стало известно, что Короткин убит?
– Крапивин рассказал. – Помолчав, Вячеслав Алексеевич добавил: – Но до этого я сам побывал у него дома.
Задумавшись, Елена Петровна сдвинула брови:
– Сейчас я расскажу о том, что вам неизвестно. Улик в деле мало. Кабриолет, в котором была убийца, угнали больше года назад. Никакой связи с владельцем не установлено. Скорее всего, ее нет.
– Считаете, что он непричастен?
– Сто процентов.
– Да что же это сегодня! – Вячеслав Алексеевич хлопнул себя по ноге. – Куда ни плюнь – везде сто процентов. Откуда такая уверенность?
– Конечно, его прощупают, но я согласна с Крапивиным, такая вероятность слишком мала.
– А что пистолет?
– Убийца его бросила.
– Об этом и спрашиваю. Людмила мне все рассказала.
– В наших картотеках это оружие не числится.
– Такое разве бывает?
– К сожалению. – Елена Петровна положила ложку на блюдце. – Наверное, у кого-то в загашнике ждал своего часа.
Пристально взглянув на нее, Вячеслав Алексеевич вдруг начал рассказывать:
– Сегодня я отдал Крапивину запись видеорегистратора.
– С машины Людмилы?
– Но, прежде чем отдать, я тщательно ее просмотрел.
– Что-нибудь обнаружили? – заинтересовалась Елена Петровна.
– Газелист в своих показаниях заявил, что Людмила специально оттеснила машину охраны…
– А также утверждал, что она знакома с убийцей. И это, к сожалению, подтвердила запись камеры наблюдения подземного гаража.
– Встреча была случайной! – запротестовал Вячеслав Алексеевич. – Они не были раньше знакомы.
– Знаю, – сказала Кузнецова. – Но этот факт является серьезным основанием, чтобы подозревать Людмилу в сообщничестве.
– Что за ересь!
– Вячеслав Алексеевич, вы хоть понимаете, для чего я здесь?
– Понимаю. – Он опустил голову.
– Я пришла, чтобы помочь. И, если бы я считала, что все обойдется само по себе, не стала бы так рисковать.
– Мне бы не хотелось… – заговорил он, но Кузнецова его прервала:
– Дело слишком серьезное. Одному вам не справиться. Вернемся к записи с видеорегистратора. Расскажите, что вы разглядели?
– Незадолго до выстрела, точнее, за восемьдесят четыре секунды, Людмилу вынудили втиснуться между «Майбахом», в котором ехал убитый, и автомобилем охраны. Серый «Фольксваген» выполнил недопустимый маневр, который мог привести к аварии.
– Номерной знак различим?
– Я разглядел, а значит, разглядит и Крапивин. Однако нет никакой надежды, что он найдет водителя и возьмет у него показания.
– Он сам так сказал?
– Просто предупредил, что эта ветвь расследования – тупиковая.
– Уверяю вас, он все равно этим займется.
– Я сделаю это быстрее него.
– Что ж, если есть возможность, как вариант – сгодится.
Вячеслав Алексеевич положил перед собой руки, склонился над столом и чуть слышно спросил:
– Неужели нет никаких других зацепок?
– Есть. – Ответ был прямым и потому прозвучал неожиданно.
– Что ж вы молчите! – вскипел Вячеслав Алексеевич. – Что еще обнаружили?
– Всего-навсего – волос.
– Волос? – Секунду поразмыслив, он равнодушно махнул рукой. – Убийца была в парике, как и одноклассница Людмилы – Светлана Ширшова. Я же говорил об этом Крапивину.
– Герман Сергеевич все записал в отчете. Экспертиза подтвердила, что волос – мертвый, уже после стрижки подвергся химическому воздействию красителей и термической обработке.
– Как его можно использовать?
– Есть интересный нюанс: волос принадлежал темнокожему человеку.
– Негритянке? – удивился Вячеслав Алексеевич. – И все же я не понимаю, как это можно использовать.
– Совершенно очевидно, – продолжила Кузнецова, – что сам парик или волосы, из которых он изготовлен, были завезены в Россию извне. Согласитесь, у нас не так много негров. Можно допустить, что страна, из которой осуществлялась поставка, – европейская, но я думаю, что волос приехал к нам с Африканского континента.
– Думаете, Крапивин будет этим заниматься?
– Он обязан.
Вячеслав Алексеевич покачал головой:
– Не верю ему.
– Напрасно. Герман Сергеевич порядочный человек. К тому же, как и вы, – сибиряк. Не вы ли говорили, что сибиряки – люди особенные?
– К нему это не относится.
– Не спешите с выводами. – Елена Петровна потянулась и коснулась его руки. – Хочу вас обнадежить: у меня есть подруга, которая работает в Федеральной таможенной службе. Я попросила ее отследить похожие поставки волос.
– А за это – спасибо. – Вячеслав Алексеевич всем телом подался вперед, как будто собрался ее обнять. – Надеюсь, что сумею отплатить вам добром.
– Ловлю на слове. – Интонация, с которой прозвучали эти слова, заставила их обоих испытать чувство, похожее на смущение.
