Глава 27
ТЕПЕРЬ, КОГДА Я РЕШИЛА УЧИТЬСЯ В СЕВЕРНОЙ КАРОЛИНЕ, оказывается, что еще многое предстоит сделать, причем в ближайшее время. Я сообщаю колледжу Уильяма и Мэри, что не буду у них учиться, и отправляю регистрационный взнос в университет Северной Каролины. Я сообщаю новости миссис Дюваль, и она в восторге. Говорит, что я единственная из всего класса, кто туда попал, и немедленно добавляет его в список университетов, куда приняли наших выпускников.
– Я знала, что буду тобой гордиться, – говорит она.
Мы с Питером вместе идем в спортзал забирать мантии, шапочки и заказанные оповещения о выпуске. Сидя на трибунах, мы примеряем шапочки. Питер наклоняет мою набок и говорит:
– Выглядишь мило.
Я посылаю ему воздушный поцелуй.
– Дай посмотреть твои оповещения. – Я хочу увидеть, как выглядит его имя, написанное каллиграфическим почерком. Он вручает мне коробку, и я обвожу пальцами выдавленные на картоне буквы. «Питер Грант Кавински».
– Не надумал пригласить отца на вручение аттестатов?
Питер оглядывается по сторонам, не подслушивают ли нас, и тихо спрашивает:
– Почему ты все время поднимаешь эту тему?
Я трогаю его шапочку.
– Потому что мне кажется, что в глубине души ты хотел бы, чтобы он пришел. Хотя бы для того, чтобы увидеть все, чего ты достиг, и пожалеть, что он все это пропустил.
– Посмотрим, – говорит он. Я не давлю. Решать Питеру.
По дороге из школы домой он спрашивает:
– Хочешь сегодня посмотреть кино?
– Не могу, – отвечаю я. – Кристен, подруга Трины, придет обсуждать последние детали девичника.
Он с ухмылкой косится на меня.
– Собираетесь пойти в стрип-клуб?
– Нет! Фу. Как будто я бы хотела на такое смотреть…
– На что «такое»?
– На масляные мышцы. – Я передергиваюсь. – Я так рада, что ты не качок.
Питер хмурится.
– Эй! Я накачанный.
Я сжимаю его бицепс, он автоматически напрягается у меня под пальцами.
– Ты подтянутый, с плоскими мышцами.
– Умеешь ты лишить парня мужества, Кави, – говорит он, сворачивая на мою улицу.
Я чувствую себя виноватой, потому что вспоминаю, как он жаловался, что не в такой хорошей форме, как остальные парни в команде университета.
– Ты мне нравишься такой, какой есть, – быстро говорю я, и он смеется. Наверное, не очень обиделся.
– Что твой папа будет делать на мальчишнике?
Теперь смеюсь я.
– Ты же знаешь папу! Он близко не подойдет к мальчишнику. У него даже нет друзей-мужчин, чтобы устраивать мальчишник. – Я задумываюсь на минуту. – Может быть, Джош. Мы его редко видим с тех пор, как он поступил в колледж, но они с папой иногда переписываются.
– Не понимаю, что ваша семья находит в этом парне, – кисло говорит Питер. – Что в нем такого хорошего?
Это чувствительная тема. Питер подозревает, что Джош нравится папе больше, чем он, а я пытаюсь его убедить, что это не соревнование. Просто папа знает Джоша с детства. Они обмениваются комиксами! Конечно, Джош ему больше нравится. Но только потому, что папа лучше его знает. И потому, что у них больше общего: они не крутые парни. А Питер крутой. Папе крутые парни непонятны.
– Джошу нравится, как папа готовит.
– Мне тоже!
– И им нравятся одни и те же фильмы.
– И Джош не снимался в джакузи с одной из его дочерей, – добавляет Питер.
– Господи, да хватит уже об этом! Папа давно про это забыл.
Это, конечно, преувеличение. Скорее всего, он никогда об этом не говорит, и, надеюсь, так и будет.
– Мне трудно в это поверить.
– Ты уж поверь. Папа легко прощает и забывает.
Подъезжая к дому, Питер внезапно говорит:
– А если я устрою мальчишник для твоего папы? Мы могли бы поесть стейки, выкурить по сигаре…
– Папа не курит сигары.
– Тогда только стейки.
– И никакого стриптиза.
– Господи, какого ты обо мне мнения, Кави! И потом, мне еще нет двадцати одного. Меня туда даже не пустят.
Я недобро смотрю на него. Он быстро добавляет:
– Я бы все равно не захотел. И не пошел бы туда с папой моей девушки. – Его передергивает. – Ужас.
– Что ты в таком случае планируешь? Приготовить стейки на гриле?
– Нет. Мы пойдем в хороший стейк-хаус. Проведем вечер как мужчины. Может, даже в приличных костюмах.
Я подавляю улыбку. Питер в этом никогда не признается, но ему нравится наряжаться. Он такой тщеславный.
– Звучит отлично.
– Спросишь его?
– Лучше сам.
– Если он согласится, кого мне пригласить?
– Джоша? – наполовину в шутку предлагаю я, зная, что Питер не согласится.
– Ни за что. Друзей по работе у него нет?
– Таких близких – практически нет, – говорю я. – Только доктор Канг… Ты мог бы пригласить моего дядю Виктора. И иногда он ездит кататься на велосипедах с мистером Шахом, который живет на нашей улице.
– Можешь добыть мне их имейлы? – просит Питер. – Я хочу разослать приглашения, как только получу разрешение твоего папы. Когда ваш девичник? Через выходные?
У меня сжимается сердце от того, как сильно Питер хочет произвести впечатление на папу.
– В третью пятницу месяца. Мы ждем, когда приедет Марго.
Китти удивительно спокойно приняла то, что ее не пригласили на девичник Трины, и я подумала: «Ого, Китти так выросла. Она понимает, что не все вращается вокруг нее и что это вечер Трины».
Но, конечно, у Китти есть далеко идущие планы.
Она впервые за долгое время едет с нами в школу. Она хотела, чтобы Питер отвез ее в своей «ауди», но я напомнила, что мне тоже нужно в школу. Поэтому мы все едем в минивэне его мамы, как в старые добрые времена.
Однако Китти сидит спереди, на пассажирском сиденье, а я – сзади. Вздыхая, она прислоняется головой к окну.
– Что с тобой? – спрашивает Питер.
– Подружки невесты не берут меня с собой на девичник, – говорит она. – Я единственная, кого не пригласили.
Я сужаю глаза и смотрю ей в затылок.
– Ерунда какая! – Питер бросает на меня взгляд в зеркало заднего вида. – Почему вы не берете ее с собой?
– Мы идем в караоке-бар! Китти туда не пустят, она еще маленькая. Даже меня едва пропускают.
– Почему бы не отметить в ресторане, как мы – мальчишник?
– Потому что это не будет настоящим девичником.
Питер закатывает глаза.
– Вы же не идете в стрип-клуб или еще куда-нибудь… Вы не передумали? Или собрались в стрип-клуб?
– Нет!
– Тогда в чем дело? Просто пойдите куда-нибудь еще.
– Питер, решаю не я. Спорить об этом можешь с Кристен. – Я шлепаю Китти по руке. – А ты хитренькая! Не пытайся манипулировать Питером, он ничего не может сделать.
– Извини, ребенок, – говорит Питер.
Китти обмякает на сиденье, а потом выпрямляется:
– А если взамен я пойду на мальчишник? – предлагает она. – Раз вы идете в ресторан.
Питер сбивается:
– Э-э-э, я не знаю, надо поговорить с ребятами…
– Но ты спросишь? Потому что я тоже люблю стейк. Очень люблю. Я закажу стейк с печеным картофелем, а на десерт – клубничное мороженое со взбитыми сливками. – Китти широко улыбается Питеру, он отвечает слабой улыбкой.
Когда она выпрыгивает из машины возле своего корпуса, бодрая и энергичная, как синичка, я наклоняюсь к Питеру и говорю ему на ухо:
– Тебя обыграли.
