Глава 11

ВСТРЕЧАТЬ МАРГО И РАВИ В АЭРОПОРТУ ЕДУ Я, пока папа заканчивает ужин, а Китти делает уроки. Я ввожу адрес в навигатор просто на всякий случай и добираюсь без происшествий. Аэропорт у нас маленький, так что я просто езжу по кругу, пока они не выходят на улицу.

Они ждут меня на тротуаре, сидя на чемоданах. Припарковавшись, я выскакиваю из машины и бросаюсь обнимать Марго. У нее свежая стрижка до подбородка, на ней толстовка и легинсы. Я стискиваю сестру изо всех сил и думаю: «Как же я скучала!».

Отпустив ее, я наконец рассматриваю Рави. Он выше, чем я думала. Высокий, худой, с темной кожей, темными волосами, темными глазами и длинными ресницами. Он совсем не похож на Джона, но вполне похож на парня, с которым стала бы встречаться Марго. У него на правой щеке ямочка.

– Приятно встретиться с тобой лицом к лицу, Лара Джин, – говорит он, и меня сразу сбивает с ног его речь. Мое имя, произнесенное с английским акцентом, звучит намного красивее.

Я нервничаю, но потом замечаю, что на его футболке написано «Армия Дамблдора», и расслабляюсь. Он любит «Гарри Поттера», как и мы.

– Мне тоже очень приятно. Какой у тебя факультет в Хогвартсе?

Он загружает оба чемодана, свой и Марго, в багажник.

– Попробуй угадать. Твоя сестра не смогла.

– Только потому, что весь первый месяц нашего знакомства ты пытался произвести на меня впечатление, – говорит она.

Рави смеется и забирается на заднее сиденье. То, что он не садится автоматически на штурманское место, – хороший знак.

Марго смотрит на меня:

– Хочешь, я поведу?

Есть искушение согласиться, я всегда предпочитаю, чтобы вела Марго, но в конце концов качаю головой и встряхиваю ключами.

– Я сама.

– Молодец. – Марго выгибает брови и садится на пассажирское сиденье.

Я смотрю на Рави в зеркало заднего вида.

– Рави, до твоего отъезда я угадаю твой факультет.

Папа, Китти и мисс Ротшильд ждут нас в гостиной. Марго, похоже, удивлена тем, что та сидит на диване рядом с папой, а ее босые ноги лежат у него на коленях. Я так привыкла к тому, что она рядом, что для меня она уже как член семьи. Я и не представляла, что для Марго это будет шоком. Они мало виделись: Марго уже уехала учиться, когда папа и мисс Ротшильд начали встречаться, и с тех пор приезжала только на Рождество.

Едва увидев Марго, мисс Ротшильд вскакивает на ноги, обнимает ее и хвалит прическу. Рави она тоже обнимает.

– Ого, какая оглобля! – говорит она, и Рави смеется, но у Марго на лице натянутая улыбка.

Она оживает, когда видит Китти, сгребает ее в объятия и через секунду восклицает:

– Китти! Господи, ты теперь носишь лифчик?

Китти ахает и гневно сверкает на нее глазами, щеки у нее вспыхивают алым. Марго виновато шепчет:

– Извини.

Рави торопится пожать руку папе.

– Здравствуйте, доктор Кави. Я Рави. Спасибо за приглашение.

– Рад встрече, Рави! – говорит папа.

Потом Рави улыбается Китти, вскидывает руку в знак приветствия и говорит немного неловко:

– Привет, Китти.

Китти кивает, но не смотрит ему в глаза.

– Привет.

Марго все еще смотрит на нее, словно не верит своим глазам. Я все время была дома, так что мне менее заметно, насколько Китти выросла за прошедший год, но она и правда очень изменилась. Не столько в области груди – бюстгальтер пока чисто декоративный, – сколько в остальном.

– Рави, хочешь что-нибудь выпить? – жизнерадостно спрашивает мисс Ротшильд. – У нас есть сок, «Фреска», диетическая кола, вода…

– Что такое «Фреска»? – спрашивает Рави, хмурясь. У мисс Ротшильд загораются глаза.

– Это вкуснейшая газировка из грейпфрута. Ноль калорий! Тебе нужно ее попробовать!

Марго наблюдает за мисс Ротшильд, пока та уходит в кухню, достает стакан из шкафчика и наполняет льдом.

– А ты, Марго? Хочешь что-нибудь? – окликает она.

– Нет, спасибо, – отвечает Марго вполне вежливо, но я чувствую, что ей не нравится, когда ей предлагает напиток в ее собственном доме человек, который здесь не живет.

Мисс Ротшильд возвращается с газировкой для Рави и вручает ее картинным жестом. Он благодарит и делает глоток.

– Очень освежает, – говорит он, и мисс Ротшильд широко улыбается.

Папа хлопает в ладоши.

– Ну что, давайте отнесем ваши вещи наверх, освежитесь перед ужином. Гостевая комната готова, – он тепло улыбается мне. – Лара Джин приготовила для тебя, Рави, новую пару тапочек и халат.

Прежде чем Рави успевает ответить, Марго говорит:

– Очень мило с вашей стороны. Но, думаю, Рави будет лучше в моей комнате, со мной.

В комнате словно взрывается граната. Мы с Китти широко раскрываем глаза и переглядываемся. Папа просто поражен и лишился дара речи. Когда я готовила гостевую комнату для Рави, складывала для него полотенца на краю кровати, халат и тапочки, мне не пришло в голову, что он может остановиться в комнате Марго. Папе – явно тоже.

И теперь папа с каждой секундой краснеет все сильнее.

– М-м-м, э-э-э… я не уверен…

Марго нервно поджимает губы и ждет, пока папа закончит предложение. Мы все ждем. Но он не знает, что сказать. Косится на мисс Ротшильд, словно просит помощи, и она обнимает его за талию в знак поддержки.

Бедному Рави явно неловко. Сначала я подумала, что он с факультета Когтевран, как Марго, но теперь думаю, что он с Пуффендуя, как я. Он тихо говорит:

– Я не против остановиться в гостевой комнате, правда. Я бы не хотел кого-то стеснять…

Папа начинает отвечать, но Марго успевает первой.

– Нет, все в порядке, – заявляет она. – Пойдем, достанем вещи из машины.

Как только они выходят, мы с Китти смотрим друг на друга и одновременно говорим:

– О господи.

– Зачем им спать в одной комнате? – недоумевает Китти. – Они что, так сильно хотят заниматься сексом?

– Хватит, Китти, – говорит папа.

Я никогда не слышала, чтобы он был с ней так резок. Он разворачивается и уходит, и я слышу, как закрывается дверь его кабинета. Он уходит туда, когда по-настоящему рассержен. Мисс Ротшильд строго смотрит на Китти, а потом следует за ним.

Мы с Китти снова переглядываемся.

– Ой-ой-ой, – говорю я.

– Необязательно было на мне срываться, – дуется она. – Это не я кладу парня в свою постель.

– Он этого не хотел. – Я прижимаю ее к себе и обнимаю за костлявые плечи.

– У Гоу-Гоу тот еще характер, да?

Моя старшая сестра произвела впечатление. Папу мне просто жаль. Он не привык к такого рода ссорам и вообще к ссорам.

Конечно, я сразу же пишу Питеру и все рассказываю. Он отвечает цепочкой эмодзи с круглыми глазами. А потом пишет: «Как думаешь, твой папа разрешит мне ночевать в твоей комнате?». Это я игнорирую.

Когда Рави уходит наверх умываться и переодеваться, мисс Ротшильд говорит, что у нее назначен ужин с девочками и ей пора. Очевидно, что Марго выдыхает с облегчением. Китти ведет Джеймса Фокс-Пикла на прогулку, а мы с Марго отправляемся в кухню порезать салат к курице, которую жарит папа. Я очень хочу остаться с ней наедине и обсудить ситуацию, но не успеваю сказать ни слова, потому что, едва мы оказываемся в кухне, Марго шипит:

– Почему ты мне не сказала, что у папы с мисс Ротшильд все настолько серьезно?

– Я тебе говорила, что она почти каждый вечер с нами ужинает! – шепчу я в ответ и принимаюсь мыть помидоры черри, чтобы шум воды заглушил наш разговор.

– Она расхаживает по дому, как будто здесь живет! И откуда у нас «Фреска»? Мы никогда раньше не пили «Фреску»!

Я начинаю нарезать помидоры на половинки.

– Она ее любит, и я всегда покупаю упаковку. Очень освежает. Рави, кажется, понравилось.

– Речь не об этом!

– Почему ты внезапно взъелась на мисс Ротшильд? Вы прекрасно ладили, когда ты приезжала на Рождество… – я обрываю фразу, потому что на кухню входит папа.

– Марго, можно тебя на минуту?

Марго делает вид, что занята выбором приборов.

– Конечно, пап, что случилось?

Папа бросает взгляд на меня, а я – на помидоры. И я остаюсь для моральной поддержки.

– Я предпочел бы, чтобы Рави остановился в комнате для гостей.

Марго прикусывает губу.

– Почему?

После неловкого молчания папа говорит:

– Мне некомфортно…

– Папа, мы учимся в колледже. Ты же понимаешь, что мы уже не раз делили постель?

Он сухо отвечает:

– Я подозревал, но спасибо, что просветила меня.

– Мне скоро двадцать. Я живу вдали от дома, за тысячи миль, уже почти два года. – Марго косится на меня, и я сжимаюсь. Надо было уйти, когда была возможность. – Мы с Ларой Джин уже не маленькие девочки…

– Эй, не надо меня втягивать, – говорю я настолько шутливым тоном, насколько могу.

Папа вздыхает.

– Марго, если ты настаиваешь, я не стану тебя останавливать. Но хочу напомнить, что это пока мой дом.

– Я думала, что это наш дом. – Марго знает, что выиграла, поэтому тон у нее легкий, как безе.

– Вы, халявщицы, не платите ипотеку, поэтому это немного больше мой дом. – С этой типичной отцовской шуточкой он надевает кухонные рукавицы и достает шкворчащую курицу из духовки.

Когда мы садимся за стол, папа во главе стола нарезает курицу новым электрическим ножом, который подарила ему мисс Ротшильд на день рождения.

– Рави, ты предпочитаешь белое мясо или темное?

Рави откашливается.

– Э-э-э, прошу прощения, но я не ем мясо.

Папа в ужасе смотрит на Марго.

– Ты мне не сказала, что Рави вегетарианец!

– Извини, – с гримасой говорит она, – я совершенно забыла. Но он любит салат!

– Очень люблю, – подтверждает он.

– Я возьму его порцию, – вызываюсь я. – Мне два бедрышка.

Папа отрезает мне бедрышки.

– Рави, завтра утром я сделаю тебе отличную энчиладу. Без мяса!

Марго с улыбкой говорит:

– Завтра мы рано утром едем в Вашингтон. Может быть, в день его отъезда?

– Договорились, – говорит папа.

Китти ведет себя необычно тихо. Не знаю, почему: то ли нервничает из-за того, что незнакомый мальчик (вернее, парень – ему уже двадцать один) присоединился к нам за ужином, то ли потому, что она становится старше и меньше ребячится, когда знакомится с новыми людьми.

У Рави превосходные манеры – может, потому, что он англичанин, ведь у англичан манеры лучше, чем у американцев. Он часто говорит «простите». У него очаровательный акцент, я задаю ему вопросы, только чтобы он больше говорил. А сама пытаюсь задать беседе легкий тон. Я спрашиваю, почему в Англии частные школы называются публичными, похожа ли публичная школа, в которой он учился, на Хогвартс и видел ли он когда-нибудь королевскую семью. Он мне отвечает, что школы были открыты для платежеспособной публики, что в школе у них были префекты, но не было квиддича и что однажды он видел принца Уильяма на Уимблдоне, но только со спины.

После ужина я, Рави, Марго и Питер собираемся пойти в кино. Марго приглашает с нами и Китти, но она говорит, что у нее много уроков. Мне кажется, она просто стесняется Рави.

Я собираюсь у себя в комнате, наношу немного духов и блеска для губ, надеваю толстовку поверх майки и джинсов, потому что в кинотеатре бывает холодно. Вскоре я готова, но дверь Марго закрыта, и я слышу, как за ней разговаривают, тихо, но напряженно. Видеть ее дверь запертой странно. Я чувствую себя шпионом, подслушивающим на пороге; но что делать? Что если Рави не одет? Все это очень по-взрослому: закрытая дверь, приглушенные голоса.

Я откашливаюсь и говорю:

– Ребята, вы готовы? Мы с Питером договорились, что встретимся в восемь.

Марго открывает дверь.

– Готовы, – говорит она. Вид у нее недовольный.

Рави выходит следом с чемоданом в руке.

– Я оставлю это в комнате для гостей, и можно идти, – говорит он.

Когда он уходит, я шепотом спрашиваю у Марго:

– Что случилось?

– Рави не хочет производить плохое впечатление на папу тем, что мы спим в одной комнате. Я ему сказала, что все в порядке, но ему неловко.

– Как вежливо.

Я не стану говорить этого Марго, но, по-моему, это правильный подход. Рави еще больше поднимается в моих глазах.

Она неохотно говорит:

– Он очень вежливый.

– И очень красивый.

– Это точно. – Она расплывается в улыбке.

Питер уже ждет нас в кинотеатре – наверное, из-за Марго. На встречи со мной он опаздывает, не стесняясь, но не смеет опоздать к моей старшей сестре. Рави покупает все четыре билета и этим производит впечатление на Питера. «Как благородно», – шепчет он мне. Он устраивает так, чтобы мы сидели в таком порядке: я, Питер, Рави, Марго. Так он может продолжать говорить с Рави про соккер, или футбол, как называет это Рави. Марго бросает мне насмешливый взгляд поверх их голов, и я вижу, что все недавнее напряжение забыто.

После кино Питер предлагает пойти поесть заварное мороженое.

– Ты когда-нибудь пробовал заварное мороженое? – спрашивает он у Рави.

– Никогда.

– Это очень вкусно, Рав, – сообщает Питер. – Они готовят его прямо здесь.

– Замечательно, – отвечает Рави.

Пока ребята стоят в очереди, Марго говорит мне:

– По-моему, Питер влюбился. В моего парня.

Мы обе хихикаем до тех пор, пока они не возвращаются за столик. Питер вручает мне заварное мороженое с пралине и сливками.

– Что вас так насмешило?

Я только мотаю головой и запускаю ложку в мороженое.

Марго говорит:

– Постойте! Надо отметить, что моя сестра поступила в университет Уильяма и Мэри!

Все стукаются своими вазочками с мороженым о мою. Я отвечаю натянутой улыбкой. Рави говорит:

– Поздравляю, Лара Джин. Кажется, там учился Джон Стюарт?

Я с удивлением отвечаю:

– Да, так и есть. Странно, что ты знаешь такие мелочи.

– Неожиданные мелочи – специальность Рави, – сообщает Марго, облизывая ложку. – Не давай ему рассказывать про брачные ритуалы бонобо.

– Два слова, – говорит Рави, переводит взгляд с Питера на меня и шепотом продолжает, – фехтование пенисами.

Рядом с Рави Марго так оживляется. Когда-то я думала, что они с Джошем созданы друг для друга, но теперь не уверена. Они одинаково страстно обсуждают политику, спорят друг с другом, но не боятся отступить. Искрят, как два кремня. Если бы они снимались в телесериале, то были бы какими-нибудь конкурирующими врачами в больнице, которые сначала неохотно проникаются друг к другу уважением, а потом безумно влюбляются друг в друга. Или политиками в Белом доме, или журналистами… Рави изучает биомедицинскую технику, это мало связано с антропологией, которой занимается Марго, но из них получается отличная команда.

На следующий день Марго везет Рави в Вашингтон, смотреть музеи парка Мол, мемориал Линкольну и Белый дом. Они звали меня и Китти с собой, но я отказалась за нас обеих, потому что уверена, что они хотят провести время наедине, а я предпочту сидеть в уюте дома и заниматься альбомом для Питера. Когда они возвращаются, я спрашиваю у Рави, что ему понравилось больше всего, и он говорит, что лучше всего был Национальный музей афро-американской истории и культуры. Я жалею, что не поехала, потому что еще не была там.

Мы включаем на «Нетфликсе» сериал от «Би-Би-Си», который расхваливала Марго. Его снимали там, где вырос Рави, и он отмечает знакомые места: где была его первая работа, куда он ходил на первое свидание. Мы едим мороженое прямо из коробки. Я вижу, что Рави нравится папе, потому что папа настаивает, чтобы он ел больше. Уверена, он заметил, что Рави ночевал в комнате для гостей, и наверняка оценил это. Я надеюсь, что Марго будет встречаться с Рави и дальше, потому что его легко представить в нашей семье. Или, по крайней мере, пусть они пробудут вместе достаточно долго, чтобы я успела съездить в Лондон и пожить там!

На следующий день Рави уезжает в Техас, и хотя мне жаль прощаться, в то же время я рада, что смогу наконец пообщаться с Марго один на один, прежде чем она тоже уедет.

Во время прощания я указываю на него и говорю:

– Пуффендуй.

Он ухмыляется.

– Угадала с первой попытки. – А потом указывает на меня. – Пуффендуй?

Я улыбаюсь в ответ.

– Ты тоже с первой.

Вечером мы смотрим сериал с ноутбука в моей комнате, когда Марго заводит разговор о колледже. Я догадываюсь, что она тоже ждала, пока Рави уедет, чтобы поговорить со мной о важном. Прежде чем загрузить следующий эпизод, она смотрит на меня и говорит:

– Хочешь поговорить про университет Вирджинии? Как ты сейчас ко всему этому относишься?

– Мне было грустно, но теперь все в порядке. Я все равно буду там учиться. – Марго с недоумением смотрит на меня, и я объясняю. – Собираюсь перевестись после первого курса. Я разговаривала об этом с миссис Дюваль, она считает, что если в Уильяма и Мэри у меня будут хорошие оценки, то меня обязательно переведут.

Она хмурится.

– Почему ты планируешь переводиться из Уильяма и Мэри, хотя даже еще не начала там учиться? – Я не отвечаю сразу, и она добавляет: – Это из-за Питера?

– Нет! То есть отчасти да, но не только. – Я медлю, прежде чем озвучить то, что еще никому не говорила. – Знаешь, бывает такое ощущение, что тебе суждено где-то оказаться? Когда я ездила в Уильяма и Мэри, у меня не было такого ощущения. А в университете Вирджинии было.

– Может быть, никакой университет не вызовет у тебя таких ощущений, как университет Вирджинии.

– Возможно, и поэтому я собираюсь перевестись через год.

Она вздыхает.

– Я просто не хочу, чтобы ты упускала возможности Уильяма и Мэри только потому, что все время хочешь быть с Питером в Вирджинии. Первый курс – это важный опыт. Тебе нужно хотя бы попытаться погрузиться в атмосферу университета. Может, тебе там понравится. – Она весомо смотрит на меня. – Помнишь, что мама говорила про колледж и парней?

Как я могу забыть? «Не будь одной из тех, кто выбирает колледж ради парня».

– Помню, помню, – говорю я.

Марго отбирает мой ноутбук и открывает сайт университета Уильяма и Мэри.

– У них такой красивый кампус. Посмотри на этот флюгер! Все выглядит как английская деревня.

Я оживляюсь.

– Да, и правда.

Красивее ли этот кампус, чем у университета Вирджинии? Не в моих глазах, но для меня ни одно место не будет красивее Шарлотсвилла.

– И вот, смотри, у них есть клуб гуакамоле. И клуб охотников за бурями. И – господи! – клуб магглов и волшебников! Самый большой клуб поклонников «Гарри Поттера» в университетах США!

– Ух ты! Это здорово. А клуб выпечки у них есть?

Она проверяет.

– Нет. Но ты можешь его организовать!

– Может быть… Будет интересно… – Может, мне и правда стоит вступить в какой-нибудь клуб.

Марго широко улыбается.

– Видишь, есть чему радоваться. И не забывай про «Сырную лавку»!

«Сырная лавка» – магазин деликатесов рядом с кампусом. В нем продают сыр, разумеется, а также варенье, хлеб, вино и пасту. Там делают очень вкусные сэндвичи с ростбифом и домашним соусом из горчицы и майонеза. Я пыталась повторить его дома, но ни разу не получилось так же вкусно, как в магазине, на их свежем хлебе. Папа любит ездить туда за новыми сортами горчицы и сэндвичами. Он будет рад поводу ездить чаще. И Китти – тоже: она обожает торговый центр в Уильямсбурге. Там продают особый попкорн, который вызывает зависимость. Его готовят прямо при тебе, и он настолько горячий, что пакет немного плавится.

– Может, я устроюсь на работу в колониальном Уильямсбурге, – говорю я, пытаясь разжечь собственный интерес. – Я могла бы взбивать масло в историческом платье, в ситцевом платье с фартуком, или что там носили в колониальной Америке. Я слышала, что работникам нельзя разговаривать на современном английском, и дети-посетители все время пытаются заставить их сбиться. Было бы весело. Хотя, конечно, я не уверена, что они берут на работу азиатов, это исторически неточно…

– Лара Джин, мы живем во времена «Гамильтона»! Филиппа Соо – наполовину китаянка! Если она может играть Элайзу Гамильтон, ты можешь взбивать масло. А если они откажутся тебя брать, мы напишем об этом в социальных сетях, и им придется тебя взять все равно. – Марго смотрит на меня, склонив голову. – Видишь, тебе есть чему радоваться, надо только себе позволить.

Она кладет руки мне на плечи.

– Я стараюсь, – говорю я. – Правда.

– Просто дай университету Уильяма и Мэри шанс. Не отказывайся от него, не успев приехать. Ладно?

– Ладно, – киваю я.