Я следила за техникой и старалась не сбиваться с ритма, хотя уже дышала довольно тяжело, явно пребывая не в лучшей форме: последняя моя пробежка состоялась аж две недели назад. Меня, конечно, приняли в школьную команду, но на марафоне по пересеченной местности я то и дело отставала от остальных и решила за каникулы наверстать упущенное, чтобы показать улучшенный результат на осеннем соревновании, тем более что оно обещало быть сложнее.

Район, в котором мы жили, был очень многолюдным, что мешало тренировкам. Поэтому выбор пал на маршрут для пробежки, который выходил практически за пределы города. Сейчас я находилась милях в десяти от дома и чувствовала, что возвращаться, возможно, придется шагом, а значит, это займет довольно много времени. Мне почти не доводилось бывать в этой части города. Здесь не было пешеходных дорожек по обочинам, но и автомобили попадались редко, так что бежать прямо по шоссе было безопасно.

Я как раз раздумывала, не пора ли мне перейти на шаг, когда появилась эта девушка.

Она расхаживала взад-вперед по подъездной дорожке одного из домов, но когда я приблизилась, она тут же остановилась и заслонила глаза рукой от солнца, чтобы лучше разглядеть меня. А потом, к моему изумлению, принялась махать рукой – не так, как машут знакомым в знак приветствия, а как потерпевший кораблекрушение отчаянно машет флагом проходящему мимо кораблю.

– Я так рада, что тебя встретила! – крикнула девушка, едва я подбежала на достаточно близкое расстояние, чтобы ее услышать. – Я так тебя ждала!

Перейдя на шаг, я подошла к ней. Девушка была примерно моего возраста, но гораздо красивее, чем любая из моих знакомых, одета в шелковый просторный топик и джинсовые шорты, с легким макияжем и красной помадой на губах. Только тюрбан из полотенца, которым были замотаны волосы, контрастировал с ее идеальным образом.

– Меня? – удивленно спросила я, стараясь отдышаться, и даже обернулась на дорогу, чтобы убедиться, что здесь нет кого-то еще.

Как она могла ждать меня, если я видела ее впервые в жизни? Такую девушку я бы запомнила, это уж точно!

– Ну, в общем, – призналась девушка с улыбкой, – не именно тебя, а вообще кого-нибудь вроде тебя, кто не был бы похож на психа. Хотя, если честно, я уже и на любого ненормального была согласна. Но ты реально первая, кто здесь появился за последний час! Я уже боялась, что попала в ужастик про зомби, где все человечество вымерло.

Я хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит. Девушка говорила быстро, и в ее голосе одновременно слышались и легкая паника, и ироничная усмешка – чрезвычайно странное сочетание.

– Но что… – я запнулась в поиске правильного вопроса. – У тебя все в порядке?

– Нет, – сообщила она и тут же передумала. – То есть да, я в порядке, просто… Не могла бы ты мне помочь попасть домой? Вон туда, – она указала куда-то назад, и у меня просто отвисла челюсть.

Это был не дом, а настоящий роскошный особняк. Старый, красивый, невероятно большой. Таким дворцом могли владеть какие-нибудь люди из высшего общества, устраивающие там торжественные приемы для очень важных персон, а двери непременно должны открывать дворецкие в белых перчатках.

– Я тут живу, – продолжала девушка. – Клянусь, что не пытаюсь вломиться в чужой дом! Я просто нечаянно захлопнула дверь, – она покачала головой и поправила тюрбан из полотенца. – Обычное дело, хотела прогуляться, чуть-чуть загореть… Даже не знаю, когда вернутся родители. То есть рано или поздно они, конечно, приедут, но я не хочу, чтобы к этому времени мои волосы позеленели на веки вечные.

С этими словами девушка безудержно расхохоталась, закрыв глаза и раскачиваясь от смеха.

Комизм ситуации мне еще не был ясен до конца, но губы мои невольно растянулись в улыбке. Хотелось смеяться, хотя бы потому, что ее смех был такой заразительный.

– Извини, – она наконец взяла себя в руки. – Просто до чего же положение идиотское!

– Почему ты боишься, что твои волосы станут зелеными? – спросила я.

Девушка потянула за край тюрбана. Полотенце упало с ее головы, и мои глаза округлились. Волосы новой знакомой были покрыты густой зеленой маской, которая уже затвердела и смотрелась как шлем.

– Маску нужно держать двадцать минут, – объяснила девушка, трогая волосы. – А я с этим хожу уже час. Даже больше. Боже ты мой!

– Вот это да, – сказала я. – Чем я могу тебе помочь?

– Ох, спасибо огромное, – девушка расслабленно выдохнула. – Мы всего пару недель как переехали в этот дом, так что я толком и не знаю, как тут удобнее всего забираться. Но уверена, что найдется открытое окно не очень высоко, так что ты сможешь меня подсадить.

– Хорошо, – согласилась я, и мы вместе направились к дому.

Девушка была босиком, и я заметила, что ее педикюр сделан в цвет помады. Вблизи особняк впечатлял еще сильнее, и я вдруг вспомнила, что уже видела его. Когда мы только приехали в Стэнвич и родители искали для нас жилье, риелтор провозил нас мимо этого дворца, упомянув, что это одна из архитектурных достопримечательностей города, и при этом употреблял слова, которых прежде я никогда не слышала, например, портик и вестибюль.

– У тебя потрясающий дом, – сказала я новой знакомой, не в силах оторвать восхищенный взгляд от здания.

– Спасибо, – она только плечами пожала, явно не столь впечатленная, как я. – Так, смотри, видишь то окно? – она указала вверх.

Окно было высоковато, зато совершенно точно открыто, и бежевые занавески колебались от легкого ветерка.

– Вижу, – я старалась оценить высоту и прикинуть, как я могу помочь девушке туда попасть.

Задача казалась непростой.

– Думаю, что с твоей помощью мне удастся туда забраться, – уверенно сказала она. – И тогда я первым делом смою с волос эту гадость. Надеюсь, что из-за этого я не облысею.

– Не облысеешь ни за что, – уверенно подтвердила я, хотя понятия не имела, как эта штуковина действует.

И тут же пожалела о своих словах, ведь моя приятельница, которая была негласным лидером в нашей компании, на такое утверждение закатила бы глаза и спросила бы: «А ты откуда знаешь?». Но новая знакомая только улыбнулась мне.

– И еще раз спасибо, – сказала она, разворачиваясь к окну и уперев руки в бедра. – Наверно, это все будет непросто, – тут она противоречила самой себе.

Рядом с ней я невольно хотела выглядеть красивее, собраннее – глупости, конечно, ведь я была на пробежке, а кто же красится и наряжается, когда занимается спортом? Но эта девушка выглядела так круто и стильно, что я чувствовала себя крайне неловко в старой маминой футболке с логотипом «Театральный фестиваль Уильямстауна» и заношенных спортивных шортах.

– Слава богу, что ты такая высокая, – сказала девушка. – Хотелось бы и мне иметь такой рост.

– У тебя нормальный рост, – возразила я: на глаз разница между нами составляла всего несколько сантиметров.

– Нет, слишком маленький, – вздохнула она, качая головой, и я с тревогой заметила, что ее волосы настолько застыли под слоем маски, что даже не шелохнулись. – Господи, особенно ужасно было жить в Копенгагене. Там просто все как один высокие. Я, наверное, была самой мелкой коротышкой во всем городе. А вот ты бы там смотрелась нормально. И, кстати, у тебя классная футболка. Винтаж, да?

– Ну… э… да, – я отлично понимала, что винтаж – слишком вежливое слово в данном случае, но все равно кивнула. – Вроде того. Это мамина.

– Обалденная вещь, – подтвердила девушка. – Это не подделать, хлопок выглядит так только после долгих лет стирки. Я знаю магазин винтажных вещей в Сан-Франциско, который за твою футболку выложил бы под сотню баксов.

Тут она наконец вспомнила, что у нас есть дело, и снова повернулась к окну. Я в кои веки пожалела, что с нами нет Беккета – тогда бы не было ни малейших проблем с тем, чтобы куда-то вскарабкаться!

– Ладно, – сказала девушка, смерив взглядом расстояние до окна. – Попробуешь меня подсадить?

– Попробую, – отозвалась я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

Мы встретились глазами и дружно рассмеялись – хотя сложно было бы объяснить, над чем именно.

– Ох, божечки, – выдавила девушка, стараясь собраться. – Окей… окей, окей…

Я сцепила руки, и она встала на них. Дальше я постаралась подтолкнуть ее наверх, а окончилось все тем, что девушка взобралась мне на спину и оттуда уже дотянулась до подоконника.

– Ты там как? – окликнула она. – Ужас какой, прости меня, пожалуйста! Я же не делаю тебе больно?

– Нет, все нормально, – выдавила я, стараясь распрямить ноги и приподняться.

– Получилось! – торжествующе выкрикнула она.

Выпрямившись, я увидела, что она выразилась слишком оптимистично: ей удалось зацепиться за подоконник, но более вероятным казалось то, что она сейчас свалится обратно на траву, нежели подтянется и попадет внутрь.

– Ну, почти получилось.

– Попробуем так, – я подхватила одну ее ногу, которая беспомощно болталась в воздухе. – Давай я тебя еще разок подтолкну.

– Идея супер! – отозвалась она. – Ты просто гений!

Я стала толкать ее вверх, и наконец она смогла перекинуть сначала одну ногу через подоконник, а затем и вторую. Наконец девушка с громким грохотом ввалилась вовнутрь.

– Ай! – услышала я ее сдавленный вскрик.

– Ты в порядке?

Спустя мгновение в окне возникла ее зеленая голова.

– Все отлично! Спасибо тебе огромное! Ты просто спасла мою жизнь… Или, по крайней мере, мои волосы.

Она ослепительно улыбнулась и исчезла: наверняка побежала смывать зеленую маску. Я еще немного подождала под окном, но, поняв, что девушка не вернется, развернулась и медленно пошла по дорожке. Оказавшись на шоссе, я вспомнила, что даже не спросила, как ее зовут.

На следующий день я снова вышла на пробежку в том же направлении. Мышцы мои отчаянно сопротивлялись, но вариант не побежать снова в тот район мною даже не рассматривался. Ощущение было такое, словно посмотрел первые пять минут интересного фильма и очень хочешь узнать продолжение. Если вчерашняя знакомая не покажется, я не стану стучать в двери и все такое. Просто я надеялась снова встретить ее в саду. Но надежды растаяли как дым, когда я прибежала к особняку. Ни на шоссе, ни на дорожке, конечно же, никого не было. Иначе и быть не могло: что ей, сутками торчать на улице, ожидая моего появления?

Я развернулась, чтобы бежать обратно, и только теперь заметила крупную надпись мелом на асфальте – сочетание строчных и прописных букв:

«ПРИВЕТ, БЕГУНЬЯ!

СПАСИБО ТЕБЕ ОГРОМНОЕ!

ВОЛОСЫ В ПОРЯДКЕ, И Я – ТОЖЕ! С. У.»

На третий день я уже не пыталась выйти на пробежку. Мои ноги просто отказывались от еще одной тренировки после двух подряд, тем более что я была совершенно не в форме, поэтому попросила маму отвезти меня к тому дому, сказав, что хочу наметить новый беговой маршрут. Обычно в подобной ситуации она стала бы меня расспрашивать, что к чему. К счастью, на заднем сиденье скандалил Беккет, и она отвлеклась. Просто попросила меня позвонить, если захочу, чтобы она забрала меня, и велела не опаздывать к ужину.

Если бы мне предстояла встреча с какой-нибудь девочкой из школы, которую нужно впечатлить, я бы оделась иначе. Подобрала бы красивое платье или новую юбку, которую мне только что купила мама, – в общем, выбрала бы что-то из одежды, в которой обычно чувствую себя уверенно. Но сейчас я натянула другую из старых маминых футболок, которые надевала только на пробежки или носила дома. А еще зачем-то подкрасила губы, правда, неяркой помадой. Взглянув в зеркало, я отметила, что похожа на какую-то новую версию себя, которую прежде ни разу не видела.

Я медленно прошла по дорожке к дому девушки, стараясь себя приободрить. Еще дома я твердо решила, что обязательно позвоню в дверь. В конце концов, она мне оставила записку на асфальте – разве это не приглашение? Но чем ближе я была к дому, тем больше таяла моя решимость. Ну позвоню я в дверь… Кто-то подойдет… И что я у него спрошу? Скажу, что хочу видеть… собственно, кого? С каждым шагом мой план выглядел все более дурацким. И послание на асфальте исчезло: его смыло дождем во время ночной грозы. Я чуть помешкала, глядя на подъездную дорожку, и развернулась, чтобы уйти.

– Эй! – меня окликнули.

Новая знакомая махала рукой из окна третьего этажа, широко улыбаясь.

– Привет! Погоди минутку, ладно? – и ее лохматая голова исчезла в проеме.

Какое-то время я ждала, переминаясь с ноги на ногу и разглаживая футболку на груди, не понимая, почему так волнуюсь. Конечно, в компании школьных подруг подобное случалось со мной довольно часто. Но с ними я волновалась, скорее, о том, нормально ли выгляжу, не ляпнула ли случайно глупость и не выгонят ли меня из нашей небольшой компании за какой-нибудь прокол. Нынешнее волнение было совершенно иного рода.

– Ура, ты снова тут появилась!

Моя новая знакомая уже бежала ко мне навстречу по подъездной дорожке, периодически переходя с бега на шаг. В руке у нее болталась пара кожаных сандалий, которые она держала за длинные шнурки. Добежав наконец до меня, она бросила сандалии на землю.

– Как же я рада тебя видеть! Так хотелось тебя поблагодарить, но я протупила и слишком поздно поняла, что не знаю, где тебя искать! Но ты погляди только!

Она махнула гривой густых светлых волос, и я увидела, что в них нет ни одного зеленого пятнышка.

– Волосы спасены?

– Да! Ну, насколько я могу это оценить. Посмотрим, может, они все выпадут, например, в четверг.

– Это называется отложенной реакцией, – кивнула я. – Ну, или, может быть, ты нашла магический компонент, который активируется, если держать маску на голове слишком долго? Ведь поэтому они и пишут предостережения на упаковках?

– Отличная идея, – засмеялась она. – Маска для волос – радиоактивный паук.

Я расхохоталась сразу же, даже не успев подумать, не утомляю ли ее, не говорю ли глупостей. Все получалось так естественно.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Эмили.

Услышав мое имя, она просияла, как будто давно уже мечтала его услышать.

– Ужасно рада знакомству! А я – Слоан.

Galveston – Глен Кэмпбелл

Any Way You Want It – Journey

Crash My Party – Люк Брайан

Heat of the Moment – Asia

True North – Джиллетт Джонсон

Take On Me – A-Ha!

The Moment I Knew – Тейлор Свифт

Just Like Heaven – The Cure

It Goes Like This – Томас Ретт

Mr. Blue Sky – ELO

All Kinds of Kinds – Миранда Лэмберт

Nightswimming – R.E.M.

What About Love – Heart

The Downeaster Alexa – Билли Джоэл

Short People – Рэнди Ньюмен

Dancin’ Away With My Heart – Lady Antebellum

Take Me Home Tonight – Эдди Мани

You Make My Dreams – Hall & Oates

Even If It Breaks Your Heart – Eli Young Band

Aw Naw – Крис Янг

The Power of Love – Хьюи Льюис и The News

This – Дариус Ракер

Fancy – Реба Макинтайр

Run – Мэтт Натансон

A Lot to Learn about Livin’ – Истон Корбин

Centerfold – группа Дж. Джелиса

Quittin’ You – The Band Perry

Я действительно потеряла форму. Лодыжки просто горели, дыхание стало тяжелым уже на первом километре. К концу учебного года я уже посещала тренировки от случая к случаю, а после исчезновения Слоан и вовсе забросила. Так что все было предсказуемо, но от этого не менее грустно, ведь я мгновенно утратила навык, которым владела большую часть своей жизни.

Занятия бегом были единственными моими регулярными спортивными занятиями с самого детства. Родители всегда меня в этом поддерживали, на каждом новом месте записывая в детские и подростковые команды по бегу, устраивая именно в те школы, где были марафонские тренировки и соревнования. Теперь мотивы их стали ясны. Бег – очень дешевый вид спорта, не требующий никакого специального оборудования и уж тем более долгого пребывания в одном и том же месте, а у нас в те годы как раз не было ни стабильного дохода, ни постоянного места жительства.

У Слоан, в свою очередь, ситуация была совершенно иной. Она за свою жизнь посетила больше курсов, чем я даже могла представить: обучалась верховой езде и бальным танцам, балету и степу; умела ходить под парусом, играть в теннис, свободно говорила по-французски, а еще – по неизвестной мне причине – умела играть в бридж.

Меня кое-как научили плаванию в летнем лагере, но в основном я занималась бегом. Это был единственный вид спорта, который мне реально хорошо давался, так что вполне понятно, почему я так расстроилась, заметив, что после первого же километра начинаю хромать.

Я врубила погромче музыку в плеере, желая придать себе сил. Их не прибавилось, но я заставила себя бежать чуть быстрее, хотя и задыхалась. В наушниках гремела специальная мотивирующая подборка – главным образом кантри и поп восьмидесятых. Я попыталась настроить плеер так, чтобы плей-лист играл по кругу, но выяснилось, что у него сломана эта функция, так что, когда список заканчивался, музыка просто вырубалась. Как-то я забыла плеер в машине с открытым верхом, и внезапный ливень намочил его. С тех пор он был неисправен.

Я решила свернуть и побежала мимо моего квартала по дорожке, которую нашла еще в прошлом году. Она шла вдоль воды, и поэтому бежать тут было комфортнее и прохладнее, а сейчас это было как нельзя кстати. В любой другой день это была бы обычная восьмикилометровая пробежка, если бы я была на пике формы.

Завернув за угол, я увидела, что передо мной еще кто-то бежит. Вроде бы парень, примерно моих лет… Он повернул голову, чтобы взглянуть на маленький MP3-плеер, который прикрепил к плечу липучкой, – и я чуть не споткнулась, узнав Фрэнка Портера.

Похоже, он меня не заметил и снова стал смотреть вперед, поправив наушники. Я замедлила бег, практически перейдя на шаг, и стала размышлять, что делать дальше.

Можно ускориться и обогнать Фрэнка, но тогда придется держать высокий темп до самого дома. Более того, почти всю дорогу Фрэнк будет смотреть мне в спину, разве что я так разгонюсь, что обойду его на полквартала. К тому же, одеваясь на пробежку, я схватила первые попавшиеся шорты, на которых сзади было крупно написано GOSH! Я знала, что это шутка, аббревиатура от Go Stanwich High, но, как сейчас помню, когда их заказала, то сама не подозревала, что получу шорты с надписью GOSH на заднице. Но если я все же не хочу сойти с дистанции, придется обогнать Фрэнка. Перейдя на шаг и ковыляя вслед за ним, я чувствовала себя так, будто преследую его.

Мне казалось, что лучший выход из положения – это развернуться и побежать обратно, срезать милю-другую в сторону дома. То, как любезно он помог мне решить проблемы с машиной, еще не означало, что теперь нужно навязываться ему в компанию на пробежке. Одного пересечения с Фрэнком Портером за лето вполне достаточно для меня.

Я едва успела развернуться, чтобы побежать назад, как Фрэнк остановился и опустился на колено, поправляя плеер. Он заметил меня, поднес руку к глазам, чтобы лучше разглядеть, и вытащил из ушей наушники.

– Эмили!

Я прикусила губу. Теперь разговора никак не избежать, иначе это будет запредельная грубость.

– Привет! – вынув наушники и поставив плеер на паузу, я помахала Фрэнку рукой, переминаясь с ноги на ногу.

Меня не оставляла надежда, что приветствия достаточно для проявления вежливости и теперь я могу бежать дальше.

– Так и думал, что тебя встречу.

Фрэнк в выцветшей голубой футболке двинулся мне навстречу, развеивая мои слабые надежды на одиночество. Он тяжело дышал, волосы намокли от пота.

– Это все твоя вина.

Я часто заморгала, стараясь понять, что он имеет в виду.

– Моя вина?

Он провел рукой по потному лицу.

– Ну да, твоя. Я ведь помню, что ты обещала научить меня бегать.

Я открыла рот и снова закрыла. Что тут можно ответить? Непохоже, что Фрэнк нарочно нашел меня и попросил исполнить свое обещание… Или мне надо было за ним охотиться, выслеживать, чтобы предложить свои услуги тренера?

– Извини, – только и выдавила я.

Ну что мне стоило развернуться и побежать обратно на три секунды раньше? Или что стоило этому дурацкому Фрэнку изначально покрепче зафиксировать на руке свой плеер?

Он улыбнулся и помотал головой.

– Я же шучу, не обращай внимания. Дело в том, что я просто… бегаю очень плохо.

Пару мгновений я изучала асфальт под ногами и свои кроссовки и наконец решилась.

– Ладно, тогда я побегу дальше…

– Тебе туда? – Фрэнк указал вперед.

Я не представляла, как ответить ему «нет» – это был бы непрозрачный намек, что мне не нужна компания.

– Да, – наконец призналась я.

Такой простой ответ не требовал столь долгой паузы, но иначе у меня не получилось.

– Мне тоже. Пробежим немного вместе? Если я не отстану по дороге.

– Ладно. В смысле ты вряд ли отстанешь. Я сейчас не в лучшей форме.

– Постараюсь не отстать, – кивнул Фрэнк, и я снова перешла на бег.

Он держался рядом. Мы бежали бок о бок, я ближе к обочине, он – к разделительной полосе. Через несколько секунд Фрэнк стал слегка вытеснять меня на обочину, и я была вынуждена взять левее. Мне показалось, что это случайность, но еще через несколько метров Фрэнк повторил свой маневр. Теперь мне было некуда отступать, и я бежала уже не по асфальту, а по земле, поднимая за собой столб пыли.

– Уф, – начала я, стараясь не задохнуться от пыли. – Фрэнк!

Он посмотрел в мою сторону и сразу понял, что происходит.

– О господи, извини, пожалуйста. Хочешь, поменяемся местами?

– Давай.

Несколько минут мы спокойно бежали рядом. Я временами поглядывала на него, пытаясь понять, как вежливо себя повести. Могу ли я опять включить свою музыку? Или приличнее будет просто молча бежать рядом? Хотя это так неестественно…

– «Большой Джус»? – неожиданно спросил Фрэнк.

Я не сразу поняла, о чем речь, а он просто прочел надпись на моей футболке, выпущенной специально к бродвейской постановке пьесы моих родителей. Тогда она была мне велика и заменяла ночную рубашку, а теперь я выросла и могла спокойно надевать ее на пробежки.

– А, ты об этом… Ну да.

Я не сбавляла темп. Фрэнк стойко держался рядом, пока я подбирала объяснения, чтобы он не решил, что я фанатка пьесы, которую перестали ставить уже несколько лет назад.

– Ее написали мои родители.

Решив, что такого объяснения вполне достаточно, я не стала вдаваться в детали, что авторы основывались на моем опыте, полученном в летнем лагере, и что я и есть прототип главной героини, Сесилии. По крайней мере, ее прототип в начале пьесы. Застенчивая девушка, которая по мере развития событий становится уверенной в себе, храброй и в конце концов негласным лидером лагеря «Зеленый лист».

Фрэнк изумленно вскинул брови.

– Что, правда? Вот это круто! Я был на одной постановке. Мне было тогда лет двенадцать.

Ничего удивительного: после бродвейской премьеры было еще множество постановок в различных театрах, так что название пьесы было почти у всех на слуху. Я приготовилась к неизбежному следующему вопросу.

– А еще что-нибудь они написали?

Я чуть помолчала, обдумывая ответ. Вот она, проблема неожиданного успеха. Мои родители писали пьесы в течение десяти лет до «Большого Джуса» и потом не прекращали работы. Но ни одна из них не имела такого резонанса. Может, ошибка родителей состояла в том, что после своего хита о детях в летнем лагере они выпустили невероятно депрессивную пьесу о певце-самоубийце.

– Они и сейчас работают над новой пьесой, – сообщила я, радуясь, что могу ответить вот так вместо того, чтобы приводить длинный список менее успешных работ, о которых почти никто не слышал.

– Неужели? Здорово!

Фрэнк взглянул на меня через плечо. Его дыхание уже становилось тяжелым.

– Да, пишут на этот раз про Теслу.

Фрэнк кивнул, как будто это имя для него что-то значило, и я так этому удивилась, что не удержалась от вопроса:

– Ты же знаешь, кто он такой?

– Конечно. Великий гений. Изобрел такие штуки, как рентген и радар… Опередил свое время.

Ну да, я просто забыла, с кем разговариваю. Даже во время пробежки он оставался Фрэнком Портером, отличником, претендовавшим на звание выпускника с лучшими академическими результатами, которому поручат произнести выпускную речь.

– Может, мы могли бы… – выдавил он, пытаясь отдышаться, – могли бы чуть передохнуть?

– Конечно, – тут же согласилась я, потому что и сама начала задыхаться.

Хотя я и была в более лучшей форме, чем Фрэнк, но все равно уже порядком устала. Мы перешли на шаг. Фрэнк хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег.

– Извини, что торможу тебя, – сказал он, едва отдышавшись. – Если ты торопишься, то беги со своей скоростью, не обращай на меня внимания.

– Все нормально, – отозвалась я раньше, чем поняла, что могла бы воспользоваться этой индульгенцией и избавиться от его компании, не показавшись при этом невежливой.

Но было поздно, да и мне самой хотелось немного передохнуть. Ноги словно налились свинцом, и держать темп было бы довольно трудно.

Фрэнк задрал подол футболки и промокнул мокрое лицо. Я чуть не споткнулась. Фрэнк Портер был исключительно хорошо сложен – худой, со спортивной фигурой и четко очерченными мышцами пресса, в шортах, низко сидевших на бедрах. Я быстро отвела глаза, стараясь сосредоточиться на дороге. Как только буду дома, тут же расскажу Слоан! Впрочем, нет, не расскажу. По крайней мере, тут же это сделать не получится.

– Можно задать вопрос?

Я обернулась, стараясь представить рядом с собой прежнего Фрэнка – отличника и классного старосту – вместо молодого спортивного красавца, и кивнула, хотя знала: если кто-нибудь спрашивает, можно ли задать вопрос, скорее всего, он окажется неприятным.

– Тем вечером во Фруктовом саду… Я не хочу лезть в твои дела, но все-таки. В общем, когда я тебя возил на заправку, ты была одна?

Щеки резко покраснели, и вовсе не из-за пробежки. Значит, Фрэнк заметил, что я приехала без компании, как полнейшая неудачница…

– Не подумай, что мне было неудобно тебя отвезти, – быстро добавил он. – Правда, ничего подобного! Просто я… удивился, что с тобой никого нет.

Я через силу улыбнулась, продолжая глядеть на дорогу перед собой. Ну почему я не убежала вперед, когда он давал мне такую возможность? Ведь можно было избавиться от его компании… Почему я, вообще, должна отвечать на подобные вопросы? Может, мне промолчать и просто продолжить бег? Ведь мы, в конце концов, не близкие друзья… Внезапно мне захотелось сказать ему правду. И именно потому, что мы даже не друзья. А может, потому, что, скорее всего, до конца лета мы больше не увидимся.

– Да, я была одна. Все потому, что… – я поискала нужные слова для объяснения. – Ты знаешь Слоан Уильямс?

– Конечно, я знаю Слоан! (Кто бы сомневался?!) Вы с ней лучшие подруги, не разлей вода, так ведь?

– Так, – согласилась я.

До сих пор никому в подробностях я не рассказывала о происходящем, так что не очень понимала, как это сделать. Но чувствовала, что Фрэнк не будет на меня давить и подождет, пока я найдусь с ответом.

На всех семинарах, которые ему случалось вести, он поступал точно так же: терпеливо ждал с микрофоном в руке, пока какой-нибудь косноязычный неудачник пытался сформулировать предложение.

– И моя подруга Слоан… в начале лета просто пропала. Я не знаю, куда она уехала и почему меня не предупредила, но оставила мне список дел. В нем тринадцать разных пунктов, которые я должна исполнить. И один из них был – поехать во Фруктовый сад.

Я искоса глянула на Фрэнка, ожидая увидеть на его лице непонимание или вежливое безразличие. Чего я совсем не ждала, так это откровенного восторга.

– Просто фантастика! – воскликнул он. – Я не о том, что Слоан пропала, конечно. Это ужасно. Здорово, что она оставила тебе целый план действий! Список у тебя с собой?

– Нет, конечно, – я удивилась, что такая мысль вообще пришла ему в голову: куда бы я дела список при пробежке? – А почему это просто фантастика?

– Потому что это наверняка больше, чем просто список дел, – объяснил Фрэнк. – Это может быть секретный код. Тайное послание, шифровка…

– Не думаю, – я помотала головой.

Эти тринадцать пунктов и сами по себе выглядели достаточно таинственно, чтобы искать в них дополнительные смыслы.

– Может быть, ты сфотографируешь список и пришлешь мне? – совершенно серьезно предложил Фрэнк. – Если там есть элементы шифра, я тебе скажу.

Первым моим желанием было тут же отказать, ведь это очень личное, а кроме того, в списке имелись пункты вроде «Поцелуй незнакомца» и «Поплавай голышом» – совсем не то, чем хочется делиться с малознакомым парнем… Но что если в списке и правда был какой-то шифр? Я ничего такого не заметила, но это не значит, что его там нет.

Избегая однозначного ответа, я произнесла:

– Похоже, ты любишь загадки и головоломки?

Фрэнк улыбнулся без тени смущения.

– Совершенно верно!

– Да, я помню, как ты на заправке помогал тому парню решать кроссворд.

Фрэнк расхохотался.

– А, да, Джеймсу! Наверное, это выглядело несколько странно. Но я просто обожаю это все: коды, головоломки, пазлы, логические задачки. Отличная тренировка для мозгов.

Думаю, на этом разговор можно было бы закончить. Я поделилась чем-то личным, он, со своей стороны, – тоже, и теперь можно просто молча продолжать пробежку. Но Фрэнк, как выяснилось, намеревался продолжить беседу.

– Все началось с «Битлз». Мой кузен был фанатом и постоянно их слушал. Это он рассказал мне, что в их текстах есть тайные коды. И я просто подсел на эту тему.

– На поиск тайных кодов? Или на «Битлз»?

Мы так и не возобновили пробежку – просто шли рядом прогулочным шагом, как двое друзей, увлеченных беседой.

– На то и на другое, – с улыбкой признался Фрэнк. – И Коллинза на это подсадил. Мы с ним просто выросли на «Битлах». – Он кивнул на дорогу. – Побежали?

Предложение меня удивило, ведь он выглядел еще очень усталым. Но это же Фрэнк Портер, наверняка к концу лета он уже подготовится к марафону. Мы снова побежали – чуть медленнее, чем до того.

– Господи, – пропыхтел Фрэнк где-то через километр. – Зачем только люди этим занимаются? Сплошное мучение, и чем дальше, тем хуже.

Вид изможденного, красного и мокрого от пота Фрэнка доставлял мне удовольствие: я-то пока была в порядке.

– Сколько ты уже бегаешь?

– Слишком долго.

– Нет, я не о том, – я подавила ненужный смешок, и это прозвучало, как будто я задыхаюсь, поэтому я сделала вид, что закашлялась. – Сколько ты сегодня пробежал?

– Больше, чем когда-либо… Это слишком длинная дистанция для меня.

– Нет, проблема не в этом, – я старалась сделать объяснение как можно короче и понятнее. – Постепенно увеличивая дистанцию, с каждым разом бегаешь все лучше и лучше.

Фрэнк потряс головой.

– Это не было бы проблемой в хорошо организованной вселенной.

Он произнес эту фразу с каким-то странным акцентом, и я даже подумала: может, ему достаточно на сегодня? Но он улыбнулся.

– Это из Кертиса Андерсона.

Имя мне ни о чем не говорило, так что я только пожала плечами – и тут вспомнила диск, который выскочил из-под сиденья его машины тем вечером.

– Случайно не его диск я видела у тебя в пикапе?

– Ага. Он комик. Это одна из его коронных фраз… – дыхание Фрэнка было шумным и прерывистым. Он указал вперед. – А вот и мой дом. Наперегонки?

– Ха-ха, – отозвалась я, уверенная, что он шутит.

Но, как ни странно, Фрэнк ускорил бег, как будто подключил какой-то альтернативный источник энергии. Я тоже ускорилась, не желая, чтобы он меня обогнал, ведь это я тут была специалистом, а он – просто любителем! Мышцы мои сопротивлялись нагрузке изо всех сил, но я все-таки смогла добежать до дома Фрэнка на секунду раньше, чем он.

– От… лично… потрудились, – выдохнул парень, согнувшись и уперев руки в колени.

Я показала ему поднятый большой палец, потому что была не в силах говорить, но тут же смутилась и опустила руку.

Наконец я достаточно отдышалась, чтобы внимательнее рассмотреть дом. Он будто сошел с обложки журнала: в стиле модерн, из светло-серого камня, один такой в районе города, где преобладал колониальный стиль.

– Какой красивый дом!

– Да, нормальный, – Фрэнк только пожал плечами.

Фасад дома украшала маленькая табличка «Авторы проекта – Портер и Портер».

– Это твои родители?

– Да, – как-то слишком сухо признался Фрэнк. – Отец – архитектор, а мама – дизайнер интерьеров.

Он явно не хотел продолжать разговор о родителях, хотя я не понимала, почему.

– Мы почти соседи. Наш дом поблизости, на Дрифтуэй.

Я сменила тему и тут же пожалела об этом: какое ему дело до моего адреса? Но я и правда была удивлена, что ни разу в жизни не встречала Фрэнка в своем районе, хотя бы в автобусе, который ходил в нашем квартале.

– Мы сюда переехали всего год назад, – объяснил Фрэнк. – Наша семья вообще много переезжала.

Что-то в голосе Фрэнка мне подсказало, что эту тему он развивать тоже не хочет. Я вытащила наушники из кармашка шортов. Наша совместная пробежка закончилась, Фрэнк был дома, а я направлялась дальше.

– Побегаем вместе еще как-нибудь? – Фрэнк улыбался, и я подумала, что он шутит.

– Обязательно, – я улыбнулась в ответ, давая понять, что не принимаю это всерьез. – В любое время.

Он все стоял на месте, глядя на меня, и не торопился домой.

– Ты собираешься бежать до Дрифтуэй?

– Скорее, пройдусь, – пояснила я. – Тут недалеко.

– Может быть, зайдешь на минутку? Выпьешь чего-нибудь освежающего.

– Это необязательно… Спасибо, я обойдусь.

– Да ладно, заходи и передохни чуть-чуть, – настаивал Фрэнк, и я волей-неволей пошла за ним по подъездной дорожке.

Сад был очень красивым, ухоженные цветочные клумбы располагались в строгом геометрическом порядке. Фрэнк вынул ключ из-под коврика и придержал для меня боковую дверь. Я вошла в светлый просторный холл с высоким потолком и только обернулась к товарищу, чтобы похвалить дом, как вдруг послышался какой-то грохот.

Мы с Фрэнком одновременно замерли. Выражение его лица стало тревожным.

– Что… – начала я, но меня прервал женский вопль.

– Потому что это мой проект! – кричала женщина где-то совсем близко. – Я над ним пахала днем и ночью, пока ты болтался в Дэриене, занимаясь черт знает чем…

– Не смей на меня орать! – ответил мужской голос так же яростно и громко. – Где бы ты вообще была без меня, кому нужна…

Женщина выскочила из ближайших дверей и прошла мимо, даже не заметив нас. Лицо ее было красным от ярости. За ней проследовал мужчина, такой же разгоряченный и краснолицый, и с треском захлопнул за собой дверь. Я смутно помнила родителей Фрэнка по фотографии в школьной газете: улыбчивая пара, они стояли за плечами своего сына и с гордостью наблюдали, как ему вручают очередную награду.

Я посмотрела на Фрэнка – он был бледен как полотно и глядел себе под ноги. Эта сцена была явно не предназначена для посторонних глаз… И каким-то образом мое присутствие здесь делало положение вещей еще хуже для Фрэнка.

– Наверное, мне пора, – тихо сказала я, и Фрэнк кивнул, не поднимая глаз.

У меня за спиной снова послышались крики.

Я вышла и направилась прочь как можно скорее, жалея, что вообще тут оказалась вместо того, чтобы сразу идти домой. Перед глазами стояло лицо Фрэнка, такое потерянное, в то время как его родители орали друг на друга. На улице я перешла на бег, хотя все мышцы моего тела дружно протестовали против такого издевательства, и бежала до самого дома. Только на Дрифтуэй я заметила, что невольно прижимаюсь к обочине, как бы освобождая рядом место для еще одного бегуна.