7

— Повторяю: кто-то пробрался сюда, — распаляясь, перешла на повышенный тон Вероника и, как водится в подобных случаях, валила все в одну кучу. — Открыл ключом, включил в прихожей свет, потом убежал, когда Даша позвала меня. Что он хотел, не знаю. Может, меня убить!

— Вы загнули, — отмахнулся Ларичев.

— А почему нет? Ведь этому человеку что-то нужно было! Это «что-то» представляет собой некую ценность… для него, разумеется. Но он не хотел, чтоб его увидели соседи, поэтому пришел глубокой ночью. Ничего не подозревая, он заходит в квартиру, а тут люди! Да если б не Даша, этот тип убил бы меня.

Поток слов не возымел должного действия. Она тут носится взад-вперед, как раненая лань, а Ларичев со скукой на физиономии взял вазочку и стал вертеть в руках! Речь его тоже не отличалась живостью:

— Тип? Вы же не видели, кто пришел. А если то была женщина?

— М-м… нет… — замахала руками Вероника. — Женщина не решилась бы зайти ночью в квартиру убитой, нет-нет…

— Но и мужчина вряд ли испугался бы женского истерически-панического крика, — возразил Ларичев. — Если ему действительно нужна какая-то вещь… Я б на его месте все-таки не убежал, а сначала посмотрел, кто здесь, представился бы близким другом вашей сестры, который понятия не имеет, что ее убили, тем самым успокоив вас, а уж потом… Потом думал бы, что с вами обеими делать.

— Да? — растерялась Вероника, одновременно задумалась, покусывая ноготь на указательном пальце. — Кстати, у него был ключ… Он открыл ключом! Сумочка… Вы понимаете? Ключ лежал в сумочке Зины. Вы же ключа не нашли при ней? Трубку нашли, а ключа не было… Но сумочка должна была быть, вы сами говорили… — И вдруг взвилась, Ларичев даже вздрогнул. — Вам подарить эту чертову вазу, а?

Наконец он поднял на нее глаза буддийского монаха, выражавшие вселенский покой, а Вероника была недалека от состояния, называемого бешенством. Не заметить этого Ларичев не мог, наверняка и тон расслышал, ну и что же он? Недоуменно приподнял брови:

— Вазу? Мне? Зачем?

— Вы ее так рассматриваете, — язвила она, нервически покручивая кистями рук в воздухе, — будто в жизни ничего прекрасней не видели. Подарить?

— Напрасно сердитесь, я весь внимание. — Ларичев поставил вазочку на место, чтоб не раздражать теперешнюю хозяйку квартиры. — И согласен с вами: сюда приходил убийца вашей сестры.

Одно дело путаться в догадках, и совсем другое — когда твою мысль формулируют коротко и ясно. В полуобмороке Вероника плюхнулась в кресло, как срубленная под корень осина, и залепетала:

— Ой-ой-ой… Ну, правильно: он взял ключ в сумочке… Но согласно вашей теории, должен был посмотреть, кто здесь… А-а-а-а-а… он это сделает все равно! Подкараулит, выяснит, потом меня… я же ему тут не нужна…

Она скосила глаза на Ларичева, что-то он там советовал… Да, дельный дал совет: надо уметь договариваться. Тогда это прозвучало как намек. Как обнадеживающий намек, а Вероника не поняла! Нужно пробовать немедленно, быстро, чтоб Ларичев опомниться не успел:

— Послушайте. Вы же понимаете, какая мне грозит опасность, да? Я вас прошу, отпустите меня домой. Ваши подозрения… они… они не имеют оснований, вам это лучше известно, чем мне. Нет-нет, я не в лесу живу, знаю, что должна отблагодарить вас. Берите все, что хотите. И сколько хотите, мне ничего не нужно. А я… поеду к себе?.. Ага?

— Нет.

— Вам что… мало? — Обалдевшая Вероника обвела рукой пространство, дескать, от этого не отказываются. — Мало всего?

— Мало, мало, — закивал он.

— Мне больше нечего вам предложить. Кроме себя.

— Ну, такой страшной жертвы я от вас не приму.

— Хм! — чуть не плакала она от стыда и страха. — А я как раз согласна на любые жертвы. Шучу. Почему вы в меня уперлись? Почему не проверяете знакомых Зины? Мне по телефону такое говорили…

— Что же именно?

Скрипнув зубами, Вероника убежала в спальню, он и ахнуть не успел, а она прибежала и сунула ему в руки телефон сестры:

— Хабалкина! Она там первая в контактах стоит. У нее личная неприязнь! Ненависть к моей сестре…

— Абалкин, — поправил Ларичев, прочитав фамилию.

— Знаю. Я звонила на сотовый, трубку взяла женщина, по всей вероятности, это жена. Мне показалось, она Хабалкина от рождения и по призванию. Она не одна такая, ненавидящая Зину.

— Это лишь доказывает, что ваша сестра насолила многим, — сказал он, идя к двери.

— Э-эй! Стойте! — бросилась за ним Вероника. — Вы оставите меня здесь? Одну?! Уй, как это не по-мужски! Я же боюсь.

— Не бойтесь, ваш ночной гость не рискнет прийти сюда еще раз. А вы можете попросить Дашу пожить у вас. Кстати, кто она, чем занимается?

— Я не требовала анкету. Даша дружила с моей Зиной, правда, недолго.

— Мне хотелось бы ее увидеть, но не специально, а так… случайно. К примеру, у вас, но вы не говорите ей, кто я.

— И все?

— Пока все.

— Стойте! В таком случае посадите меня в… куда вы там сажаете обвиняемых? В кутузку? Вот туда и посадите. Лучше сесть в тюрьму, чем…

— До свидания. Постарайтесь поменьше выходить на улицу.

Он ушел! И это мужчина! К тому же отказавшийся от тела, преподнесенного ему в качестве взятки. Кто в наше время отказывается от того, что идет в руки даром? Никто! Может, это благородство, о котором только в книжках прочтешь, написанных лет триста назад, а может, Ларичев попросту гей? Вроде бы не похож… Так или иначе, но хотя бы не пришлось расплачиваться собой — вот так додумалась, теперь краснела и бледнела от одного воспоминания. Однако страх толкнет на любую сделку даже с сатаной.

Денис подъехал вовремя, выскакивая из машины приятеля, он закричал на весь двор Ларичеву, заводившему мотор:

— Афанасий, стой! Подожди!

Тот заглушил мотор и ждал, когда Денис сядет в его машину и несколько секунд передохнет, бежал все-таки. Ларичев развернулся боком на сиденье и произнес иронично:

— Неужели в нашем безнадежном деле наступило просветление?

— Попить есть? — Ларичев открыл бардачок, а уж бутылку с водой Денис сам достал, выпил добрую половину. — Еще в электричке жажда мучила, а тут встретил приятеля, он подвез меня. Фу-х! Насчет просветления не знаю, но кое-что есть. Лайма ранним утром отправилась на электричке по тому же маршруту, вышла на станции Рожки, шла пешком с сумками, а пришла в «Сосновую рощу».

— «Сосновая роща»? Название на слуху.

— Это дом отдыха, точнее, пансионат… практически санаторий, там оттягивались партийные воротилы в советское время и здоровье поправляли. Потом он захирел, тем не менее частично функционировал до недавнего времени.

— Почему роща, а не сосновый бор?

— Слушай, спроси грамотея, кто давал название. Как будто это важно.

— Неважно, — согласился Ларичев. — Но я недавно где-то слышал…

— Правильно, слышал, — загадочно усмехнулся Денис. К радости Ларичева, он не заставил его гадать, где и когда фигурировало название. — Полтора месяца назад застрелили хозяина этого многопрофильного в прошлом заведения Беляева Григория Степановича.

— Точно! — щелкнул пальцами Ларичев. Теперь он серьезно заинтересовался информационной добычей оперативника. — Но не застрелили, а расстреляли легковушку, если мне не изменяет память, в лесу и недалеко от деревни Рожки. Дальше.

— Беляев сам из бывших партийных боссов, ему было семьдесят два, но отзываются о нем… ты не поверишь!

— Клянут на чем свет стоит?

— Наоборот. Боготворят и оплакивают до сих пор. Многие деревенские работали у него даже в трудные времена, когда денег ни у кого не было. А Беляев платил зарплату, неизвестно где добывая бабки!

— При чем тут наша красотка Лайма?

— Пока не знаю. Но тогда, после моего прессинга, она ехала именно туда, потом передумала, затем долго изучала расписание электричек. Я подловил дворника «Сосновой рощи», он еще метет территорию, хотя немногочисленный персонал практически полностью разбежался, остались те, кому деваться некуда.

— Бомжи, что ли?

— Где-то близко к этому, но я о них не расспрашивал. Мужик пас коз за оградой «Сосновой рощи». Я к нему подкатил с расспросами, мол, ищу для друзей с Севера подходящее место отдыха и так далее. Мужик, оказалось, работает дворником, ну, мы побазарили, я осторожно спросил о Лайме. Дед рассказал, что она часто приезжает к парню по имени Мирон, будто бы он тяжело болен, поэтому живет в пансионате постоянно и выполняет разного рода работы, в основном по ремонту оборудования, электричества, авто. В общем, башковитый парень.

— Все?

Ларичев явно обманулся, ожидания не оправдались, поэтому он заметно скис, но Денис припас если не бомбу, то гранату:

— Не все. Замечу: я за язык его не тянул. На дворника нашло словесное помутнение, он выкладывал мне, как под гипнозом…

— Деник, — набычился Ларичев, — сейчас ты тянешь резину.

— Понял. Так вот, Лайма часто приезжала не одна, ее сопровождали подружки. Догадайся с трех раз, кто?

— Долгих и Азизова? — изумленно произнес Ларичев.

— Ты провидец. А Зинаида и одна наведывалась в «Сосновую рощу», но не к Мирону, а к Беляеву.

Тут уж Ларичев вытаращил глаза, ибо грешная мысль пришла на ум, да-да, та самая, которая посетила бы любого человека, ее он и высказал:

— Старик в семьдесят два имел молодую любовницу? Ну, силен.

— Тебе минус, потому что стереотипно рассуждаешь. У них была дружба, а дружбе все возрасты покорны. Теперь все.

Ларичев задумался, причем думал энергично — подбородок скреб, лоб потирал, словно после массажа серое вещество активизируется и выдаст единственно верную версию. Он запрокидывал голову и смотрел вверх, притом едва заметно раскачивался взад-вперед, а то и разводил ладонями в стороны, выражая недоумение.

А Денис еще выпил воды и не делился своими выводами, собственно, особо нечем делиться, пока только есть информация к размышлению. Случайно ли вся эта компания собиралась в одном месте? Трупы исключали случайность, следовательно, связь между убийствами есть, а где она, на чем замешана — надо искать. В некоторой степени теперь понятна логика Лаймы, когда та внезапно выскочила из электрички. Вероятно, Денис напугал ее тем, что как гадалка напророчил: мол, светит тебе катафалк и траурный марш в исполнении духового оркестра. А если не только ей? Она и рванула к бойфренду, возможно, предупредить его о грядущих крупных неприятностях, а передумала, потому что опасалась убийцы, который мог следить за ней. Это так называемый рабочий вариант, дело может повернуться самым неожиданным образом, но теперь хоть есть отправная точка.

— Тебе не кажется, — заговорил первым Денис, — что МР в трубках наших фигуранток не женщина, а мужчина? ЗН — Зина, СШ — Саша, ЛМ — Лайма. Но все они были знакомы с Мироном, отсюда напрашивается вывод: МР — Мирон.

— Возможно. — При всей своей выдержке Ларичев не смог скрыть торжества и уже имел представление, куда нужно двигаться. — Ты не выяснил, что в народе говорят по поводу смерти Беляева?

— Не успел. Дворника позвала пожилая женщина, он погнал двух козочек с козлятами к ограде, а я вызвал Сенькова, сам же рванул в город на попутке.

— Надо узнать глас народа, даже если одних только сплетен насобираем, пойдет на пользу, в сплетнях зашифрована дельная информация. В общем, действуем так. Я сегодня выясняю, что накопали по делу Беляева, а ты дуй назад. Можешь снять комнату в деревне. Поживи, с мужиками водки попей и… сам знаешь. А Сеньков пускай устроится в «Сосновую рощу».

— Туда на работу не берут, некому. Кстати, давно не брали, персонал прирос к Беляеву и месту.

— Извилинами пошевелит и придумает, как ему туда попасть.

— Я с тобой поеду, мне тоже интересно, за что расстреливают стариков.

Насвистывая, Ларичев воодушевленно тронул авто с места, давненько у него не было такого хорошего настроения.

У Вероники возникло жгучее желание разорвать на части Ларичева! Но объект агрессии удалился, а чтоб в ярости крушить мебель, она не созрела, поэтому механически ходила от стены к стене, скрестив на груди руки. Главная задача сохранить жизнь, здоровье и свободу, но как? Откуда ждать удара? Мало того, что Ларичев заточил ее в чужом городе, в придачу еще и ночной визитер напугал до смерти.

Теперь ясно: Зина не случайная жертва грабителя, она за что-то поплатилась. Задаваться вопросом, что же натворила Зинуля, глупо, в ее голову могла прийти любая безумная идея, а о последствиях старшая сестра никогда не задумывалась.

— Кстати! — воскликнула Вероника, замерев на середине комнаты. — Ларичев сказал, что убийца, вероятно, шел с ней. Не за ней, а с ней! А если действительно он сопровождал ее? Малознакомому человеку доверишься ночью? К тому же идти нужно было через сквер… Зинка? Запросто! Она же сдвинутая на всю голову! Ее просчитать невозможно!..

Заиграла знакомая мелодия, на дисплее мобильника высветилось «Стас». Он на Мальте балдеет, ест лобстеров, катается на яхте, а она здесь… Вероника поднесла трубку к уху и молчала, боясь сорваться.

— Вероника, привет. Мы на Мальте, жаль, не ты со мной, здесь потрясающе красиво. Приятель дал машину, мы с Аленой уже исколесили весь остров. Ты-то как?

— В норме, — мрачно сказала она в трубку.

— Как прошли похороны?

Потрясающий вопрос! При этом деловой тон, как на совещании, сухой и взыскательный. Ну, каков запрос, таков отчет:

— На высшем уровне.

— Отлично. Не задерживайся там, возвращайся домой и жди меня. Я люблю тебя…

Она, не ответив, отключила связь.

В каждой женщине живет маленький зверек, до поры до времени он дремлет, изредка проявляясь в скандалах по делу и не по делу, в способностях к выживанию, в умении хитрить и выворачивать в свою пользу ситуации. При всех «но» это полезное существо, но не всегда. Случается, нарушается правило золотой середины, то есть некоторые своего зверька подкармливают с юности злобой и к зрелым годам превращаются в жутких стерв, а некоторые давят его и приобретают неврозы. Сегодня Вероника впервые почувствовала и осознала, что в ней живет нечто подобное, оно растет со скоростью света и вот-вот выйдет за пределы хозяйки, тогда — туши свет.

Она ощутила внутри не зверька, а зверюгу, сильную и неуправляемую, способную перевернуть полмира, например, ринуться на Мальту и порвать на куски любимого Стасика. Жаль, на билет нет денег. Зверек еще не дорос до фантома-разрушителя, позволил Веронике отключить трубку, а не закатить скандал, тем самым отрезав путь к семейной идиллии.

— Мне никто не поможет, — пробормотала она, обхватив голову руками. — Самой придется искать причину, из-за которой убили Зину, иначе либо сяду, либо меня прирежет визитер. Ему же надо сюда проникнуть, а я мешаю. Но что это может быть, если даже менты не нашли? Или не обратили внимания…

Вероника резво вскочила с дивана, огляделась. Есть только один способ: перетрясти всю квартиру до основания, заглянуть в каждый уголок, просмотреть даже рамки картин и фотографий на предмет тайников. На это уйдет время… А куда ей торопиться? Заодно сделает генеральную уборку.

Вооружившись тряпкой, тазом с водой и веником, начала она со спальни. Балкон. Вымыла его от и до. Окно. Глаза не всегда замечают то, что под носом, руки и пальцы в этом смысле надежнее, они натыкаются на шероховатости, а шероховатость может оказаться тайником. Радиатор она мыла с особой тщательностью, подсвечивая электролампой, даже легла на пол и заглянула под него…

А Стасик звонил и звонил, наверняка решил, что связь прервалась не по воле Вероники. Всяческая недосказанность его нервирует, он хочет позитивной точки в их диалоге, в частности ответных признаний в любви и верности до гробовой доски. Дудки. Любимую женщину не бросают на произвол судьбы и не едут нежиться на солнце, Вероника обязательно это выскажет ему, но сейчас лучше обойти ссоры, чтоб не раскаиваться в будущем.