Иллюстрация 24

Допрашивали пленника прямо в кабине «Медведя», пока аппарат кружил над кратером.

Денис уже имел опыт общения с морлоками, поэтому ничего экстраординарного выдумывать не стал. Порадовался только, что не зря взял с собой рацию, использующую частоту, на какой работали морлокские радиостанции.

Достал гарнитуру, откинул шлем, закрепил на ухе клипсу динамика, на горле пуговку микрофона, включил, задал вопрос на русском языке:

– Слышишь меня?

Морлок дёрнулся, как от удара током.

– Думаешь, он понимает русский? – скептически спросил Анатолий.

Денис повторил вопрос по-русски.

В наушнике послышалось шипение, бульканье, плеск, словно пленник умывался, чистил зубы и отплёвывался.

– Помедленнее! – сказал Денис.

Бульканье и плеск сменились звуками более внятной речи, хотя слова русского языка пленник выговаривал нечётко и с сильным «азиатским» акцентом:

– Слышат… т-да…

– Отлично! – Денис тоже заговорил медленнее. – Кто ты?

– Т-драхго Т-достойны…

– Драго Достойный? А покороче?

– Шжифыню…

– Как? Ещё раз. Шифню?

– Шжживнюх…

– Живнюк, что ли?

– Ну и кликуху ему дали, – засмеялся Ваня Долгушин.

– Кто ты в иерархии вашей джамахерии?

– Ссофетни…

– Понял, советник. Откуда знаешь русский язык?

Морлок отвечал медленно, невнятно, скупо, пребывая в состоянии шока, приходилось его останавливать и переспрашивать, но в конце концов стало понятно, что он специалист по гуманоидным цивилизациям, в частности – по человеческой, знает четыре земных языка (с большими огрехами, но всё же) и был взят начальником экспедиции Драго Беспощадным по прозвищу Палач на борт суперпересекателя пространства под названием «Секира Драгомира».

Флагман космического флота Драгомира послали в Солнечную систему после долгого молчания начальника сто одиннадцатой станции наблюдения за Землёй, и в задачу экспедиции входило разбирательство причин молчания, а также замена экипажа станции.

Так как «Секира Драгомира» не нашла станцию на окраине Системы, в астероидном облаке, Палач проанализировал обстановку в Системе, прослушал десятки переговоров разных служб человечества, определил причину суматохи и решил обследовать «Бич Божий», который морлоки назвали «Жалом Смерти».

– Что вы хотите делать на этом «Жале»? – спросил Денис.

– Забрать деструктор, – простодушно ответил Живнюк. – Восстановить станцию.

– Где? На «Биче»? Он же врежется в Солнце!

– Нет, мы планировали смонтировать новую за орбитой последней планеты.

– Но это вам уже не удастся сделать незаметно. Мы получили новые корабли и способны пересекать Солнечную систему намного быстрее. Мы легко обнаружим вашу станцию.

– Это будет станция наведения.

– Чего?

– Синклит Великих Драго принял решение активизировать процесс переселения на вашу планету. После возвращения «Секиры» будет сформирована первая армада пересекателей, которая начнёт… – пленник замолчал.

– Войну?

– Стерилизацию Земли.

Анатолий присвистнул.

– Отличные планы, драконья кровь! Не зря их потомки – китайцы тоже мечтают о переселении и тихой сапой обустраиваются в России. Но они хотя бы не планируют нас стерилизовать.

– Полковник, к нам присоединяются американцы, – донесла рация голос Аурики, – но надолго нас не хватит. Ещё раз предлагаю покинуть «Бич» и разбомбить морлокские оружейные комплексы.

– Потерпите чуть-чуть, капитан, – заторопился Денис. – Илья Трофимович, мы сейчас приземлимся, сможете прикрыть нас сверху?

– Боезапас кончается, хватит всего на пять-десять минут хорошего мордобоя, – ответил Волин хладнокровно.

– Возможно, этого хватит. – Денис снова повернулся к пленнику. – Там у деструктора копошится ваша команда, она сможет подготовить излучатель к выстрелу?

– Что ты задумал, командир? – удивился Анатолий.

– Подожди.

Живнюк что-то пробулькал.

– Повтори!

– Смочь… да… несложность…

– Слушай внимательно! Твоя жизнь зависит от правильного решения! Мы опускаемся, ты отдаёшь приказ своим роботам собрать деструктор и объяснишь, как им пользоваться! Понял?

Пленника шатнуло.

Денис крепко стукнул кулаком по рылоподобному шлему морлока, ощутив его необычную мягкую массивность: внутри он был заполнен водой, как и весь скафандр пленника.

– Понял меня?!

– Понять… есть… да… делать…

– Ещё раз: садимся, выходим, ты объясняешь всем, что выполняешь приказ Великого Палача…

– Понимать… возражене… охрана…

– Деструктор охраняют, – догадался Анатолий.

– Можешь связаться с охраной?

– Так есть… можность…

– Говори: ты и твоя свита захватили земной катер, сейчас сядем рядом, пусть не стреляют. Понял?

– Так есть… понимать…

– Хорошо бы связаться с Палачом, предупредить… – неуверенно проговорил Анатолий.

– Нет, он не дурак, не поверит, – возразил Долгушин.

– Передавай! – встряхнул пленника Денис.

Живнюк торопливо забулькал в переговорное устройство шлема.

– Садись, Темир! – скомандовал Денис.

«Медведь» нырнул к обрыву кратера, где стояли рядком вытащенные наверх кабины и антенна деструктора и два морлокских катера.

– Дозвонился?

– Так есть…

Денис закрыл шлем, взял карамультук, вытолкал Живнюка из кабины.

– Начали, помолясь!

Морлок, по-пингвиньи переваливаясь с ноги на ногу, направился к толпе «пауков».

Из ближнего морлокского катера, стоящего на краю обрыва, вылез такой же «дракон».

Вторая рация Дениса, настроенная на частоту общения морлоков, позволяла ему слышать переговоры пришельцев, но из булькающе-шипящей тарабарщины он ничего не понял. Говорили «драконы» на своём языке. Приходилось лишь надеяться на здравомыслие Живнюка, в спину которого был направлен ствол карамультука Дениса.

– Внимание всем! Готовность «ноль»!

По-видимому, советнику Палача удалось убедить командира техногруппы в том, что всё идёт в соответствии с приказом Палача, так как «дракон» перестал хвататься за свой карамультук и кинулся к клювоносому катеру.

– Молодец! – похвалил пленника Денис. – Жить будешь.

– Они… начать…

«Пауки» и механизмы, похожие на ходячие рыбьи скелеты, перестали обвязывать отсеки деструктора чёрными щитами, засуетились, начиная откручивать какие-то лючки на «баках», доставать гибкие шланги и пристыковывать их к фланцам на торцах кабин.

Денис расслабился, вдруг начав ощущать шатающее гравитационное поле «Бича». Желудок свело, во рту стало кисло. Организм протестовал против принудительного шевеления нервов, кишок и мышц. Всё-таки десантники находились на «Биче» давно, в диком напряжении, и силы начали таять, как снег весной.

– Илья Трофимович? Я вас не вижу.

– Сидим на китайском монументе, – ответил Волин. – Видим три морлокских катера в паре сотен метров. Они нас не видят. Робкие ребята, не спешат к своим. Сбить? У нас ещё остались «Кинжалы» и приличный разряд для «Громобоя».

– Наблюдайте. Начнёте атаку только в том случае, если они сами решат атаковать.

– Принял.

– Капитан, как дела? – Денис поднял голову, но струящийся белёсый туман был плотен, и разглядеть сквозь него небо «Бича» было невозможно.

– Нормально, – ответила Аурика напряжённым голосом.

– Занимаемся эквилибристикой, – со смешком добавил Илья Драгунов. – Морлоки явно вошли в азарт, хотят непременно догнать нас и уконтропупить.

– Их главного называют Палачом.

– Как?!

– Палач, кличка Драго Беспощадного, одного из великих Драгомира.

– Хотелось бы познакомиться.

– Долго вы ещё будете возиться с деструктором?

– Подсоединим все кабины и активируем излучатель, пленник обещает помочь включить.

Илья замолчал.

Заговорила Аурика:

– Вы уверены, что это единственно правильное решение?

Денис хотел признаться, что ни в чём не уверен, но расписываться в собственной слабости не имел желания, да и находился в состоянии не меньшего азарта и лихорадочного возбуждения.

– Дайте нам ещё пять минут.

– Что потом?

– Надо будет вывести морлокский дредноут прямо над деструктором. Мы выстрелим. Сможете?

Тишина в наушниках длилась долгие три секунды.

– Не уверена, но попытаемся. Скажете, когда будете готовы.

Денис снова толкнул морлока дулом карамультука.

– Прикажи им пошевеливаться!

«Дракон» взмахнул лапами, затараторил по-своему.

«Пауки» начали двигаться быстрее. К ним присоединились два «дракона», выбравшиеся из клювоносого катера.

К Денису подошли Анатолий и Долгушин.

– Командир, как мы проверим, правильно они делают или нет?

Дениса самого волновал этот вопрос, но отступать было некуда, а шанс всё-таки был.

– Посмотрим.

– Кто будет стрелять?

– Господин Живнюк.

– А он умеет?

– У тебя есть другая идея?

– Ну-у… надо заранее предусмотреть варианты.

Денис толкнул морлока.

– Идём в кабину управления. Ты стрелял из деструктора?

Пленник засеменил к одной из кабин.

– Нет стрелять… нет сложность… управление осуществлять автомех.

– Компьютер?

– Да, так есть, компью… приказать – он наводить и стрелять.

Подошли к кабине, напоминавшей ржавую нефтеналивную цистерну полувековой давности.

Пленник с кем-то пообщался, и один «рыбий скелет» открыл дверь в кабину.

– Нам что делать, командир? – спросил Анатолий.

– Охранять вход. – Денис поколебался. – Хотя нет, не надо торчать здесь на виду, возвращайтесь на катер и ждите, не позволяйте роботам приближаться.

«Медведь» взлетел и одним точным плавным прыжком перемахнул через нагромождение ледяных глыб, опускаясь рядом с кабиной. Назарбаев слышал переговоры спутников и реагировал профессионально.

Иван и Анатолий скрылись в катере.

В кабине управления было темно. Горевшие синие окошечки на изогнутом подковой пульте не рассеивали мрак помещения.

Оставив на всякий случай дверь открытой, Денис довёл морлока до титанического кресла, рассчитанного на задницу бегемота (сравнение пришло мимолётно), заставил сесть.

– Включай!

Живнюк повозился, устраиваясь на сиденье, потянул за какие-то стержни, и подкова пульта расцвела разноцветными огнями. Над центром подковы вершиной вниз сформировался призрачный световой конус. Очевидно, это был экран системы наведения.

На стенах за пультом загорелись овалы экранов.

Живнюк захлебнулся потоком булькающих фонем.

Из пульта высунулось кольчатое щупальце, увенчанное красным колечком.

Внутри конуса белые линии нарисовали нечто вроде схематического чертежа: ствол «Бича», шипы скал, колонну китайского корабля, тарелку, проткнутую сростком «оленьих рогов», являвшуюся скорее всего антенной. Антенна смотрела под углом к трубе «Бича».

– Надо развернуть. – Денис ткнул стволом карамультука в тарелку. – Она должна смотреть точно по перпендикуляру.

– Нет понимать…

– Под прямым углом к линии «Бича». – Он попытался на пальцах показать, что такое прямой угол. – Ферштейн?

– Нет…

– Вот так. Понял?

– Нет энергия… невозможность повернуть…

– Что значит – нет энергии? Вообще нет?! Нам надо выстрелить!

– Активность медленно… надобность время… генератор заработать – быть энергии…

– Так запускай генератор!

Морлок засуетился, наклонил к себе щупальце с кольцом.

– Командир, к нам вроде как присоединяются американцы, – доложил Волин. – Вижу их шаттл. Крадётся как тать в нощи.

– Свяжитесь с ними, Илья Трофимович, попробуйте выяснить планы. – Денис помолчал, решая, делиться ли с полковником предупреждением Харрисона. – И будьте предельно осторожны, понаблюдайте за манёврами шаттла.

Волин не стал задавать уточняющие вопросы.

– Хорошо.

– Готовность промежуточна… близкость… – сообщил Живнюк, перестав дёргать за рукоятки и стержни на пульте.

– Сориентируй антенну, как я говорил.

– Послушность… торопиться… пробовать…

Тарелка антенны на схеме сооружения стала менять положение, направляя центральные «рога» в небо «Бича».

Денис связался с «Енисеем»:

– Егорыч, полную картину положения всех объектов на шлем!

– Даю, – отозвался компьютер.

Американский шаттл ответил не сразу. Волин обращался к нему три раза, напрямую и через систему связи Егорыча, но получил ответ только после угрозы:

– Шаттл номер девять, вынужден буду открыть огонь! Ответьте немедленно!

– Кто говорит? – наконец соизволил нарушить тишину командир американского катера.

– Полковник Волин, – ответил Волин. – Вы Снайпс?

– Майор Снайпс, подразделение специальных сил космической защиты Соединённых Штатов. – В голосе командира «космических котиков» явно слышалась определённая заносчивость. Если не презрение.

– Рад знакомству, – сухо сказал Волин. – Хотя мне кажется, мы знакомы. Это не вашу команду на сбитом шаттле номер шесть мне удалось прикрыть от атаки морлоков?

Снайпс помолчал.

Волин представил выражение его физиономии и усмехнулся. Уже не раз русским спецназовцам удавалось сбить спесь с хвалёных крутых американских парней, и Снайпс должен был это помнить. Но продолжать разговор в том же тоне он не стал.

– Мы намерены уничтожить морлокскую охрану у деструктора, полковник.

– Возражаю, майор! Морлоки работают под нашим контролем, восстанавливают работоспособность излучателя. Там сейчас находятся наши специалисты.

Новая пауза длилась дольше.

– Какого чёрта ваши специа… прошу прощения, полковник… э-э… Вольен. Не понял, что они делают?

– Свяжитесь с мистером Молодцовым.

– Повторите.

– Повторяю: свяжитесь с начальником нашей экспедиции, он ответит на все ваши вопросы.

Ещё пауза.

– Вы собираетесь… активировать деструктор?!

– Майор, вы не расслышали?

– Я должен… подумать…

Волин промолчал.

Ему на шлем сводились все данные контролирующих местность систем «Голема», и надо было не ослаблять внимание, чтобы отреагировать на изменение обстановки. Переговоры с американским майором не являлись более важным делом.

Снайпс заговорил через две минуты:

– Полковник… э-э, Вольен… предлагаю уничтожить аппараты пришельцев, они подозрительно ведут себя, прячась за китайским фрегатом.

– Предлагаю присоединиться к нам, – парировал Волин, – для охраны нашей миссии на «Биче» и не начинать никаких военных действий без необходимости.

– Они могут напасть внезапно…

– Мы контролируем ситуацию.

– Но вы действуете незаконно!

– Как? – удивился Волин. – Незаконно? Что вы имеете в виду?

– Деструктор по праву принадлежит Соединённым Штатам…

– Кто это вам сказал?

– По моим сведениям, первыми деструктор достали из шахты специалисты фрегата «Ниагара».

– Вообще-то вытащили его террористы, угнавшие корейский крейсер.

– Не имеет значения.

– Имеет, майор. Морлокский деструктор может принадлежать Соединённым Штатам лишь в том случае, если на нём стоит товарный знак производящей американской компании. У вас есть на руках официальные документы, подтверждающие принадлежность?

– Фак ю, полковник! Мы требуем…

– Майор, оставьте свои ковбойские замашки! – перебил Снайпса Волин, сдержав ответное ругательство. – И нам, и вам сейчас надо думать, как выйти из положения живыми! Либо присоединяйтесь, и будем решать эту задачу совместно, либо катитесь отсюда к чёртовой матери!

Снайпс не отвечал минуту.

Его шаттл бесцельно кружил над дальними зубцами скал за обоими разбитыми кораблями, поднялся в белую муть испарений, которые по мере приближения «Бича» к Солнцу становились всё гуще.

Изменили положение и морлокские «клювоносы», подбираясь ближе к месту сборки деструктора.

– Приготовились! – спокойно сказал Волин.

Внезапно из кратера, уходящего в глубь вала обломков астероида на глубину больше сотни метров, вынырнул чей-то аппарат и открыл огонь по суетящимся у кабин деструктора морлокским роботам, по их же катерам и по российскому катеру.

– Алярм! – отреагировал Волин.

– Эт-то ещё кто?! – пробормотал ошеломлённо Ваня Щербань. – Корейцы?! Откуда?!

– Бандиты! – сообразил Фомич. – Те, катер которых подбили! Отсиделись в кратере!

«Голем» спикировал с высоты китайского фрегата на площадку перед кабинами деструктора, открывая огонь.

«Медведь», управляемый бойцом отряда Молодцова, получил несколько попаданий лазерными трассами, но не фатально, судя по его действиям: пилот крутанул катер вокруг оси, сделал пируэт и открыл ответный огонь из «Громобоя». Мутно-белое пространство пронзили трескучие голубые молнии.

Американский шаттл запоздал с реакцией на секунду. Но вместо того чтобы открыть стрельбу по агрессору, он нырнул следом за «Големом» и выстрелил из ракетного комплекса ему в корму!

– Собака бешеная! – выдохнул Фомич изумлённо. – Командир!

Волин не ответил, заставляя катер развернуться с грацией тигра (в терминологии военных лётчиков-профессионалов эта фигура высшего пилотажа называлась «блинчик») и встретить «Томагавк» шаттла ракетой защитной системы «Афганит». «Томагавк» (к счастью, в неядерном исполнении) взорвался в пятидесяти метрах от «Голема», не причинив ему вреда.

Катера, вовлечённые в общий круговорот воздушного боя, завертелись над кратером клубком разворотов, уклонов и фигур высшего пилотажа, демонстрируя возможности двигателей и компьютеров летающей техники, пытаясь поймать противника в момент смены курса.

К ним присоединились и три морлокских «клювоноса», паля во все стороны и увеличивая кутерьму, отчего фейерверк получился исключительно красочным, если бы не был по-настоящему смертельно опасным.

– Что у вас происходит?! – послышался голос Молодцова, высунувшегося из отсека управления деструктором.

Ему никто не ответил. Все были заняты боем и не могли отвлечься ни на мгновение.

«Медведь» получил ещё одно попадание от «клювоноса» и пошёл на снижение, хотя продолжал стрелять.

Корейский катер обратил внимание на американский шаттл, отвлёкся на дуэль с ним.

«Голем» сбил один морлокский аппарат, выстрелил по корейцу, попал, но шаттл, опять-таки вместо того чтобы заняться морлокскими катерами, снова ударил по «Голему» «Томагавком», и Волин наконец вынужден был ответить. В данной ситуации американцы стали намного более серьёзным противником, нежели морлоки.

– Илья Трофимович! – донёсся крик Молодцова.

– Сейчас, полковник! – процедил сквозь зубы Волин. – Пусть политики либеральничают с такими, как этот Снайпс. А я не либерал!

«Голем» устремился навстречу шаттлу…