Глава 4
— Здравствуй Валя, — приветливо улыбнулась она. — Я думала, ты придешь пораньше. Мы ведь договаривались на десять.
— Да, извини, — беспомощно оглядываясь на меня, как бы в поисках поддержки, говорила Валентина. — В дороге пришлось задержаться.
— На трассе была большая авария, и мы застряли в пробке, — лучезарно улыбаясь, пояснила я. — Приносим извинения за опоздание.
— О, нет, нет, что вы! — включилась в разговор дрессированная леди, почуявшая клиента. — Вы можете приходить в любое время, когда вам удобно, мы всегда рады гостям. Наташа, займитесь, пожалуйста. Если девушка хочет заказать у нас платье, мы должны постараться помочь ей.
Выдав эти ценные указания Наталье, которая, кажется, и без того знала, что ей делать, леди занялась молодой парой, только что вошедшей в салон. Новые посетители выразили желание приобрести готовое платье, и она стала объяснять им, в чем главные достоинства и преимущества каждого из представленных на выставке свадебных туалетов.
Между тем Наталья провела нас в небольшое помещение с огромными зеркалами, где располагалась примерочная. Вместе с Валей они увлеченно стали обсуждать фасон будущего наряда. С платья разговор перешел на текущие новости, а оттуда, плавно и естественно — на сегодняшние дорожные происшествия.
Сначала как бы сомневаясь, стоит ли об этом говорить, Валя пугливо поглядывала на меня и выражалась больше обиняками. Но вскоре, не встречая с моей стороны возражений, она дала волю эмоциям, и тихая комнатка ожила, наполнившись недоверчивыми вопросами и изумленными восклицаниями.
Я не мешала клиенту проявлять чувства, рассказывая о моих подвигах, ведь со стороны Натальи меньше всего можно было ожидать угроз. Но поскольку самой мне все подробности были уже известны, сидя в кресле и перелистывая журнал, я испытывала невыразимую скуку.
Впрочем, вскоре выяснилось, что в истории имеются некоторые нюансы, о которых не знаю даже я.
— Просто кошмар какой-то! — в общих чертах изложив ход недавних событий, сетовала Валя. — Обложили со всех сторон. Из дому нельзя выйти. Если бы не Женя, даже не знаю, что бы я делала.
— Погоди-ка, — включилась я в беседу, решив уточнить, что она имеет в виду. — Так ты думаешь, что этот случай на дороге — из той же серии?
— Конечно! А что? Нет? — растерянно спрашивала Валя, кажется, тоже засомневавшись.
— Не знаю, мне показалось, что это — обычные автоподставщики, я даже не подумала, что это может быть как-то связано с вашими проблемами.
— Да? Хотя да. Сначала я и сама так подумала, но потом, когда эти двое вышли из «Тойоты», я вспомнила, что видела их раньше.
— Правда? Где?
— Рядом с Николаем Юрьевичем, и довольно часто.
— Николай Юрьевич — это Свиридов? — уточнила я, вспомнив, что уже слышала где-то эту фамилию.
— Именно. И эти двое, они очень часто ходят с ним. Уж не знаю, кто они там, просто верные друзья или тоже какие-нибудь телохранители. Но я их видела раньше!
Снова прокрутив в памяти предыдущие события, я припомнила, что люди из «Тойоты» появились на сцене в самый последний момент, предпочитая большую часть времени просто наблюдать. Если это — знакомые или «телохранители» Свиридова, как сказала Валя, такая тактика поведения вполне логична. Посланные «хозяином», они, по-видимому, должны были проследить, как все пройдет, и вмешиваться могли только в самом крайнем случае. Который я им, кстати, успешно обеспечила.
Уверенная до этого момента, что автоподстава была спонтанным актом, теперь, после слов Валентины, я переменила мнение.
Раздумывая о происшедшем, я пришла к выводу, что и на сей раз наши враги, несомненно, получили хороший ответный удар. Неплохо было бы взять подобную тактику на вооружение.
Если провокация — излюбленный метод действия уважаемого Николая Юрьевича, ничто не мешает и нам прибегнуть к таким же приемам. Будем бить врага его же оружием.
Не знаю, как было раньше, но с того момента, как я взялась опекать эту семью, кажется, пока еще ни одна диверсия не увенчалась успехом. Эти неудачи, конечно же, не могут не раздражать Свиридова. А последний случай, думаю, окажется особенно запоминающимся. Ведь нам удалось не только выпутаться из расставленных сетей, но и организовать небольшую ответную неприятность.
Еще пара-тройка подобных ответных мер, и можно будет не сомневаться, что враг успешно достигнет стадии белого каления. А это, как известно, чревато непростительными оплошностями.
«Привести его в бешенство и спровоцировать на какую-нибудь резкость — вот чего нужно сейчас добиваться, — думала я, пока закадычные подружки обсуждали последние чрезвычайные происшествия. — Заставить ошибиться, да на этом и подловить. Устроить все так, чтобы были доказательства. Он и так, похоже, одержим желанием мести, а увидев, что фишка не проходит, и попытки, одна за другой, терпят неудачу, совсем взбесится. Вот тогда и нужно будет его ловить».
Мысль была недурна, но имела небольшой недостаток. Не зная планов Свиридова, я не могла предсказать, что предпримет он в следующий момент. Так что в плане ответных мер пока приходилось надеяться лишь на собственную быстроту реакции и способность действовать по обстановке.
Однако было уже понятно, что я и мой верный «фольк» тоже внесены в список потенциальных жертв. Поэтому проявлять бдительность следовало не только по отношению к клиентам.
Как бы в ответ на эту мысль с улицы донесся звук включившейся сигнализации. Не было никаких сомнений, что призывный сигнал снова предназначен именно мне.
Выскочив из салона, я увидела знакомую «Мазду». Рядом с ней, нервно затягиваясь, стояли круглоголовый и оба его напарника. Они, кажется, уже оправились от результатов физического воздействия с моей стороны, но явно еще не пришли в себя после доходчивых внушений со стороны владельцев «Лендровера» и «BMW».
«Тойоты» поблизости не наблюдалось. Это могло говорить о том, что ребята из «Мазды» не входят в ближний круг Свиридова. Скорее всего, они были, так сказать, привлечены со стороны для разового мероприятия.
Теперь, когда мероприятие это провалилось, мои новые друзья оказались в довольно пикантной ситуации. Выходило, что они сами попались на ту же удочку, которую обычно закидывали для других. Ущерб, нанесенный владельцам престижных тачек, наверняка выливался в очень немаленькую денежную сумму. И уж на этот раз он был совершенно реальным.
Понимая, что стребовать компенсацию с «нанимателей» будет проблематично, ребята решили обратиться с этим вопросом ко мне.
— Что, девушка, поговорим? — сплевывая и выбрасывая окурок, говорил, надвигаясь на меня круглоголовый. — Разговор-то у нас с тобой не закончен.
— Правда? А я думала, вам все уже объяснили, — задорно отвечала я, уже зная, что сейчас сделаю.
Еще после случая в больничном парке я поняла, что в этом деле любая, самая безобидная на первый взгляд ситуация чревата самыми непредсказуемыми последствиями. Поэтому всякий раз, выходя из дома, я брала с собой набор «стандартных вооружений», учитывая, что произойти может все что угодно.
Вот и сейчас, несмотря на то, что цель нашей поездки была весьма романтичная и отчасти даже гламурная, я «зарядилась» по полной программе. За поясом ждал своего часа надежно прикрытый спинкой жилета револьвер, на щиколотках притаились хорошо закрепленные острые ножи.
Не желая лишать владельцев «Лендровера» и «BMW» полагающейся им по справедливости компенсации, я не собиралась «до смерти убивать» своих недальновидных друзей. Но поскольку они проявляли уж чересчур настойчивую активность, я решила, что пришла пора проучить их как следует. Думаю, сейчас самое время «разобраться» окончательно и освободить себя от дальнейших посягательств. По крайней мере, хоть с этой стороны.
— Пойдем-ка вот сюда, в переулочек, — между тем говорил круглоголовый.
С помощью своих подручных он теснил меня, выдавливая с открытого места. Но сейчас его угрожающие воздействия как нельзя более соответствовали моим собственным планам. Поэтому, ничуть не смущаясь, я постепенно отступала назад.
— Пойдем, пойдем, — слегка улыбаясь, говорила я.
Отойдя в укромное местечко, круглоголовый придвинулся к мне вплотную и, бешено глядя в глаза, проговорил:
— Слушай сюда, девушка! Сроку тебе — три дня. Или приносишь бабки, или говорить буду по-другому. Типа, ты юркая такая — между колес умеешь проскакивать, так ты, может, думала, что и от меня сможешь скрыться? Так ты об этом забудь. Даже не надейся! Где ты живешь, я знаю, да и без этого, если понадобится — найду. Из-под земли достану. Через три дня навещу тебя — деньги чтоб были. Хочешь — машину свою продавай, хочешь, у мамы взаймы попроси — мне не интересно. Твои проблемы. Ты бабенка молодая, тебе еще жить да жить. Зачем во цвете лет жизнь себе калечить? Правильно?
— Правильно, — с готовностью подтвердила я. — Поэтому себе я жизнь калечить и не собираюсь. А вот тебе преподать урок, похоже, следует.
С этими словами я, используя уже проверенный прием, доказавший эффективность на практике, со всей силы врезала каблуком по ступне своему пухлому собеседнику. Когда он инстинктивно наклонился к больному месту, я молниеносно выхватила из-за щиколотки нож и провела лезвием под коленной чашечкой. Это простое движение сразу решило множество сложных вопросов.
Перерезав связки, я надолго лишила врага возможности передвигаться и, надеюсь, навсегда — возможности передвигаться, не хромая. Кроме того, поскольку порез был достаточно глубоким, и из раны фонтаном хлестала кровь, можно было с уверенностью рассчитывать, что в ближайшие несколько часов мой круглоголовый друг будет занят чем-то более важным, чем беспричинные приставания к «молодым бабенкам».
Нейтрализовав таким образом одного врага, я обратилась к остальным двум.
— Кто-то еще здесь хочет прочитать мне нотацию? Или расстанемся по-хорошему?
Неуклюжий Вова, еще на трассе со всей очевидностью доказавший свою неспособность к деятельному участию в «серьезных разговорах», предпочел поспешно ретироваться. Но тот, что выполнял роль переговорщика, оказался более настырным.
Плачевное положение товарища, стонущего в луже собственной крови, ничуть не обескуражило его. Неколебимо уверенный в своем превосходстве, он достал пистолет.
— Ты, похоже, и впрямь из непонятливых, — прошипел он, наводя на меня ствол.
— Так же, как и ты, — ответила я, внешне ничуть не теряя кураж, но внутренне напрягшись и лихорадочно соображая, как поступить.
Поскольку бандитам сейчас были гораздо нужнее мои деньги, чем моя жизнь, «контрольного в лоб» я не опасалась. Но негодяй вполне мог воспользоваться моим собственным приемом и повторить на мне то, что я сделала сейчас с его другом, выстрелив, например, в ногу. А это в мои планы никак не входило.
Поэтому, чтобы выиграть время, я перешла в оборону, слегка отступив назад и притворившись, что испугана и растеряна.
— Убьешь меня — не видать тебе денег, — старалась я навести оппонента на нужную мне мысль.
— Вот только это и останавливает. А так давно бы уж тебя, сучку, пришиб. Только мокрое место осталось бы!
— Ух ты! — неожиданно вскрикнула я, переведя взгляд назад, за спину «переговорщика».
Тот рефлекторно обернулся и, воспользовавшись этим, я быстро схватила его за запястье правой руки, в которой был пистолет. Резко опустив его руку, я перенаправила дуло вниз и нажала курок.
Наверное, пуля попала в кость. По крайней мере, судя по тому, как побледнел бедный «переговорщик», даже не имея сил заорать, ему было очень больно.
Поняв, что данный индивидуум тоже больше не опасен, я вырвала у него из рук пистолет и направилась к «Мазде». Там с испуганным и недоумевающим выражением лица скромно ожидал Вова.
— Слышь, ты, — по-свойски обратилась я к нему. — Там у твоих друзей проблемы небольшие. Нужна помощь. Ты машину-то водить умеешь?
— Умею, — глядя мутным взором в пространство, как будто его только что разбудили, ответил Вова.
— Уже хорошо. До травмпункта, значит, довезешь. Ступай, займись! В дружбе важна взаимовыручка!
Предоставив своих новых знакомых попечению духовно близкого человека, я поспешила вернуться в салон, где уже около часа оставалась без присмотра Валя.
Но войдя, я обнаружила, что все в порядке и мое отсутствие прошло практически незамеченным. Подружки так же беспечно щебетали, с той лишь разницей, что, успев за время моего отсутствия обсудить все неприятные новости, перешли к темам гораздо более привлекательным. Теперь разговор вращался вокруг изящных цветов из органзы и величины декольте.
— О! Женя! — увидев, что я вхожу в комнату, радостно воскликнула Валя. — А мы тут уже практически закончили.
«Неужели? — не преминула я съязвить хоть мысленно, понимая, что хамить клиенту в лицо будет несколько неэтично. — А еще и не стемнело даже».
Разумеется, вслух ничего такого я не сказала. Просто напомнила Вале, что уже скоро — время больничного «моциона», и мы должны успеть в живописный парк не позже, чем там появится Игорь.
— Ах да! Наташенька, мы уже должны бежать. Спасибо тебе большое, я так рада, что у меня будет это платье. Просто волшебство! А цветы, может быть, готовые найдем или еще придумаем что-нибудь. Там видно будет. Пока! Удач тебе! Жди меня на примерку.
Подружки расцеловались и, минуя чопорную леди, приветствовавшую в своем чертоге очередных счастливцев, мы вышли, наконец, на улицу с тем, чтобы продолжать путь.
— Я не слишком долго? — виновато поглядывая, спрашивала Валя.
Похоже, она и сама догадывалась, что несколько превысила лимиты.
— Да нет, ничего, — стараясь быть снисходительной к чужим слабостям, ответила я.
Переезд от свадебного салона до больничного парка в обеденный час пик занял около сорока минут. Хотя на сей раз дорожная логистика нам вполне благоприятствовала, но транспортный поток был настолько плотный, что и при благоприятной логистике мы продвигались вперед со скоростью улитки.
Наконец мучения закончились, и я припарковалась в знакомом уже «кармане» возле больничных ворот.
Игорь, с которым Валя успела созвониться во время нашего небыстрого движения по городу, как раз выходил из здания клиники.
Скромно стоя в сторонке, я имела удовольствие наблюдать радостную встречу влюбленных, бросившихся друг к другу так, будто разлука длилась несколько лет.
— Как ты тут? Все в порядке? — беспокойно спрашивала Валя, внимательно осматривая Игоря, словно пытаясь отыскать на нем какие-то внешние повреждения.
— Да все отлично, — бодро отвечал он. — Завтра обещали выписать.
— Как?! Уже завтра?! — изумленно и радостно восклицала Валя. — Но ведь твой ожог еще совсем не зажил! Открытая рана, можно сказать.
Зная о том, что после вчерашних событий рана Игоря стала еще более открытой, я, со своей стороны, тоже не могла не удивиться такому решению врачей.
— Как же это они отпускают-то тебя? — вполголоса говорила я Игорю, когда Валентина немного обогнала нас, устремившись под тень живописных деревьев парка. — Вчера — неужели не заметили? Такое кровотечение было.
— Да какое там кровотечение! — очень довольный, весело говорил Игорь. — Присохло — как и не было ничего. На мне заживает, как на собаке. А у них тут перенаселение. Койки уже чуть ли не в коридорах собираются ставить. Честно сказать, я сам домой попросился. Чего здесь валяться? Все равно они сейчас только перевязки меняют, больше ничего не делают. А на перевязки можно и из дома ходить. Точнее, ездить.
— Ладно, как знаешь. Рука-то болит, наверное?
— Так, немножко. Не замечаю почти.
С этими словами Игорь присоединился к Вале, устроившейся под развесистой березой на лавочке.
Я же, предоставив голубкам ворковать о своих романтических тайнах, занялась прямыми обязанностями. Орлиным взором окидывая окрестности, я бдительно наблюдала за тем, чтобы к моим подопечным не приближалось ничто подозрительное.
Но вокруг царила тишина и нерушимый покой. Лишь щебет птиц доносился до моего слуха, а взорам представали буколические картины. Мирно прогуливающиеся или сидящие на лавочках пациенты приятно оживляли окрестные пейзажи разноцветными ситцами своих пижам.
Ни в больничном парке, ни на прилежащей к нему части внешнего пространства не отмечалось никаких тревожных факторов. Это дало мне возможность немного расслабиться и поразмыслить.
По дороге в больницу не случилось никаких неприятных неожиданностей, и никто не побеспокоил нас. Это затишье могло означать только одно — в стане врага идет сейчас переработка и анализ информации. Думаю, «доложиться» успели уже и парни из «Тойоты», да и мои слегка пострадавшие друзья из «Мазды» тоже внесли свою лепту. Так что в сведениях у господина Свиридова не должно быть недостатка.
Если принять версию Вали и исходить из того, что автоподстава была устроена адресно, то по логике вещей наш тайный враг должен сейчас рвать и метать. Демарш, предпринятый с тем, чтобы ввести в убытки нас, вместо этого обернулся убытками для подручных Свиридова. На мой взгляд, это довольно досадно.
«Пожалуй, этот круглоголовый парень в следующий раз не станет так поспешно соглашаться на сомнительные авантюры, устроенные по чьей-то просьбе. Пожалуй, он еще очень и очень подумает, прежде чем ответить», — размышляла я, с удовольствием представляя смятение, которое должно царить сейчас в стане врага.
Не удивительно, что они не предпринимают новых диверсий. Разобраться бы со старыми.
Между тем разговор моих голубков на скамеечке весьма оживился и из интимного полушепота перешел к довольно громким восклицаниям.
— Да зачем покупать?! — настойчиво убеждала Валя. — Он готовый знаешь сколько стоит! Мы сами сделаем. Мама, знаешь, как умеет! Отлично!
Пропустив начало дискуссии, я подумала было, что речь снова идет о каких-то подготовительных мероприятиях к свадьбе. Но дальнейший разговор показал, что дело не в этом.
— Ладно, хорошо, — отвечал Игорь. — Давай, я сейчас позвоню отцу, узнаю, сможет ли он на завтра отпроситься, и тогда уж решим.
Не желая пропустить что-то важное, я подошла поближе и поинтересовалась:
— И что это мы собрались здесь решать? Надеюсь, это не связано с угрозами для жизни и деятельности?
— О! Женя! — как всегда, будто что-то вспомнив, обратилась ко мне Валя. — Мы как раз обсуждали. Игоря завтра выписывают, нужно ведь как-то отметить это событие. Вот мы и решили — хотим устроить что-то вроде пикника. Сделаем салатики, замаринуем шашлычок. А он говорит — покупать. Зачем покупать? Оно и дорого, да и неизвестно, что там у них напихано. А у меня мама отлично делает. С уксусом, с лучком.
Между тем Игорь, уже набравший номер, говорил в трубку:
— Привет, пап! Как у тебя там? Все в порядке? А у нас тут новости. Да нет, не плохие. Выписывают меня завтра. Да я и сам не хочу. Чего валяться? Вот именно. Я, собственно, что звоню. Тут Валя загорелась отметить это радостное событие, приглашает нас на пикник. В то место — помнишь, наверное, — где на майские были. Как ты смотришь? Сможешь отпроситься на завтра? А-а, вон как. Тогда еще лучше. Значит, начинаем мариновать шашлык.
Видя, что разговор заканчивается, и со своей стороны тоже желая уточнить некоторые вопросы относительно Зорина-старшего, я жестом показала Игорю, чтобы он передал мне трубку.
— Константин Иванович? Добрый день, это Евгения. Я хотела узнать, во сколько встречать вас вечером? Как зачем? У нас ведь договор, я стараюсь его выполнять. Сегодня утром, если не ошибаюсь, мое присутствие оказалось совсем не лишним. Так что хотите или не хотите, а без сопровождения вам теперь ходить не придется. Во сколько мне подойти? К половине восьмого? На то же место, где вас ждал микроавтобус? Что ж, прекрасно. До встречи.
Распрощавшись с Зориным-старшим, я снова обратилась к Игорю, желая уточнить у него детали задуманного мероприятия, а в особенности — что это за такое место, где были они «на майские», и не представляет ли оно каких-либо потенциальных угроз в плане личной безопасности.
— У него завтра ночное дежурство, так что не нужно даже отпрашиваться, — между тем оживленно говорил Вале Игорь. — Смело можешь приступать к своим салатикам.
— Послушай, Игорь, — вклинилась я в эту семейную идиллию. — А что это за место, о котором вы говорили? Там не опасно?
— Нет, что ты! — вместо него эмоционально заговорила Валя. — Это совсем недалеко отсюда. То есть в смысле от дома. Там у нас дачи рядом. Можно даже пешком дойти. А в окрестностях лесок небольшой, озеро. Тихое, уютное местечко. Мы туда часто ходим. Летом. Там совсем не опасно. На дачах есть сторожа, да и так — люди. Дачники или просто отдыхающие. На шашлыки туда многие ездят. Нет, там не опасно.
Убедительные заверения Вали вызвали у меня двоякое чувство. С одной стороны, описание места вроде бы и впрямь обнадеживало, а с другой — мои собственные представления о безопасности, разумеется, несколько отличались от представлений неопытной домашней девушки, очень далекой от нюансов работы профессионального телохранителя.
Поразмыслив об этом, я решила, что лишать своих подопечных радостей жизни, отказывая в невинном развлечении на лоне природы, не стоит, но самой мне на время этого развлечения следует сконцентрироваться и быть особенно внимательной.
Я понимала, что мой стратегический план, состоявший в том, чтобы, приведя врага в бешенство, спровоцировать его на неосторожный поступок, был связан с некоторым дополнительным риском. Ведь постепенно доходя до стадии белого каления, Свиридов будет предпринимать все более жесткие атаки. А открытое, доступное со всех сторон место, «лесок и озеро», представляли собой довольно-таки удобный плацдарм для разного рода вмешательств, и даже наличие невдалеке дачников со сторожами, боюсь, никак не гарантировало нас от разных неприятных неожиданностей.
Поэтому, уже внутренне согласившись на то, что пикнику быть, я заранее обдумывала набор необходимых вооружений, которые захвачу с собой, и приблизительную тактику поведения, которая позволила бы оперативно отвечать на любую провокацию извне.
Когда мои голубки, вдоволь нагулявшись и наговорившись, обсудив все подробности будущего меню, стали прощаться, я не преминула снова напомнить Игорю о безопасности.
— Раз уж у тебя сегодня последний день, проведи его в стенах этого человеколюбивого заведения, — говорила я. — На улице успеешь еще нагуляться. Не высовывайся без нужды.
— Да что ты меня все опекаешь! Как маленького, — с досадой возражал мне храбрый воин. — Что я, с каким-нибудь придурком разобраться, что ли, не смогу?
— А если он не один будет, тот придурок? — многозначительно взглянув, сказала я, желая напомнить про недавнюю драку в парке. — Знаешь, какие бывают случаи неожиданные. Бывает даже, что по трое на одного собираются. Тогда как будешь разбираться?
— Да, Игорь, Женя правильно говорит, — сделав умное лицо, снова встряла в разговор Валя. — Мало ли что может случиться. Мы вот сейчас ехали, тоже ничего плохого не ждали, а что вышло.
Тут она осеклась, явно не желая расстраивать возлюбленного рассказами о разных чрезвычайных происшествиях на дорогах. Приветствуя такую взаимную деликатность, я поспешила помочь ей, договорив фразу в адрес тоже имевшего что скрывать Игоря.
— В общем, старайся соблюдать осторожность. Раз уж у вас сейчас такой трудный период, нужно и вести себя соответственно. Не лезть на рожон, не выпендриваться без нужды. Главное, не оставайся один, всегда будь у кого-нибудь на виду. И в закоулки разные глухие не лезь. Это чревато, — снова послала я пронзительный взгляд, чтобы закрепить сказанное.
— Да что ты меня все воспитываешь! А что там, когда ехали, что-то еще произошло? — спрашивал Игорь, несмотря на все мои старания уловивший смысл последней фразы Вали.
— Так, придурки какие-то, — всем видом показывая, что не о чем беспокоиться, говорила я. — Прицепились сзади, еле отделалась от них. Ничего особенного. Как пристали, так и отстали.
Обласканная благодарным взглядом Вали, я следом за Игорем двинулась в направлении больничного корпуса, надеясь, что с этой стороны могу быть совершенно спокойна как минимум до завтра.
«В больнице полно народу, сюда они вряд ли сунутся, — думала я. — Если наш парень поимеет благоразумие и выполнит мой совет — оставшееся до выписки время провести в палате, за его целостность и сохранность можно не волноваться».
— До завтра? — между тем говорила Валя, не в силах расстаться с любимым.
— Да, в двенадцать я вас жду, — целуя ее на прощанье, отвечал Игорь, и после этого еще как минимум минут двадцать я имела удовольствие наблюдать махания ручкой, перемигивания и воздушные поцелуи не желавшей смириться с предстоявшей разлукой пары.
Оказавшись наконец в машине, я с облегчением вздохнула, думая, что теперь, когда основные риски сведены к минимуму, до вечера можно взять небольшой тайм-аут и съездить повидаться с тетушкой, наверняка уже соскучившейся и успевшей выдумать себе причины, чтобы поволноваться.
Но не тут-то было.
Валя, вдохновленная идеей пикника, кажется, решила устроить поистине царский обед, и, не успев отъехать от больницы и ста метров, я услышала вкрадчиво-вопросительное:
— Женя, а что если мы сейчас заедем за продуктами? А? Тут как раз по пути рынок, можно будет мяса купить хорошего на шашлык. А? А то у нас там, в городке, выбор так себе. А мама знаешь как хорошо маринует его! Просто пальчики оближешь! Хотелось бы уж и мяса хорошего взять для такого случая.
Строго говоря, рынок был нам совершенно не по пути, но, учитывая чуть ли не умоляющие интонации, с которыми говорила Валя, я просто не могла отказать.
— Ладно, давай заедем, — дружелюбно согласилась я, мысленно просчитывая оптимальный способ перестроиться на нужную трассу.
Минут через сорок мы уже подъезжали к колхозному рынку и, проблуждав там около часа, вернулись к машине, нагруженные, как два верблюда.
Кроме «хорошего мяса», Валя набрала два огромных пакета каких-то дополнительных ингредиентов, которые, порхая от лотка к лотку, она собирала, как пчелка собирает нектар. Беспрестанно повторяя: «Ой, а вот это пригодится на салатик! Ой, а вот с этим очень вкусный получится маринад!», — она не пропустила, кажется, ни одного усатого мачо, торгующего овощами и зеленью, и, наблюдая за этим творческим процессом, я невольно вспоминала тетю Милу.
«Наверное, в какой-то из прошлых жизней я была чемпионом по обжорству, — думала я, втискивая на заднее сиденье пакеты со снедью. — Иначе с чего бы теперь на каждом шагу попадались мне искусные кулинары».
Еще с час проколесив по городским и загородным трассам, мы вернулись в летный городок, где радостно были встречены слегка уже заскучавшей Ниной Петровной. Узнав о скорой выписке Игоря и о предстоящем пикнике, она, так же как и Валя, преисполнилась энтузиазма, и вдвоем женщины стали оживленно обсуждать, что и как лучше приготовить.
Видя, что дамам будет чем заняться до вечера, я решила-таки «отпроситься» и съездить повидаться с любимой тетушкой.
— Да, конечно, — с готовностью «разрешила» Нина Петровна. — Ваша тетя, наверное, уже беспокоится. А за нас можете не волноваться. То есть — можешь. Можешь не беспокоиться, мы теперь до самого вечера у плиты.
— Это было бы великолепно, — поспешила я поддержать благую инициативу. — Я буду гораздо меньше переживать, если вы пообещаете на время моего отсутствия не выходить из квартиры. И не открывать, разумеется, дверь всяким незнакомым личностям.
Мне пообещали, и, с легким сердцем и чистой совестью, я поехала обратно в Тарасов.
Кроме свидания с любимой тетушкой, имелись и еще некоторые насущные вопросы, которые я могла решить, только побывав дома.
Уже понимая, что Свиридов — парень упертый и, чтобы прижать его к стене, необходимы железобетонные улики, я намеревалась добавить в свой арсенал некие дополнительные технические средства, позволяющие в нужный момент фиксировать происходящее или записывать разговор.
Конечно, сейчас, когда я еще не знала своего врага так хорошо, чтобы просчитывать его действия на шаг вперед, скрытые камеры и диктофон вряд ли смогли бы пригодиться. Но я была уверена, что момент, когда я заставлю его совершить ошибку, не за горами, и намеревалась этот момент как можно подробнее зафиксировать.
В очередной раз прорвавшись сквозь городские пробки, я припарковалась в родном дворе и, внутренне уже готовая выслушать очередную нравоучительную проповедь, поднялась в квартиру.
Однако, вопреки ожиданиям, тетушка была приветлива и доброжелательна, не предъявляла претензий и вообще, кажется, находилась в отличном настроении.
— Как там твои летчики? — игриво поинтересовалась она.
— А что летчики? Летчики летают, — не совсем понимая, к чему она клонит, неопределенно отвечала я.
— Да? — хитро и проницательно глянув, произнесла тетя Мила. — Что ж, хорошо, что летают. Кушать будешь? У меня сегодня нечто из ряда вон выходящее. Холодный суп с морепродуктами и кальмарами. Чистый протеин. И совсем не тяжелый. Максимум энергии при минимуме пищеварительных усилий.
Взяв на заметку новый медицинский термин, спонтанно изобретенный моей гениальной тетушкой, я отправилась мыть руки, а уже через минуту прилежно прикладывала «пищеварительные усилия» в отношении загадочной темно-зеленой жидкости, наполнявшей мою тарелку.
Отведав «из ряда вон выходящего» супчика, оказавшегося действительно довольно своеобразным, но в целом вполне съедобным, я поблагодарила тетушку и отправилась в свою комнату ревизовать имеющиеся в наличии средства тайного наблюдения и прослушки.
Выбрав пару мини-камер, которые достаточно долго могли работать на аккумуляторах, и взяв два диктофона, один обычный, другой тоже миниатюрный, из «шпионского» арсенала, я упаковала все это в небольшой пакет и, взглянув на часы, заторопилась в обратный путь.
Дорожные происшествия и прочие события сегодняшнего дня заняли довольно много времени, и домой я попала уже в четвертом часу. С учетом эксклюзивного тетушкиного обеда время моего обратного старта приходилось как раз на момент вечерних пробок, и я уже начинала беспокоиться, успею ли встретить Зорина-старшего в половину восьмого.
Наскоро попрощавшись с тетей Милой и пообещав «не пропадать», я выпорхнула на улицу и через минуту уже ехала в направлении нашего знаменитого моста.
Дорога, как я и предполагала, заняла массу времени, но в итоге победа осталась за мной. Около семи вечера я снова входила в гостеприимные двери трехкомнатной квартиры в летном городке.
С порога навстречу мне понеслись самые разнообразные и аппетитные ароматы, и сразу стало понятно, что процесс подготовки к завтрашнему пикнику в самом разгаре.
— О! Женя! — как обычно, весьма эмоционально приветствовала меня Валентина. — А у нас тут фабрика-кухня. Попробуй вот этот салатик. Это — мой фирменный. Пальчики оближешь!
Но я отказалась от приглашения, сказав, что только что от стола.
Сложив привезенную аппаратуру в укромном местечке в своей комнате, я заторопилась на условленное место, куда уже очень скоро должна была подъехать пассажирская «Газель», доставляющая на аэродром и обратно технических специалистов.
Помня утренний случай, я «зарядила» весь наличный арсенал вооружений, не позабыв прихватить и револьвер. Галопом проскакав по знакомой живописной аллее, где так и лежала посреди дороги огромная дубина, чуть было не придавившая моего клиента, я минут двадцать восьмого была уже на месте.
Вскоре подъехал микроавтобус, и, провожаемый весьма заинтересованными взглядами коллег, навстречу мне, улыбаясь, вышел Зорин-старший.
— А про тебя тут спрашивали, — сказал он, когда мы немного отдалились от машины и ее пассажиров. — Что это, говорят, за девушка такая с тобой была симпатичная?
— И что вы ответили? Надеюсь, не выдали военную тайну?
— Что ты! Как можно! Сказал, что ты — новая соседка Валюшкина, мол, встретились по дороге, разговорились. Оно же и правда. В общем и целом.
— Это да.
— Как у вас там? Все в порядке? — Зорин перестал улыбаться и взглянул обеспокоенно.
— В полном, — не стала я нагнетать обстановку. — Ездили с Валей в свадебный салон, она заказала какое-то волшебное платье. Теперь с Ниной Петровной готовят царский обед, хотят порадовать выздоравливающего. А вы, если я правильно поняла, завтра — в ночную смену?
— Да, завтра тренировочные полеты, будут отрабатывать дозаправку.
— Это когда у одного самолета в хвосте болтается туда-сюда шланг, а другой должен на лету к нему присоединиться?
— Да. Сложный маневр. Все должно срабатывать безупречно. Поэтому и подготовка особо тщательная.
— Доверяют только самым опытным? — решила слегка подольститься я.
— Наверное, — смущенно улыбнулся Зорин.
Ни на минуту не забывая о своих профессиональных обязанностях, во время нашего разговора я периодически обводила взглядом окрестность, внимательно всматриваясь в древесные заросли, где уже сгущались вечерние тени.
Дорога снова была пустынна, и среди деревьев, растущих на газоне в непосредственной близости от нас, я не обнаружила ничего подозрительного. Но на противоположной стороне взгляд мой уловил некоторые движения, которые могли свидетельствовать о наличии «провожатого». В совершенно безветренный, тихий вечер там то и дело покачивались ветви деревьев, и это наводило на определенные размышления и догадки.
— Послушайте, а вот вы рассказывали, что этот Свиридов вредит вам исподтишка, а по отношению к Валентине даже пытается представиться неким Робин Гудом, — говорила я, продолжая внимательно осматриваться по сторонам. — То есть, что касается работы, у вас с ним как бы вполне адекватные отношения?
— Как сказать? Внешне пожалуй что и адекватные. Но если представляется возможность устроить какую-нибудь пакость, он ее ни за что не упустит. Может и подстроить, если будет уверен, что никто ничего не заподозрит. Как вот с Игорьком, например. Отчего оно возникло, это возгорание? Поди теперь, найди. А парень в больнице. Да и меня тоже не забывает. Чуть что случится — первый вопрос — а не Зорин ли готовил техническую часть? Может и сам такой приказ отдать, что либо инструкцию нарушить приходится, либо в неподчинении обвинят.
— Но вы справляетесь?
— Выкручивался пока. Мы ведь тоже не лыком шиты. Я тут подольше этого Свиридова работаю, повидал всякого. Игорька вот жалко, замучит он его. Ладно, — говорил Зорин, когда мы уже подходили к подъезду. — Как-нибудь пробьемся.
— Конечно! — со всем возможным оптимизмом поспешила подтвердить я. — Завтра в одиннадцать ждите нас с Валей, поедем забирать вашего пациента. По крайней мере, теперь вы все будете в кучке у меня на глазах, не нужно будет мыкаться за каждым в разные концы города.
— Это точно. Может, тогда и из дома выходить разрешишь. Хоть изредка, — лукаво улыбнулся Зорин.
Попрощавшись, я вновь отправилась под гостеприимный кров Вали и Нины Петровны, посреди заметно сгустившихся сумерек по привычке вглядываясь в ближние и дальние заросли, готовая оперативно отреагировать на любую подозрительную мелочь.
Но сейчас ничего подозрительного не наблюдалось, прекратились даже колыхания веток на противоположной стороне улицы, и, думая, что с отбытием Зорина отбыл и наш «провожатый», я спокойно шла по аллее, задумавшись о своем и с удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух.
В этой задумчивости я совсем позабыла о том, что нахожусь сейчас в стане врага и не имею права расслабляться. Запоздалая мысль о необходимости соблюдать осторожность явилась лишь тогда, когда шею мне сжали чьи-то тонкие, но очень сильные пальцы.
Человек, стоявший сейчас за моей спиной, несомненно, знал свое дело. Стальной хваткой держа меня за горло, он практически полностью перекрыл доступ воздуха, и ближайшая перспектива была мне до обидного ясна. Кем бы ни был этот нежданный «гость», главная цель его «посещения» не оставляла ни малейших сомнений.
Ловя последние секунды пребывания в сознании, я нешироко размахнулась и двинула локтем по корпусу душившего меня негодяя, вложив в этот удар все оставшиеся силы и все негодование по поводу такого подлого нападения.
Вероятно, удар пришелся в печень и оказался достаточно болезненным, поскольку уже в следующую секунду я почувствовала, что стальная хватка ослабла.
Почти теряя сознание, но не желая терять драгоценные мгновения относительной свободы, я нанесла еще несколько ударов локтями, после чего резко подалась назад, налегая на невидимого врага корпусом и стремясь опрокинуть его на землю.
Это удалось лишь отчасти. То есть мы, конечно, упали, но противные тонкие пальцы никуда не делись с моего горла. Напротив, кажется, разозлившись от того, что я пытаюсь оказывать сопротивление, враг сжал их еще сильнее.
Свет ночных фонарей начал меркнуть, небольшая порция кислорода, которая поступила в мои легкие за короткие несколько секунд падения, постепенно иссякала, и, снова начиная терять сознание, я чувствовала, что полуночный бандит уже очень близок к желанной цели.
В отчаянии я извернулась и, согнув ногу в колене, ударила пяткой в пах.
Поскольку состояние мое на тот момент было близко к коматозному, удар получился не особенно сильный. Но острые каблучки, уже несколько раз за последнее время сослужившие мне отличную службу, и здесь не подвели. Железный гвоздик, на который опиралась моя изящная туфелька, довершил начатое и достойно восполнил недостаток моих физических сил.
— А-а-а!! — заорал негодяй.
Разжав пальцы, он инстинктивно потянулся рукой к больному месту, а я, впервые за последние десять минут получившая возможность вдохнуть воздух, набрала его полную грудь и ринулась в атаку.
Живительный кислород и убийственная ярость удесятерили мои силы, и, вскочив на ноги, я принялась пинать и топтать, почти не глядя, куда попадают удары. Однако, увлеченная собственными эмоциями, я упустила из виду эмоции своего противника. А он, поначалу обескураженный моим «особым приемом», теперь, кажется, не на шутку рассердился.
Не знаю, существует ли специальная гимнастика, разрабатывающая силу пальцев, или напавший на меня ублюдок имел этот особый дар от природы, но, потерпев фиаско в первый раз, он решил применить его снова.
Когда я занесла ногу для очередного пинка, он схватил меня за лодыжку и резко дернул на себя. Удержать равновесие в такой ситуации было просто нереально. Максимум, что могла я сделать, чтобы не грохнуться затылком на негостеприимный асфальт, — это перевернуться в воздухе и приземлиться на четыре точки.
На секунду замерев в «позе собаки», я снова резко развернулась и набросилась на лежавшего на асфальте здоровяка, намереваясь разукрасить ему физиономию. Однако уже через секунду мне пришлось скорректировать планы.
За время драки мне пока не удалось составить определенное мнение относительно тренированности противника и его «боевого профессионализма». Но что касается физической силы, ее здесь явно было не занимать.
Правой рукой продолжая держать меня за лодыжку, левой он как клещами сжал мое запястье, остановив энергичный замах. Снова дернув на себя, теперь уже за руку и за ногу, этот ублюдок таки уронил меня на асфальт и, не разжимая своих противных пальцев, стал подниматься на ноги.
Я извивалась змеей, но стальной капкан лишь сильнее сжимал мое запястье и лодыжку.
Поняв, что «цивилизованные методы» не проходят, я, сложившись чуть ли не пополам, дотянулась до ненавистной вражьей руки и в ярости впилась в нее зубами.
— Ах ты тварь! — дернувшись от резкой боли, снова завопил этот бугай и, разжав свои клешни, отшвырнул меня метра на три.
Если бы я приземлилась на асфальт, все было бы еще не так плохо. Но неподалеку от места наших «разборок» стояло некое техническое строение, сложенное из кирпича, и красивый полет был прерван довольно жестким ударом по почкам, поскольку в кирпичную стену я врезалась спиной.
От боли потемнело в глазах, и, по стеночке сползая на асфальт, на пару секунд я потеряла контроль над ситуацией. Этого противнику вполне хватило, чтобы фактически восстановить статус-кво.
Быстрым шагом приблизившись ко мне, он присел рядом и снова схватил за горло. Однако, видя, что я уже неспособна оказывать сопротивление, ослабил хватку, решив напоследок поизгаляться.
— Пришло твое время, стерва, — хищно осклабившись, проговорил он. — Ты, видать, думала, что беспредельничать будешь, сколько вздумается. Что и управы никакой на тебя не найдут.
— Чего тебе от меня нужно? — прохрипела я. — Ты уверен, что по адресу обратился?
— Еще как уверен, — ухмыльнулся он. — Мне твою фотографию во всех подробностях описали. И где бываешь ты, и на чем ездишь, все знаю. Ты, похоже, решила, то ты самая крутая здесь, да? Только извини-подвинься. И покруче тебя найдутся. Знала бы ты, с кем связываешься, ты бы за сто километров братанов моих объезжала. А ты, вместо того чтобы уважение проявить, понты кинуть решила. Вот и получай теперь, что заработала.
— Каких братанов? Какие понты? Слушай, парень, ты, похоже, и правда не по адресу. Я вон там вон в трехэтажке живу. Тихо, мирно. Никаких братанов не знаю, никаких понтов не кидаю. Ты меня перепутал с кем-то!
— Да, нет, не перепутал. Такую стерву ни с кем не перепутаешь. Ты зачем Головастику жилу подрезала? Зачем Тимону ногу прострелила? А? Ты думаешь, тебе это все просто так с рук сойдет? Да я тебя сейчас здесь прямо вот по этой стенке размажу, и мокрого места не останется. Тварь! Туда же еще, с мужиками тягаться взялась…
Слушая эти не совсем внятные речи, я постепенно начинала понимать, кому именно обязана этим полночным приключением.
Видимо, горе-автоподставщики поняли, что расстаться с деньгами им все-таки придется и что на меня они в этом случае могут не рассчитывать. Осознав этот грустный факт, они решили поквитаться по-другому и подослали ко мне отморозка, которому придушить человека, похоже, все равно что плюнуть.
Поняв, что вести дискуссии здесь бесполезно и что, как бы ни повернулись обстоятельства, на поле боя останется только один из нас, я приготовилась действовать решительно.
— Вон она какая у тебя шейка, — между тем говорил этот садист, мусоля своими гадкими пальцами мое горло. — Мяконькая, нежная. Все хрящики насквозь видно, и рентгенов никаких не требуется. Взял вот так вот, прижал маленько…
Подтверждая свои слова действием, ублюдок ухватился поудобнее и снова сдавил пальцы на моем горле.
Но к этому моменту я уже успела прийти в себя и собраться. Небольшая фора, которую так любезно предоставил мне враг, стремясь удовлетворить свою порочную склонность к издевательствам, оказалась как нельзя кстати. Я отдышалась, набралась сил и теперь была полностью готова дать отпор.
Я все еще лежала на земле, а ублюдок сидел на корточках возле моей головы. Нанести сокрушительный удар кулаком из такого положения было сложно, поэтому, резко сложившись пополам, я занесла ногу и припечатала негодяя в табло.
Видимо, удар пришелся в переносицу, поскольку мой новый друг снова застонал от боли и разжал свои уже порядком надоевшие мне пальцы.
Это мне и было нужно. Моментально вскочив на ноги, я уже через секунду стояла у него за спиной и сама сжимала руки на его горле.
Здоровяк был довольно высокого роста, и то, что, намереваясь удушить меня, он присел на корточки, было мне очень на руку. Навалившись всем корпусом, я не давала ему возможности эффективно «маневрировать», а все сильнее сдавливая его шею, постепенно лишала и возможности адекватно соображать.
Хотя враг и превосходил меня физической силой, но преимущество в ловкости явно было на моей стороне. Пытаясь сбросить меня, он неуклюже переваливался и в конце концов, потеряв последние ориентиры в результате кислородного голодания, упал на землю.
Из положения «лежа» повторить мой маневр с толканием спиной противника врагу было гораздо труднее. В сущности, исход битвы был предрешен.
Дернувшись раз-другой, здоровяк замер, и через минуту я уже с уверенностью констатировала летальный исход.
Не представляя, что делать с трупом, лежащим на тротуаре посреди жилого поселка, я, практически уже в полной темноте углубилась в древесно-кустарниковые дебри, буйствующие на газонах. Понимая, что в такой ситуации у меня не слишком много вариантов, я стремилась отыскать местечко поукромнее, чтобы убрать своего «друга» хотя бы с открытой всем ветрам и взорам дороги.
Наверное, в этот день удача сопутствовала мне, так как, кроме достаточно густых зарослей, я обнаружила посреди деревьев старый канализационный колодец, в котором, в дополнение к прочему заполнявшему его мусору, вполне гармонично могло разместиться и тело незадачливого убийцы.
Подтащив труп к люку, я сбросила его вниз, с удовлетворением отметив, что яма достаточно глубокая, и чтобы узнать, что в ней лежит тело, необходимо будет специально туда заглянуть.
«Будем надеяться, что в этом благословенном месте не так уж много фанатов исследования выгребных ям, — думала я, продолжая свой прерванный путь в старенькую трехэтажку. — Разве что бомжи заинтересуются, но эти в полицию не побегут. Так что можно быть спокойной — в ближайшие несколько недель, кроме покалеченных автоподставщиков, вряд ли кто-то еще обеспокоится судьбой этого горе-мстителя».
«Дома» меня, как всегда, приветствовали радостно и, обеспокоенно расспросив, почему это я так долго и не случилось ли чего, с миром отпустили почивать. В свою комнату я отправилась хотя и утомленная, но очень довольная, что и Валя, и Нина Петровна вполне удовлетворились моим объяснением, что мне просто понравилось гулять в их живописном, утопающем в зелени поселке и ничего особенного со мной, разумеется, не случилось.
