3. Принц и принцесса
Принц Роналд был невозможно, невыносимо красив. Высокий, статный, черные волосы и черные, словно угли, глаза. Во всем его облике чувствовалась невероятная сила, власть и что-то неуловимо-звериное, хищное. Дракон Броди. И да, он, безусловно, был скорее Броди, чем Бреннан.
Адель попыталась поздороваться, и даже улыбнуться принцу, но улыбка ушла в пустоту, он лишь скользнул по ней взглядом, не замечая.
Это плохо. Очень важен первый взгляд…
«Ты должна поймать взгляд принца и удержать его как можно дольше, – сказала мать. – Установится связь. Это особенно важно при первой встрече. И никаких глупостей. Ты поняла меня!» Конечно, Адель поняла.
Никаких глупостей.
Она будет стараться изо всех сил.
Удивительно, но с самого утра Лилиас была тиха и даже приветлива с дочерью. Внимательна. Адель очень боялась, что после вчерашней неумеренной прыти во дворе, налетит буря, но вчера Лилиас не успела отчитать дочь, сначала было много людей, а после зелья киары Адель уснула. А теперь… Может быть, киара говорила и с ней тоже? Сказала что-то такое… что она одобряет? Одобрение ордена значит многое.
Случайная связь порвана. Да это и не значило ничего… не стоит думать!
Впредь, Адель будет осторожна.
Никаких глупостей. Она все сделает правильно.
Их было шестеро за столом.
Король Уллем внимательно, с легкой толикой снисходительного презрения, разглядывал Адель. Принцесса Эленор улыбалась ей. Юный принц Аластар поглядывал с любопытством, но без особого интереса, и больше внимания уделял пудингу и пирожкам. А вот Роналд – демонстративно смотрел сквозь нее, словно Адель не существовало, все свое время уделяя прекрасной Исбел Локхарт, сидящей между ним и принцессой.
«Исбел – твоя главная соперница, – говорила мать. – Будь внимательна. Локхарты сейчас очень сильны, они своего не упустят».
Исбел ни разу не глянула в сторону Адель. Роналд что-то шептал ей на ушко, она мило улыбалась. Так мило, что у Адель замирало сердце. Исбел невероятно хороша. Роскошные медово-золотые волосы, изумрудно-зеленые глаза, маленькие пухлые губки, нежный румянец на щеках… «Она красива, – сказала Лилиас. – Но красота, это еще не все. Роналд может сколько угодно желать заполучить ее в свою постель, но жениться должен на тебе. Настоящей силы в Исбел нет. Твое преимущество в крови».
Что толку в этом преимуществе, если на нее даже не смотрят.
«Привлеки внимание. Первый раз даже не важно как. Если не можешь сказать что-то умное, просто урони бокал. Он обернется в твою сторону, и ты сможешь посмотреть ему в глаза».
Только ронять красное вино на ослепительно-белую скатерть – как-то неловко. Глупо. Он скажет – Адель неуклюжая курица. Если заметит.
Он так красив… это завораживает…
А вот принцесса Эленор похожа на отца – тонкая, изящная, светло-русые волосы и прекрасные серо-рыжие глаза, лучащиеся светом. Тихая, сдержанная улыбка на губах. Очень милая, но не сказать, что красавица. Совсем девочка… хотя моложе Адель всего-то на год.
Похожа на Йоана, просто удивительно.
И она была искренне рада новой компаньонке. На самом деле, а не напоказ. Это даже смущало. Ведь Адель уже пыталась думать о том, как выгоднее использовать Эленор, чтобы почаще оказываться рядом с Роналдом.
Можно уронить пустой бокал – допить и уронить, тогда пятна не будет…
Роналд так изящно подносит бокал к губам, так изысканно улыбается… Он бы, конечно, никогда не задел и не уронил.
Придумать что-то еще, пока не поздно?
– Я очень рада, что вы приехали, – говорила принцесса. – Думаю, мы с вами подружимся. Расскажите мне про Уинк, Адель! Я никогда не была там, это так интересно!
Нужно попытаться…
– Уинк – самое прекрасное место на земле, Ваше Высочество! – Адель старалась улыбаться, возможно, она сумеет увлечь беседой и Роналда. – Замок стоит на высокой скале над морем, кажется, что оттуда виден весь мир! Внизу катятся волны, рокочут, разбиваясь о камни. Белая пена и белые чайки над волнами. Вы были на море, Ваше Высочество?
– Нет, – сказала она. – Но очень бы хотела побывать.
– Если выйдешь за принца Валерио из Ауэгды, – небрежно сказал король, – то увидишь. Будешь плыть морем не меньше недели.
Принцесса нахмурилась, поджала губы.
– Я не выйду за него, – сказала упрямо. Очень твердо.
Давний спор? Король лишь пожал плечами.
– Женщине всегда приходится уезжать из дома, – сказала Адель. И прикусила язык. Никто не спрашивал ее мнения, она вечно лезет… Мать права, она не умеет себя вести. Иногда разумнее помолчать.
Король смерил ее взглядом.
– Вы послушная дочь, Адель?
– Думаю да, Ваше Величество.
– Думаете?
Адель поняла, что начинают гореть уши. Не стоило бы… не сейчас.
– До сих пор у меня не было веского повода ослушаться мать, – сказала она.
Нужно было сказать: «да, послушная», как же иначе. Женщина должна быть послушной. Но это не правда. Мать вечно недовольна ей. Адель пошла в отца.
Король усмехнулся.
– А если будет?
– Если будет повод? Не знаю, Ваше Величество, – тихо сказала она.
– То есть, все может быть?
– Папа! – пришла на помощь Эленор. – Нельзя так! Ты хочешь услышать ложь? Зачем? Нельзя с уверенностью говорить о том, чего еще не случилось. Не слушайте, Адель, вы расскажите лучше, любите ли конные прогулки? Мы с братом часто катаемся у реки. Но теперь он уезжает, и, может быть, вы составите мне компанию?
– Уезжает?
Это вырвалось само. Не стоило… Если Роналд уедет, что тогда делать ей? Мать убьет ее… Но слишком явно выражать заинтересованность неприлично. Если Роналд… он даже не смотрел не нее, все так же шепотом что-то рассказывал Исбел, а та благосклонно слушала, поглядывая чуть искоса из-под пушистых ресниц.
– Не Роналд, а Йоан, – улыбнулась принцесса. – Он уезжает в Терсо, у него там дела.
Так заметно, о чем она думает?
Для Бреннанов наверняка заметно.
И еще, Эленор открыто называет Йоана братом, не смотря ни на что.
Он уезжает… Не стоит думать об этом! Хвала Небу, что так.
Адель потянулась к бокалу, чуть покрутила его пальцами. Выпить? И уронить?
– Я с удовольствием составлю вам компанию, Ваша Высочество. Я тоже раньше ездила на прогулки с братом, но теперь…
Адель замялась.
Подняла, поднесла к губам бокал. Вино было терпкое и какое-то очень крепкое. Или это от волнения у нее кружилась голова? Сделала пару небольших глотков, но больше не смогла. Да и неприлично это – выпить все разом.
– У него не хватает на вас времени? – спросила Эленор.
У него хватает, но мать против. Она считает, что Тавиш плохо влияет на нее. В нем слишком много от отца, особенно с тех пор, как Тавиш занял его место.
– Он очень старается быть хорошим братом.
– Только взрослых братьев интересуют совсем не сестры, – король криво ухмыльнулся. – Вы любите своего брата, Адель?
– Да, безусловно.
– Вы считаете, он всегда поступает правильно?
Тавиш был здесь, в Несбетте, полгода назад. Приехал мрачный и хмурый, но так ничего не рассказал, по крайней мере ей. Разногласия с королем? И она даже не понимает, о чем речь.
– Я считаю, он поступает так, как поступил бы отец, Ваше Величество.
Слуга подошел сзади, ловко долил ей в бокал еще вина. Не выйдет… Адель чувствовала себя страшно глупо.
Король кивнул.
– Как и все Моры, – сказал он. – Но ему, по крайней мере, не безразлично ваше будущее.
Адель протянула руку, но даже не успела дотронуться… Бокал упал сам. Сам! Адель готова была поклясться. На скатерть, в ее тарелку и чуть-чуть даже на ее платье. Пятно расползлось. Брызги… Адель вскрикнула от неожиданности.
Как стыдно!
Краснея до самых ушей, готовая провалиться сквозь землю, Адель все же подняла глаза. Король смотрел на нее, кривя губы. Насмешливо.
Роналд все так же равнодушно смотрел в сторону.
* * *
– Ты говорила с принцем?
Лилиас придирчиво разглядывала работу портнихи – для Адель шили новое платье по моде двора. Адель старалась стоять неподвижно, в то время, как на ней примеряли, подкалывали, укладывали. Голубое или зеленое? Атлас, узорчатая парча, тончайшие вейские кружева… платья не то, на чем стоит экономить. А если здесь добавить вот так?
– Я пыталась, но принц не пожелал со мной разговаривать.
Адель поджала губы. Да, это звучало как жалкое оправдание, но она действительно старалась. И не смогла. Роналд ни разу не посмотрел на нее и не сказал ни слова. Ей даже казалось – это специально. Иначе невозможно так упорно игнорировать человека, который сидит напротив.
Казалось, Лилиас ждала именно такого ответа, она знала заранее. Но это не помешало ее гневу.
– Ты хоть понимаешь, как это важно! – она пыталась сдерживаться, но ноздри все равно трепетали, и возмездие неизбежно. – Ты понимаешь, как важна первая встреча? Первое впечатление? Первый взгляд?! Если ты не можешь сделать такой простой вещи, как ты сможешь добиться предложения? Как ты вообще сможешь чего-то добиться?
Адель молчала.
Она пыталась, честно. Но принц был слишком увлечен Исбел.
Она говорила с принцессой, она говорила с королем, даже с юным Аластаром, но вот Роналд…
Наивно пытаться подловить Бреннана… иногда ей казалось, что король читает ее мысли. Он спрашивает, она отвечает, но слышит он не то, что она говорит, а то, что думает. Бреннаны могут видеть суть, их сила сродни силе киар, но киары годами учатся, проходя обряды, посты, и только боги знают, что еще… говорят, даже смерть. А Бреннаны обладают этой силой с рождения. Видят суть, видят связи, могут дергать за эти невидимые ниточки, управлять, рвать или создавать новые. Бреннаны – это земля и корни, прорастающие в земле. Суть вещей.
Броди – огонь и ярость. Их сила в подавлении и абсолютно глухой непроницаемой защите. Никто не способен проникнуть в мысли и сердце Броди, если он этого не захочет.
Моры – это вода и время…
Нужно подождать.
Наивно пытаться поймать Роналда случайным взглядом или улыбкой. Это может подействовать на других, но не на такого, как он. Только Лилиас отказывается признавать. Она говорила, Адель плохо старается.
Лилиас слишком хотела получить свое.
Однажды проиграв сама, решила, что обязана добиться главного приза для дочери.
Адель говорила с принцессой. Ей даже показалось, они и правда могли бы стать подругами. По крайней мере, с Эленор было легко. Адель рассказывала о себе, о брате, об Уинке, море, морских прогулках, штормах, охоте на акул, охоте на горных львов, стараясь нащупать хоть какую-то тему, способную заинтересовать мужчин. Пыталась хоть немного, хоть на миг увлечь Роналда. Но акулы заинтересовали только Аластара, и, возможно, о них бы пришлось говорить до обеда, но, к счастью, Адель знала не слишком много.
Тогда решила попробовать с Исбел. Если Исбел обратит внимание на нее, то, может быть и Роналд заговорит с ней тоже? О роскошных садах побережья, о заморских купцах, мэйсуринских шелках, о тиросских бардах и фаринских танцовщицах… Хотя, о танцовщицах, скорее, интересно мужчинам. Король слушал. Даже Исбел иногда увлекалась и слушала, но потом, вдруг, внезапно теряла интерес. Словно нить внимания обрывалась на полуслове…
Адель пыталась спрашивать ее сама. О старших братьях, о Леруике, о горах. Исбел отвечала неохотно и односложно, ничего не выходило.
А вот обращаться к Роланду напрямую она не осмелилась. Да и неприлично это – первой начинать разговор с принцем. Тем более, если тот явно говорить не хочет.
Адель винила себя. Но в глубине души понимала, что она тут не причем.
И даже Исбел не причем. Иногда ей даже становилось немного жаль прекрасную спутницу принца. Исбел – словно муха в паутине, Роналд крепко держал ее, использовал в своих целях.
Но она рядом с принцем.
Хотела бы Адель быть на ее месте?
Только честно?
Отказаться Адель не может. Не может найти себе другого мужа. Ничего…
До сих пор у нее не было выбора.
– Зеленое, – решила Лилиас, осматривая Адель с ног до головы. – И вот эти ленты. Девочка моя, ты ничего не можешь сделать сама. Придется мне постараться за тебя.
* * *
– Леди Адель, Его Величество король Уллем хотят видеть вас.
Высокий худой слуга стоял на пороге.
– Сейчас?
Адель стало немного не по себе. Что-то было не так во всем этом.
– Нет, – слуга поклонился, пряча улыбку. – Позже, после ужина, Ваша Светлость. Я зайду за вами и провожу в покои короля.
«В покои» – звучало слишком неоднозначно.
– А о чем хочет поговорить Его Величество?
– Боюсь, я не знаю.
Только ухмылка говорит обратное. Впрочем, возможно, это все домыслы…
Возможно, поговорить о брате? Что-то о Тавише, что сказать можно только наедине?
О чем же еще?
Даже если о Роланде – ведь разве не этого Адель хотела?
Отказаться все равно нельзя.
Она будет сильной.
