Глава 11. Белый камень
– Ты издеваешься, Мордекай? – процедил Кейн. Взгляд его разноцветных глаз не предвещал для следопыта ничего хорошего. – Хочешь сказать, что мы заблудились?
– Не заблудились, – упрямо повторил зеленоволосый. – Просто я потерял ориентир. Ты что думаешь, я тут каждый кустик знаю? Я просто двигаюсь от одной вехи к другой.
– И что за ориентир?
– Ну, а на что тут можно опираться, в этом долбанном болоте? В основном на менгиры Возврата. Они в любой локации натыканы примерно с равной частотой. И располагаются в доступных для игроков местах. И здесь тоже – какая бы трясина вокруг не была, все равно будут сухие островки с менгирами. Вот нам и надо пробираться от одного к другому. Только маршрут довольно запутанный.
Запутанный – не то слово. Мы, вместо того, чтобы планомерно продвигаться на север, за последние три часа уже раз пять меняли направление. Если нарисовать наш путь на карте – получится какая-то дикая загогулина. Едва ли половину пути через болота одолели, а солнце уже висело почти в зените.
А ведь топи – это только первая часть пути. Потом, когда выйдем к восточному берегу Зеркального озера, придется сделать еще немалый крюк, огибая его, а заодно держась подальше от Храма Черной змеи. Такими темпами мы до Мерраха доберемся только к закату, а к тому времени в наших Эйдос-модемах уже предохранители начнут срабатывать, и нас будет вышибать из игры. Так что раздражение Кейна можно понять.
Впрочем, и у остального отряда настроение было не лучше. Путешествовать по Мертвому лесу – так себе развлечение. Мы почти не выпускали из рук оружия, поскольку то и дело приходилось отбиваться от местной живности, которая, хоть и была не столь опасной, как встреченные утром хиссы, но все же доставляла проблем. Что особенно бесило – предугадать очередное нападение было почти невозможно, поскольку болотные гады могли выскочить откуда угодно. Из гущи тростника. Из затхлого, заросшего ряской озерца. Свалиться с ветвей мертвых белых деревьев, обвешанных лохмотьями бурого мха. Вылезти из толщи липкой грязи, в которой завязли колеса.
А если мы не отбивались от очередной летающей, ползающей или прыгающей пакости – мы толкали повозку. Как бурлаки какие-нибудь, ей-богу. Застревала она все чаще и чаще, и нам то и дело приходилось впрягаться в подмогу ящерам, чтобы выдернуть колеса из трясины. Мы уже все изгваздались с головы до пят, даже рожи у всех черные от грязи – одни зубы да белки глаз блестят.
Так что теперь мы все дружно набычились, глядя на бедного следопыта исподлобья. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, даже обычную свою снисходительную ухмылку где-то потерял.
– Нам нужен менгир из белого камня. Он тут один такой в округе. Если его увидите – сразу узнаете. Вот только стоит он не на открытом месте, а под деревом, его издалека не засечешь. Еще и тростник этот чертов…
– А я вот знаю, как нам быстро помочь нашему приятелю найти менгир, – похлопав по рукояти топора, недобро усмехнулся Берс.
– Ага, умник тоже нашелся! – буркнул Мордекай. – Если бы все было так просто – я бы уже сам Возврат скастовал. Но, во-первых, не факт, что нужный менгир сейчас самый ближний к нам. Так что после Возврата я могу еще больше с пути сбиться. Да и не факт, что, оказавшись у менгира, я смогу быстро отыскать караван.
– И что предлагаешь-то?
– Остановиться пока. Я разведаю окрестности.
– Но ты хоть примерно понимаешь, где искать?
– Примерно? Да.
Он сделал широкий жест руками, показывая угол поисков. Угол был градусов сто восемьдесят. Ну, хоть не триста шестьдесят.
– И сколько нам тут торчать, тебя дожидаясь? – сварливо осведомился Кейн. – Мы и так уже на час отстаем от графика, если не больше! Ты мне какие песни пел, когда торговался за гонорар? Говорил, что с завязанными глазами нас проведешь через все болото еще до полудня!
– Да знаю я! – взвился следопыт. – Я и так делаю, что могу! И нечего на меня быковать! Свой задаток я уже отработал сполна. Если чего не нравится – так я могу и уйти. Барахтайтесь тут сами!
Кейн стиснул зубы и уже потянулся к рукояти сабли, но вмешался Терехов.
– Не время собачиться. Пусть идет на разведку. Я пару своих бойцов в подмогу отправлю, чтобы быстрее управились.
Паладин обвел взглядом отряд.
– Так, ну кто у нас тут самый легконогий… Стинг, давай, прогуляешься. И ты, Мангуст.
– Идея хорошая! – оживился Мордекай. – Разделимся по секторам. Только связь надо держать. У всех доступ к чату есть?
– Организуем.
– Да, и по одному все-таки лучше не соваться. Хотя бы по двое.
– Ты-то в одиночку бродишь!
– Ну, не совсем, – следопыт похлопал по боку верного вепря. – Плюс у меня хоть какой-то опыт. Я и в реале в походы ходил по всяким лесам и болотам. Такие места ошибок не прощают. Оступишься где-нибудь или застрянешь – и все, привет, менгир.
– Ладно, – нехотя согласился Терехов. – Костя, пригляди за Стингом. А с Мангустом… Дань, может, ты сходишь?
– Вот этот-то здоровяк, да еще и в латах, точно путь в повозке сидит, – хохотнул Мордекай. – Надо кого-то не такого тяжелого.
– Я пойду! – неожиданно отозвалась Ката и, не дожидаясь одобрения Терехова, спрыгнула с повозки.
– Остальные – пока привал, – скомандовал Кейн. – Заодно все-таки тарантас на полозья переставим. Может, хоть не так застревать будем.
Мы с Катой двинулись в путь последними – чуть замешкались, пока Док передавал мне свою бляху, дающую доступ к чату. Я прицепил её на одну из портупей и для пробы щелкнул по ней пальцем. В поле зрения, слева внизу, появилось полупрозрачное окошко с несколькими вкладками. «Мировой чат», «Локация», «Группа» и «Лео». Активной была последняя вкладка. Там же было и что-то вроде списка последних контактов. Для отправки сообщений – две иконки – с блокнотом и с микрофоном. В общем, несложно – все почти как в реале. Я в который раз подивился, почему эти функции в стандартный интерфейс не воткнули. Чтобы лишние полсотни золотых с каждого игрока сдирать? Или для того, чтобы игроки прочувствовали все прелести фэнтезийной реальности?
Нам для разведки достался средний сектор. Мордекай отправился на север, Берс со Стингом – почти строго на запад. Мы же поперлись прямо сквозь обширные заросли желтоватого пожухшего тростника, верхушки которого здесь колыхались выше моего плеча, а местами и над головой. Старались двигаться осторожно, постоянно пробуя почву под ногами. Ката для этого срубила длинную и относительно ровную ветку с ближайшего дерева. Я же, скрепя сердце, достал свой шест. Пачкать его в трясине было жалко, но потом я махнул рукой. Отмоется. Да и чего я переживаю, в самом деле. Это просто дубовая палка. Даже не так. Это виртуальная дубовая палка. Черт возьми, все чаще ловлю себя на мысли, что слишком серьезно отношусь к игре. А ведь меньше двух недель назад я троллил всех попадающихся на пути неписей и наблюдал за происходящим вокруг, как за диковинной забавой.
Не успели мы толком отдалиться от каравана, как слева от меня зашуршали стебли, и за лодыжку вдруг ухватилась длинная костлявая лапа. От неожиданности я выдал какое-то многоэтажное ругательство в духе бурятских матюков Дока – даже сам, наверное, не смог бы повторить.
Да что ж такое-то! Вот из-за таких моментов и не получается воспринимать Артар просто как игру. Умом понимаешь, что все понарошку, но все органы чувств вопят о том, что тебя схватило болотное страшилище, и от адреналина кровь уже стучит в висках, отбивая бешеный рваный ритм.
Страшилище было уже знакомое – мы от дюжины таких отбивались буквально минут двадцать назад. Как и всех местных тварей, его поначалу и не разглядишь толком из-за налипшей на шкуру грязи, листьев, лохмотьев мха. Короткое бочкообразное туловище, плавно, без шеи, переходящее в приплюснутую башку со здоровенной зубастой пастью. Две лапы, похожих на человеческие руки, только длинные, тощие, с раздутыми суставами. С их помощью монстр и передвигается, ползая на брюхе, и хватает, что ни попадя. Нижняя часть туловища волочится по грязи, переходя в плоский короткий хвост. По размерам такие чудики не крупнее человека, но за счет грузной передней части, пожалуй, даже тяжелее. И силищи в этих лапах не меряно.
Я ударил болотника торцом посоха в рыло, а то он уже потянул мою ногу к себе в пасть. Потом, изловчившись, хрястнул его по второй руке, которой он упирался в землю. Это у них слабое место – когда они что-то хватают одной лапой, у них остается всего две точки опоры, так что выбить их из равновесия – раз плюнуть. Главное – не дать такому заглоту ухватиться за тебя обеими лапами и подмять под себя. Тогда шансов мало. Данилу так чуть не загрызли – уронили втроем и навалились. Если бы не латы – точно бы к менгиру отправился.
Напавший на нас болотник был один, так что вдвоем с Катой мы его довольно быстро ушатали – я отбивался от него, не давая ухватить себя основательнее, а ведьмачка атаковала со спины. Я дольше провозился потом, когда чудище уже сдохло. Ногу он мою так и не отпустил, костлявые пальцы намертво сомкнулись на моей лодыжке. Пришлось доставать чакрам, разделять его на кастеты и резать эти пальцы, стараясь не повредить голенище сапога.
– Да что ж такое-то, шагу нельзя ступить, чтобы не нарваться на кого-нибудь! – проворчала Ката, оттирая набалдашник своего кистеня пучком сухой травы.
– Так это… Чтоб игроки не заскучали, – пожал я плечами.
Но она была права. Чем глубже мы забирались в эти болота – тем живность становилась активнее и многочисленнее. А вот как раз игроков мы пока ни разу не увидели. Их можно понять. Не самая приятная локация, так что, чтобы сюда соваться, нужна серьезная причина. Например, квест какой-нибудь с хорошей наградой. А просто фармить опыт за убийство мобов тут не особо комфортно.
Хотя… Учитывая плотность местного населения, прокачка здесь идет быстро. Снова вспомнился Маркус с его коротким, но доходчивым объяснением глубинных принципов игры. Если тут и правда мир не полностью заскриптован, как в играх цифровой эпохи, и геймдизайнеры создают что-то вроде экосистем, существующих и обновляющихся автономно… Выходит, от активности игроков на конкретной локации тоже многое зависит. Если сюда пока редко наведываются, то и мобы могли расплодиться выше нормы.
Дальше я шел чуть впереди, пробуя почву посохом и раздвигая в стороны жесткие стебли тростника. Здесь бы мачете здорово пригодилось, или еще что-нибудь, чем можно было бы прорубать дорогу. Без этого было довольно тяжко – стебли и листья хлестали по лицу, царапали незащищенные участки кожи. Земля между ними то и дело зияла ямами, заполненными водой. Обычно неглубокими, по щиколотку, но пару раз посох проваливался глубоко под воду, так что приходилось обходить это место стороной.
Ката молча пыхтела за моей спиной, время от время откидывая со лба мокрую челку. Я иногда оглядывался на неё, но заговорить не решался. Повисла длинная неловкая пауза, нарушить которую никто не торопился.
То, что я узнал о Кате от Терехова, не особо изменило мое отношение к ней. Первое впечатление о ней и без того было не особо приятным. Дерзкая, хамоватая пацанка, еще и в грош меня не ставящая. Хотя, похоже, понемногу зауважала. Как и остальные члены отряда. Вообще, после той нашей попойки в «Жемчужном павлине» Псы по-другому стали ко мне относиться. Окончательно приняли за своего. Подкалывают, конечно, до сих пор, но уже по-дружески.
– Ты чего-то мрачная сегодня… – невпопад буркнул я, когда мы остановились, выйдя на проплешину между зарослями тростника.
Тут стоило осмотреться – нужный нам менгир, если он в этом направлении, должен быть где-то неподалеку.
– А чего веселиться? – отозвалась она.
Мне показалось, что в уголках ее глаз влажно блеснули слезы. Она тряхнула головой, снова отбрасывая лезущие в лицо волосы, и шмыгнула носом.
– Случилось чего?
Она раздраженно дернула плечом, делая вид, что увлеклась разглядыванием окрестностей. Наконец, мы, не сговариваясь, двинулись дальше, обходя по краю затянутую ряской круглую лужу метров пяти в диаметре.
– Просто… бесит всё, – на ходу призналась Ката. – Чем дальше, тем больше. Ты вот, например, зачем сюда сунулся, Стас?
Надо же, запомнила мое настоящее имя, хотя здесь я его использую очень редко.
– Куда «сюда»? В Артар? Даже не знаю… За приключениями. За впечатлениями новыми. Для чего вообще играют в игры?
Она не ответила, но губы ее дернулись в невеселой усмешке.
– А знаешь, что меня привлекло? Была одна фраза в рекламном ролике… Не главная совсем, но меня она зацепила сильнее всего. Про то, что это новый мир и шанс на новую жизнь. Что здесь ты можешь изменить все – внешность, пол, характер. Начать с чистого листа.
– И как, получилось?
А вот теперь, несмотря на испачканную физиономию, точно было видно, что она едва сдерживает слезы. Я отвернулся, сделав вид, что не замечаю. Тем более, что и правда нужно было внимательнее смотреть под ноги.
– Вранье это все! – шмыгнув носом, зло отозвалась Ката. – Самообман. Да и вообще весь этот Артар – пустышка… Фу, гадость какая!
Она плюхнула палкой по воде, отгоняя подбирающуюся к ней жабу размером с чайное блюдце.
Трясина засасывала все сильнее – мы брели почти по колено в мутной жиже, и временами проваливались глубже. Хотя голенища моих сапог плотно прилегали к ногам, внутри давно хлюпала вода. Тут можно было не бояться простуды и инфекций, но сама по себе сырость здорово раздражала. Скорее бы уже выбраться из этих болот, отмыться, обсушиться.
– В смысле – пустышка?
– Я поначалу тоже повелась. С нетерпением ждала вечера, чтобы снова подключиться к игре. Казалось, что вот она – свобода! Но толку-то от этой свободы, если все равно в итоге просыпаешься… там, где не хочешь быть.
– У тебя все так плохо в реале?
– Да нет, что ты! Все нормально… Лучше всех!
Она снова шмыгнула носом, вытирая его тыльной стороной ладони.
Вот и поговорили. Психолог из меня так себе. Понимаю, что девчонка в раздрае, но чем я ей особо помогу? У меня и у самого проблем выше крыши.
– А я вот с отцом поругался, – вдруг брякнул я. – Первый раз в жизни вздумал перечить ему напрямую. Теперь он меня без денег оставил, придется как-то выкручиваться.
Сказал – и самому стало неловко. Сам терпеть не могу эту человеческую особенность. Рассказываешь кому-нибудь о своих проблемах, ищешь поддержки, а в ответ тебя своими головняками заваливают. Хотя, наверное, это естественная реакция. Вроде как показывают, что не только у тебя все хреново, но и у них. И у них, возможно, даже хреновее. И от этого тебе должно полегчать. Почему-то.
– Жалеешь?
– Не-а! – мотнул головой я и вдруг понял, что ответил, хоть и не подумав, но совершенно искренне. – Как гора с плеч.
– Завидую.
– Тоже проблемы с родителями?
– Да не то, чтобы… Это скорее у них со мной. Эй, глянь-ка туда! Да нет, правее! Видишь, белое пятно какое-то? Возле дерева.
Действительно, в полусотне метров от нас возвышался сухой островок с парой кривых мертвых деревьев. И между ними из земли торчало что-то белое. Вокруг островка колосился высокий тростник, так что мы видели только самую верхушку этого столба.
– Кажется, менгир. Но как к нему подобраться-то, блин…
Я попробовал было двинуться к островку напрямик, но через несколько шагов провалился по пояс. Сапоги завязли в чем-то густом, как тесто, и я с трудом их выдернул, один за другим. Побрел обратно, пока спрятав посох в ячейку быстрого доступа. Все равно он увязал в трясине и толком не давал опоры.
Ката протянула мне конец своей жерди и помогла выбраться. Правда, сама чуть не завалилась на спину, так что мне пришлось её придержать. Мы встретились взглядами и ненадолго замерли, вцепившись друг в друга. Потом неловко разошлись и принялись искать брод.
– Ты меня боишься, что ли? – негромко и как-то грустно спросила она.
– С чего бы?
– Не знаю. Мне показалось, что ты как-то… избегаешь меня последние дни.
Я пожал плечами.
– Ты только не вообрази себе невесть что. Например, что я на тебя запала. Просто… Ну, что-то в тебе есть. Не такой ты, как все эти придурки из нашей команды.
– А какой? – усмехнулся я.
– Не знаю. Другой… Я, кстати, твои видео посмотрела. В реале.
– С канала Мангуста?
– Да. Особенно понравилось, когда ты забрался на шпиль какого-то старого небоскреба. А потом еще полиция внизу собралась. Высоко там? Сколько этажей?
– А, высотка на Котельнической набережной… Метров сто семьдесят там на шпиле. Но вид оттуда шикарный.
– Это точно. И еще я обратила внимание, какие у тебя были глаза. Маска эта дурацкая лицо скрывает, но глаза… Что ты вообще чувствуешь в такие моменты?
– Сложно объяснить. Восторг… Какой-то отрыв от реальности… Ну, и страшно, конечно. Это бодрит.
– Ты же вроде не боишься высоты?
– Не боюсь. Но я же не совсем дебил, у которого инстинкт самосохранения отключился. Такие долго не живут.
– Ты там еще по самому краю крыши прошелся, как по канату. Это все правда вживую, без спецэффектов?
– Вживую, конечно. Съемки с четырех дронов, монтаж… Там же видно, что даже никакой страховки нет.
Ката задумчиво помолчала.
– А зачем это все? Ну, тебе-то ладно, адреналина словить, покайфовать. Но почему канал твой так популярен? И на челленджи всякие дурацкие мода пошла…
– Не знаю, Кат. Может быть, по той же причине, почему в Артар все так ломанулись. Хотя здесь, сама видишь – не сахар.
Я толкнул концом посоха подозрительную корягу, плывущую в мою сторону. Коряга приподняла на поверхность длинное бугристое рыло, похожее на крокодилье и тут же получила в это рыло ледяной заряд Каты. Хрюкнула, булькнула и ушла на дно.
Мы замерли, приготовив оружие и внимательно смотря себе под ноги. Но, судя по удалявшейся от нас ряби на поверхности воды, страшилище решило с нами не связываться.
– Так все-таки – зачем это все? – вернулась к своему вопросу ведьмачка.
– А я знаю? Наверное, потому что все новое – хорошо забытое старое. Люди же последние лет двадцать только и делают, что в экраны пялятся каждую свободную минуту. Уже которое поколение так растет. Соцсети, месседжеры, сериалы, игры, видосики… Такая вот виртуальная развлекательная жижица для мозгов. И когда показываешь им что-то реальное, яркое, настоящее – оно шибает им в голову, как самая крепкая дурь. И они потом просят еще и еще.
– И что, обязательно для этого вытворять всякие опасные для жизни штуки?
– Пожалуй. Иначе никто особо смотреть не будет. Я вообще иногда думаю, что многие зрители каждую мою трансляцию только и ждут, что я шмякнусь. Прямые трансляции с дронов, кстати, дохрена просмотров собирают. Ну, и бабла тоже – я их платными делаю. А уже потом ролик монтирую с нескольких камер и заливаю на канал. С роликов тоже капает денежка, но медленно – хорошо, если месяца за два набирается столько, сколько за полчаса трансляции.
Ката покачала головой.
– Наверное, прав Лео. Людям только и надо, что хлеба и зрелищ.
Мы уже почти добрались до сухого островка, когда до нас донесся чей-то вскрик. Слева. Где-то там как раз шарятся Берс со Стингом, только их не видно за камышом. Я щелкнул по бляхе чата, отыскал ник Берса.
– Эй, чего там у вас?
Тишина.
Ката, застыв в напряженной позе с кистенем наперевес, зыркнула на меня округлившимся глазами.
– Ну, что там?
– Не знаю… Берс, прием!.. Не отвечают… Ч-черт, и тут облом!
Белый столб, который мы издалека приняли за менгир Возврата, оказался просто обломком древесного ствола, торчащего из земли, как обломанный зуб. Больше на островке ничего интересного не оказалось.
Я еще раз вызвал по чату рыжего, но тот молчал.
– Похоже, что-то случилось. Давай двинемся в их сторону?
– Ага, – фыркнула Ката. – Чтобы и с нами что-то случилось?
– Пойдем-пойдем. Псы своих не бросают!
Она страдальчески закатила глаза.
– И этот туда же! Псы, Псы… Ну, и стоило лезть в новый мир, где магия, шмагия, битвы на мечах и прочие приключения. Чтобы в итоге стать стаей шавок на побегушках?
– В стае – сила, – возразил я. – К тому же, у меня лично пока другого выбора нет. Я ж нищеброд. Были бы у меня деньги на собственный модем и на оплату абонентки – я бы, может, и не связывался с этой вашей компашкой. Меня карьера наемника особо не прельщает.
– А что тебя прельщает?
Я хитро усмехнулся, но промолчал.
Мы продвинулись метров на двести к югу, постоянно лавируя между участками трясины. По пути я еще пару раз попробовал вызвать Берса, но, похоже, это был дохлый номер, так что я перестал.
Чем дальше к югу – тем тверже становилась почва под ногами. Правда, и растительность становилась гуще. К вездесущему тростнику добавились корявые кусты с продолговатыми листьями, да и деревья стали попадаться чаще. Я поначалу пробовал отыскивать просветы в этих зарослях, но потом мы решили двинуть напролом – за стеной кустов, кажется, маячило более-менее открытое пространство.
Мы почти преодолели эту преграду, когда удар в плечо и последовавшая за ним резкая боль едва не сбили меня с ног. Я пошатнулся, присел и ошарашено уставился на древко стрелы, торчащее у меня чуть ниже правой ключицы. Ката выругалась и бросилась на землю, увлекая меня за собой. Над нашими головами, тревожа листву, мелькнула еще одна стрела, потом еще несколько подряд. Одна из них вонзилась в торчащий неподалеку ствол
Боль поначалу нарастала, но, быстро преодолев пиковый порог, стихла. Я попробовал выдернуть стрелу. Засела она глубоко и, когда я ее потревожил, отозвалась новой болевой вспышкой. Я зашипел, как рассерженный кот, и ухватился за древко у самой ключицы. Собрался было с духом, чтобы выдернуть его одним движением, как вдруг заметил одну деталь.
Оперение у стрелы было фиолетовым. А у вонзившейся в дерево недалеко от нас – оранжевым.
– Стинг?! – заорал я. – Это ты?
Стрельба разом прекратилась, и повисла долгая пауза.
– Ты какого хрена по своим стреляешь?! – крикнула Ката, приподнимаясь от земли.
– Мангуст, ты, что ли? И Ката?
– Мы, что ли! – передразнила его ведьмачка и, рывком вскочив, ломанулась через кусты. Я, выругавшись, выдернул-таки стрелу и поспешил следом за Катой – как бы та в сердцах не прибила коротышку.
Но, как выяснилось, кто-то её опередил. Мы выбрались на обширную поляну, в центре которой возвышалось раскидистое высохшее дерево. А рядом с ним – менгир из белого камня. Похоже, именно тот, что мы ищем.
Стинг сидел на земле неподалеку от менгира, на самом краю невидимого защитного купола. Ну да, чтобы стрелять в нас, ему пришлось высовываться из безопасной зоны. Судя по его сильно поблекшей диаграмме Ци, на него все еще действовал посмертный дебафф. Значит, к менгиру он перенесся совсем недавно, меньше пятнадцати минут назад.
– А Берс где? – оглянулась по сторонам Ката.
Будто в ответ на ее вопрос возле менгира замерцало, проявляясь из воздуха, тело рыжего. Материализовавшись, Берс тут же вскочил на ноги, но зашатался от слабости. Ноги его подкосились, и он едва не упал.
– Твою мать… – прорычал он, бессильно опускаясь на землю и прислоняясь спиной к каменному столбу.
Мы с Катой, озираясь, тоже на всякий случай подошли ближе к менгиру, чтобы воспользоваться его защитным полем.
– Что стряслось? – спросил я рыжего.
– Что, что… Сам не видишь? Восстаю из мертвых, блин. Свяжись с Лео, сообщи, что мы нашли этот гребаный ориентир. Пусть двигают повозку сюда.
Я кивнул и быстро передал сообщение Терехову. Дольше пришлось объяснять, где именно мы находимся.
– Кто вас завалил-то? – спросила тем временем Ката. – Опять на дикарей этих болотных нарвались? Как их там… хиссов?
Стинг скривил было ехидную рожу и явно собирался возразить, но Берс вдруг приподнялся и пихнул его в плечо.
– Да. Мы нарвались на хиссов, – взглянув на нас исподлобья, проговорил он. – Не ловчих. Простых охотников. Но они ушли дальше на юг. Так и скажем Кейну, чтобы у него лишних вопросов не было. А с Лео я потом по-тихому переговорю. Всё понятно?
Мы с Катой недоуменно переводили взгляд с него на Стинга.
– А на самом деле что случилось? Кто вас завалил-то?
– А вы не догадываетесь? – раздраженно буркнул рыжий.
– Угу, – уныло отозвался Стинг. – Кончилась наша романтичная прогулка. Теперь от каждого куста шарахаться придется.
– Ч-ч-черт… – в отчаянье прошептала Ката, обводя взглядом окружавшие нас заросли кустов и тростника.
Мне тоже сразу стало не по себе. Возле менгира нам ничего не грозило, но дальше, похоже, нам и правда придется каждую секунду ждать очередной ядовитой стрелы из кустов.
Эдж снова вышел на охоту. И мы – его добыча.
