Тажав скакал степями и лесами,
К Афрасиабу прибыл со слезами.
Сказал он: «Тус явился для войны,
С ним войско, барабаны и слоны.
Все кони угнаны, пылает область,
Нет больше храбрецов, являвших доблесть».
Стал мрачен шах Афрасиаб, как ночь,
Стал думу думать: как беде помочь?
Сказал Пирану: «Ты не внял приказу,—
Собрать войска и в битву двинуть сразу.
Но, страх и старость в сердце ощутив,
Увы, ты оказался нерадив.
А наши родичи теперь в неволе,
Кто счастлив был, теперь поник от боли.
Не время медлить. Храбрых ждет война.
Смотри, земля теперь для нас тесна».
Пиран дворец властителя покинул,
Во все края своих гонцов он двинул,
Воителей созвал со всех сторон,
Им деньги и оружье выдал он.
Как только свой дворец Пиран оставил,
Он по местам богатырей расставил.
Барман, Тажав, чья мощь страшна была,
Вели отряды правого крыла.
Был слева Настахин: подняв десницу,
Он превращал в ягняток льва и львицу.
Звон колокольцев, барабанов гром
И трубный рев послышались кругом.
Сказал Пиран: «Помчимся бездорожьем,
Наикратчайший путь себе проложим,
Чтоб враг о войске не услышал весть:
Всему внезапность надо предпочесть.
Быть может, войско наше, как лавину.
На скопище иранцев я низрину».