Разодрала ланиты Фарангис,
По стану струи крови полились,
Пошла к отцу, главу посыпав прахом,
Пред ним предстала с трепетом и страхом.
Сказала! «Почему, великий шах,
Меня ты хочешь обратить во прах?
Обманут хитрецом, ужель отличья
Ничтожества не видишь от величья?
О, не казни ты мужа без вины,
Побойся бога солнца и луны!
Когда мой муж иранский край оставил,
К тебе пришел он и тебя восславил,
Из-за тебя покинул он отца,
Лишился он престола и венца.
Хулитель Гарсиваз тому виною,
Что славой ты покроешься дурною.
Вскипят при этой казни глади вод,
Афрасиаба небо проклянет.
Ты государя похищаешь с трона,
Ты будешь проклят светом небосклона!»
Едва на мужа глянула жена,
Ланиты расцарапала она,
Заплакала: «Мой витязь! Мой воителы
Мой гордый лев! Мой храбрый повелитель!
Покинул ты Иран с тоской в очах,
Решил ты, что отец твой — туран-шах.
Где клятвы шаха? Люди ужаснулись,
Сатурн, луна и солнце содрогнулись!
Пускай умрут коварный Гарсиваз,
Дамур, Гуруй, что разлучают нас!
Да будет каждый обречен на муку,
Кто, низкий, на тебя поднимет руку!»
Услышал шах, что говорила дочь.
Стал темен день в его глазах, как ночь.
«Ступай к себе, — он крикнул, негодуя,—
Откуда знаешь ты, что предприму я?»
Была в чертогах, мрачная, как ночь,
Темница, — и о ней не знала дочь.
Ее, как обезумевшую, сразу
Поволокли по царскому приказу,
Столкнули палачи царевну вниз,
И заперли в темнице Фарангис.