В субботу Эмбер встретилась с Дафной в «Barnes & Noble», и они отправились пообедать в маленькое кафе напротив. Сели за столик в уютной кабинке у дальней стены. Эмбер заказала жареного цыпленка с зеленым салатом. Она удивилась, когда Дафна попросила принести ей чизбургер с жареной картошкой, но промолчала.

– Джексон мне говорит, что ты работаешь просто потрясающе. Тебе там нравится?

– Да. Работы много, но мне очень нравится. Даже не знаю, как тебя благодарить за то, что ты меня порекомендовала.

– Я так рада. Я знала, что ты себя отлично покажешь.

Эмбер взглянула на бумажную сумку, лежавшую на стуле рядом с Дафной.

– Что там, Даф, если не секрет?

– А, это… Это флакон духов, я хочу их вернуть. Я такими пользовалась, когда мы познакомились с Джексоном, и они ему нравились. Я давно ими не пользовалась и решила снова попробовать, но, видимо, теперь у меня на них аллергия. Покрылась сыпью.

– Ужас какой. А как они называются?

– «Incomparable». Смешно. Вот какой я себя ощущала, когда ими пользовалась.

Принесли еду. Дафна вонзила зубы в чизбургер с такой страстью, словно сто лет не ела.

– М-м-м… Вкуснятина, – пробормотала она.

– А как это было? Ну, ты понимаешь – когда вы встречались с Джексоном?

– Я была так молода и неопытна, и я так думаю, что именно это его и влекло ко мне. Он ведь до меня встречался с уймой гламурных и опытных женщин. Думаю, ему нравилось водить меня туда, где я никогда не бывала, и показывать то, чего я никогда не видела. – Она умолкла, ее взгляд стал мечтательным. – Я ему буквально в рот глядела. – Она посмотрела на Эмбер. – Знаешь, он любит, когда перед ним преклоняются. – Она рассмеялась. – А преклоняться перед ним легко и просто. Он для этого создан.

– Это точно, – кивнула Эмбер.

– Но, видимо, все меняется. Конечно, теперь все иначе.

– В каком смысле?

– О, ну ты же понимаешь. Появляются дети. Проза жизни. Любовь уже не такая страстная. Иногда устаешь, а иногда просто не хочется.

– Наверное, особенно тяжелое время сразу после рождения ребенка. Это ведь так тяжело. То и дело пишут про мамочек, страдающих послеродовой депрессией.

Дафна некоторое время молчала и сидела, опустив глаза. Затем, не глядя на Эмбер, она проговорила:

– Не сомневаюсь, это ужасное состояние.

После нескольких неловких минут молчания Эмбер предприняла еще одну попытку.

– Но как бы то ни было, мне кажется, что появление детей на вашей любви не сказалось. Всякий раз, когда я вижу вас вдвоем, я понимаю, что он без ума от тебя.

Дафна улыбнулась.

– Мы многое пережили вместе.

– Надеюсь, в один прекрасный день и я так же прекрасно выйду замуж. И у меня тоже будет все, как у вас с Джексоном. Идеальная пара.

Дафна сделала глоток кофе и надолго задержала взгляд на Эмбер.

– Супружество – это тяжкий труд. Если кого-то любишь, то ничему не позволишь это разрушить.

«Становится интересно», – подумала Эмбер.

– Чему, например?

– Один раз мы споткнулись, – ответила Дафна. – Сразу после рождения Беллы. – Она еще немного помолчала. – Была неверность.

– Он тебе изменил?

Дафна кивнула.

– Это было всего один раз. У меня совершенно не было сил. Я все время проводила с малышкой. Мы не занимались любовью несколько месяцев. – Она пожала плечами. – А у мужчин – свои потребности. К тому же я далеко не сразу вернулась в форму.

Неужели Дафна действительно оправдывала его поступок? Она оказалась еще более гибкой в браке, чем думала Эмбер.

– Я его не оправдываю, – продолжала Дафна. – Но он очень раскаивался и поклялся, что больше никогда такого не сделает. – Она посмотрела на Эмбер и натянуто улыбнулась. – И больше это не повторялось.

– Ох. Как же это, наверное, было тяжело для тебя. Но ты это пережила. И похоже, вы очень счастливы, – сказала Эмбер и посмотрела на часы. – Что ж, – проговорила она, – пожалуй, нам пора. Мне надо успеть в салон красоты.

После обеда с Дафной Эмбер отправилась домой и в Интернете заказала флакон духов «Incomparable». Она отвела взгляд от компьютера и улыбнулась, радуясь новым сведениям разведки. Он уже изменял жене! А если сделал это раз, наверняка сделает и еще.

Понедельник пришел с дождем и холодным ветром. Эмбер промокла, пока ждала поезд. В новой работе ей не нравилось единственное – долгий путь до Нью-Йорка. Одно дело было – приезжать сюда в выходной и неторопливо ходить по музеям, а вот путешествия в «час пик» представляли собой изощренную пытку. Замерзшая и промокшая, Эмбер сидела в вагоне, втиснувшись между толстяком, от которого противно пахло сигарами, и мальчишкой с грязным рюкзаком. Она принялась читать рекламные плакаты над окнами. Она их уже практически все наизусть знала и гадала, каково это – видеть свое лицо на стене вагона поезда или на боку автобуса. Интересно, фотомоделям это нравилось? Она воображала, каково это – быть объектом желания тысяч мужчин. Фигура у нее, безусловно, была хороша, а с хорошей стрижкой и качественным макияжем она бы выглядела ничуть не хуже всех этих выпендрежных моделей, хотя ростом она была всего пять футов и семь дюймов, на несколько дюймов ниже Дафны. Наверняка эти фифы думали, что они особенные. А сами, чтобы тощими оставаться, то и дело совали себе два пальца в глотку. Она бы ни за что на такое не пошла – но с другой стороны, ей повезло, она была стройна от природы.

К тому времени, когда она добралась до Пятьдесят седьмой улицы, края ее брюк почти высохли. Дождь прекратился, но ветер все еще бушевал.

Эмбер кивнула швейцару и поздоровалась с охранником на входе.

– Доброе утро, мисс Паттерсон. Погода ужасная. А вы выглядите чудесно. Новая прическа?

Эмбер нравилось, что все знают, как ее зовут.

– Да, благодарю.

Она провела карточкой-пропуском по считывающему устройству и направилась к лифтам. Первым делом, поднявшись на нужный этаж, она зашла в туалет. Достала из сумки беспроводной утюжок и разгладила волосы, стриженные до плеч и подкрашенные в цвет светлого шампанского. После того как она нанесла на запястья по капельке духов «Incomparable», она сняла теннисные туфли и надела бежевые «лубутены». Под черным платьем-водолазкой на ней был бюстгальтер «пуш-ап», увеличивающий ее скромную грудь. На запястье Эмбер мерцал широкий серебряный браслет. Кроме него, только серьги из кованого серебра, стильные и простые. Она улыбнулась своему отражению в зеркале, уверенная в том, что только что ее сфотографировали для журнала с одеждой от Ральфа Лаурена.

Войдя в офис, Эмбер обнаружила, что кабинет Джексона закрыт и свет там не горит. Она взяла за правило приезжать на работу как можно раньше, но Джексон все равно ухитрялся ее опережать. Сегодняшнее утро стало редким исключением. Эмбер начала отвечать на электронные письма. Когда она снова посмотрела на часы, было восемь тридцать. Джексон появился после десяти.

– Доброе утро, Джексон. Все хорошо?

– Доброе. Да, все нормально. Был на совещании в школе, где учится Белла. – Он отпер дверь кабинета и вдруг остановился. – Кстати, мы с Дафной сегодня идем в театр. Будьте так добры – сможете заказать столик на двоих у «Gabriel’s»?

– Конечно.

Джексон шагнул в свой кабинет, но снова остановился:

– Вы сегодня чудесно выглядите.

Волна жара пробежала по шее Эмбер.

– Спасибо. Очень любезно с вашей стороны.

– Любезность тут ни при чем. Просто это правда.

Джексон вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

Мысль о том, что у Дафны с Джексоном будет романтический ужин, а потом они отправятся в бродвейский театр, где они сядут бок о бок, дико разозлила Эмбер. Ей так хотелось сидеть рядом с ним на этих привилегированных местах, и чтобы все смотрели на нее с завистью. Но она понимала, что надо мыслить здраво и трезво. Ни в коем случае нельзя было утратить самообладание и натворить глупостей.

Во второй половине дня они с Джексоном продумывали маршрут предстоящей ему на следующей неделе поездки в Китай, когда вдруг на мобильный Джексону позвонила Дафна. Эмбер могла слышать только то, что говорил Джексон, но было ясно: он недоволен. Закончив беседу с женой, он швырнул смартфон на стол.

– Черт. Планы на вечер рухнули.

– С Дафной все в порядке?

Джексон зажмурился и потер пальцами переносицу.

– С ней все нормально. Ну, почти. Говорит, что Белле нездоровится. Словом, на спектакль Дафна идти не хочет.

– Мне очень жаль, – сказала Эмбер. – Отменить бронирование столика в ресторане и заказ билетов?

Джексон подумал всего несколько секунд и испытующе посмотрел на Эмбер.

– А может быть, вы хотите со мной поужинать и сходить на спектакль?

У Эмбер от волнения засосало под ложечкой. Уж слишком все получалось легко и просто – словно бы дар небес упал ей на колени.

– Я бы с радостью. Ни разу не была в бродвейском театре.

Она не забыла, что Джексон любит невинность и тех, у кого все в жизни происходит впервые.

– Отлично. Билеты на «Гамлета» добыты с трудом, их очень мало, поскольку они нарасхват, и мне бы не хотелось пропустить эту постановку. Давайте закончим работу в районе половины шестого и возьмем такси до ресторана. Столик заказан на шесть?

– Да.

– Хорошо. Давайте вернемся к работе.

Эмбер возвратилась к своему столу и позвонила Дафне. Та взяла трубку после первого же гудка.

– Дафна, это Эмбер. Джексон мне сказал, что Белла заболела. Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, не думаю. Нос заложен и небольшая температура. Понимаешь, просто хочет, чтобы мамочка была рядом. Мне не хочется уходить от нее.

– Да, я тебя прекрасно понимаю. – Эмбер немного помедлила. – Джексон предложил мне сходить с ним в театр вместо тебя сегодня вечером. Я просто хочу, чтобы ты об этом знала. Ты же не возражаешь, правда?

– Конечно, я не возражаю. Думаю, это отличная идея. Хорошего вечера.

– О’кей. Спасибо, Дафна. Надеюсь, Белла скоро поправится.

«Не было бы счастья, да несчастье помогло», – порадовалась своей удаче Эмбер. Они с Джексоном вышли из офиса ровно в пять тридцать. Сидя рядом с ним в такси, Эмбер ощутила прилив волнения. Большего кайфа в своей жизни она не могла припомнить. Когда они вошли в ресторан, она порадовалась тому, что со всех сторон на них смотрят. Они сели за столик в уютном уголке элитного ресторана. На столике горели свечи.

– Вот это да, – вырвалось у Эмбер. – Никогда еще не бывала в таком ресторане.

– Это один из первых ресторанов, куда я привел Дафну в то время, когда мы с ней начали встречаться.

Меньше всего Эмбер хотелось сейчас говорить о Дафне, но уже если этого хотелось Джексону, то можно было попытаться обратить этот разговор себе на пользу.

– Дафна мне много рассказывала о том времени, когда вы с ней встречались. О том, что тогда многое было иначе.

Джексон откинулся на спинку стула и улыбнулся.

– Иначе? Да, тогда многое было иначе. Что сравнится с жаром влюбленности. А я влюбился не на шутку, это правда. Никогда не встречал никого, кто был похож на нее.

Он сделал глоток вина. Эмбер в очередной раз пришла в восторг от того, как красивы были его руки.

– Похоже, вы были созданы друг для друга, – чуть ли не выдавила свои слова Эмбер.

Джексон поставил бокал на столик и кивнул.

– С годами Дафна превратилась в потрясающую женщину. Я смотрю на все, чего она достигла, и восхищаюсь этим. Я так горжусь ей. У меня идеальная жена.

Эмбер чуть не подавилась салатом. Именно тогда, когда ей казалось, что он должен заметить перемены в ней – увидеть новую, стильную, привлекательную Эмбер, он, не закрывая рта, болтал о своей золотой женушке.

Потом они говорили, большей частью, о работе, и Джексон вел себя с Эмбер точно так же, как с любым сотрудником за ужином. А когда они пришли в театр и заняли свои места в ложе, Эмбер позволила себе вновь помечтать о том, каково это было бы – выйти замуж за Джексона Пэрриша. Если бы только он заинтересовался ею как женщиной, а не как помощником, вечер получился бы идеальный.

В одиннадцать вечера опустился занавес, но Эмбер ужасно не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. На улицах еще было полно гуляющего народа, и, похоже, все рестораны и кафе были битком набиты.

Когда они шагали в сторону Таймс-сквер, Джексон посмотрел на часы.

– Уже поздно, а завтра нам надо начать работу пораньше. Предстоит встреча с представителями «Whitcomb Properties».

– Я спать совсем не хочу. Совершенно не устала, – сказала Эмбер.

– Думаю, вы скажете что-то совсем другое, когда утром зазвенит ваш буди… – Он не договорил. – Утром вы будете чувствовать себя изможденной. Мы с Дафной собирались сегодня ночевать здесь, в нашей квартире, а когда она сообщила, что на спектакль пойти не сможет, я ей сказал, что сам останусь тут на ночь. Вам я могу предоставить гостевую комнату. Глупо же вам в такое позднее время садиться на поезд. Однажды вы уже оставались с нами в Нью-Йорке. Думаю, единственная проблема – это одежда.

– Уверена, Дафна не будет против, если я у нее что-то позаимствую. Одолжила же она мне дизайнерское платье для вечера сбора средств для фонда. Я всего лишь на один размер меньше ее.

Эмбер надеялась, что Джексон не пропустил мимо ушей сравнение.

– Ну, тогда все в порядке.

Джексон остановил такси, и Эмбер радостно откинулась на спинку сиденья, довольная тем, что события вернулись на круги своя.

Такси остановилось напротив жилого дома на окраине города. Джексон и Эмбер вышли и направились к входу в подъезд под длинным козырьком.

– Добрый вечер, мистер Пэрриш.

На лице консьержа не отразилось никакой реакции на присутствие Эмбер – то ли он так себя вел из тактичности, то ли ему попросту было неинтересно. Этого Эмбер не поняла.

Особая кабина лифта привезла их прямо в вестибюль квартиры. Здесь все было не так, как в загородном доме Пэрришей. Все выглядело гораздо более современно и минималистично, в оттенках бело-серой цветовой гаммы. Цветовыми пятнами служили картины на стенах – абстрактные полотна. Благодаря им помещения обретали целостность. Эмбер с восторгом смотрела по сторонам.

– Я, пожалуй, немного выпью перед сном, – сказал Джексон. – Гостевая спальня – третья дверь справа. Чистые полотенца, зубные щетки – все, что вам может понадобиться. Но может быть, сначала вам стоило бы заглянуть в гардеробную Дафны и выбрать что-то для себя на утро?

С этими словами он направился к стеклянной тележке, на которой стояли бутылки и графины, и налил себе виски.

– Хорошо. Я скоро.

Эмбер вошла в роскошную спальню, ничего не желая так сильно, как того, чтобы сюда вошел Джексон и швырнул ее на кровать царских размеров. Но поскольку этого не произошло, Эмбер принялась открывать ящики комодов в поисках нижнего белья Дафны. В очередной раз ее поразил скрупулезнейший порядок, царивший здесь, как всюду, где обитала Дафна. Аккуратно до смешного. Вытащив из ящика черные кружевные трусики, Эмбер подняла их повыше, осмотрела и кивнула. Подойдут. Затем она подошла к шкафу, где все вещи были развешаны через равные промежутки – совсем как в загородном доме. Она взяла красивый красный костюм от «Армани» и белую комбинацию. Идеально. Теперь чулки. Пришлось открыть несколько ящиков, прежде чем она нашла их и выбрала пару телесных, шелковистых, до середины бедра. Завтра она будет выглядеть на миллион баксов.

Эмбер собрала вещи и неохотно вышла из спальни. Джексон, сидевший в холле со стаканом виски, посмотрел на нее.

– Все в порядке?

– Да. Спасибо вам, Джексон. Вечер был чудесный.

– Рад, что вам понравилось. Доброй ночи, – сказал Джексон, кивнул и направился к спальне.

Гостевая спальня была продумана до мелочей – все оказалось в точности так, как сказал Джексон. Эмбер разделась, приняла душ, почистила зубы и легла в кровать. Она сладко потянулась, лежа на мягчайшем пуховом матрасе и натянула одеяло до самого подбородка. Она словно бы лежала на облаке, но заснуть ей мешала мысль о том, что совсем рядом в постели лежит Джексон. Эмбер надеялась, что он почувствует, как сильно она его хочет, и придет к ней, и забудет рядом с ней о своей идеальной жене. Миновала, как ей показалось, целая вечность, и она поняла, что это не произойдет, и заснула неровным сном.

Наутро, приняв душ и одевшись, она позвонила Дафне и рассказала о том, что провела ночь в их квартире. Она не хотела ничего скрывать от Дафны, не желала давать ей причины для недоверия. Все по-честному – по крайней мере, в отношениях с Дафной. А Дафна, по обыкновению, мило и по-доброму заверила Эмбер в том, что все хорошо.