Прошел месяц с вечера сбора средств для фонда, а Эмбер все еще была не в себе после того, как наблюдала преданность Джексона Дафне. Но между тем отношения Эмбер с Дафной со временем только крепли. Сегодня Эмбер была приглашена на день рождения Таллулы. Девочке исполнялось одиннадцать лет. Эмбер теперь приглашали почти на все семейные события, она была совершенно погружена в жизнь Дафны. Дафна ей настолько доверяла, что это заставляло Эмбер чувствовать себя неловко… ну, почти неловко. Эмбер купила для Таллулы книгу о жизни Эдгара Аллана По и решила, что будет правильно что-то подарить и Белле. Она начала понимать, как работает сознание маленькой мерзавки. Можно было не сомневаться: Белла не испытает никакой радости, глядя на Таллулу, распаковывающую тонны подарков.

Когда Эмбер вошла в игровую комнату, дети там сидели широким кругом, а две женщины расставляли клетки с экзотическими птицами и маленькими животными из зоопарка. Эмбер подошла туда, где стояли Дафна и какая-то женщина старше ее.

– Эмбер, добро пожаловать! Познакомься с моей мамой. – Дафна сжала руку Эмбер двумя руками. – Мама, это моя подруга Эмбер.

Женщина протянула руку Эмбер.

– Рада познакомиться с вами, Эмбер. Меня зовут Рут.

– Приятно познакомиться, – ответила Эмбер, взяв в левую руку сумку с подарками, чтобы обменяться рукопожатием с Рут.

– Бог мой, – сказала Дафна. – Что там у тебя?

– О, несколько подарков, ничего особенного.

– Может быть, отнесешь их в оранжерею, ко всем остальным подаркам? Скоро начнется зоологическое шоу Это не стоит пропустить.

Войдя в оранжерею, Эмбер в очередной раз была потрясена степенью излишества. Нет, конечно, она не отказалась бы от такого праздника в детстве, но в то время она понятия не имела, что нечто подобное вообще существует. Подарки были сложены горой. Сюда перенесли большой стол из столовой, чтобы усадить за него гостей Таллулы. Сервировка стола была специально выполнена для детей. Разноцветные тарелки, яркие салфетки, красивые упаковки со сладостями. Все с любовью к детям, но при этом – на редкость изысканно. Эмбер положила свои подарки к общей горе и вышла. Когда она шла по коридору к игровой комнате, ей встретился Джексон. Он очаровательно улыбнулся.

– О, привет. Рад, что вы смогли сегодня присоединиться к нам, – проговорил он радостно.

– Гм… – спасибо, – смущенно запнувшись, ответила Эмбер. – Я рада, что я здесь.

Джексон снова улыбнулся ей и открыл перед ней дверь игровой комнаты.

Они вошли, остановились и стали смотреть, как сотрудники зоопарка одного за другим вынимают зверьков из клеток и немного рассказывают о них. Джексон держал в руке бокал со спиртным. Эмбер с трудом удерживалась от того, чтобы не смотреть на него. Он просто приковывал к себе взгляд. А она гадала, много ли времени ей понадобится, чтобы затащить его в постель. Мысль о том, что она сможет завладеть этим могущественным богачом, будоражила ее воображение. Она знала, как доставить мужчине удовольствие, и подозревала, что за десять с лишним лет брака секс между Джексоном и Дафной должен был стать однообразным и скучным. Эмбер представляла себе, чего бы она только ни вытворила, чтобы он ее захотел, появись у нее такой шанс. Она решила не торопить события и аккуратно придерживаться плана. Не имело никакого смысла спешить. Однажды она уже поспешила и все испортила.

Когда зоологическое шоу закончилось, детей повели в оранжерею, где их ожидало угощение. Дети шумели, визжали и хохотали, а взрослые пытались их утихомирить. Эмбер с трудом удерживалась, чтобы не заорать на детей. Она заметила, что Джексона нет здесь, где всех усадили за стол.

Наконец Маргарита внесла огромный именинный торт с шоколадной посыпкой. На верхушке торта стояло одиннадцать белых свечек в форме балерин. Эмбер заметила, что с одной стороны из торта вынут небольшой кусок.

– Итак, – громко произнесла Дафна, – пора пропеть «С днем рожденья», а потом Таллула распакует подарки.

Эмбер увидела, как в глазах Беллы словно бы собираются грозовые тучи в то время, когда другие дети и взрослые пели для ее старшей сестры поздравительную песенку. Белла строптиво поджала губы и скрестила руки на груди. Все это было ей не по нраву.

Как только песня отзвучала и Таллула задула свечки, Дафна стала передавать ей подарки. Дети, сидевшие за столом, весело ели торт, а Таллула разворачивала подарки и благодарила тех, кто их принес. После того как был развернут седьмой подарок, прозвучал пронзительный капризный голос Беллы:

– Так нечестно! Все подарочки – Таллуле! А мне?

Этого момента очень ждала Эмбер.

– Послушай, Белла. Я принесла подарок для Таллулы, но и для тебя тоже. Я отдам Таллуле ее подарок, а вот что я хочу подарить тебе. Надеюсь, тебе понравится.

Дафна улыбнулась Эмбер, Рут на нее посмотрела, но понять что-то по ее взгляду Эмбер не смогла. Зато она заметила, что в это самое время в оранжерею вошел Джексон. Ей очень хотелось верить в то, что он слышал ее слова. Белла нетерпеливо разорвала подарочную бумагу и открыла коробку, где лежала розовая кофточка с воротником из искусственного меха и маленькая розовая сумочка с блестящей ручкой. Девочка подбежала к Эмбер и обхватила руками ее талию.

– Я люблю тебя, Эмбер. Ты моя самая-пресамая лучшая подружка.

Слыша это признание в любви, все рассмеялись, но Эмбер заметила, что Рут не так уж радуется, как остальные гости. Таллула рассматривала остальные подарки. Последней была маленькая шкатулочка от Сабины.

– О, Сабин! – воскликнула девочка. – Je suis tres heureuse. Merci.

Таллула вынула из шкатулочки золотую цепочку с тоненьким крестиком.

– De rien, – ответила ей Сабина.

Вскоре начали прибывать местные сливки общества, чтобы забрать своих маленьких богатеев, которых в очередной раз великолепно развлекли, вкусно угостили и наделили дорогими наборами изысканных сладостей. Не удивительно, что все эти детки вырастали с чувством собственной избранности. Они не знали и не представляли другой жизни.

После того как гости разъехались, вторая няня по имени Суррей, собрала подарки.

– Пожалуйста, – попросила ее Дафна, – отнеси подарки наверх и проводи туда девочек. Искупай их, дай им пижамы, а мы около шести часов поужинаем.

Джексон налил себе еще немного скотча.

– Кто-нибудь хочет выпить? – осведомился он.

– Я выпью бокал вина, милый, – ответила Дафна. – Мама, ты чего-нибудь хочешь?

– Газированной воды.

Джексон перевел взгляд на Эмбер.

– А вы?

– Можно мне тоже бокал вина?

Джексон рассмеялся:

– Можно все, что пожелаете!

«Надеюсь на это», – подумала Эмбер, но в ответ только улыбнулась.

– Дафна, ты показывала Эмбер фотографии с вечера сбора средств для фонда? – спросила Рут и перевела взгляд на Эмбер. – В «Бишопс-Арбор Таймс» опубликованы очень хорошие снимки. На некоторых вы чудесно выглядите.

У Эмбер сердце ушло в пятки. Фотографии? В газете? Она в тот вечер так старательно избегала фотографа. Как же он все-таки ухитрился ее заснять? Дафна принесла газету и протянула ей. Дрожащими руками Эмбер взяла газету развернула и просмотрела фотографии. Ну вот и она во всей красе, крупным планом, абсолютно узнаваема. Ее имя и фамилия в газете указаны не были, но это не имело значения – проблема была в ее лице. Оставалось только надеяться, что эта газетенка, издававшаяся в маленьком городке небольшим тиражом, вряд ли попадется на глаза много кому за его пределами.

– Прошу прощения, – пробормотала Эмбер.

Ей нужно было срочно уйти из этой комнаты и успокоить нервы. Она закрыла за собой дверь туалета, опустила крышку унитаза, села и обхватила голову руками. Как она могла вести себя столь беспечно? Немного погодя ее дыхание успокоилось, и она дала себе обещание в дальнейшем быть более бдительной. Она умылась холодной водой, встала, расправила плечи и медленно приоткрыла дверь. До нее донеслись голоса Рут и Дафны из оранжереи.

– Мама, ты не понимаешь. У меня тут дел по горло.

– Ты права, Дафна. Я не понимаю. Ты когда-то любила петь в церковном хоре. А теперь ты, похоже, не занимаешься ничем из того, что любишь. Все эти деньги вскружили тебе голову. Если ты поймешь, что для тебя лучше, то ты вспомнишь о своих корнях и сойдешь с небес на землю.

– Все, что ты говоришь, совершенно несправедливо. Ты просто не понимаешь, о чем говоришь.

– Я вижу то, что вижу: две няни, Господи Боже! А одна из них только тем и занимается, что лопочет по-французски! С ума сойти! Младшая дочь настолько безнадежно испорчена, что ты с ней не справляешься. А ты вечно чем-то занята. То клуб, то какие-то уроки. Боже милостивый, мне уже практически нужно официально заявление подавать, чтобы повидаться с внучками. Что с тобой произошло?

– Хватит, мама.

Впервые за все время знакомства с Дафной Эмбер услышала в ее голосе настоящий гнев.

А потом зазвучали голоса девочек, спускавшихся вместе с няней по лестнице. Все они вошли в оранжерею одновременно, и разговор матери с дочерью тут же стих.

Плачущая Белла подбежала к Дафне, села рядом и положила голову на колени матери. Но вот ее приглушенные рыдания стихли, она подняла голову и обиженно произнесла:

– Таллуле столько всего подарили, а у меня только два подарка. Это нечестно!

Рут наклонилась и погладила Беллу по голове.

– Белла, детка, сегодня день рождения Таллулы. Будет твой день рождения – все будут дарить подарки тебе.

Белла резко отпрянула от руки бабушки:

– Нет! Ты противная!

– Белла! – в искреннем ужасе воскликнула Дафна.

Неожиданно вошел Джексон. Он подошел к дивану и взял Беллу на руки. Она принялась извиваться и дергаться, но он держал ее крепко, и в конце концов она затихла. Отец унес ее в другой конец комнаты, усадил на стул, опустился на колени и несколько минут что-то тихо ей говорил. Потом они вместе вернулись к дивану и Белла остановилась перед бабушкой.

– Прости меня, бабушка, – сказала она и склонила голову.

Рут бросила на дочь победный взгляд и взяла Беллу за руку.

– Я прощаю тебя, Белла. Но ты больше не должна говорить таких слов.

Белла глянула на отца и получила в ответ строгий взгляд.

– Хорошо, бабушка.

В комнату заглянула Маргарита и сообщила, что ужин готов. Джексон взял под руку Рут, и они первыми направились к столовой. Белла и Таллула вышли следом за ними. Когда Дафна встала, Эмбер ласково похлопала ее по плечу.

– У тебя сегодня длинный день. Белла просто переутомилась. Не расстраивайся.

– Порой бывает действительно трудно, – призналась Дафна.

– Ты – прекрасная мать. И никому не позволяй говорить тебе, что это не так.

– Спасибо, Эмбер. Ты настоящий друг.

В каком-то смысле Дафна была чудесной матерью Она дарила своим детям все – а особенно любовь и восхищение. Уж она точно была лучшей матерью, чем мать Эмбер, которая каждый день своей жизни не уставала напоминать своим детям о том, что они для нее – тяжкая, невыносимая обуза.

– Не уезжай пока. Останься, поужинай с нами, – попросила Дафна.

Дафна не была уверена, что ужин в компании с усталой и распсиховавшейся Беллой и ее рассерженной бабушкой сможет хоть сколько-нибудь подвинуть ее к цели.

– Мне бы очень хотелось, Даф, но у меня гора стирки и уборки. Но за приглашение спасибо.

– О, я все понимаю, – кивнула Дафна и взяла Эмбер под руку. – Ну, тогда хотя бы зайди в столовую и попрощайся со всеми.

Эмбер послушно вошла следом за Дафной в комнату, где все семейство уже сидело за столом. Маргарита подавала ужин.

– Всем хорошего вечера, – пожелала Эмбер и помахала рукой. – Чудесный был праздник.

Семейство нестройным хором попрощалось с ней, а потом прозвучал бархатный голос Джексона:

– До свидания, Эмбер. Увидимся завтра в офисе.