– Аня! – позвал Василий.

– М-м-м, – откликнулась Анна, отвлекаясь от текста. Она тщательно перечитывала документ.

– Что тебя смущает во всем этом?

– Смущает? – удивилась она. – А почему ты выбрал это слово?

– Я хотел обозначить точным словом то, что выделяется из общей картины, не согласуется с ней. Ты изучила дополнительные материалы?

– Да. – Анна хлопнула ладонью по папке. – Кое-что даже распечатала, чтобы изучить еще раз. Вообще эта история наделала шумихи в свое время.

– Да. Самозванок было много, но самой известной среди них стала Анна Андерсон. И вопрос открытый – кто она? Действительно, уцелевшая дочь последнего русского императора или все-таки женщина, которая пыталась выдать себя за Анастасию? Что ты скажешь?

– Однозначного ответа нет… – осторожно начала Анна.

– Говори, что думаешь, – прервал ее Вася.

– Если Анна Андерсон была самозванкой, ее бы разоблачили раньше. Или она сама бы отступилась. Слишком сильное было давление со всех сторон, слишком велика опасность, что психика не выдержит, сломается… Нормальный человек не стал бы так упорствовать, если бы он не являлся тем, кем был на самом деле. По ее версии – во время расстрела царской семьи ее ранили, она потеряла сознание, спас ее солдат, некий Александр Чайковский. Вместе с ним и его семьей она бежала в Бухарест, у нее был ребенок. Но вскоре Чайковский был убит в уличной драке, и Анна Андерсон решила добраться до Берлина, чтобы встретиться с немецкими родственниками. Ребенка она оставила в семье Чайковских. В Берлине она предприняла попытку суицида, бросилась в канал, но ее спасли…

– Логика в твоих рассуждениях есть, – согласился Вася. – Но все-таки ее диагноз… Если она попала в психиатрическую клинику не просто так? И мнения людей, знавших Анастасию, разделились. Одни твердо стояли «за», другие «против». Но здесь мы должны приподняться до высот мировой политики…

– Подожди немного, – сказала Анна. – Я сейчас чай налью, и продолжишь.

Анна любила слушать Васю, соглашаться, спорить с ним. Его гипотезы всегда были очень интересны и близки к истине. Она не представляла себе другой работы, другого занятия и была рада, что все сложилось именно так.

С того момента, когда она познакомилась с Василием Курочкиным, доктором наук и многообещающим ученым, талантливым историком, прошло около двух лет, а столько уже вместе прожито-пережито! Вася часто повторял: «Аня, ты мне больше, чем сестра». «Почти возлюбленная», – шутила Анна. «Можно сказать и так», – серьезно подтверждал он.

Тот момент, когда она впервые появилась в его научно-историческом центре, Анна помнила хорошо. Это было чистой случайностью, но как она убедилась – в жизни никогда не бывает чистых случайностей – во всем есть рука судьбы, которая управляет событиями.

Ради того, чтобы работать с Васей, она поменяла тему диссертации, но никогда не жалела об этом .

Сегодня их совместная фирма процветала. Наверное, потому что они оба были влюблены в свою работу и в науку и работали дружной, сплоченной командой. Да, были трения и мелкие споры, но никогда дело не доходило до крупного разрыва – они дорожили друг другом.

Но больше всего Анне нравилась домашняя обстановка на работе. Когда их сложная кропотливая работа напоминала неформальные посиделки. Анна любила забраться с ногами на диван, обхватив чашку чая или кофе двумя руками, слушать Васю и одновременно расслабляться.

– Ты точно хочешь чай? – спросил Вася. – Может быть, тебе нужно кофе? Надя привезла из Израиля отличный кофе.

Последняя подруга Васи – Надежда – отличалась от всех его прошлых пассий. На этот раз он изменил своим привязанностям к крашеным бойким блондинкам с недалеким интеллектом. Анна всегда удивлялась непритязательному Васиному вкусу. Неужели все мужчины в большинстве такие? На словах им нужны скромные, порядочные, умные женщины, а на самом деле – глупые карикатурные блондинки.

Но Надя была брюнеткой, орнитологом, кандидатом наук и старше Васи на восемь лет. Ей было за сорок, она имела взрослую дочь и больного внука. По словам Васи, Надя была героической женщиной, ютившейся вместе с дочерью и внуком в маленькой двушке, доставшейся после двух грабительских обменов – с бывшим мужем и зятем. Надя тянула жизненную лямку с достоинством, не жалуясь и не плача.

Вася был покорен Надей, но рассказывал о ней неохотно, а Анна не пыталась расспрашивать. Раз и навсегда она вывела для себя в общении с Васей следующую формулу: если надо – расскажет сам. Если же он не говорит, значит, не хочет.

– Давай кофе.

– Он потрясающе вкусный. Надя умеет выбирать.

Анна забралась с ногами на диван, пока Вася колдовал над туркой. Когда кофе был готов, он повернулся к ней.

– Ваш напиток, мадам.

Кофе был терпким, пах ванилью и шоколадом.

У Анны зазвонил телефон, она посмотрела на номер и улыбнулась.

– Перезвоню позже. Сейчас я занята.

– Данила? – спросил Вася.

– Нет… – Анна наморщила лоб. С одной стороны, ей не хотелось говорить Васе правду, но с другой: зачем тянуть? – Мы с Данилой временно расстались.

– Вот как? – удивился Вася. – И почему? Мне казалось, вы прекрасно подходите друг другу.

– Если честно, то любовь на расстоянии не вдохновляет. Что-то уходит из отношений. Я не знаю, с кем он проводит дни и ночи. Кто поверит, что молодой привлекательный мужчина живет монахом? Наши встречи стали слишком редкими. В последнее время я иногда просыпаюсь и понимаю, что не могу отчетливо вспомнить его лица… И я испугалась… Подумала и решила – надо расстаться. Ни к чему хорошему такие отношения не приведут. Я стала нервной, раздражительной… Ты, наверное, и сам это заметил, – заключила Анна, понизив голос.

Вася молчал.

– А почему ты решил, что звонил Данила?

– Твой тон… Он был слишком теплым, так ты разговаривала только с Данилой.

Анна невольно рассмеялась.

– Нет, ты ошибаешься. Представляешь, недавно надо мной появился новый сосед, какой-то недотепа. Залил меня, пришел извиняться… Так мы и познакомились. Переехал недавно и еще не освоился.

– Не освоился настолько, что забыл выключить кран с водой? – иронично спросил Вася.

– Именно! Если бы ты его видел! Классический ботаник, у которого руки растут не оттуда, откуда надо. Маменькин сыночек. А теперь он звонит мне, предлагает сделать ремонт для ликвидации последствий залива. Видимо, боится, что я обращусь в суд.

– Серьезно залил?

– В коридоре вздулся паркет, придется менять и переклеивать обои.

– Повезло тебе!

– Не говори! Но чего мы о моих проблемах в самый разгар рабочего дня? Я тебя слушаю. Что там с Анастасией? – подобралась Анна. – Как она связана с политикой?

Вася кивнул, налил кофе и себе и начал:

– Как ты знаешь, практически все императорские семьи состоят в родстве. А Первая мировая война развела родственников – кайзера Вильгельма и Николая Второго – по разные стороны баррикад. Или вернее – по разные стороны фронта. Дружеские отношения были забыты, когда на авансцену выступила политика. Каждый искал выгоды для своей страны. Именно выгода и целесообразность с тех пор и определяли поступки кайзера Вильгельма и короля Великобритании Георга Пятого, который когда-то дружески называл Николая Второго кузеном Ники. Нужно сказать, что отказ Георга Пятого принять российского императора вместе с семьей потрясла даже членов Временного правительства. Интересен факт, что позднее документы, касающиеся этой стороны международной политики, исчезли из официальной корреспонденции – бумаг английского короля и министерства иностранных дел той эпохи сейчас не найти…

Двери лифта раскрылись, и Анна вышла на темную лестничную площадку.

«Опять перегорели лампочки», – отметила она машинально.

Лампочки перегорали часто, но вкручивала их только Анна, остальным до этого не было никакого дела, и если бы она не проявляла заботу об общем коммунальном хозяйстве, то на лестничной площадке все время царила бы темнота.

Иногда она спорила с Васей Курочкиным – является ли такой пофигизм приметой сегодняшнего дня или равнодушие к окружающему миру, к тому, что лежит за пределами собственного пространства и собственного «я», было свойственно человеку всегда? Анна стояла на позиции, что это характерная черта современности. Вася уверял, что такое отношение можно найти и в других эпохах.

– Ничто не ново под луной, – любил говорить он. – Не преувеличивай, Анна, и не демонизируй сегодняшний век. Все повторяется. Просто на разных витках истории…

– Не знаю, – возражала ему Анна, – не знаю. Все-таки мне кажется, что наше время характеризуется удивительным бессердечием и равнодушием. И никто не сможет переубедить меня в обратном…

Из темноты на Анну надвинулась какая-то фигура, она вскрикнула, и сумки с продуктами выпали у нее из рук.

– Простите, я напугал вас, – раздался глуховатый голос, принадлежавший тому самому соседу-недотепе, который залил Анну. – Это я – Матвей.

– Господи! Матвей, что вы здесь делаете?

– Вас жду. А вы подумали – грабитель? Кажется, в вашей сумке, судя по звуку, что-то разбилось.

– Да. Наверное, бутылка вина… – Анне стало стыдно, что Матвей подумает о ней как об алкоголичке, которая в одиночестве хлещет вино. Но последнее время бокал-другой помогал ей успокоиться, давал чувство эйфории, она забывала о Даниле. Ведь как бы Анна ни хорохорилась перед Васей – разрыв с Данилой дался ей нелегко. Тяжелые мысли о неустроенной судьбе и одиночестве просто так прогнать не удавалось.

– У нас намечается семейный праздник, – фантазировала на ходу Анна, радуясь, что в темноте не видно, как она покраснела. – Вот я и решила прикупить вино.

Тут же ей стало неприятно: что она оправдывается перед чужим человеком?

– Простите, – виновато проговорил Матвей. – Давайте, я помогу донести сумки.

Анна открыла дверь. Матвей поставил сумки на пол в прихожей и застыл.

– Так что вы хотели, Матвей?

– Еще раз осмотреть ущерб, который я вам нанес.

– Ущерб? – не поняла Анна.

– То, что я залил.

– А… Проходите, смотрите. Я буду на кухне.

Анна чувствовала себя не просто усталой – вымотанной. Она сидела в офисе до последнего, потому что не хотела идти домой. Дома была тишина. И пустота. И собственные глупые мысли.

Вино залило продукты. Анна выбросила разбитую бутылку в мусорку и рухнула на табурет, прикрыв глаза.

Очнулась она от того, что кто-то легонько тряс ее за плечо.

– Вам плохо? – склонился над ней Матвей.

– С чего вы взяли? – с некоторым раздражением спросила Анна.

– Ну вы такая бледная, уставшая… Мало ли?

– Все со мной в порядке, – проговорила она, но поняла, что срывать злость на постороннем человеке – последнее дело, и мягко добавила: – Но спасибо за заботу.

Новый сосед был ее ровесником или чуть моложе. Худой, долговязый, с длинными, как у девушки, ресницами и длинными темными волосами, которые он собирал сзади в хвостик. Черты лица у Матвея были приятные. А двигался он осторожно, даже робко, словно боялся чего-нибудь разбить.

– Думаю, вам стоит отдохнуть, – сказал Матвей. – А давайте в знак извинения, что напугал вас, я приготовлю вам ужин? А вы пока приляжете немного вздремнуть.

Конечно, это было странно. Малознакомый мужчина на ее кухне будет готовить ужин, пока она спит… Но Анна настолько устала, что не стала спорить.

Проснулась Анна от невероятного аромата, плывущего по комнате. Пахло мясом, приправами, зеленью… Она не сразу вспомнила, почему у нее в пустой квартире так вкусно пахнет. Матвей! Точно, ее новый сосед, который захотел накормить ее ужином!

Она вышла на кухню. Матвей сервировал стол.

– Выспались? – улыбнулся он при виде Анны.

– И долго я спала?

– Всего два часа.

– Два часа! – ахнула Анна. – Я же собиралась передохнуть несколько минут.

– Сон – это полезно, – улыбнулся Матвей. – Уставший организм забастовал на ходу. Не жалеете себя. Работаете, наверное, много?

– Да, в последнее время работы навалилось много… – вздохнула Анна и только теперь обратила внимание, что стол был сервирован по всем правилам, с салфетками и приборами.

– Ну и ну! Вы, наверное, учились на повара или… – она хотела сказать «официанта», но подумала, что это звучит несколько оскорбительно, – хозяина ресторана? Собирались открыть собственное кафе?

– Ни то ни другое… – ответил Матвей. – Просто я готовил для мамы. Она несколько лет болела, не вставала с постели, мне хотелось доставить ей радость.

– Простите, – смутилась Анна.

– Ничего. Все в порядке. Мойте руки – и к столу.

На ужин Матвей приготовил мясо с картофельным пюре, сделал салат. И даже сварил компот.

– Нашел у вас в шкафу сухофрукты, – смущенно улыбнулся он. – Компот – очень полезный напиток.

– Не помню, когда я пила домашний компот. Не столовский, а своими руками сделанный, – улыбнулась Анна. – А для себя вы тоже так готовите?

– Нет. – Матвей отвел глаза и грустно проговорил: – Когда мама умерла, я стал редко готовить…

– Ох, простите! – воскликнула Анна. – Мне так жаль!

– Вам не за что извиняться. Я уже почти пережил эту трагедию. Мы с мамой и младшей сестрой попали в аварию. Сестренка умерла сразу, мама стала инвалидом, а я отделался травмами. Полгода назад мама умерла. Когда я понял, что схожу с ума в той квартире, решил продать ее и переехать. Так я попал в ваш дом. Но весьма неудачно, если сразу же залил вас.

– Это пустяки. Я все равно собиралась делать ремонт, – успокоила его Анна.

– Ну нет! Раз я виноват, то мне все и ликвидировать, – твердо сказал Матвей. – Можете даже не беспокоиться на этот счет. Я сделаю вам ремонт.

– Что ж, если вы так хотите, – сдалась Анна.

Ужинали они в молчании. Анна не знала, что говорить, а Матвей был погружен в собственные мысли.

– Спасибо за ужин, – сказала Анна. – Я могу вам на правах хозяйки предложить чай или кофе?

– Не откажусь от чая, – ответил Матвей.

– Отлично, я сейчас сделаю…

Во время чаепития позвонил Василий.

– Не спишь еще? Выбрось все переживания из головы! – бодро начал он. – Ты красивая, умная, отзывчивая, и у тебя все наладится.

– Вася, ты составляешь перечень моих достоинств для сайта знакомств? – усмехнулась Анна. – Не беспокойся, у меня все в порядке, я не раскисла и слезы не лью.

– Точно? – засомневался Василий.

– Точно, Вася. А ты чего не спишь?

– Я еду к Наде, она осталась одна. Дочери с ее сыном дали путевку в санаторий. Я взял такси и еду к ней…

– Понятно, значит, тебя завтра на работе не ждать?

– Почему? Буду. Но не с утра.

– Хорошо вам провести время.

– Спасибо.

– Это мой начальник, – пояснила Анна, нажав на отбой. – Беспокоится обо мне. А вы работаете?

– Пока нет, – ответил Матвей. – В поисках. Ну, мне пора, Пафнутий заждался. – Он поднялся из-за стола.

– Пафнутий? – удивилась Анна.

– Купил кота, чтобы не быть одному, – улыбнулся Матвей.

– Какой породы?

– Приходите в гости, познакомитесь – увидите…

– Эх, а я живу совсем одна. Ни кота, ни собаки… – «Ни мужа, ни детей», – чуть было не продолжила Анна, но вовремя остановилась.

– У вас все впереди.

– Вы говорите, как мой начальник.

– Значит, он прав! – вновь улыбнулся Матвей.

– Как сказать! Это ведь утешительная сказочка для детей. А на самом деле впереди может и не быть ничего…

«Что ты мелешь, идиотка? – одернула себя Анна. – Человек пережил страшную трагедию. Смерть сестры, болезнь и смерть матери. А ты вместо утешения несешь какую-то чушь про себя».

– Я как-нибудь обязательно загляну к Пафнутию, – проговорила она, меняя тему. – Вы меня заинтриговали…

– Буду рад, – ответил Матвей. – Только позвоните предварительно. Запишите мой телефон.

Анна вбила телефон Матвея в контакты.

– Спасибо за чудесный ужин.

– Рад, что вам понравилось. Значит, жду вас в гости, Анна. И по поводу ремонта мы еще все обсудим.

На следующий день на работу Вася пришел только к двум часам. Анна успела провести консультацию и расправиться с одним из документов, переданным на рассмотрение.

– Только без плоских шуток, – сразу предупредил ее Вася.

– И не думала! – отозвалась Анна. – Мне вообще не до этого.

– Вот и молодец! Ценю за деликатность.

– А я вчера поближе со своим соседом познакомилась.

– Недотепой и неудачником?

– Никакой он не неудачник, – тихо сказала Анна. – Просто несчастный человек, у которого в аварии погибла сестра, а полгода назад умерла мать, и он остался совсем один.

– Да, бедный парень, – вздохнул Вася. – Кстати, Аня, после историй таких вот людей по-другому смотришь на жизнь. Начинаешь отделять настоящие ценности от мнимых. Жизнь Нади тоже не сахар, но она крепится. Героическая женщина, – сказал он без тени иронии. – Ладно, что у нас с работой? Спустимся с гор к нашим овцам дольним.

Анна дала отчет по тому, что она сделала за полдня.

– Вернемся к Анне Андерсон, – предложил Вася. – Смотри, что у нас получается… Да, сознание ее путается, но в целом она излагает верно. С того момента, как она спрыгнула с моста и ее спасли, жизнь Анастасии или той, кто скрывался под этим именем, более-менее запротоколирована, и мы можем проследить ее путь и перемещения. Ее переводят из одной больницы в другую, слухи о ней расходятся, много желающих ее увидеть и дать ответ на вопрос: настоящая ли это великая княжна Анастасия Романова или самозванка.

– Каково же ей было? – покачала головой Анна. – Жизнь девушки превратилась в сущий ад, она была словно зверь в зоопарке, на которого все приходили поглазеть. Такое существование кого хочешь сведет с ума!

– Да уж, – согласился Вася. – Что и говорить о женщине, чья психика уже подверглась сильнейшим испытаниям… А мнения на ее счет были диаметрально противоположными. Одни считали ее самозванкой, другие – настоящей Романовой, младшей дочерью Николая Второго. В числе тех, кто ее признал, были Татьяна Боткина, дочь лечащего врача семьи Романовых, фрейлина императрицы Лили Ден, великий князь Андрей Владимирович. Но список тех, кто считал девушку самозванкой, был внушителен: от бывшего учителя Пьера Жиляра до родной тети и крестной матери великой княгини Ольги. Нужно сказать, что все-таки великая княгиня Ольга испытывала сомнения в течение всей своей жизни и высказывала их окружающим. В пользу Анны Андерсон свидетельствовала проведенная графологическая экспертиза, было еще важное доказательство – наличие у Анны Андерсон искривления больших пальцев ног, редко встречающееся у молодых женщин. Такое же искривление пальцев было и у Анастасии Романовой. Были также некоторые потрясающие детали, которые она сообщила и которые никто не мог знать. Например, она сообщила, что великий князь Эрнст Людвиг Гессенский был в России в шестнадцатом году. Это был удивительный факт. Великий князь Эрнст Гессенский, «дядюшка Эрни», как назвала она его, был послан германским кайзером с секретной миссией – прощупать почву о заключении сепаратного мира. Визит проходил в обстановке строжайшей секретности, посторонние люди никак не могли о нем знать.

Вася, как всегда в минуты волнения, прошелся по кабинету.

– Обрати внимание, что признали Анастасию люди, не связанные с домом Романовых: фрейлина, дочь врача… Исключение составляет Великий князь Андрей. Но остальные родственники поспешили откреститься от самозванки. Им было невыгодно признать дочь российского императора живой. Судебный процесс против Анны Андерсон длился с тысяча девятьсот тридцать восьмого года по семидесятый. Были паузы и перерывы. Но это дело не рассматривали бы так долго, если бы удалось точно сказать, что Анна Андерсон не является великой княжной Анастасией Романовой. – Вася замолчал, раздумывая, а потом продолжил: – Но самый главный вопрос: что происходило с той, кто называл себя Анастасией, с того момента, когда официально царская семья была расстреляна, и до появления на мосту Ландвер-канала в Берлине? Какие события вместились в этот отрезок времени?..