Глава девятая. Технологии в подарок
– Ты меня убьешь! – огорошила Мирна, когда я вернулась в спальню.
В моменты эмоционального напряжения горничная начисто забывала о том, что сама настаивала общаться официально. Но сейчас при взгляде на нее складывалось впечатление, что случилось что-то очень жуткое.
– Сейчас я хочу убивать исключительно мужиков, – зевнула я. – Что случилось?
Земная привычка разуваться у порога не оставила меня и здесь. Дворец был идеально чист, роботы-уборщики забавными стайками носились по территории и, казалось, не терпели никакого проявления пыли. Но я все равно неизменно стаскивала туфли у порога и проходила в комнаты босиком, вызывая недоуменный взгляд Мирны. Надо было отучаться от бесполезных привычек.
– Я платье не то заказала. Не знаю, как так получилось! Сегодня принесли, и… вот.
Она тяжело и виновато вздохнула.
– Персиковое? – флегматично спросила я.
– Нет, белое.
– А, то, которое светится, как новогодняя елка. Забей. Платье не самая большая моя проблема.
Жаль, Мирне нельзя было рассказать о реальном состоянии дел. Не было никого во всем мире, с кем бы я смогла поделиться. Только Фортем, но тот на роль психолога не подойдет. А если поразмыслить, то врать придется даже мужу в будущем.
Я поежилась. Всю жизнь не иметь возможности сказать, что действительно тебя беспокоит. Притворяться даже перед тем, с кем свяжу жизнь. Кошмар!
– Мерить будем? – робко поинтересовалась Мирна.
– Позже.
Я прошла в спальню и рухнула на кровать. Ранний подъем и насыщенная эмоциями лекция не оставили от бодрости и следа. А еще готовиться к балу, мерить платье, выбирать прическу, волноваться и пытаться уснуть в ожидании судного дня.
– Принеси, пожалуйста, что-нибудь вкусное, – попросила Мирну. – Пирожное. Или тортик.
Сложно было привыкнуть к тому, что еда не кончится. И особенно сложно было просить есть тогда, когда хочется, а не когда вспомнит Мирна. Я давно привыкла к легкому чувству голода, и порой горничная спрашивала, не хочу ли я перекусить, а я с удивлением замечала, что и впрямь голодна.
Столько всего предстояло изучить, к такому невероятному количеству вещей привыкнуть.
– Паулина, – раздался голос Тамира откуда-то… сверху. – В беседку подойдешь? Градвин придумал кое-какую штуку, хочет тебе показать.
– Я принесу всем перекус туда, – кивнула Мирна.
И, уже выбегая из комнаты, бросила:
– Только не обсуждайте без меня ничего интересного!
Я задрала голову наверх:
– Ты что, все-таки прогулял занятия?
– Приходи уже в беседку, тут мягко, тепло, куча подушек и подарков.
– Каких еще подарков? – Я в спешке обувалась.
– Приходи, я сказал! До чего же ты вредная, – сообщил Тамир и пропал.
Дорога до сада заняла не больше пары минут. Теперь я гораздо лучше ориентировалась во дворце, даже без Мирны. К тому же опытным путем было выяснено, что любой робот, даже внешне напоминающий маленький шарик, катающийся по полу, если к нему обратиться, покажет направление.
Я немного боялась, что по дороге снова встречу Фортема или, что хуже, Кейру. Мне никто не запрещал, конечно, встречаться с приятелями, но все равно не хотелось давать ответы на неудобные вопросы. Между Тамиром и Фортемом явно было что-то личное, но что именно? То, как Тамир пытался поддеть безопасника, и то, как тот пропускал все мимо ушей, словно… словно признавая свою вину?
Что-то подсказывало, что никто из них не расскажет мне правды.
Оглядевшись, я юркнула в кусты и вскоре оказалась под крышей беседки. Градвин сидел, по обыкновению, за столом, а Тамир развалился на подушках.
– Кушать не принесла? – жалобно поинтересовался он.
– Мирна пошла. И просила без нее ничего важного не обсуждать. Хотя мне до жути интересно.
– Лорд Фортем сказал, что ты повздорила с Кейрой.
– Ну не то чтобы повздорила. И вообще не я. Фортем не упомянул, что его любовница приняла меня за служанку и пыталась назначить к себе постельку застилать?
У Тамира и Градвина удивительно дружно открылись рты.
– Да… теперь понятно, почему на меня сегодня наорали, – удивленно заметил Градвин. – И срочно потребовали снабдить тебя эмиртом.
– Эмирт – это?..
Тамир бросил мне небольшой тонкий экран. Кнопок никаких не было, просто гладкая зеркальная поверхность с плавными и даже изящными, если так можно было сказать, контурами.
– Поддерживает связь с дворцом, имеет выходы на личные линии императора и лорда Фортема, равно как и на мою, к тому же подключается к сети Канопуса и глобал-сети, но с ней будь осторожна, очень много жрет энергии. В целом эмирт автономный и мощный, но из-за повышенной защиты от взлома может ограничивать работу сети.
– Смартфон, значит.
Тамир и Градвин переглянулись и пожали плечами. Они всегда так делали, когда я вворачивала земные словечки.
В беседку вошла Мирна, а вслед за ней невысокий белоснежный робот нес поднос, нагруженный едой и кувшинами с напитками. Мы дружно ждали, когда робот уберется, словно машина могла подслушать или чему-то помешать.
Я потянулась было к еде.
– Не-не, Поля! – возмутился Тамир. – Сначала посмотри, чего мы придумали. Потом все поедим.
Что ж, любопытство и голод вообще по ощущениям очень друг друга напоминали.
Градвин вышел из-за стола и извлек из небольшой ниши в стене… сапожки. Обычные светло-серые сапожки на небольшой платформе. От подобной обуви ломился шкаф, и это был еще, так сказать, «земной вариант» – встречались совершенно невообразимые модели.
– Надевай! – приказал Градвин.
Хмыкнув, я стащила свои туфли и надела подарок. Привычно ткань приняла форму моей ноги. В этом мире явно не знали про модные широкие голенища.
Тут вдруг я почувствовала слабую вибрацию в районе подошвы и опустила взгляд.
– Что это? – спросила я, глядя, как сияющие нити опутывают мои ноги.
– Ботинки с антигравом, – пояснил Тамир. – Позволяют парить в паре метров над поверхностью. Со встроенными эндвижами, так что можно прибавить себе скорости. Ну-ка, ударь каблуком о каблук.
– Ну, прямо как Элли с Тотошкой, – пробормотала я, но указанное действие исполнила.
И в следующий миг почувствовала, как поднялась над землей! Подошвы сапожек чуть светились, а я балансировала в воздухе. Когда шевелила ногами, ботинки пытались маневрировать. Я замерла, боясь перевернуться в воздухе и удариться головой. Вряд ли Люк обрадуется, если сестренка откатится лет на десять в развитии.
– Класс. Включается и отключается ударом каблуков друг о друга, – пояснил Тамир, а я, исполнив указанное, мягко спланировала на землю.
И подумала совершенно уверенно – никогда в жизни больше их не использую!
– Градвин, давай дальше.
Парня буквально трясло от желания поделиться штучками. Он достал из ящичка небольшой браслет, по гладкой металлической поверхности которого пробегали огоньки.
– Я назвал его… – Градвин задумался. – Еще не назвал, в общем. На случай ближнего контактного боя.
– И зачем Поле ближний бой? – нахмурился Тамир.
Градвин задумался. Так далеко в разработке моей амуниции он не заходил.
– Всякое бывает, – наконец парень пришел к компромиссу. – Фортем просил дать ей эмирт и что-нибудь для защиты.
– Он имел в виду следилку, – хмыкнула Мирна.
– Значит, надо было выражаться яснее. – Брат не растерялся и продолжил: – В браслете тысячи микроботов. В спящем режиме это просто браслет. Активируется двумя ударами указательного пальца по браслету. Так что от нервных тиков придется удержаться.
– У меня нет нервных тиков!
– А, и на случай, если тебе отрубят палец, можно еще использовать палец ноги.
Я тут же представила, как в критический момент стаскиваю ботинки, падаю из полета, а потом задираю ногу и пытаюсь постучать пальцем по браслету. И все это с отрубленным пальцем. Промолчала. Градвин и так изо всех сил старался мне угодить с техническими штучками.
– И что делают микроботы?
– Сплоченным роем атакуют противника. В браслете есть система фиксации опасности, на основе данных о твоем пульсе, давлении и внешней обстановке задается режим микроботов. Могут просто отвлечь противника, давая время убежать. Могут, используя наружные отверстия, добраться до важных отделов мозга и…
Он закатил глаза и сделал вид, что свалился в обморок. Мирна позади поежилась.
– И третье.
Он извлек из кармана коробочку, внешне неприметную и простую. Но я все равно заинтересовалась, Градвин не мог сделать что-то банальное. Он был действительно гением, и мне повезло, что именно этот гений занимается моей защитой.
Внутри коробочки оказалось кольцо. Симпатичное, девичье, из какого-то черного металла, с небольшим алмазом в центре. И что мне с ним делать? Резать стекло?
– Сожми кулак один раз сильно, второй послабее.
Я послушалась и вздрогнула, когда из центра кольца появился небольшой энергетический щит.
– Мощный процессор поставить не удалось, – словно извиняясь, сказал Градвин. – Так что от взрыва межзвездного линкора он тебя не защитит. Но прямое попадание лазера выдержит. А еще имеет встроенный анализатор состава пищи и воды. На случай сомнительных угощений, посторонних примесей и питья из непроверенного источника. Показывает уровень опасности, причем не абстрактной, я ввел твои параметры, и он знает, что тебе можно, а что лучше не пробовать на зуб.
– Уау, – честно призналась я. – Ребята… я ценю вашу помощь. Действительно ценю, но… на меня ведь никто не собирается нападать. Я – просто принцесса, которую братик-император надеется удачно выдать замуж.
– Ага, – хмыкнул Тамир. – Принцесса, без существования которой братик-император быстро превратится в звездную пыль. Поверь, страховка лишней не бывает. Мне бы очень хотелось, чтобы на тебя никто и никогда не напал. Но если вдруг, а нас не будет рядом, ты удивишь желающих навредить тебе.
При этих словах он по-хозяйски положил мне руку на плечо. Я заметила, но спорить не стала. Подобные штуки на Земле стали бы бесценными. А мне выдали их просто так, лишь потому, что Фортем обмолвился о стычке с Кейрой. Значит, он выходил не на разговор с ней, а к Градвину. И поэтому Кейра решилась войти в аудиторию после занятий и… застала нас.
Интересно, Фортем и впрямь не предполагал, что Градвин выдаст мне шпионские штучки? Или надеялся на смекалку технаря?
Мы все расселись вокруг столика с подносом, на котором еды было больше, чем я порой добывала за неделю. Почти все уже было мной опробовано: и мясо, нежное и сочное, и овощи странных форм и цветов, но вкусные и свежие. Соусы, пышный горячий хлеб забавного оранжевого оттенка.
Мне вдруг в голову пришла идея. Я взяла булочку, разрезала пополам и щедро намазала соусом. Потом положила немного овощей и сверху бухнула пару сочных кусочков мяса. Еще добавила немного соуса и положила вторую половинку булочки. Получился инопланетный бургер.
– Вкусно? – с сомнением спросила Мирна.
– Угу. – Я уже не могла отвечать связно с набитым ртом.
– Тоже так хочу!
Тамир принялся сооружать свой бургер в типично мужском стиле – бутерброд с мясом из мяса под мясным соусом, подается с ломтиками мяса. Его примеру последовали и Мирна с Градвином. Некоторое время мы ели молча, каждый думал о своем. Мое запястье теперь охватывал браслет, а кольцо на пальце казалось непривычно крупным. Раз уж взяла все эти штуки, надо будет потренироваться.
На ум приходила только одна критическая ситуация, в которой могли понадобиться изобретения Градвина, – в коридоре дворца на меня нападает Кейра с явным намерением выдрать клок волос. Я живо представила, как отпихиваю ее щитом, выпускаю рой мелких механических пчелок и спешно улетаю на ботинках в закат.
Градвин явно заметил что-то на моем лице, потому что произнес почти умоляюще:
– Поля, я тебя прошу, не применяй свой арсенал против Фортема. Он меня убьет!
Хм… а до этой идеи я не додумалась.
Выпускать рой атакующих роботов на ксенофила не хотелось, все-таки лучший друг императора, уважаемый человек. Но если еще раз зажмет меня у стены, взлечу на люстру, пусть потом со стремянкой снимает.
– Может, покатаемся на досках? – предложил Тамир, когда мы закончили обед.
Я живо заинтересовалась, ведь явно в этом мире доски были не такими, как у нас. Да и водоемов я в окрестностях дворца не видела. Но мою раскатавшуюся было губу скоро закатала Мирна:
– Паулине нужно готовиться к празднику. Мерить платье и изучать списки гостей.
При этих словах я мысленно застонала. Списки гостей! Так и знала, что жизнь инопланетной принцессы не может быть такой сладкой. И наряды мне, и еды в достатке, и в звездном городе выгуляли. Пришлось уныло поплестись вслед за Мирной в апартаменты, где уже было готово платье. Вернее, сначала ванна, потом платье.
В него я, к слову, самостоятельно влезть не смогла. Оставалось только надеяться, что Мирна дождется конца бала и поможет расстегнуть все эти пятьдесят застежек на спине, ибо иначе я просто усну в ворохе ткани.
Но чудные космические технологии в вопросах платьев были развиты дальше некуда. Оно сидело идеально. Юбка была такой огромной, что первые десять минут я просто ходила туда-сюда по апартаментам.
– Тебе надо выйти в коридор, здесь мало места, – нахмурилась Мирна.
– Нет! – выпалила я. – Попомни мои слова, там ходит ксенофил!
– Кто?
– Фортем. Сто процентов, едва я выйду наружу, он будет идти по своим делам, увидит меня, закутанную в тюль, и непременно испортит настроение.
Пожав плечами, Мирна погасила свет, чтобы проверить свечение платья. Мы дружно ахнули, потому что голограмма не передавала тончайших сияющих нитей, вплетенных в ткань платья. Казалось, что платье усыпано тысячами мельчайших камней.
– Тебе дадут тиару, – улыбнулась Мирна. – На празднике ластар подарит тебе символ императорской семьи. С тиарой ты будешь невероятной.
– На елку наденут звезду и будут водить вокруг нее хороводы, – вздохнула я.
Платье было шикарным. По-настоящему космическим, в нем точно не получится слиться с толпой, и, наверное, это правильно, сестра императора должна сиять и в прямом, и в переносном смысле. Но как же я паниковала перед этим выходом в свет!
Остаток дня до самого ужина я потратила на то, чтобы научиться в этом платье ходить. А еще сидеть, приседать, спускаться с возвышений и проходить в проемы. Я чувствовала себя как выжатый лимон к вечеру и ужин больше созерцала, ковыряясь лениво вилкой во вкусной, но совершенно непрезентабельной каше с маленькими черными зернышками.
– Список гостей, – напомнила Мирна.
Я застонала.
– Мне нужно знать всех? Их же там будут десятки!
– Всех, разумеется, не нужно. Только тех, кто особенно близок к ластару. Им будет приятно, если ты назовешь их по именам. Всего пять человек.
Я с облегчением выдохнула, пять человек – это не пятьдесят. Это я быстро, потом приму короткий душ и лягу спать, а завтра просплю все на свете, и этот проклятый бал тоже.
– Итак, его величество попросил, чтобы ты подошла через пятнадцать минут после начала праздника. Он скажет вступительную речь, пообещает гостям сюрприз и объявит, что ты появилась. Нужно будет лишь пройти к Люку и встать рядом с ним, он тебя представит, потом по очереди подойдут несколько глав служб и министров, плюс представитель Денеба. Им будет приятно, если ты, не дожидаясь, пока они представятся, сама поприветствуешь по имени.
– А Люк обещал, что церемоний не будет, – пробурчала я.
Конечно, для них это были не церемонии, а естественный порядок праздника. А мне что делать? Большинство присутствующих и так будут считать меня невоспитанной. Даже если легенда Фортема прокатит.
Снова погас свет, а голограмма посреди гостиной продемонстрировала знакомую рожу ксенофила.
– Лорд Аднар Фортем, – с улыбкой вздохнула Мирна. – Глава службы безопасности и разведки Канопуса. Близкий друг императора. Возраст соответствует тридцати семи человеческим годам. Не женат, телепат и…
– Ксенофоб. И ксенофил. Ксенофобофил… хотя нет, это не то. И ксенофилофоб не подходит…
– Кен Болднер, министр обороны, главнокомандующий флотом.
Голограмма показала изображение широкоплечего мужчины в военной форме. Сложно было сказать, сколько ему лет, но впечатление он производил грозное. Светлые волосы были коротко подстрижены, а в шею вживлена небольшая металлическая пластинка с сияющими символами неизвестного значения.
– Ралла Поэрм – экономика.
Пожилая женщина обладала двумя витыми рогами. Нет, не так – рожищами. Они совершенно не шли сухонькой интеллигентной старушке и поразили меня в самое сердце. Надо будет запомнить и не делать удивленное лицо. Вообще это серьезная проблема – сохранять бесстрастность при виде какого-нибудь очередного Аныма с крокодильей пастью.
– Тайс ре-Нейх – министр внесистемных связей с негуманоидами.
Я вздрогнула, увидев почти классического инопланетянина с вытянутой шеей, лишенной волос головой и большими блестящими глазами, не имеющими век и ресниц.
– Шисса Нейран – министр внесистемных связей с гуманоидами. И наконец, Джафар Зейнарилис – глава комитета концепции невмешательства. Остальных тебе представят на празднике.
– Покажешь завтра еще раз? Для закрепления.
Я с удовольствием приняла душ и переоделась в ночную одежду – короткие шорты и забавную маечку с нарисованным чудиком. Увидев ее, я подумала, что это какая-то фантазия местного художника, но Мирна заверила, что эта мохнатая шаровая штука с торчащими на двух тонких стебельках глазищами называется годдер и является самым популярным домашним животным Террестриса.
– Они очень ласковые и забавные. Любят хозяина, преданные.
Мирна даже включила мне голографический ролик, где годдер радостно носился по газону. Его глаза смешно колыхались от каждого прыжка, а прыгал он как мячик, высунув длинный розовый язык.
Ролик прервал звук открывшихся дверей. Я оцепенела, ибо лежала, задрав ноги на спинку кресла, на голый живот поставив стакан с витаминной водой.
– Ластиар отдыхает! – Мирна отрезала гостю путь в апартаменты.
– Я на две минуты, – отрезал Фортем и таки прорвался внутрь.
– Хочу годдера! – громко заявила я.
Мужчина замер и с удивлением на меня взглянул:
– Зачем?
– Не знаю. Хочу. Смотрите, какой он милый.
Голограмма снова пришла в движение, и меховой шарик с глазами на палочках начал плескаться в какой-то луже.
– Поговори об этом с братом. – Фортем даже головой потряс, явно не готовился к тому, что я начну выпрашивать животное. – Мирна, вон.
Горничная едва заметно покраснела, но беспрекословно послушалась. А я незаметно косила в сторону спальни в поисках халата или полотенца. Сейчас тоже начнет выговаривать за излишне короткую одежду?
– Чем обязана в столь поздний час, лорд?
Лорд завис – рассматривал мою пижаму. В этот момент я просто мечтала управлять способностью краснеть. Нет, а чего он хотел? Я собираюсь спать, естественно, я в идиотской майке. Не всем же отходить ко сну в кружевном пеньюаре, томно поглядывая на незваного гостя из-под опущенных ресниц.
– Признаться честно, – медленно произнес ксенофил, – сегодня на пару сладких часов я забыл о твоем существовании. А вспомнил только сейчас и, поверь, не скажу, что это лучшее воспоминание вечера. Но тем не менее весь день завтра я буду занят, а на празднике будет не до этого. Так что последний нюанс.
Я заинтересовалась и приготовилась слушать.
– Будет пресса. Десяток аккредитованных журналистов, они все имеют право в установленное время брать интервью, ну и допущены на праздник для написания потом статей. Однако, несмотря на общую трансляцию, все новостные ленты не имеют права выкладывать крупный план членов императорской семьи без согласования. Поэтому все крупные планы снимает наша техника и рассылает по аккредитованным изданиям.
– Свобода слова, – хмыкнула я.
Фортем одарил нас с нарисованным годдером взглядом, который с равным успехом мог означать и «не перебивай» и «когда ты уже куда-нибудь потеряешься».
– Это не означает, что голограмм, изображающих, как новоиспеченная принцесса ест руками, не появится в сети вообще. Но тем не менее все крупные официальные новостные компании покажут лишь то, что мы разрешим.
– Хорошо, клятвенно обещаю вам не корчить на виду у журналистов не-принцессовских рож. Что-то еще?
– Я еще не закончил. У Люка есть такая штука, и она должна быть у тебя. Не забудь, пожалуйста, ее перед праздником. Прежде чем войти в зал, просто выпусти ее. И не отмахивайся в процессе.
С этими словами он достал что-то из внутреннего кармана пиджака. С ладони мужчины с негромким жужжанием сорвался блестящий серебристый жучок. Вернее, это, конечно, был небольшой робот, но выглядел он аккурат как светлячок-переросток. Жучок сделал вокруг меня несколько кругов и завис в метре, летая следом, куда бы я ни пошла.
Несколько минут я вела себя… ну, как годдер с голограммы. Носилась по комнате, пытаясь убежать от журналистского робота, и знатно развлеклась. Фортем взирал на это безобразие с пугающим спокойствием. А когда я поняла, что жучка не обмануть, и успокоилась, продолжил:
– Внизу есть сенсор, легко отключается. Перед праздником просто запусти его и спокойно ходи где вздумается. Не забудь отключить, когда уйдешь. Конечно, снимки тебя в детской пижаме не попадут в прессу, но вдруг я их решу сохранить?
– Вы, лорд Фортем, удивительно забывчивы, сами ведь дали чип с законодательной базой Канопуса. Там совершенно четкая статья на этот счет – распространение и хранение снимков, порочащих репутацию, запрещено без согласия того, кто на них изображен.
– Ну право слово, мисс Виккерс, любой судья согласится, что такие снимки никоим образом не могут порочить вашу репутацию. Только прибавят рейтинга.
– Одно их присутствие в ваших руках ее порочит.
– Осторожнее, скомпрометированная принцесса будет должна выйти замуж, – усмехнулся Фортем.
– Тогда какое счастье, что вы не принцесса, – закатила я глаза. – Но фоточки лучше все равно не храните. На всякий случай. А теперь – до свидания, я хочу спать, завтра тяжелый день.
Ксенофил не двигался с места, и когда я поняла, что он явно намеревается бесить меня и дальше, молча развернулась и отправилась в спальню. Жучок полетел следом, но свалился, когда я коснулась сенсора на брюшке. Я положила его к платью и украшениям, чтобы назавтра, впопыхах и в волнении, не забыть.
Мягко закрылись двери – Фортем все-таки соизволил уйти, а Мирна меж тем выключила трансляцию годдеров. Я закуталась в одеяло и тяжело вздохнула, сна не было ни в одном глазу. Кто бы мог подумать, что бал в незнакомом дворце будет так пугать. Кто вообще мог подумать, что я хоть когда-то окажусь на подобном балу.
Иногда я боялась, что, стоит закрыть глаза и провалиться в темноту, открою я их уже в привычном мире. Что вместо блестящего белоснежного потолка будут обшарпанные доски старого дома, вместо изящной креманки с муссовым десертом – черствая булка, украденная накануне. Вместо платья потертые джинсы, а вместо титула принцессы – унизительный статус бездомной.
Но день за днем я просыпалась в апартаментах, в теплой постели, и веселая горничная приносила мне завтрак. Страх вернуться в прошлое постепенно отступал, и на его место приходили другие.
В общем, больше всего в новом мире я не любила ночь. Ночью было слишком одиноко.
