Глава тридцатая. Повелитель обмана
В соседнем помещении отправляемый на погибель дипломат уставился на четыре криогенные камеры, в которых зависли в прозрачной жидкости три целеньких тела жабокряков. Вокруг них хлопотало с десяток лучших учёных сектора, входящих в элиту близкого круга. Тогда как властелин широким жестом указал на камеры и предложил:
– Выбирай любое, которое тебе нравится!
Нехорошие подозрения стали закрадываться в голову Труммера, но он постарался не паниковать, напомнил вежливо:
– Нет, спасибо, я всё-таки сегодня обедал.
– Ха. Ха, – без тени улыбки продекламировал Бенджамин. – Ты меня уже задрал своим притворством и показной тупостью. Поэтому разжёвываю во всех подробностях, так будет скорей и проще. Настроился внимать?
– Со всем усердием, дэм Прогрессор! – А как ещё было отвечать а’перву? Сказать, что его не интересуют разные бредни двинутых на всю голову учёных? И напомнить, что он никогда не соглашался и не согласится на эксперименты над своим телом?
А ведь в данный момент намечается нечто, согласия на которое от смертного не требуется. Хочешь ты, не хочешь, а выслушать придётся. А уже потом плакать, стенать, рвать на себе волосы и идти в отказ. Вот и пришлось сделать лицо в высшей степени заинтересованным.
Глядя на его мимику, Надариэль кривился со скепсисом, но в дальнейшем всё объяснил и разжевал так, словно говорил с ребёнком или с варваром иных плоскостей.
Оказалось, что доставленные трофеи очень помогли тандему божественных союзников в изучении тел жабокряков. Суммируя всё это со своими научными разработками прошлых тысячелетий, им удалось настолько забраться в мозг чужих созданий, что появилась возможность воздействия на этот мозг с дальнейшим перехватом управления всем телом. То есть сознание обычного человека путём сложного переноса помещали в мозг жабокряка, и вуаля! Наилучший лазутчик, диверсант или дипломат – готов!
При этом и родное тело человека оставалось в полном здравии, с неразрушимым мозгом и при полном сознании. Только в спящем режиме. Потому что произойди настолько радикальное раздвоение личности, запросто можно с ума сойти.
– Тогда как в нашем случае, – лекторским тоном зачитывал дэм, – при умерщвлении нашего лазутчика сознание основного донора попросту исчезнет где-то там и проснётся здесь, в своём привычном и родном теле. При этом, что крайне важно, оно (сознание) будет отлично помнить всё, что с ним происходило в стане врага. То есть для тебя никакого риска. Причём попытки у тебя будет три: не получится с первого раза разобраться в истории, стремлениях, мотивах и поступках жабокряков, у тебя ещё две попытки останется. Всё понятно?
– Ну… почти, – ёжился от сомнений Труммер. – Но я вот что подумал: справлюсь ли я? Не легче ли будет самому великому существу, самому умному и самому талантливому во всех вселенных, лично оказаться в среде чужаков? Ведь для тщательной разведки мне потребуются недели, а для него одной минутки хватит, чтобы осмотреться, всё услышать – и победить!
Опекун тяжко вздохнул, но сердиться не стал:
– Слушай… Буммер-зуммер! А хочешь, я с первого раза отгадаю, кого ты предлагаешь на своё место? Но! Если отгадаю – оторву тебе голову. Идёт?
– А если не отгадаешь? – последовал встречный, полный азарта вопрос.
– Вот же скотина! Неужели ты осмелишься назвать кого-нибудь кроме меня самым, самым, самым?
– Да что ты?! Как можно?! – искренне возмущался Поль. – Я вообще не имел в виду божественные сущности. Не мне, простому смертному, им льстить или давать оценки их необъятного величия. Разговор шёл только о простых смертных.
– А-а, вот оно как… У тебя в предках случайно угрей не было? Скользких, вёртких и ушлых?
– Не могу знать. До шести лет ничего не помню. Потому что в те годы…
– Заткнись! Слышал я уже твою жалостливую историю, до сих пор слёзы наворачиваются. Но сейчас говори, кого можно взять на твоё место?
– Айзель Франчук! – последовало отчаянное объявление. И тут же пошли пояснения: – Он всё подмечает, его нельзя обмануть, стойкий, лояльный, сообразительный. Ну и самое главное – это опыт! Наверняка он самый именитый долгожитель в нашем секторе. Не удивлюсь, если он и триста лет прожил. Самая лучшая кандидатура. И пусть мне отрывают голову, если я не прав.
На каждое прозвучавшее предложение Бенджамин кивал, а на последнее ещё и ткнул в сторону Поля указательным пальцем. Словами тоже подтвердил:
– Никто из смертных не живёт дольше ста восьмидесяти, максимум двухсот лет. Но в данном случае, как это ни парадоксально, ты угадал. Поэтому только за раскрытие этой великой тайны тебе надо оторвать всё-таки голову. Потому что в ином случае тебя Айзель Франчук пристрелит собственноручно. А знаешь, как он метко стреляет?
– Наслышан, – погрустнел Поль. – Но знал бы, что взятое от фонаря число окажется верным, я бы ещё лет сто прибавил…
– Ладно, может, и пронесёт тебя мимо гнева моего управляющего. Я-то не проговорюсь, ты, главное, сам не болтай. И опять-таки! Насчёт предложенной тобой кандидатуры. Вот признайся, тебе не стыдно старика подставлять? Совсем уважение к дряхлым людям потерял?
– Не стыдно! Ты сам говорил, что данное действо – это безопасное развлечение и забава. Так пусть старик развеется, опытом своим нам всем поможет, награду соответствующую получит. Но самое важное: справится с заданием быстро, качественно, играючи. Что и требуется доказать!
Потирая висок, дэм пустился в размышления вслух:
– Что-то я в последнее время стал крайне бесхарактерным и до тошноты мягкотелым. Чувствую, скоро меня смертные выселят из Имения и сами станут управлять сектором… А? Зуммер! Хочешь управлять сектором?
Пришлось и дальше опасно эквилибрировать словами. И таким тоном, словно тоже рассуждает вслух:
– Жаль, что здесь нет никакого Зуммера! Я бы его сам порвал на части, видя недовольство дэма Прогрессора!
С минуту Надариэль рассматривал честное и открытое лицо человека, потом махнул с досадой рукой:
– Утомил ты меня… Но объяснения дам: старик управляющий не подходит по причине старости. Его сознание не настолько гибкое, быстро приспосабливающееся и воспринимающее новое. Вряд ли он справится с заданием. Поэтому я решил отправить тебя! – выделенные слова намекали, что дальше спорить и паясничать не стоит. – Снимай сбрую, ложись сюда и расслабляйся!
С этими словами он открыл прозрачную крышку четвёртой, пустующей установки. Пришлось Полю покорно укладываться внутрь, радуясь хотя бы тому, что не пришлось раздеваться догола. Зато для удобства пришлось снимать с себя артефакты с оружием. Но и это уже никак не влияло на общее похоронное настроение:
«Если умру, то в любом случае труп освободят от всего лишнего…»
Затем внутрь устройства пошёл усыпляющий газ, и ничего кроме нарастающей паники не осталось. Потом вроде как микроскопическая пауза, и сознание вновь заработало. Глаза открылись, фиксируя совершенно не изменившуюся обстановку:
«Что-то не получилось!.. Почему?.. Будут ли последствия?.. Вдруг меня парализовало? – Начал тут же двигать пальцами рук и ног и вздохнул с облегчением: – Уф! Всё нормально!.. Слушаются… Но почему не выпускают?..»
Крышка, в самом деле, стала открываться, да и заинтересованное лицо дэма показалось:
– Ага! Шевелишься?.. И со слухом всё в порядке?..
Поль ещё не мог никак прокашляться от странного комка в горле, поэтому просто кивнул. Хотя при этом не смог понять, что у него с глазами и почему нечто странное мешает на лице.
– Тогда вылезай! – последовала команда. А за ней ехидное обращение: – Мерзкий жабокряк!
Только после этого, сфокусировав странно развёрнутое зрение, Труммер с ужасом обнаружил у себя на лице торчащий вперёд, широкий, мощный клюв. Вначале сознание сковал совсем нелогичный ужас, и только потом до него стало доходить:
«Неужели у этого садиста получилось?.. И я теперь в теле одного из пойманных мною же уродов?!.. Мамочка! Где ты?!..»
Выбирался наружу долго, потому что конечности слушались очень плохо. Совсем иной баланс, иное чувство равновесия, да и всё чужое, непривычное. И ещё потому, что экспериментатор даже не думал помочь своей жертве. Хотя мог бы легко это сделать, применив левитацию. Но он только смотрел взглядом вивисектора и подмечал каждую мелочь. Снующим вокруг учёным тоже не позволил облегчить моменты освоения в чужом теле. Ну и приговаривал еле слышно:
– Отлично. Всё получилось… А эти бараны ещё сомневались… И дура эта не соглашалась… Ха! Хорошо, что нашёл ей хорошую забаву…
Губы его почти не шевелились, из чего стало понятно: слух у жабокряков – изумительный. А второе: Ревельдайна не в курсе самоуправства своего божественного собрата. Ну и третье: не все учёные верили в безопасный, полноценный перенос сознания. А он прошёл удачно.
«Главное, чтобы обратно получилось!» – проверял логику своих рассуждений а’перв, подходя к четвёртому устройству.
Впервые в жизни ему довелось рассматривать себя со стороны, собственными, образно говоря, глазами. Его тело лежало в спокойной позе, и даже на лице просматривалась лёгкая, вполне умиротворённая улыбка. По этому поводу замелькали какие-то дельные мысли, но их ход прервали слова, сказанные над самым ухом:
– Ну что, прожорливый жабокряк! Хочется пожевать человечинки?.. Да ты не стесняйся, только скажи! Вмиг этого шалопая достанем и на эскалопы порежем.
Учитывая обострённый слух, всё сказанное прозвучало как гром с ясного неба. Бедное создание, руководимое человеческим сознанием, и присело, и отпрянуло одновременно. Короче: шлёпнулось на пол в позу краба.
Кое-как прокашлявшись и с трудом управляя чужим языком, Поль выдавил еле различимые слова:
– Плохая шутка… Меня на мясное вообще не тянет… Разве что нечто особенное пожевать?.. Божественное?..
И попробовал угрожающе щёлкнуть клювом. Получилось вполне громко и устрашающе. Но опекун на это только радостно захохотал и стал в азарте потирать ладони:
– Чудесно! Просто чудесно! Можно отправлять тебя в тыл врага! Да и зачем в тыл? Сразу в штаб отправлю. Или в палату тамошнего правительства уроню. Э-э… Нет! Вначале мы устроим коротенькую пресс-конференцию.
– Кря-я? – неожиданно даже для себя выдал Труммер, только попытавшись раскрыть клюв для иного восклицания.
Вот это уже вызвало буквально истерический хохот развеселившегося божества. Минуты три он только и делал, что утирал слёзы и пытался остановиться. Ну да, он же и сам не раз заявлял: «Ничто человеческое мне не чуждо!» И сам Поль, пытаясь увидеть себя со стороны, мысленно лыбился. Та ещё картинка получалась! Особенно с вопросительным «Кря-я?».
Так и не избавившись до конца от смеха, дэм подхватил трофейное тело и перенёсся с ним в совершенно иную часть своего Имения. Вроде как офисная комната для переговоров, с большим круглым столом посредине.
– Садись вот сюда! – последовало распоряжение и тычок в сторону одного из кресел. – А я сейчас вызову и дам доступ сюда парочке своих собратьев. Остальным не доверяю, да и этих двоих будет достаточно. Главное, что будут все доказательства выигранного мною спора. Тебе же только и следует, что прокрякать… ха-ха, несколько фраз. Запоминай!
После полученных чётких инструкций Труммер всё-таки попытался затронуть довольно скользкую тему:
– Ревельдайна тоже окажется в числе выигравших спор?
Вот тут и последовало строгое наказание, которым Прогрессор никогда раньше не пользовался в отношении Поля, зато его применяла как-то та самая Ревельдайна. Всё тело сковало леденящей, пронизывающей болью, при которой ни дышать не получалось, ни шевельнуться. Только мысленно орать от кошмарных ощущений. И плевать, что тело в данный момент чужое и совершенно чуждое! Боль ощущалась всё так же, если не ещё сильней. Показалось даже: ещё мгновение, и я – труп!
Наверное, и дэм это понял. Потому что убрал своё воздействие, прорычав со злобой:
– Всему есть предел, смертный! Следи за своими словами и не лезь в наши дела! Мы и без тебя разберёмся!
Ничего на это не оставалось, как, скрипя клювом, угодливо кивать и пытаться отдышаться через две смешные дырки. Разве что мысли научного толка появились: «Хорошо, что я не в своём теле! Умер бы здесь, тут же проснулся бы там! Наверное…» – Потом пришлось ещё раз кивать, подтверждая, что инструкции не забыты.
А там и два дэма появились, вполне поощером опознаваемые, потому как эти лица были известны практически всем, проживающим в секторах. Оба гостя уселись за столом напротив, с неприкрытым интересом наблюдая за представителем чужого мира. Тогда как хозяин сектора, не теряя времени, сразу перешёл к делу:
– Ко мне прибыл полномочный представитель жабокряков, и мы начали переговоры. Говорить ему очень сложно, поэтому его речь, посвящённая для вас, будет короткой.
И одним только взглядом поощрил обладателя клюва к выступлению.
– Наши переговоры только начались. Говорить о результатах – рано. Но добрая воля и желания отыскать самый приемлемый вариант для всех сторон обязательно приведут к приемлемому результату.
Естественно, что только эти фразы не удовлетворили гостей. Хотя они своими умениями легко просматривали живую структуру существа и его добрую волю, но им явно хотелось проверить жабокряка вопросами. Когда они попросили об этом, хозяин разрешил по одному, максимум два.
– Из какого мира вы к нам явились?
– На данный момент мы оставляем эти сведения в секрете. Потому что и сами не знаем, вдруг нам придётся возвращаться.
– Неужели вы не боитесь нашего оружия возмездия, от которого и ваш купол не спасёт?
– Не боимся. Потому что у нас есть адекватный ответ на любую опасность.
– Вы хотите жить только в центре нашего Пранного океана?
– Нет. Мы и на суше планируем расселиться.
– Иначе говоря, у вас в плане завоевание всего нашего мира?
– Совершенно верно. Ну разве что начатые вашим коллегой переговоры приведут к решению и удовлетворению всех наших условий.
На том короткая пресс-конференция была прервана. Разве что сам Бенджамин, провожая собратьев, уже в соседней комнате обеспокоенно пожаловался:
– Очень сложно вести с этими чужаками переговоры. Практически невозможно. Но я стараюсь. И уже завтра, край – послезавтра выпущу для вас специальное коммюнике по этой теме.
– Ты сам тянешь весь воз проблем и ответственности? – спросил один из гостей.
И тут Прогрессор ответил не сразу. Потому что в самом деле: выиграть спор самому – это одно. А вот разделить груз ответственности, или коллективного остракизма, в случае полного провала на финальной стадии – совсем другое. Да и кряканье смертного в пользу своей божественной шлюшки всё-таки затронуло соответствующую струну совести.
Вот и пришлось ему приоткрыть имя своей компаньонки:
– Все сложности организационных вопросов, разведки и обеспечения со мной делит Непревзойдённая.
– Ха! Ну мы так и предполагали, судя по последним вашим сблизившимся отношениям. Но всё-таки не ожидали, что ты станешь Кобре настолько доверять. Может, ты и нас возьмёшь в полноценные союзники?
– Возможно! – не стал отказывать Надариэль. – Но это будет зависеть от вашего поведения в ближайшие часы и дни. А также вашей помощи в распространении итогов данной встречи.
Рассмеялись в ответ оба:
– В этом можешь не сомневаться: пари, ты и Азнара – уже выиграли.
Благодаря своему изумительному слуху замерший за столом Поль услышал каждое слово. А когда опекун вернулся, даже бодро вскочил на ноги и с бравадой выразил желание ринуться в бой:
– Чувствую себя великолепно. Пообвык, так сказать. Так что готов к забросу в тыл врага.
– Хм! Похвальное рвение.
– Но у меня есть весомое предложение, которое мне может помочь в тылу врага. – Получив поощрительный кивок, продолжил: – Хочу привлечь кита Тилиуса для помощи. Всё-таки он с километровой глубины может сканировать почти всё, что происходит на поверхности океана. Вот пусть он мне и подсказывает снизу, если заметит, о грозящей опасности. А для предстоящего контакта у нас вскоре подойдёт условленное время. Он войдёт вначале в воды дэмы Ревельдайны, а потом и сюда заглянёт. Мы так договаривались.
– Хм! Неплохо ты умеешь предвидеть сложности, – задумался дэм. – А может, твой кит тебя и забросит в центр островного материка?
– Не получится у него. Он посторонние тела захватывает только в радиусе двадцати, максимум тридцати метров от себя. И после прыжка пауза в двадцать секунд. За это время его сразу распотрошат шарами-иглами.
Узнав время встречи, от Прогрессора последовало полное одобрение подобной инициативы. После чего ему только и оставалось объявить:
– Что ж, пошли, будем тебя экипировать как следует.
Началась очередная морока.
