Глава 12
От последней зимы к последней весне
В притворе Соломоновом
Около 20 декабря 32 г. Иисус вернулся в Иерусалим на праздник Обновления, Хануку (на иврите это слово значит «освящение»). В 167 г. до н. э. сирийский царь Антиох IV Эпифан осквернил храм: в честь его очищения спустя три года и было установлено торжество.
Служба, сопровождающаяся массовым ликованием, продолжалась восемь полных дней — с 25-го числа месяца кислева по второй день месяца тевета. Праздновалась победа иудейской веры над темными эллинистическими культами. На первый день Хануки перед каждым домом зажигали масляную лампадку, на следующий к ней добавлялась вторая, и так по одной на каждый день праздника. В зимней тьме это зрелище впечатляло; вот почему Хануку называют праздником света.
Евангелист Иоанн, которому хорошо удаются краткие и сильнодействующие замечания, скупо сообщает: «Была зима. И ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом». Здесь было холодно, но все же эта защищенная стеной галерея с высокими колоннами была лучшим укрытием от порывов ветра. Ученики не пришли с Иисусом: он был один. Чтобы согреться, он шел быстрым шагом. Вдруг появились враги Иисуса и окружили его, не давая скрыться. Среди окруживших были книжники из числа фарисеев и знатные саддукеи, которые намеревались задержать Иисуса и осудить. Они требовали от него ответа: «Если Ты Христос, скажи нам прямо». Но Иисус и не скрывался: «Я сказал вам, и не верите». Он открывал себя через проповеди, чудеса и исцеления, которые совершал во имя своего Отца: «Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам. Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей». Затем он продолжил: «Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего. Я и Отец — одно».
Враги Иисуса не ожидали, что получат так много! Зачем было слушать дальше? Он уже приравнял себя к Богу. Это самое худшее из всех кощунств. Иисус заслуживает немедленной смерти безо всякого суда. Некоторые отправились за камнями, чтобы побить ими Галилеянина: незаконченный Храм представлял собой стройку, где камни и строительный мусор валялись повсюду. Но Иисуса это не испугало. «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?» — спросил он с иронией. Иудеи ответили ему: «Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом».
Иисус ответил им аргументом из Закона, из их собственного Закона. Он сослался на псалом 81, где судьи Израиля названы «богами» и «сынами Всевышнего». Иудейские богословы применяли эти выражения к пророкам и даже ко всему своему народу. «Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться Писание, — Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий?» А затем Иисус резко сказал: «Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем!»
Итак, Иисус настаивал на своем. На территории Храма такие слова звучали как очередная провокация. Иудеи набросились на него и попытались схватить, но Иисус вырвался от них и ускользнул, скрывшись в толпе людей, ходивших в Соломоновом притворе. Его час еще не настал…
Иисус выбирал свои сравнения не наугад. Он вернулся к теме пастуха и овец потому, что на Хануку принято было читать 34-ю главу из Иезекииля в качестве гафтары этого дня (гафтара — публичное чтение отрывка из книг пророков в качестве урока для верующих). В этой главе как раз идет речь о пастыре, верном своим овцам. Кроме того, Иисус намеренно говорит о Том, Которого Бог «освятил и послал в мир». Слово «освятил» на празднике освящения Храма звучало более чем уместно. Не хотел ли Иисус этим сказать, что он и есть новый Храм?
