Глава 42

В среду, в девять сорок утра, Марк получил имейл из «Коэн-Катлера», в котором его информировали, что «более четырех миллионов долларов переведены нашим отделом выплат на счет адвокатской фирмы “Лусеро и Фрейзер” в Сити-банке. Сумма включает компенсацию трех тысяч восьмисот долларов каждому из тысячи трехсот одиннадцати клиентов за вычетом восьми процентов, причитающихся “Коэн-Катлеру” за ведение общего коллективного иска, таким образом, общая сумма перевода составляет четыре миллиона пятьсот восемьдесят тысяч двести пятьдесят шесть долларов».

Марк помчался в Сити-банк и в офисе своего любимого менеджера по работе с клиентами в течение мучительного часа, а чтобы быть совсем точным, в течение пятидесяти шести минут мерил шагами комнату, не в состоянии сидеть неподвижно и притворяться, будто это просто очередная рутинная сделка. Менеджера по работе с клиентами ситуация нервировала, но она провела с Марком так много времени, что относилась к нему с симпатией и тоже волновалась за молодого адвоката. Пока медленно тянулись минуты ожидания, Марк попросил ее подготовить шесть гарантированных банком чеков: три – на счета ссудных служб на неслыханно крупную общую сумму шестьсот пятьдесят две тысячи долларов в уплату долгов Тодда Лусеро, Золы Маал и Марка Фрейзера. Четвертый чек, на сумму двести семьдесят шесть тысяч, предназначался мистеру Джозефу Таннеру, отцу Горди. Пятый, на сумму сто тысяч, – матери Марка, шестой, на ту же сумму, – родителям Тодда. Чеки были подготовлены, но пока не выданы.

Деньги пришли в одиннадцать ноль одну минуту, и Марк немедленно подписал распоряжение о переводе трех миллионов четырехсот тысяч во Второй королевский банк Малых Антильских островов на Барбадосе, на счет фирмы «Йорк и Орандж». Небольшую сумму он оставил на счету старой фирмы, взял шесть выписанных чеков, искренне поблагодарил менеджера по работе с клиентами и вышел на сверкающее бруклинское солнце куда более богатым, чем когда-либо мечтал. На ходу он позвонил Тодду и Золе и сообщил им волнующую новость.

Войдя в контору агентства «Федерал Экспресс» на Атлантик-авеню, он попросил шесть конвертов для доставки в течение суток и четыре авиатранспортные накладные для внутренних авиалиний. На одном из желтых листков-накладных он написал записку отцу Горди следующего содержания:

Сумма была далеко не чистой и не окончательной. Предстояла выплата подоходного налога и, вероятно, налога на дарение, но это теперь были проблемы мистера Таннера. Марк о них сразу же забыл. Он сложил накладную, внутрь нее засунул чек, все это запечатал в конверт и написал на нем адрес мистера Таннера в Мартинсбурге. На остальных конвертах он написал адреса кредитных консультантов: Морганы Нэш из НауЭссист в Нью-Джерси, Рекса Вагнера из «Партнерства поддержки стипендиатов» в Филадельфии и Тилди Карвер из ЛоунЭйд в Чеви Чейзе. Все это заняло у него полчаса, в течение которых Марк успокоился и перестал озираться через плечо. Он напомнил себе, что живет в бегах уже несколько месяцев и знает: худшее, что можно сделать в его ситуации, это показать нервозность. Тем не менее приход денег сделал его пугливым.

Вручив шесть конвертов служащему и заплатив за доставку наличными, он покинул офис «ФедЭкс». Оказавшись на улице, он написал Тодду и Золе сообщения о том, что их студенческие долги оплачены полностью. Из номера в гостинице он позвонил Дженни Валдес в «Коэн-Катлер» и поинтересовался выплатой адвокатских гонораров. «Лусеро и Фрейзеру» причиталось еще миллион сорок восемь тысяч восемьсот долларов – по восемьсот за каждого клиента. Миз Валдес сообщила, что деньги «будут перечислены завтра».

Потом он написал своей советнице по долгам:

Тодд написал с Барбадоса:

Зола написала из Дакара:

Всю вторую половину дня Тодд слонялся вокруг офиса мистера Рудольфа Ричарда из Второго королевского банка Малых Антильских островов. Когда в шестнадцать пятнадцать перевод наконец поступил, он поблагодарил мистера Ричарда и, выйдя из офиса, позвонил своим партнерам.

А в Майами спустя десять минут после этого команда фэбээровцев нагрянула в контору «Коэн-Катлера» и встретилась в самом большом конференц-зале фирмы с адвокатской командой мистера Йэна Мэйуэзера. Специальный агент Уинн вручил мистеру Мэйуэзеру судебный ордер, который тот внимательно изучил, после чего передал старшему партнеру фирмы по уголовным делам, который прочел каждое слово. Убедившись, что другого выбора нет, Мэйуэзер кивнул еще одному своему партнеру, и тот отдал Уинну список пятидесяти двух адвокатских фирм, которые присоединили двести двадцать тысяч своих клиентов к коллективному иску «Коэн-Катлера». Уинн бегло просмотрел список, нашел то, что искал, и спросил:

– Вот эта нью-йоркская фирма, «Лусеро и Фрейзер», что вы о ней знаете?

Мэйуэзер заглянул в свой экземпляр списка и ответил:

– Они прислали тысячу триста исков своих клиентов.

– Прежде вы имели с ними дело?

– Нет, но то же самое можно сказать почти обо всех этих фирмах. Против Свифт-банка выдвинуто шесть коллективных исков, и эти фирмы желали найти наиболее выгодный вариант. Думаю, таким образом данная фирма выбрала нас.

– И вы не проверяли, на законных ли основаниях работают упомянутые фирмы?

– Мы не обязаны это делать, поэтому – нет, не проверяли. Мы подразумеваем, что все адвокатские фирмы легитимны. А вам что-то известно конкретно об этой фирме?

Уинн проигнорировал вопрос и продолжил:

– Мы хотели бы просмотреть список тысячи трехсот клиентов «Лусеро и Фрейзера».

– Они размещены в Сети в соответствующем досье, – ответил Мэйуэзер.

– Ну да, наряду с миллионом других, независимо от представлявших их интересы адвокатов. Нелегко будет отследить каждого персонально. Нам нужен список клиентов именно «Лусеро и Фрейзера».

– Понимаю, но в вашем судебном ордере нет такого предписания.

Агенты ФБР сидели по одну сторону стола, пристально уставившись на адвокатов по другую его сторону, которые твердо держали оборону, отвечая такими же взглядами. Это была их территория, а не территория правительства, и как очень богатые адвокаты, они терпеть не могли, когда им давали указания, а сейчас федералы совали свой нос в их крупный трофей. Но федералы не обращали на это внимания, их работа состояла в том, чтобы расследовать, и они считали, что все трофеи принадлежат им. Поэтому обе команды, не мигая, следили друг за другом, ожидая, кто моргнет первым.

Один из агентов передал Уинну папку. Тот достал из нее листок и сказал:

– Вот еще один судебный ордер. В нем сказано, что мы имеем право изучать любые подозрительные действия Марка Фрейзера и Тодда Лусеро, парочки, которая – для начала – вообще не является адвокатами.

– Вы шутите! – моргнув, воскликнул Мэйуэзер.

– Мы похожи на шутников? – спросил Уинн. – У нас есть основания полагать, что два этих липовых адвоката состряпали кучу липовых исков и присоединили их к вашему коллективному. Нам необходимо это проверить.

Мэйуэзер прочел судебный ордер, потом швырнул его на стол, пожал плечами, сдаваясь, и произнес:

– Ну ладно.

Марк через силу жевал сандвич в одной из бруклинских закусочных, у него совсем не было аппетита. Его чувства находились в почти непримиримом конфликте друг с другом. С одной стороны, он радовался полученным деньгам. Но с другой – понимал, что пора рвать когти. Марк упивался сознанием того, что они провернули блестящую контраферу против Великого Сатаны, как Горди именовал Рэкли, и украли у мошенника деньги. Но в то же время его ужасала мысль, что их могут поймать.

Тодд сидел на пляже со стаканом холодного коктейля в руке и любовался очередным восхитительным карибским закатом. Вне опасности, по крайней мере в настоящий момент, он улыбался будущему и пытался представить, что сделает со своей долей богатства. Однако приятное волнение портили мысли о родителях, о том, как они будут ошеломлены, узнав, что он не собирается возвращаться в Ди-Си. Вернуться? Станет ли это когда-нибудь возможно? Стоила ли овчинка выделки? Тодд попытался отогнать эти мысли и убедить себя в том, что они совершили идеальное преступление.

Зола в Дакаре радовалась тому, что она вместе со своей семьей. Они ужинали в уличном кафе на берегу океана; стоял чудесный весенний вечер, и самые крупные неприятности были позади.

Ни один из троих партнеров даже не подозревал, что в этот самый момент дюжина агентов ФБР методично обзванивает их клиентов по делу Свифт-банка, чтобы удостовериться, что таковых не существует в природе.

Поздно вечером Тодд позвонил Марку в четвертый раз за день. Первые два телефонных разговора были восторженными – они праздновали успех своей аферы. В третий, однако, уже закрадывалась реальность, и они начали тревожиться.

– Думаю, тебе надо драпать. Прямо сейчас, – напрямик сказал Тодд.

– Почему?

– Марк, у нас достаточно денег. И мы наверняка наделали ошибок, о которых даже не подозреваем. Уезжай из страны. Адвокатские гонорары – вишенка на торте, они придут завтра, и банк знает, куда их нужно перевести. Мне было бы куда спокойнее, если бы ты уже сидел в самолете.

– Может быть. Твой паспорт сработал гладко?

– Да, я же тебе говорил: не возникло никаких проблем. Он выглядит более настоящим, чем настоящий, которым я пользовался, кстати, не так интенсивно. Мы, если помнишь, заплатили за них тысячу баксов.

– Конечно. Как я могу об этом забыть?

– Прыгай в самолет, Марк, и вали из страны.

– Я как раз думаю об этом. Буду держать тебя в курсе.

Марк сунул свой ноутбук и несколько папок в большой дипломат, тот самый, из времен «уличной» адвокатской практики, побросал в небольшую дорожную сумку кое-какую одежду и зубную щетку. В комнате все было перевернуто вверх дном, она ему опротивела. Проведя в ней девять ночей, Марк не считал необходимым выписываться у портье, поскольку комната была оплачена еще на два дня вперед. Он вышел, оставив в номере грязную одежду, свою и Тодда, стопки разных бумаг, в которых не содержалось ничего инкриминирующего, какие-то журналы, разрозненные туалетные принадлежности и арендованный принтер, из которого он вынул чип памяти. Пройдя несколько кварталов, он поймал такси и поехал в аэропорт имени Кеннеди, где, заплатив шестьсот пятьдесят долларов наличными, купил билет до Бриджтауна на Барбадосе и обратно. Полусонный пограничник на паспортном контроле едва взглянул на его документы. Прослонявшись около часа в зале вылетов, Марк поднялся в воздух в десять минут одиннадцатого, приземлился в Майами вовремя, в пять минут первого ночи, нашел скамейку в пустом отделении перед выходом на посадку и попытался заснуть. Ночь предстояла долгой.

А в трех милях от него агент Уинн с двумя коллегами снова вошел в офис «Коэн-Катлера». Йэн Мэйуэзер и один из его партнеров ждали их. Теперь, когда фирма оказывала содействие ФБР, пусть принудительно, по распоряжению суда, напряжение немного спало, и атмосфера была почти сердечной. Секретарша принесла кофе, и все уселись за маленьким столом.

Уинн начал со слов:

– Должен сказать, ночь была длинной. Мы проверили данный вами список, сделали кучу звонков и сверили имена из списка с нашими выписками из Свифт-банка. Судя по всему, все тринадцать сотен клиентов – липовые. У нас есть судебный ордер на приостановку всех выплат на сорок восемь часов.

Мэйуэзера это не удивило. Его собственная команда младших служащих тоже работала всю ночь и пришла к такому же выводу. Они также составили досье на Фрейзера и Лусеро со всеми обвинениями, предъявленными им в округе Колумбия.

– Мы готовы к сотрудничеству, – сообщил Мэйуэзер. – Все, что скажете. Но вы же не собираетесь проверять все двести двадцать тысяч наших клиентов, правда?

– Нет. Похоже, остальные фирмы легитимны. Дайте нам немного времени, и мы от вас отстанем, только убедимся, что мошенничество ограничивается этой маленькой группой.

– Прекрасно. А что с Фрейзером и Лусеро?

– Мы не знаем, где они, но мы их найдем. Деньги, которые вы перевели им вчера, немедленно ушли в оффшорный банк, однако едва ли они сумеют увести их. Мы подозреваем, что они ударились в бега, но совершенно очевидно, что мошенники они, скажем так, неискушенные.

– Если деньги ушли в оффшор, вам до них не добраться, так?

– Так. Но мы можем добраться до их владельцев. А когда мы их арестуем и посадим под замок, они сами будут счастливы поскорее заключить сделку. Мы вернем эти деньги.

– Отлично. Но моя проблема – сделка со Свифт-банком. Мы должны выплатить еще кучу денег, меня осаждает целая свора адвокатов. Поторопитесь, пожалуйста.

– Мы уже работаем над этим.

В девять часов Марк допил вторую чашку двойного эспрессо и направился к выходу на посадку. Проходя мимо почтового ящика, он сунул в щель маленький, но плотный конверт и продолжил свой путь. Послание было адресовано крутому репортеру из «Вашингтон пост», специализировавшемуся на журналистских расследованиях: за его публикациями Марк следил уже несколько недель. В конверте находилась одна из флэшек Горди.

Стоя в очереди на посадку, он позвонил матери и наплел ей историю о долгом путешествии, в которое отправляется вместе с Тоддом. Они, мол, проведут в поездке несколько месяцев, и там у них не будет телефонной связи, но Марк постарается давать о себе знать при первой возможности. Катавасия вокруг них в Ди-Си под контролем, беспокоиться не о чем. Сегодня она получит по «ФедЭксу» кое-какие деньги, которые может использовать по своему усмотрению, только – ради бога! – не тратить их понапрасну на адвоката для Луи. Я люблю тебя, мама, закончил он.

Без приключений Марк поднялся на борт и, заняв свое место у окна, открыл ноутбук, загрузил его и увидел письмо от Дженни Валдес из «Коэн-Катлера». Перевод адвокатских гонораров откладывается до следующего уведомления «по неразглашаемой причине». Он прочел письмо еще раз и закрыл компьютер. Конечно, при такой массовой сделке проблемы неизбежны, наверняка к ним они не имеют никакого отношения, ведь так? Закрыв глаза, Марк заставил себя глубоко дышать, когда стюардесса объявила в микрофон, что рейс немного задерживается из-за «проблем с оформлением документации». Самолет был набит отдыхающими, направлявшимися на острова, среди них выделялось несколько человек, явно коротавших время перед посадкой в баре. Послышалось громкое ворчание, но одновременно смех и какие-то восклицания.

По мере того как медленно тянулись минуты, давление у Марка поднималось все выше, и сердце колотилось все сильнее. Стюардессы разносили винные карты, выпивка была за счет авиакомпании. Марк попросил двойной ромовый пунш и выпил его в два глотка. Он хотел заказать еще один, но тут самолет вздрогнул и начал двигаться. Когда он, удаляясь от терминала, выруливал на взлетную полосу, Марк написал Тодду, что вот-вот взлетит. А спустя несколько минут уже наблюдал в иллюминаторе, как Майами исчезает из виду, заволакиваясь облаками.