Глава 22

Следователь: Когда у вас появилась идея использовать суицидные группы в качестве мошеннических схем ради обогащения?

Спивак: В 2007-м консалтинговая компания «Логос», которой я руководил, выиграла тендер правительства Москвы. Мы отвечали за статистические отчёты по движению населения — ежедневная миграция, сезонная миграция, коэффициент притока, рождаемость. Смертность. У смертности были разделы по причинам: инфаркт, автокатастрофы, рак, суициды. Я всегда проверял эти отчёты перед отправкой в статистический отдел правительства Москвы — смотрел на наличие явных косяков и ляпов. В какой-то момент решил проверить, как часто люди у нас заботятся о том, чтобы оставить завещание. И наткнулся на любопытную вещь: люди, решившие покончить с жизнью, не оставляли завещаний почти никогда. При этом если такой человек был одиноким, все средства и недвижимость после его смерти отходили государству. Ежегодно получалась огромная сумма. С тех пор я начал обдумывать, как перенаправить этот поток на себя.

Следователь: И вы решили создать группу смерти?

Спивак: Нет, что вы! Сам бы я никогда до такого не додумался! Года четыре назад в «Дневной газете» вышла сенсационная статья Жанны Джебраиловой о группах самоубийц, истерическая и пафосная, в которой утверждалось, что повысившийся процент самоубийств связан с работой этих групп в соцсетях. Именно эта статья меня и вдохновила. Не знаю, существовали ли группы смерти до её написания или Джебраилова их спутала с подростковыми развлекалочками, но мы с Вадимом почти сразу после этого создали «Дельфинов».

Следователь: Вы имеете в виду Вадима Комракова?

Спивак: Да. Моя идея была в том, чтобы создать группу смерти, подобную той, что описана в статье, и использовать самоубийства её членов для своей выгоды. Для работы над группой, символикой, наполнением, отслеживанием IP-адресов и контролем страницы я нанял Вадима Комракова. Он не был в курсе, какова конечная цель. Я убедил его в необходимости помочь отчаявшимся людям достойно уйти из жизни и не мучиться. Комраков вдохновился идеей, поскольку тема смерти крайне его интересовала, в детстве он фактически совершил эвтаназию своему деду, и вопрос избавления от страданий определял его личность — он ощущал это своей миссией.

Следователь: Три года назад вы инсценировали своё самоубийство…

Спивак: Мы с Комраковым решили, что мой пример будет вдохновляющим для членов группы, которая тогда только набирала обороты. Конечно, для этого нужно было инсценировать суицид. Это так — баловство, детский утренник в честь Хеллоуина. Киношный гримёр всё сделал чётко: надрез, вишнёвая кровь. На фотографиях очень натурально вышло. Пришлось сменить город проживания на всякий случай. С этим хлопот было больше. Благо семья была не против — мы с женой давно обсуждали переезд в Сочи, к морю. Пример действительно оказался вдохновляющим. Ну и конечно, за счёт этого я был вне подозрений.

Следователь: Опишите последовательность ваших действий по созданию группы и «вербовке» людей.

Спивак: Мы создали несколько параллельных страниц в соцсетях якобы психологической помощи. На этих страницах был вполне заурядный контент: перепосты научно-популярных статей про депрессию из женских журналов, картинки, псевдофилософские цитаты. Любой участник мог при желании получить индивидуальную психологическую помощь, если чувствовал, что ему тяжело справиться одному. IP-адрес каждого отслеживался, по базам данных мы наводили справки об уровне его доходов и имуществе. Потом начинали вести личную переписку с перспективными членами группы, предлагали им вступить в секретное сообщество под ником. Для этого члены проходили первое испытание: они должны были написать предсмертную записку, выложить её в группе и сохранить у себя. Это было нашей гарантией.

Следователь: Под секретной группой вы имеете в виду «Чёрных дельфинов»?

Спивак: Да. Я взял себе в группе псевдоним «Чернов». А дельфины — один из нескольких видов млекопитающих, способных на суицид. Так и сложилось название.

Следователь: Что происходило в этой группе?

Спивак: Контент этой секретной группы был совсем другим. Там подсознательно навязывалась романтика смерти. Всех, кто решился на вступление в группу, Комраков называл избранными и убеждал их в том, чтобы они проснулись от иллюзии этого мира и перешли на другой, более совершенный уровень мироздания. Комраков, как жрец, выбирал путь, которым осуществляется этот переход, для каждого свой — надёжный…

Публикация расследования про группу самоубийц «Чёрные дельфины» стала самой популярной Ингиной работой. Соцсети бурлили, как котёл ведьм на шабаше. Любая новая подробность, которую Инга подкидывала дозированно, стараясь регулировать кипение интернет-эмоций, вызывала разрывной эффект.

Видео, в котором она опровергала все постулаты Харона и обращалась к родственникам людей, находящихся в депрессии, с подробными разъяснениями о способах оказания помощи, набрало четыре с половиной миллиона просмотров за десять дней. Катя с Дэном были в восторге, даже Indiwind выражал сдержанную радость. На деньги рекламодателей стало вполне комфортно существовать.

— Мам, быстрее! До курантов пять минут!

Инга ещё раз обновила страницу и побежала за стол. Мама наделала салатов, папа запёк своего коронного карпа. Катя, причёсанная и накрашенная Дэном, выглядела совсем взрослой.

— Ну, за Старый год! — Папа поднял свой бокал. — Трудный был год, тяжёлый. Но пусть все горести в нём и останутся!

— Да, пусть следующий год будет счастливее предыдущего. — Мама сочувственно приобняла Ингу. Та, поколебавшись, обняла её в ответ.

Били куранты, а они так и стояли, обнявшись.

— Ура! — закричала Катька, со всеми чокаясь. — С Новым годом! С Новым счастьем! Ма, я тебя о-бо-жаю!