Глава 8
Эмма
Большую часть следующего дня я проспала на диване. Обычно по воскресеньям я покупала продукты и навещала бабушку. Но не сегодня. Со стороны я, наверное, представляла собой довольно жалкое зрелище: свернувшаяся в углу дивана с широко открытыми глазами и задающаяся вопросом — был ли это сон или по дороге домой меня реально пытались задушить.
Интересно, почему меня отпустили. Конечно, я ничего не видела, но меня и не спрашивали о том, что я слышала. А даже если бы и спросили, то что бы я ответила? Не знаю, что бы со мной сделали, расскажи я им эту часть информации.
Это преступники, очень опасные преступники. Это не те люди, с которыми ты захочешь связываться или даже сидеть рядом на благотворительном балу. Ты не можешь им улыбаться, не можешь на них смотреть, не можешь делать ничего, не боясь при этом оказаться мишенью, но мне каким-то образом удалось сбежать от них. И не просто от них, а от самого короля.
Маркус Борден, он же кровавый король Нью-Рэйвен, о котором знают все в каждом уголке города. Парень стал притчей во языцех, так или иначе, он является хозяином этой территории. Маркус владеет многими успешными предприятиями, в том числе и клубом, где я недавно была. Я просто не ожидала, что в тот момент он или кто-то из его людей может быть там.
В длинном списке предприятий, которыми владел мужчина, особое место занимал порт, где он контролировал все внутренние и внешние поставки в Нью-Рэйвен. Главарь Борден был лакомым куском, единолично контролирующим и держащим в своих руках все связи и нити. В течение последних нескольких лет за ним охотится полиция, заподозрившая его в незаконном обороте наркотиков — об этом постоянно пишут в газетах — но он недосягаем. Против него не нашли ни единой улики. Неважно, сколько раз выписывались ордеры на обыск, ничего так и не было найдено.
Я постоянно видела его лицо в газетах, но никогда не видела его. До прошлой ночи. Такой бедной девушке, как я, нечего было делать в его части города. Я чувствовала себя абсолютно чужой в «Совах» (Прим.: название клуба, которым владеет Борден, «Owls»). Лара, моя давняя подруга, вышла замуж за состоятельного мужчину и переехала в пентхаус, расположенный в центре самой богатой части города. Она и затащила меня туда, убедив, что мне нужен отдых от многочасовой работы в закусочной и что мне необходимо отвлечься в хорошей компании под громкую музыку.
Моя предполагаемая «хорошая компания» бросила меня в центре клуба танцевать с каким-то придурком, который не был мужем Лары, да еще и в окружении, по крайней мере, дюжины мужиков с блудливыми руками. В окружении такого количества незнакомых людей я, естественно, волновалась и чувствовала себя не в своей тарелке. Я сбежала через ближайший выход, ведущий на дорожку к парковке, что находилась через улицу. Мне нужно было немного остыть. Там было очень душно. Мне удалось остаться незамеченной и невредимой; я ничего особенного из себя не представляла, не то что богатенькие девушки с их пластмассовыми лицами и поддельными сиськами.
Выйдя, я ощутила свежий ветер и наслаждалась ощущением пространства и покоя. Я не сделала и четырех шагов, как дверь снова открылась, а я услышала крики мужчины и голос другого, угрожающего убить его. В испуге я спряталась за последним из четырех бункеров, стоящих вдоль стены. Была кромешная тьма, и я никак не могла позвать на помощь, оставшись при этом незамеченной. Я не пыталась наблюдать за происходящим. Слишком боялась, что меня заметят. Я выросла в жестоком районе и знала, что есть вещи, в которые женщине не стоит лезть, и одна из них — не вмешиваться в разборки вооруженных мужчин.
Его выволокли совсем близко к тому месту, где пряталась я.
— Пожалуйста, — я слышала, как он умолял. — Дай мне последний шанс. Я найду деньги и заплачу. Клянусь, я заплачу!
Мужчина истерично это повторял, но его не слушали. Затем последовал короткий обмен словами между двумя людьми.
— Прикончи его, — сказал низкий голос. Потом послышался звук затрудненного дыхания и хрипы, из-за чего я поняла, что мужчину задушили.
Зажмурив глаза, я закрыла уши. Чувствовала себя ребенком, спрятавшимся в углу и представляющим, что все будет хорошо, если притвориться, что ничего не было. Я сжала губы, боясь даже вздохнуть. Это состояние длилось несколько минут, как вдруг чья-то рука схватила меня за руку и резко подняла.
— Ты, блядь, кто?
Прежде чем я смогла ответить, меня припечатали к кирпичной стене, и я издала крик боли, когда мое плечо проехалось по шершавой поверхности. Боль словно парализовала меня, мой мозг будто отключился. Не воспринимая человека передо мной, я видела только его длинные волосы.
— Отведи ее к Бордену, Хоук, — где-то рядом сказал другой голос. — Она все видела.
Помотала головой, пытаясь вытрясти из нее все эти воспоминания. Я была жива. Я в порядке. Зачем продолжать об этом думать? Я пережила много дерьмовых ситуаций, и эта одна из них.
Да, а теперь, черт возьми, успокойся.
Чтобы отвлечься, схватила с журнального столика пульт и включила телевизор. Я села, опустив ноги на ковер, и провела рукой по своему бунтующему желудку. Лениво просматривая новости и прогноз погоды, я задремала.
Громкий стук разорвал тишину, и я вскочила, хлопая глазами. Меня затрясло, сердце заколотилось в груди.
Кто может находиться за дверью?
Никто никогда не приходил ко мне.
Задержав дыхание, я замерла на несколько минут. Может, они уйдут, если я не отвечу. Может…
БАХ! БАХ! БАХ!
Дерьмо.
Ощущая тяжесть всего мира на своих плечах, я медленно встала и подкралась к двери. В панике я задалась вопросом: были ли это они, и если да, то пришли ли они, чтобы убрать меня.
Не имея дверного глазка, я не могла узнать, кто это был. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, я открыла дверь. При виде высокого полицейского, стоящего в коридоре, меня накрыла волна облегчения. Это был молодой шатен с обеспокоенным взглядом. Облегчение сменилось растерянностью. Что это?
— Эмма Уорн? — спросил он.
— Да, — неуверенно сказала я.
— В отдел полиции поступил звонок от жильца этого дома, обеспокоенного вашей безопасностью. Прошлой ночью вас провожал домой мужчина, это правда?
Я снова неуверенно кивнула.
— Нам сказали, что этот человек связан с Маркусом Борденом. Это тоже правда?
— Я была в одном из его клубов, — вместо ответа сказала я. — У меня не было возможности вернуться домой.
— Я понимаю это, но мне также известно, что для Маркуса Бордена несколько необычно провожать людей домой, если только ничего не случилось. У нас было несколько серьезных жалоб ранее, и мы знаем, что забота о безопасности — последнее, чего можно ожидать. Звонивший сказал, что не уверен, последовал ли мужчина за вами или нет, и что с тех пор в квартире тихо.
Да, кое-что случилось! Внутри себя я рвала волосы от досады за свое молчание. Я чувствовала, что правда готова вырваться наружу, но подавила ее.
— Ничего не случилось, — уверенно ответила я. — Мы познакомились прошлой ночью, и он решил проводить меня домой, узнав, что мне не на чем вернуться. Кроме того, он был… вежлив.
Да, вежлив, как гребаный убийца.
— Вежлив? — повторил офицер, скептически изучая мое лицо.
Возможно, вежлив — это перебор.
Под его внимательным взглядом я ощущала каждый свой нерв. Последнее, чего я хотела — это проблемы. Если один из его людей все еще здесь, то что они подумают после прошлой ночи, увидев офицера полиции, входящего в жилой комплекс?
— Так с вами все в порядке? Ничего не случилось? — спросил он, и забота в его голосе была мучительна.
— Я в полном порядке, — солгала я. — У меня была длинная ночь, и мне нужно отдохнуть.
Эмма, ты трусиха.
— Я ценю вашу заботу, офицер, — постаралась закончить разговор.
Он медленно кивнул, видимо, оставшись при своем мнении. Я поймала его взгляд, направленный в квартиру позади меня.
— Вы не будете возражать, если я зайду и осмотрюсь, мисс Уорн?
Нахмурившись, я решительно ответила:
— Возражаю.
Он оглянулся на меня.
— Просто, чтобы удостовериться, вот и все.
— Я в полном порядке.
Он разочарованно вздохнул.
— Ладно, ну, хорошего вам дня. Если вы знаете или вспомните что-нибудь, то немедленно свяжитесь с нами.
— Хорошо. Спасибо.
Я быстро закрыла дверь и на мгновение задержала дыхание. Только услышав его удаляющиеся в сторону лифта шаги, я с облегчением сползла на пол. О, Господи, спасибо! Затем я задалась вопросом, кто мог видеть меня прошлой ночью и позвонить в полицию, чтобы проверить мое самочувствие. Этот человек мог бы прийти и сам, если так уж волновался. Никто не приходил в голову. Я никого не знала в доме, и никто, естественно, не прилагал усилий, чтобы узнать меня, за те два года, что я здесь жила.
Бессмыслица какая-то.
Помимо этой загадки, остаток дня прошел спокойно. В пустом холодильнике я нашла три фаршированные маслины и заставила себя проглотить их, а также сделала ужасный бутерброд с сыром, который смогла съесть лишь наполовину. Некоторое время меня трясло, и я долго смотрела из окна спальни, со страхом ожидая увидеть одного из людей Бордена, следящего за мной. Там никого не было, и я обозвала себя параноиком. Но разве это паранойя, когда дело касается Маркуса Бордена?
***
Вечером позвонила обеспокоенная бабушка, к которой я должна была прийти, так и не сделав этого.
— Так, все хорошо? — спросила она, чихая, ее голос был гнусавым.
— Да, все отлично, — соврала я. — Хотя твой голос ужасен.
— Просто грипп. Должно быть, я заразилась на приеме у доктора в пятницу. Да, скорее всего там. Я больше нигде не была. В следующий раз позвони мне и дай знать, если не сможешь прийти. Ты же знаешь, что я приготовила для тебя много вкусностей. Думала, ты появишься.
— Прости, бабуля. Если хочешь, я могу прийти завтра. Я освобожусь в шесть.
— Да, завтра в любое время, Эмма. Не хочу, чтобы пропало столько еды. Я сделала для тебя сосиски в тесте и куриную запеканку, часть которой ты можешь заморозить.
— Не могу дождаться.
— Почему твой голос такой грустный? Обычно ты бодрее, дорогая.
— Я просто… был тяжелый день, знаешь ли.
— Ну, береги себя. Не позволяй никому воспользоваться тобой. Особенно мужчинам. Ты сама себе хозяйка.
Я удивленно моргнула. Она считает, что у меня проблемы с мужчиной? Думаю, она не верила, что все эти месяцы я была одна. Это довольно грустно, когда твоя бабушка уверена в том, чего нет.
— Не буду, — пообещала я. — Не беспокойся обо мне. Расскажи лучше, чем ты еще меня накормишь.
Она продолжила, рассказывая о том, что приготовила или собирается приготовить для меня. Ее не оставляли мысли, что я голодаю. Бабушка хорошо знала, что моей зарплаты недостаточно, чтобы ежедневно позволять себе хорошо питаться. Несмотря на то, что у нее самой было мало денег, все, что она имела, вкладывала в меня. Это очень ценно, и я не знаю, что бы делала без нее. Знаю, что завтра будет гораздо больше, чем просто заскочить к ней. Чтобы до нее добраться, необходимо больше часа и сменить два автобуса. Но я скучаю по ней и чувствую себя виноватой, что продинамила ее сегодня.
После телефонного разговора я долго лежала в ванной, пытаясь изгнать воспоминания предыдущего дня. Еще я была расстроена тем, что Лара, сука, не удосужилась даже позвонить мне, чтобы узнать, как я добралась до дома.
— Это был последний раз, когда я с тобой разговаривала, — бормотала я себе под нос, злобно качая головой и представляя ее улыбающееся лицо.
Готовясь ко сну, я получила несколько нетерпеливых сообщений от Блайт — своей лучшей подруги.
Блайт: Извини, я не смогла вернуться за тобой. Прошлой ночью у меня был сееееекс! Мужик — Адонис. У него шесть кубиков! Он прекрасен до жути, как мафиози, но… О. Мой. Бог. Засуха закончена, и это того стоило! Как прошла твоя ночь? Дай мне сплетен и, пожаааааалуйста, скажи, что тебе улыбнулась удача. ХХ
Я: Поздравляю с трахом =D По крайней мере, прошлой ночью удача улыбнулась одной из нас.
Блайт: Не похоже, что ты в порядке. Ты в порядке?
Я: Замечательно.
Блайт: ??
Я: Лара кинула меня. Использовала, чтобы выбраться из дома.
Блайт: Сука.
Я: Определенно.
Блайт: Мы должны закидать яйцами ее шикарную «Феррари».
Я: На самом деле, это «Ламборгини».
Блайт: Супер-сука.
Я: И не говори.
Блайт: Ну, я никогда не стала бы тебя использовать, детка. Если я ее увижу, то воткну ей вилку в глаз. Так нормально?
Я: Мило. На всякий случай сделай это в оба глаза. Она живучая маленькая сучка. Я иду спать. Увидимся завтра в раю. <3
Я закуталась в одеяло и ждала, когда сон сморит меня. Несмотря на смертельную усталость, я ворочалась до полуночи, вспоминая переулок и лицо Бордена. В один прекрасный момент я встала и подошла к окну. Выглянула сквозь жалюзи, сканируя улицу, высматривая машину Хоука, припаркованную где-нибудь поблизости. Ничего не обнаружив, вернулась в кровать и наконец-то погрузилась в глубокий сон про опасного мужчину.
Я видела его губы.
Его глаза.
Мрачное выражение его лица.
Его красивый и одновременно страшный образ терзал мое сознание, пока в моем теле смешивались страх и возбуждение.
А затем я проснулась, ужасаясь мечтам о мужчине, который в два счета мог бы свернуть мне шею.
