20
Мира
Следующие три дня мы ежечасно и ежеминутно заняты приготовлениями армии, обустройством беженцев и обсуждением военной стратегии. Все так устали, что чуть не падают. Время от времени я обхожу лагерь по периметру, чтобы удостовериться, что моя магия скрывает всех его жителей. Мой сон короток и неглубок, но его хватает, чтобы набраться сил на следующий день.
Никто не спрашивает, чем я занимаюсь и почему стою, напряженно уставившись на деревья. Мимолетно задумавшись над этим как-то днем, я понимаю, что мы все волнуемся. У нас есть максимум несколько недель перед тем, как войска Ангры объединятся, и за это время мы должны стать сплоченной боевой силой. И чем больше мы успеем проделать за день, тем меньше жизней потеряем в грядущей битве.
Эти мысли выматывают меня, но я приободряюсь, стоит только взглянуть на Нессу, тихо поющую колыбельные детям. А когда ноги гудят от беспрерывной ходьбы, я нахожу в себе силы двигаться дальше, стоит мне только взглянуть на Кэрдивен, тренирующуюся с бойцами.
Нам крайне необходимо подготовиться к тому, что нас ждет впереди.
* * *
— Мира!
Я резко подымаюсь с постели с шакрамом в одной руке и магией — в другой. Но это всего лишь Несса.
— Не поверишь, что случилось! — кричит она, подпрыгивая от нетерпения.
Я со стоном опускаю шакрам и протираю глаза, прогоняя остатки сна.
— Что случилось? Сколько я спала?
Сколько бы я ни спала, мне все равно не хватило.
— Ты легла в полночь, сейчас уже полдень. Все хотели, чтобы ты подольше отдохнула, но я уверена: ты не захочешь это пропустить!
Вздрогнув, я опускаю руки. Полдень? Мое смятение лишь усиливается, когда я вижу наряд Нессы — платье из пурпурного атласа с золотым тиснением.
— Понятно, что мы одолжили вещи у отемнианцев, но не слишком ли это праздничное одеяние?
Несса кружится, подметая пол длинной юбкой.
— Оно чудесно, правда? Но глянь на Кэридвен! Она как закатное солнце!
Я недоуменно поднимаю брови.
— Вставай!
Несса хватает меня за руку и вытаскивает из постели. Шакрам падает на пол, туника путается меж коленей. И только сияющая улыбка Нессы останавливает меня от возражений.
Несса вытаскивает меня из палатки. За спиной тут же вырастает Коналл — он снова взял на себя заботу о моей охране, так как большая часть Предвестников Расцвета отправилась навстречу беженцам. Хорошо хоть Несса ведет меня не слишком далеко. Пусть я и не переживаю по поводу своего внешнего вида, но все же королеве Винтера не пристало разгуливать по лагерю в ночной рубашке.
Мы подходим к бордовой палатке, украшенной синими лентами, струящимися вниз. Коналл остается снаружи с отемнианской охраной, а Несса тянет меня внутрь в облако благовоний. Узкое помещение заставлено ширмами и открытыми сундуками, забитыми атласами и шелками. Дендера, Николетта, Шази и Калео со своей дочерью Амели сидят, развалившись на подушках.
При нашем появлении Шази взвизгивает, а Дендера вскакивает.
— Она здесь!
За одной из ширм раздается хмыканье и на секунду показывается голова Кэридвен. Я успеваю заметить яркую золотую вспышку и подпрыгнувшие рыжие кудри.
— Наконец-то! Жар и пламя, я уж подумала, что ты все проспишь.
— Просплю что?
Дендера тычет мне в лицо голубым атласом, а из-за ширмы Кэридвен вылетают туфли. По-моему, я все еще сплю.
— Вы осознаете, что нам надо готовиться к войне? Или думаете, мы поразим Ангру в самое сердце, устроив бал?
— Мы осознаем, что нам надо готовиться к войне, — сжимает мое плечо Дендера. — Поэтому-то и устраиваем бал.
— В честь чего?
На этот раз голова Кэридвен появляется из-за ширмы не на секунду. Ее локоны убраны под золотую диадему, с которой свисают посверкивающие листочки. Темная кожа расписана золотистыми и коричневыми завитками.
— Свадьбы, — хихикнув, отвечает Кэридвен.
Я улыбаюсь. Никогда не слышала, чтобы она хихикала.
— Моей свадьбы. Мы с Джессе сегодня женимся.
Она ныряет за ширму, когда Шази бросает в нее оранжевую ленту.
— Твоей свадьбы, — вторю я.
Дендера радостно кивает.
— Из последних донесений известно, что через пять дней армии Ангры объединятся. Это… — она обводит рукой палатку, — необходимость.
Я понимаю, что она хочет сказать. Нам нужен праздник. Нужен так же, как оружие, которое мы заточим, как доспехи, которые мы наденем. Мгновения покоя и счастья, пережитые сейчас, потом помогут нам сохранить рассудок.
— Полагаю, это мой наряд? — я беру атласную ткань из рук Дендеры.
Она с улыбкой машет мне на другую ширму.
— Я помогу. Несса?
Несса спешит присоединиться к нам.
За ширмой они стаскивают с меня серую тунику и начинают затейливо облачать меня в голубой атлас — наверное, их научила этому Николетта.
Так вот что Кэридвен имела в виду, сказав несколько дней назад, что ей самой нужно последовать своему совету. Мне мало что известно об ее отношениях с Джессе, но я знаю, что она давно его любит. И хотя война принесла много всего ужасного, она так же вынудила их забыть о разногласиях и помириться.
Это прекрасно — ответить на войну свадьбой.
* * *
Дендера с Нессой заканчивают колдовать над моим нарядом через полчаса. Когда я выхожу из-за ширмы, Николетты с Шази уже нет, а растянувшийся на подушках Калео с ленивой улыбкой смотрит на ширму Кэридвен.
— Ты там еще не готова? — спрашивает он.
— Искусство не терпит спешки, папочка, — отзывается из-за ширмы Амели.
— Это не ты выходишь замуж за вентраллианцы С чего ты вдруг так заговорила?
В палатку заходит Лекан. Он оглядывает Калео, затем выглянувшую из-за ширмы и пославшую ему воздушный поцелуй Амели. Ухмыльнувшись мужу, Лекан опускается на подушки рядом с ним.
— Уже собираешься выдавать ее замуж? — поддразнивает он Калео.
— За вентраллианца причем! — хихикает Амели и имитирует рвотные позывы.
— Ну спасибо за поддержку, Амели, — смеется Кэридвен. — Но должна признать, что такое искусство не чуждо ни одному из королевств.
Ширма складывается под рукой Амели, и девочка выпрыгивает из-за нее, сияя улыбкой, затмевающей клеймо на ее левой щеке.
— Позвольте представить… принцессу Кэридвен! — Отведя руку, она приседает в изящном реверансе и отходит, представляя нашим глазам принцессу Саммера.
Кэридвен стоит, уперев руки в бедра. От лица к ключицам спускается золотая роспись, волосы горят огнем. Несса права — она похожа на закатное солнце. У ее темной кожи оттенок природы, на которую опускается ночь, а волосы — алые всполохи лучей. Наряд Кэридвен довершает образ. Корсет переплетен красными шелковыми лентами и сверкает золотыми бусинами.
— Как вам? — Кэридвен проводит ладонью по бусинам. — Это же искусство, а?
В ее голосе звучит неуверенность, словно она боится, что ее наряд не годится для невесты, которая выходит замуж за монарха королевства, которое славится своими произведениями искусства.
Несса и Дендера принимаются уверять Кэридвен, что все замечательно. Я подхожу к ней, беру за руки и вижу, что их тоже покрывает золотистая вязь.
— Ты идеальна, — говорю я ей.
— Идеальна, — фыркает она, закатив глаза. — Вот уж нет. Но уж точно умопомрачительно соблазнительна.
Амели хохочет. Словно почувствовав, что все нарядились, в палатку заходит Николетта. На ней яркий наряд из оранжевых и бирюзовых шелков.
— Мы готовы начинать празднество, — улыбается она.
Кэридвен высвобождает руки и делает глубоким вдох. На ее лице больше нет ни волнения, ни сомнений. Ее глаза светятся счастьем.
Николетты? Я подбираю юбки, чтобы не испачкать подол.
Мы углубляемся в лес, виляя между деревьев и обходя скопления палаток. Чуть выше начинается подножье Кларинских гор, и на нас падает тень от их зазубренных вершин.
Николетта поворачивается к нам.
— Там все готово для церемонии, — кивает она на уходящую в сторону дорожку. — Джессе ждет тебя вместе с Каспаром. Как сорванный с ветви лист устремляется сквозь другие ветви к земле, так по обычаям Отема невеста должна пройти сквозь толпу гостей к своему суженому.
— Стой! — машет ладонью перед лицом Кэридвен. — Гори оно все пламенем, я уже плачу.
— Идемте за мной, — зовет остальных Николетта. — Мы будем ждать ее вместе со всеми.
Они заворачивают за деревья, а я медлю, глядя на Кэридвен. Заметив, что я не ушла, она вопросительно поднимает брови.
— Я рада, что ты счастлива, Кэри, — говорю я, опустив ладонь на ее руку.
— Я тоже, — смеется она. — Ты не представляешь, как я рада тому, что я счастлива.
Сжав ее руку, я отступаю.
— Но… спасибо, — добавляет она.
Видя слезы на ее глазах, я тоже готова расплакаться.
— Смотри не споткнись, — уже уходя, кричу я.
— Ах ты!..
Но я уже не вижу ее. Через несколько шагов палаточный лагерь заканчивается, и дорожка, по которой я иду, превращается в туннель, образованный деревьями и густой зеленой травой. Оранжевые, красные и коричневые листья осыпаются дождем. Они устилают землю ковром и пропитывают воздух своим ароматом. Люди, собравшиеся в конце дорожки, ждут появления невесты, головы Джессе и Каспара возвышаются над толпой. Музыканты готовы заиграть, как только появится Кэридвен.
Под моими ногами хрустят листья, и несколько людей поворачиваются посмотреть, кто пришел. Но музыканты не играют, поэтому большинство людей продолжают глядеть вперед. Друзья Кэридвен — Лекан, Калео и Амели — стоят с детьми Джессе. Отемнианская служанка держит на руках притихшую Шази. Справа стоят мои винтерианцы: кто-то просто набросил поверх обычной одежды атласную ткань, а кто-то, как и я, наряжен с ног до головы.
Несса машет мне рукой, подзывая к себе. Рядом с ней стоят Дендера и Коналл, но меня притягивает другой человек — и его глаза темнеют при взгляде на меня. На Мэзере иссиня-черная одежда с красивым золотистым узором, вьющимся по высокому воротнику, рукавам и груди. Волосы стянуты в узел, но несколько прядей отпущены у лица.
— Привет, — шепчу я, встав рядом с ним.
— Привет, — тихо отвечает он.
Оглядывая мой наряд, Мэзер проводит пальцами по рукаву, расшитому серебряными бусинами, и мое сердце подпрыгивает в груди.
— Ты прекрасна, — говорит он.
У меня кружится голова. Я позволила себе любить Мэзера и теперь таю от любых его слов и прикосновений. И, наверное, улыбаюсь так же мечтательно, как мгновение назад Кэридвен.
Нужно взять себя в руки, не выглядеть такой… беззащитной? Не могу подобрать правильного слова. Не могу даже думать, когда Мэзер не сводит с меня глаз. И выглядит таким же беззащитным, как я.
Когда музыканты начинают играть, разделенное нами чудесное мгновение становится еще волшебнее. Играет скрипичная музыка, и гости все как один поворачиваются к показавшейся Кэридвен.
Я смотрю на Джессе и Каспара, которые стоят впереди. Их руки сцеплены за спиной, взгляды обращены на принцессу Саммера. На Джессе туника без рукавов такого же темно-красного оттенка, что и платье Кэридвен. На лице — красная маска, простенькая и без украшений. Но даже маска не может скрыть восторга Джессе при появлении Кэридвен. Он расслабляется и расцепляет руки. В его глазах столько любви!
Мэзер сплетает свои пальцы с моими. У меня перехватывает горло от того, какую дивную душевную мелодию играют скрипки, от того, как зачарованно, с обожанием и толикой страха смотрит на меня Мэзер. Во мне тоже разгорается искра страха, и я вдруг ясно понимаю: я хочу его.
Чем ближе подходит Кэридвен к Джессе и Каспару, тем громче звучит музыка. Принцесса медленно идет сквозь людскую толпу. Когда она выходит к Джессе, он судорожно хватает ее за руки, словно она — парящий листок, который, подхваченный ветром, может улететь.
Мелодия стихает, и наступает такая тишина, что становится слышно, как воет ветер. Каспар переводит взгляд с Кэридвен на Джессе и обратно. Его губы изгибаются в улыбке.
— Кэридвен Пребен, принцесса Саммера, и Джессе Донати, король Вентралли, попросили засвидетельствовать и скрепить их союз, — начинает Каспар, повысив голос. — Мы живем во времена великой боли и страха. Единственный способ преодолеть эту боль — почувствовать столь же великую радость. И эта свадьба, — улыбается Каспар, — несомненно, огромная радость для нас.
Он достает из кармана два предмета — чернильницу и толстую кисть — и показывает их гостям.
— Как высаженные кольцом деревья растут и, обвиваясь ветвями, создают объединенную нерушимую силу, так в Отеме кольцами скрепляются брачные узы. — Каспар передает Джессе кисть и открывает чернильницу. — Первое кольцо.
Джессе обмакивает кисть в чернила и обводит плечо Кэридвен ровным черным кольцом.
— Кэридвен, — продолжает Каспар, подавая чернильницу ей. — Первое кольцо.
Она забирает кисть у Джессе, макает ее в чернила и склоняется над плечом Джессе. Ее рука подрагивает, поэтому линия выходит неровной, но это совершенно не важно.
Каспар забирает кисть и делает шаг назад.
— Теперь вы — одно кольцо, одно сплетенное ветвями дерево. Что бы ни уготовило вам будущее, вы встретите это вместе. Кэридвен и Джессе, — его речь перестает быть такой официальной, и он с радостью произносит: — Поздравляю вас!
Он взмахивает руками, представляя молодоженов гостям, и все разражаются аплодисментами, а музыканты начинают играть быстрее. Кэридвен с Джессе так пылко бросаются друг к другу с поцелуями, что чуть не опрокидываются на землю. Я с помощью магии поднимаю упавшие листья и заставляю их кружиться вокруг этой парочки. Кэридвен и Джессе ненадолго отрываются друг от друга, потрясенные парящим вокруг них многоцветьем, а потом, счастливые, опять льнут друг к другу.
— Какая свадьба без пира?! — перекрывает царящий шум голос Николетты.
Ликуя, гости не спеша следуют за Николеттой к подготовленным яствам. Толпа уносит Мэзера с собой, и меня подхватывает под руку Несса.
— Это было потрясающе! — восклицает она. — Я тоже хочу отемнианскую свадьбу.
— А как же винтерианская? — смеюсь я.
Несса мечтательно улыбается.
— Может, я просто хочу свадьбу. Или даже не свадьбу, а…
Она устремляет взгляд на Кэридвен и Джессе, прижавшихся друг к дружке лбами и перешептывающихся. Удивительно, но они выглядят еще счастливее, чем раньше. Джессе пропускает волосы Кэридвен сквозь пальцы.
— Это, — заканчивает Несса. — Я хочу это.
— Я тоже, — наклоняюсь я к ней.
* * *
Должно быть, слуги Николетты готовились к торжеству целый день, потому как перед главной палаткой устроено целое пиршество.
Вечерний свет просачивается сквозь кроны деревьев, обволакивая лагерь сумраком приближающемся ночи. Несколько палаток убрали, освободив место для столов и разведенного в самом центре костра. Площадку обтянули по периметру переплетенными лентами, на которые подвесили фонари с золотистыми огоньками, мерцающими на легком ветру. Расположившиеся сбоку музыканты начинают играть бодрую мелодию.
— Потанцуй со мной! — Несса хватает Коналла за руку.
— Чего? — недоверчиво косится на нее брат.
— Потанцуй!
Она тянет его к костру, в оранжевом отсвете которого уже танцуют пары. Коналл переводит взгляд с сестры на меня и обратно.
— Не сейчас, Несс, — тихо отвечает он.
Она расстроена.
— Пожалуйста, — просит она. — Пожалуйста, Коналл. Нам это нужно. Он и моим братом был.
Коналл закрывает сестру собой, словно хочет отгородить меня от их разговора.
— Несса, — шипит он. — Сейчас неподходящее…
— Коналл, — прерываю его я. — Она права. Тебе тоже необходимо повеселиться.
— Хорошо, моя королева, — сдается он, опять обращаясь ко мне по титулу.
Я сдерживаю раздражение. Если ему требуется приказ королевы, чтобы уступить сестре и хоть немного порадоваться жизни, то я не буду выказывать недовольства.
Несса уводит брата к танцующим, разводит его руки в стороны и пытается двигаться под музыку, вызывая у Коналла едва заметную улыбку. Кэридвен с Джессе вихрем пролетают мимо них в своем собственном безумном танце. Ритм мелодии ускоряется, и пары кружатся в такт музыке, взметая одежды. Я смеюсь, наслаждаясь смешением цветов вокруг пламенных языков костра, тихими гитарными и скрипичными переливами и барабанной дробью. От жара пламени и танцующих тел на лбу выступает пот.
Я чувствую рядом присутствие Генерала.
— Как вам свадебная церемония? — взглянув на него, спрашиваю я.
Он наблюдает за танцующими, скрестив руки на груди. Или не ответит, или заведет разговор о военной стратегии. Но нет, он слегка расслабляется.
— Винтерианские свадьбы кажутся мне красивее, — отвечает он.
Я удивленно распахиваю глаза.
Плечи Генерала снова напрягаются. Кивнув в сторону костра, он серьезно и искренно говорит:
— У тебя тоже это будет. Когда-нибудь.
— Спасибо, — выдавливаю я. Поперек горла встает ком, сердце ноет.
Мою руку обхватывают чьи-то пальцы.
— Идем! — тянет меня Несса к танцующим парам.
Мне очень хочется забыться, окунувшись во всеобщее веселье, но я чувствую стоящего за спиной Генерала и не могу выкинуть из головы сказанных им слов.
Эта ночь творит удивительные вещи.
Несса берет за руку меня и Коналла, и я смеюсь, позволяя увлечь себя в неуклюжий танец втроем. Коналл улыбается от уха до уха, а Несса вся светится. Нас обволакивают звуки музыки, свет костра и ароматы еды: корицы, жареной свинины и подогретого с пряностями вина.
Заканчивается одна песня, и тут же начинается другая. Кэридвен радостно вскрикивает, узнав мелодию. Напряженная барабанная дробь больше напоминает саммерианский мотив, нежели отемнианский. И, должно быть, песня действительно саммерианская, так как Кэридвен пускается в характерный для саммерианцев танец, соединив руки и выбивая ногами ритм. Танец принцессы подхватывают ее саммерианские друзья, затем — Джессе. И вскоре все вокруг костра пытаются копировать их движения, взмахивая руками, стуча ногами и хохоча.
Коналл нерешительно выделывает несколько па, и Несса заливается смехом, схватившись за живот. С лица Коналла не сходит улыбка. Присоединившись к нему, мы раскидываем руки в стороны, снова соединяем их, отстукиваем ногами танцевальный узор.
Кэридвен хватает за руки Джессе, и ее саммерианские друзья разделяются на пары.
Несса обводит взглядом толпу и лукаво улыбается. Я оборачиваюсь посмотреть, что она там заметила, но вижу лишь танцующих людей.
— Что такое? — перекрикиваю я музыку.
Несса подхватывает Коналла под руку и отталкивает меня.
— Он — мой партнер. Найди себе своего.
От ее толчка я на кого-то налетаю. Несса смеется, а я замечаю под ладонями полночно-синюю ткань, ощущаю твердую грудь и руки на своих локтях. Мэзер.
Мои щеки опаляет жар.
Барабаны выбивают такую неистовую дробь, что ноги сами несут меня в пляс. Прижавшись к Мэзеру, я подражаю волнообразным движениям толпы. Он выглядит потрясенным, но, быстро опомнившись, включается в танец. Наши тела чуть ли не переплетаются, глаза Мэзера горят ярче огня. Мы никогда еще не были так близки. У меня сбивается дыхание.
Мелодия замедляется и снова ускоряется, наращивая темп. Танцоры радостно кричат и двигаются все быстрее. Чем дольше длится песня, тем меньше я ее слышу. Все уходит на задний план. Я вижу лишь Мэзера, чувствую его тело, ощущаю наше сплетающееся дыхание.
Я всегда знала, что он красив. Но то, как он двигается — уверенно, настойчиво, страстно. Он не просто красивый, он… мой.
Песня подходит к концу, и я останавливаюсь. Музыканты тотчас играют другую мелодию, но я не танцую. Мэзер тоже медлит, тяжело дыша и всматриваясь в мои глаза.
Один вздох — всего один, — и Мэзер делает шаг назад. Это приглашение, молчаливый сигнал.
Не сводя с меня глаз, он проходит сквозь толпу танцующих и останавливается у края праздничной площадки. Улыбнувшись, направляется к лесу.
Магия искрящимся холодом бежит по венам, сердце бьется в ритме барабанной дроби. Вокруг костра и фонарей сгущается темнота.
Я устремляюсь за Мэзером в ночь.
