Глава 17
Ася проснулась злой и раздраженной. Такое с ней бывало редко. Ночь выдалась та ещё. Ворочалась с боку на бок, не в состоянии заснуть. В голову лезли самые абсурдные нелепые мысли. Если бы Ася находилась в комнате одна, то с удовольствием разревелась от жалости к себе. А расплакаться при Матвее гордость не позволила. Можно было сослаться на боль в руке, но смысл? Жалость Ионова ей была не нужна.
Ей от него требовались другие чувства.
Более сильные.
– Я заказал билеты через электронку. Поезд в пятнадцать сорок.
– Успеем? – Ася посмотрела на часы. Без пятнадцати девять.
– Ты сомневаешься? – буркнул он, расстегивая свою дорожную сумку и закидывая в неё мыльно-брильные принадлежности.
Видимо, не только у неё было плохое настроение.
Позавтракали они в кафе, которое находилось через площадь от гостиницы, как раз напротив входа. Его посоветовала все та же неприветливая администраторша. После завтрака отправились на уже знакомую стоянку, где без проблем взяли такси.
И снова дорога.
Ася садилась в машину с черно-белыми шашечками с замиранием сердца. Ей отчего-то казалось, что Матвей и вовсе её проигнорирует и сядет рядом с водителем, так сказать, поболтать по-мужски, развеять скуку. Продемонстрировать, что их небольшое приключение подошло к концу. Ася насупилась. Да пусть делает, что хочет! Бегать она за ним точно не будет. Но поговорить начистоту не отказалась бы.
Она ошиблась – Матвей сел рядом.
– Тебе удобно? – спросил он, когда они разместились.
– Да.
И вся обида исчезла мгновенно.
Дорога пролетела быстро. Ася ее почти не заметила, занятая своими мыслями, хотя все это время старалась смотреть в окно. На вокзал они прибыли около двенадцати.
– В кафе посидим или в зале ожидания?
Ася хотела предложить прогуляться. Погода позволяла – солнышко радовало последними теплыми деньками. Девчонки щеголяли красивыми ножками на высоких каблучках и короткими кофточками. Парни подбадривающе улыбались. Вокзал, между тем, жил своей жизнью. Кто-то уезжал, кто-то приезжал. Люди сновали между машин, выискивая встречающих. Повсюду слышались радостные крики приветствий.
Ася ответить ничего не успела. Молодой парень в джинсовой куртке с поднятым воротом и накинутым на голову капюшоном, проходя к дверям вокзала, случайно задел Асю плечом.
– Извини, – раздраженно буркнул он и покосился на хмурого Матвея, который тотчас насторожился и весь подобрался.
– Ничего… страшного, – ответила Ася, бледнея.
Парень кивнул и толкнул дверь, растворяясь в людской толпе, наполнявшей зал ожидания.
Ася растерянно моргнула. Заметив странный ступор, в который она впала, Матвей обеспокоенно спросил:
– Всё нормально.
– Нет.
– Он задел твоё плечо?
– Нет.
– Ася?
– У него… у него пистолет, – голос девушки испуганно дрогнул, и она невольно вцепилась здоровой рукой в куртку Матвея. – Я видела… видела картинку из его прошлого… Он идет убивать девушку, которая бросила его и которая в час должна прибыть из Питера… Матвей…
Дважды повторять не пришлось.
– Ты сможешь самостоятельно пройти в зал и сесть у окна? Чтобы я тебя видел? – быстро проговорил он, осторожно беря её за плечи и разворачивая к себе. Взгляд серых глаз завораживал, притягивал. Эти глаза смотрели на Асю с зарождающейся тревогой и с чем-то ещё. Что-то еще было в самой глубине, что-то, что Ася была не в состоянии распознать.
– Конечно.
Матвей коротко кивнул.
– Отлично. И… береги себя, ок?
– Хорошо, – растерянно ответила Ася, а у самой тревожно ёкнуло сердце. Интонация Матвея настораживала. Точно он с ней прощался.
Мужчина подбадривающе улыбнулся и устремился внутрь вокзала.
Следующий час для Аси показался адом. Она, как и велел Матвей, прошла к окну и села на сиденье, поставив сумку между ног. Куда дел свою сумку Матвей – история умалчивала. Он перекинул её через плечо, когда пошёл за парнем с пистолетом. На этом всё.
Ася пожалела, что не отправилась вместе с Матвеем. В конце концов, она тоже сотрудник Центра и может объяснить и рассказать правоохранительным органам куда больше, чем Матвей. И в этом случае она была бы с ним рядом, видела всё, что происходит. А это она находилась в полном неведении.
Сначала на вокзале не происходило ничего необычного. Ася сидела, нервно кусая губы. Её так и подмывало вскочить и отправиться к двум охранникам. Или позвонить Матвею, спросить, где он находится. Блин, да мало ли что с ним могло произойти? Те же менты с легкостью, не задавая вопросов и не вникая в тему, могли загрести его. Хотя нет. Ася уже поняла, что сотрудники Центра – особая каста неприкосновенных. Интересно, а они круче ФСБ? Глупая мысль, пришедшая на фоне нервного состояния.
И плечо, как назло, заныло. Ася то и дело дотрагивалась до него. Повязку сняла ещё утром, обработала рану и залепила пластырем. Возможно, кожу тянул пластырь, а может, нервозность давала о себе знать.
Увидев группу полицейских, спешно направляющихся на четвертую платформу, на которую только что объявили прибытие поезда из Питера, Ася вскочила на ноги. Значит, там всё-таки происходит какая-то заварушка. И Матвей – в центре событий.
Пришлось напомнить себе, что он опытный оперативник. Неужели если бы он был плохим бойцом, его с такой маниакальной настойчивостью старались вернуть в Центр? Нет, конечно. Поэтому надо успокоиться и ждать.
Просто ждать.
Ася искусала себе все губы. Да где же он… Говорила себе, что зря накручивает себя, что Матвей знает, что делает. Но глупое сердце не поддавалось на уговоры. Заходилось от тревоги. И эта тревога мало походила на обеспокоенность за хорошего знакомого. Всё было куда серьезнее.
Люди вокруг сидели, стояли, прохаживались. О чем-то болтали, жевали нехитрую еду, пили дешевый растворимый кофе или газированные напитки из одноразовых стаканчиков и чувствовали себя превосходно. Жизнь текла в обычном режиме. Никто из них даже представить себе не мог, что рядом с ними умирает от беспокойства неприметная бледная девушка.
Когда рядом с Асей материализовался Матвей, она негромко вскрикнула.
– Ты чего? – улыбнулся мужчина.
– А ты чего? – Ася схватилась за сердце и поднялась на ноги. Быстро осмотрела Матвея. Выглядел он отлично. Нигде не помят, не поцарапан. Спортивная сумка по-прежнему на плече (и сдалась она ей). Стоит, спокойно смотрит на неё, как ни в чем не бывало.
– Я рассчитывал немного на другое приветствие. И уж точно не на насупленные брови.
– Я не заметила, как ты подошёл, – выдохнула она, подавляя в себе сумасшедшее желание кинуться к нему на шею и расцеловать. Расцеловать всего – губы, такие мягкие, полные, щеки без щетины, глаза, в которых сейчас затаились смешливые огоньки.
– Я умею ходить бесшумно. Всё хорошо?
Он дотронулся до её талии.
Как свой.
Как мужчина, имеющий на неё все права.
Ася сглотнула.
– Я волновалась.
– Зачем?
– Как зачем? Ты же ушёл…
– Ася, – он замолчал и сделал жест, окончательно добившей её – прислонился лбом к её лбу. – Перестань.
– Я серьезно волновалась…
Она притихла, опасаясь шелохнуться и спугнуть легкое очарование момента.
– Не стоило.
– Но ты…
– Что я? Вправил мозги парню. И только.
Ася нахмурилась.
– И как понимать твои слова?
– Считай, что я с ним поговорил по-мужски. Объяснил, что такое хорошо, а что такое плохо.
– Матвей!
– Что?
– Объясни по-человечески.
– Я и объясняю.
– Я видела полицейских, спешивших на платформу.
– Не к нам точно.
– Но…
– Женщина, ты угомонишься или нет?
Он улыбался.
Стоял и улыбался. Искренне.
Ася задрожала и прижалась к нему.
– Он не убьет бывшую девушку?
– Я ушел в тот момент, когда они целовались, активно исследуя друг друга руками, губами и языками.
Ася прыснула.
– Серьезно?
– Похоже, что я шучу?
– Вот же…
– Молодежь, что с них возьмешь.
– А пистолет?
– Я решил, что мне он нужнее. Это обычная пневматика, на него даже разрешение не нужно.
– Даже так?
– Да.
От сердца отлегло. Ася не стала размышлять, правильно ли сделал Матвей, не сдав молодого человека полиции и забрав себе его пистолет. Он опытнее её, ему виднее. Душу грела мысль, что им удалось предотвратить трагедию. Не искалечены две жизни, две судьбы – уже хорошо.
– Закажем кофе?
– Давай.
Ася снова опустилась на металлический стул, наблюдая, как Матвей пошёл к кофейному автомату. Высокий. Красивый. Её?
Думала ли она в тот далекий дождливый день, переступая порог добротного деревянного дома, затерявшегося в лесу, что его хозяин станет для неё безмерно значимым человеком? Дорогим. Любимым.
Слезы выступили на глазах неожиданно для нее самой. Черт! Ещё не хватало расплакаться на глазах у Матвея. Она сжала губы, приказав себе немедленно успокоиться. Что она раскисла? И главное – отчего? Потому что поняла, что любит Матвея? Так это стоило признать давно, ещё когда они жили в его доме. Слишком притягательным в своей мужской красоте и суровости для неё он оказался. Мужчина, который не подведет. За которым чувствуешь себя, как за каменной стеной.
От накатившего волнения, Ася облизнула пересохшие губы и сцепила пальцы рук в замок. Отпускать и расставаться с Матвеем она не хотела. Всё её естество было против! Она жаждала быть с ним каждый день, видеть его, чувствовать. Знать, что он рядом.
Их командировка завершится через двенадцать часов. Они прибудут в Москву, откуда каждый поедет по своим делам. Домам. И когда они снова пересекутся?
Увидев, что Матвей разворачивается и идет в её сторону, внутренне собралась. Не время раскисать. У них ещё дорога впереди. И одно купе на двоих.
* * *
Поезд подошёл раньше на сорок минут. На Москву было много садящихся, и Матвей отвел Асю в сторону.
– Успеем. Он еще полчаса стоять будет.
Ася встала вплотную к Матвею и едва не замурлыкала от удовольствия, когда крепкая рука по-свойски обняла её за талию.
Как и должно быть.
Их купе располагалось в середине вагона, и когда они двигались по коридору, к Матвею обратилась женщина лет пятидесяти с двумя маленькими близнецами:
– Молодой человек, вы мне не поможете? Вещей много, а эти, – кивок на детишек, – с рук не слезают.
– Конечно. Сейчас сумки свои закину и помогу вам.
Матвей поставил свои сумки на пол, скинул куртку на полку, улыбнулся Асе и пошёл к женщине, которая делала отчаянные попытки угомонить непоседливых близнецов.
Ася сбросила с плеч ветровку и взяла куртку Матвея, чтобы повесить её на вешалку. И ее тот час накрыло. Знакомая удушающая волна, несущая с собой чужие воспоминания…
…– Отдай мне её, – голос Матвея бесцветный, мертвый.
Только такая ассоциация приходила на ум.
Он стоит посреди гостиной, во всем черном. Воздух наполнен ладаном и тяжелым запахом церковных свечей. Напротив Матвея – незнакомый мужчина в черном костюме с галстуком.
– Не могу, – незнакомец говорит четко и жестко. – Извини.
– Эта сука видела, как убивают мою семью. Мою жену. Моего ребенка. Видела и промолчала. Ничего мне не сказала, – бледное лицо Матвея кажется маской, высеченной из камня.
– Я соболезную твоему горю.
– Значит, не отдашь?
– Ты убьешь её.
– Убью.
– Это будет преступление. Тебя посадят. Я прикрывать не буду.
– Плевать. Такие твари, как Перинова, не должны ходить по земле. Дышать воздухом.
Тишина. Тик-так. Тик-так. Огромные настенные часы отсчитывают вечность.
– Перинова – интуит. Сильный. Она нужна Центру.
– Она – тварь. И если она нужна Центру, тогда я не нужен. Ты сделал выбор. Давай. Прощай.
Матвей разворачивается, чтобы уйти. На секунду прикрывает глаза. И с ресниц срывается скупая соленая капля…
…Асю точно током ударило. Она выронила куртку из дрожащих рук и принялась жадно глотать воздух. В груди зажгло. Чтобы не упасть, Ася здоровой рукой оперлась о стол и всеми силами заглушила рвущийся наружу крик отчаяния.
Если бы она только знала!
