Глава 12
Ася очнулась в больнице. Холодные бежевые стены и характерный запах медикаментов не перепутаешь ни с чем. Застонав от боли, девушка села на кровати. События минувших часов, как в калейдоскопе, промелькнули перед глазами, заставляя снова пережить тот ужас. Она не помнила развязки и не могла знать, что случилось с Матвеем. Синяев, этот чертов гад, её не интересовал. У неё даже сомнений не возникло, что на этот раз он получил по заслугам.
Но где же Матвей?
Тревога накатила штормовыми волнами, сердце учащенно забилось. Несмотря на боль в плече, Ася спустила ноги с кровати, намереваясь выйти в коридор. Она лежала в одноместной палате, и задать тревожащие душу вопросы было некому.
Здоровой рукой Ася ухватилась за спинку кровати, и лишь тогда ей удалось встать. И именно в этот момент раздался звук открывающейся двери – в палату вошел Сталкер.
– Привет. Пришла в себя?
Асе с трудом удалось сдержать возглас разочарования. Она надеялась увидеть другого мужчину.
– Да.
– Вот и славно.
Интуит прошёл в палату и встал в метре от неё.
– Сталкер, где Матвей? – своё здоровье Асю сейчас волновало меньше всего. Жива – и слава Богу. А рана зарубцуется, заживет.
– С ним всё в порядке, – усмехнулся мужчина, и Асе показалось, что за усмешкой он прячет горькую правду жизни, не желая ей сообщать о чем-то важном.
Мотнув головой, Ася настырно произнесла:
– Сталкер, я хочу знать, что с Матвеем! – её голос завибрировал от внутреннего напряжения.
Сталкер пожал плечами и спокойно ответил:
– Он арестован.
Ася ожидала услышать, что угодно, только не это. Она, внутренне содрогаясь, молилась, чтобы с Матвеем всё было хорошо. Чтобы он не пострадал от лихих ножей Синяева. Она даже могла предположить, что он находится в соседней палате. Да мало ли чем могла закончиться их встреча с маньяком!
Но арестован? Помилуйте, как, за что?
– Кто его арестовал? За что? Почему?
Вопросы посыпались, как горох.
– Потому что он убил Синяева, – так же ровно ответил Сталкер, незаметно для самой девушки наблюдая за её реакцией. И то, что он видел, ему нравилось.
Сестра Соломова не скрывала своего беспокойства за Матвея. И это беспокойство не походило на тревогу за случайного знакомого. Тут были замешаны личные мотивы.
– Но… Я всё равно не понимаю.
– Ася, а что конкретно ты не понимаешь? Почему Матвея повязали, а меня нет? Так Матвей – гражданское лицо, а я при исполнении.
– Черт, – простонала девушка, опускаясь на больничную койку. Ноги, задрожав, отказались держать её.
Чтобы сдержать эмоции, накрывшие её с головой, Ася зажала рот руками. Вот так всегда. Держишься, держишься, а потом – бац! – и наступает развязка. И хочется упасть лицом в подушку и рыдать громко и долго.
Синяева убили. Да простит его Господь, но ему досталось по заслугам. Такая тварь не достойна жизни. Тем более, мутированная и ставшая обладателем дара интуита.
Второе – и самое ужасное – Матвей за решеткой. В горле образовался ком, который Ася не могла сглотнуть, не разревевшись. В глазах защипало. Ионов не кисейная барышня, и его задержание – временная мера, но отчего же тогда сердце заходит от немыслимого отчаяния?
– Ася, – мужской голос оторвал её от невеселых дум. Ася вскинула кверху мордашку, не скрывая не пролитых слез. – Лёха уже вылетел к нам. Так что всё будет окей, не переживай.
Девушка постаралась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
– Я знаю, но… Всё равно переживаю. А как же полиция не разобравшись, арестовала Матвея?
– Они действовали в рамках закона. Ты должна это понимать. Совершено убийство. Заведено уголовное дело. Плюс, Матвей стрелял из незарегистрированного пистолета, который не числился на нем. Ещё это осложнило дело.
– Но Синяев – убийца! – воскликнула Ася, убежденная в своей правоте.
Сталкер кивнул.
– Это знаю я. Это знаешь ты. Мы оба знаем, что выродки, подобные ему, никогда не успокаиваются. Что им всегда будет мало – жертв, крови. Они – вампиры, живущие за счет других. Они не могут существовать без того, чтобы не убивать, не причинять боль другим. Но! – тут Сталкер сделал эффектную паузу, давая возможность осмыслить сказанное. – Перед законом на сегодняшний день Синяев чист. Судимости на нем нет. Преступлений за то время, что он совершал – тоже. По крайней мере, я не обнаружил. Так что… Сама понимаешь.
Он развел руками.
– Нет, не понимаю, – устало заметила Ася, проводя ладонью по спутанным волосам. Наверное, хорошо она выглядит. В гроб и то краше кладут. – Матвей не должен находиться за решеткой. Не должен!
– И не будет. Ася, всё разрешится.
Она посмотрела ему в лицо и увидела непоколебимую уверенность в своих словах. Слабая надежда на благополучный исход дела зародилась и в её душе. Ребята, работающие в Центре, наверняка не раз и не два сталкивались с подобными случаями. Только загвоздка заключалась в том, что Ионов на момент совершения убийства не числился ни в каких силовых структурах.
Проклятье!
И всё из-за неё. Если бы она не возникла на пороге его дома, жил бы он в своё удовольствие дальше, изготавливая потрясающе красивую мебель. Нет же, надо было ей к нему приехать, и перевернуть жизнь человека с ног на голову!
Раскаяние затопило Асю. Она повинна в его аресте, ей его и вытаскивать. Остался сущий пустяк – решить как.
– Сталкер, я хочу уйти из больницы, – решительно сказала она, снова поднимаясь. Поморщилась, когда боль, стрельнув в плече, отозвалась в груди.
Сталкер наигранно недоуменно приподнял брови.
– Ты даже не спросила, что с тобой.
– Плевать. Пальцы на руке работают, – в подтверждение слов, Ася сжала их в кулак, – с остальным разберемся. Терпеть не могу больницы.
– Все мы так. Ладно, пошли.
– Как «пошли»? – Ася немного опешила от сговорчивости Сталкера. Она думала, он, как здравомыслящий человек, скажет ей, что сначала необходимо, по крайней мере, встретиться с врачом.
– Ногами.
Ася открыла рот, чтобы сказать очередную нелепость, отругала себя и сомкнула губы.
Всё правильно. Они уходят.
На ней была ситцевая пижама, типичная для муниципальных поликлиник. Девушка оглядела себя, зачем-то сделав акцент на босые ступни, даже умудрилась ими поиграть, и снова вернулась к Сталкеру.
– Я не могу идти в этом.
– Женщины, – фыркнул Сталкер и кивком головы указал на стул, стоящий по праву сторону от кровати. Ася повернулась и покачала головой, поражаясь своей рассеянности. На стуле чьей-то заботливой рукой были разложены её вещи: джинсы, футболка и куртка. На полу, рядом с ножками стула, стояли ботинки.
– Спасибо.
– Да не за что. Я подожду тебя в коридоре.
Но уйти из больницы не замеченными, им не позволили. Ася как раз заканчивала застегивать ботинки, когда в дверь постучали, и в палату вошёл капитан полиции. За его спиной тенью маячил Сталкер. Его лицо было хмурым.
– Добрый день. Гаринина Ася Львовна?
Ася с плохо скрываемым разочарованием выпрямилась. Как же ей не хотелось встречаться и разговаривать с полицией.
– Совершенно верно, – глухо отозвалась она.
– Капитан полиции Шатлов Виталий Анатольевич. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.
И понеслось. От разговора с представителем власти уйти не было никакой возможности, но и откровенничать она с ним не собиралась. Девяносто процентов людей, узнав о её даре, сочтут сумасшедшей. Пять, поверив, поостерегутся вмешательства в личную жизнь; остальные пять тотчас выстроятся в очередь, захватив к ней на беседу вещи, причем, принадлежащие другому человеку. Ссылаться на плохое самочувствие тоже не было смысла – капитан Шатлов застал её в нужный момент, минуту спустя её бы уже не было в палате. Значит, ответить на все интересующие его вопросы она в состоянии.
Они остались беседовать в палате. В планы Аси не входило идти с капитаном еще куда-то. Жаль, что Сталкер к беседе допущен не был, Шатлов демонстративно закрыл дверь перед ним.
Ася отвечала на вопросы скупо, тщательно следя за тем, что говорит. Капитан понял, что откровенничать она не собирается, и намекнул, что если она не прекратит играть в недомолвки, то он вынужден будет сопроводить её в участок.
– На каком основании?
Ответить Шатлов не успел.
На этот раз дверь в палату отворилась без стука, и в комнату ввалился немного запыхавшийся и помятый Лешка.
Ася едва не вскрикнула от радости, увидев брата. Тот, мгновенно нацепив на лицо серьезную мину, двинулся в сторону капитана.
– Добрый день, капитан. Извините, но у вас нет полномочий допрашивать сотрудницу нашего Центра.
Кто из них двоих удивился больше – Ася или Шатлов – сказать было сложно. Ася так же быстро постаралась взять себя в руки, чтобы капитан не заметил её замешательства. Еще не хватало, чтобы у того возникли подозрения.
Но не тут-то было.
Шатлов поднялся на ноги – они беседовали с Асей, устроившись на больничных стульях – и недовольно глянул на Соломова из-под нахмуренных бровей.
– Документы, надеюсь, вы сможете предоставить?
Алексей сдержанно улыбнулся:
– Конечно.
И выудил из внутреннего кармана две красные «корочки».
Больше у капитана Шатлова вопросов не возникло. Коротко попрощавшись с Асей, он вышел из палаты.
Как только за ним закрылась дверь, Ася, не сдерживая более эмоций, вскочила на ноги и кинулась к брату. И сразу же почувствовала, как на душе становится легче от осознания того, что рядом родной человек. Всхлипнув, Ася прижалась сильнее к крепкому спортивному телу Лешки.
– Тихо-тихо, чего ты, – улыбнулся Алексей, успокаивающе поглаживая девушку по спине. – Плечо не разбереди.
– Откуда… как… – у Аси не получалось связно говорить. Отодвинувшись от брата и ещё раз всхлипнув, она размазала так долго сдерживаемые слезы по щекам.
Тот усмехнулся.
– Оттуда.
– Нет, я серьезно.
– Примчался, как только позвонил Сталкер. Моя командировка закончилась раньше на два дня – спешил, дела удалось уладить быстрее, – и, как оказалось, не зря, – в глазах Соломова мелькнула горечь и затаенный страх. Он не стал говорить Асе, что опасался оказаться в той ситуации, которая случилась с Ионовым несколько лет назад. Той, из-за которой тот бросил службу. Той, из-за которой лишился семьи. Пусть Ася с Лешкой общались не так часто, как подразумевает близкое родство, но он чувствовал себя в ответе за девчонку. И никогда бы себе не простил, если бы с ней что случилось.
Поэтому, как только вернулся в Москву, первым же самолетом вылетел к ней.
Вовремя.
Да, не зря, – Ася до крови прикусила нижнюю губу. – Синяев… Он…
– Я всё знаю.
– Матвей…
– Ася, я тоже всё знаю.
– Он в полиции! – тревога прорезалась сквозь слёзы. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Тело дрожало, и угомонить дрожь не было никаких сил. У Аси точно убрали заслонку, и все эмоции – страх, отчаяние, затаенная надежда, зарождающаяся симпатия – вырвались на свободу, заклубились смерчем вокруг неё. Она столько лет жила в этом мире, где эмоции принято скрывать, чтобы не казаться слабым. Но что это будет за жизнь, если даже перед самыми близкими и дорогими нельзя быть истинной, без лжи и утаивания?
Руки Лешки со спины переместились на плечи. Ася слегка поморщилась, когда мужская ладонь вскользь задела повязку.
– Извини.
– Лешка, плевать на моё плечо! Ты слышал, что я сказала про Матвея?
Отчего-то на лице брата появилась довольная улыбка, за которую тотчас захотелось его ударить. Чего он улыбается? Чего она такого забавного сказала?
– Слышал. И не паникуй, старушка. Сейчас всё решим.
– Каким образом?!
– Обычным. Как решил с тобой. Ты ещё не заметила, что я у тебя периодически выступаю в роли волшебника? Появляюсь и решаю проблемы.
Ася нахмурилась.
– Я серьезно.
– Так и я серьезно. Сейчас тебя доставлю в отель, а сам к ментам поеду. Вытаскивать Ионова. Заодно ему… – Алексей прокашлялся, демонстрируя, что здесь он бы словечко покрепче завернул. – Пенделя ему хорошего вставлю. Какого хрена оружие незарегистрированное хранил?
Для Аси хранение оружия было меньшей проблемой. Она плохо была знакома с Уголовным Кодексом, и в её представлении за хранение оружия полагалось небольшое наказание, штраф какой-нибудь, но не больше. А вот за убийство Синяева Матвею грозил реальный срок.
Или не грозил?
– Алеш.
– Да?
– Ты же вытащишь Матвея?
– Женщина, ты вообще слышишь, что я тебе говорю? Нет, не слышишь. По глазам вижу.
Ещё немного – и у Аси случится запоздалая истерика. И она на неё имеет полное право.
Окончательно размазывая слёзы по щекам, она кое-как улыбнулась.
– Я тебя поняла. Поняла…
– Вот и славно.
– Лёш.
Продолжать фразу она не спешила.
– Давай, договаривай, чего замолчала?
– Этот сукин сын мертв.
Соломов мгновенно стал серьезным. Снова притянул девушку к себе и глухо отозвался:
– Я знаю, Ася, знаю. Для тебя всё закончилось.
– Да… Слава Богу, – Ася снова прикусила нижнюю губу. – Закончилось.
Хотя, нет, подождите-ка.
Ася встрепенулась и с подозрением посмотрела на брата.
Тот, заметив изменившийся взгляд, сделал шаг назад.
– Что? Ася, ты на меня так смотришь, точно я тебе рубль должен.
– Хуже.
– Даже так?
– Да. Леша, что за документ ты показывал капитану? Фальшивку?
– Нет, – мужчина на всякий случай сделал еще один шаг назад.
Ася заметила его уловку, и она насторожила её ещё больше. Да и очень кстати вспомнилось, как он, схитрив, заставил её остаться у Ионова.
Выдохнув, девушка приказала себе успокоиться. Больничная палата не лучшее место, чтобы выяснять все подробности.
– У меня к тебе вопросы. И претензии. Много.
– И тех и других?
– Да.
– Они подождать могут? – поняв, что буря в лице женского недовольства временно миновала, Соломов заметно расслабился. За маской паясничества и наигранного легкомыслия скрывалась смертельная усталость. Он не спал третьи сутки, держался на энергетиках. Чувствовал – ещё немного, и сдаст позиции. Поэтому срочно надо улаживать дела – и в отсыпку.
А дел ещё предстояло сделать много.
У Аси схлынула волна эмоционального взрыва, и она начинала медленно приходить в себя. Постепенно всё вставало на свои места. К лучшему. Пришло понимание, что не обязательно решать все вопросы здесь и сейчас.
– Могут. Леш, увези меня отсюда.
– Во! Другое дело. Пошли. Сейчас Сталкер тебя доставит в отель, а я к Матвею.
Сердце снова испуганно замерло. Дай Бог, чтобы у Лешки всё получилось, чтобы он там не задумал…
– Леш, я не хочу в тот отель.
– Ты в него и не поедешь. Сталкер перевез твои вещи в другую гостиницу.
– Спасибо, – поддавшись эмоциональному порыву, Ася чмокнула брата в небритую щеку и уже тише добавила: – За всё.
