Когда подали еду — какую уж могли приготовить в спешке, — Зигфрид сел с красавицей за стол, чтобы подкрепиться и вновь обрести свою прежнюю силу. Но не успел он сделать и глотка, как вдруг, откуда ни возьмись, из-за гор появился в воздухе ужасный дракон, а с ним семь змеёнышей, и горы от этого содрогнулись, словно бы готовы были рухнуть, так что немудрёно было бы и помереть со страху. Красавица страшно испугалась, так что пот выступил у неё на лице, а все карлики, прислуживавшие за столом, разбежались. Зигфрид же взял край своей шёлковой одежды и вместо носового платка вытер им заботливо девице пот с лица и молвил: «Не отчаивайтесь, моя красавица, господь нам поможет». — «Ах, дорогой мой господин, — воскликнула девица, — если бы даже вам помогал весь свет, всё равно теперь нам пришёл конец». — «Господь не допустит этого, моя дорогая, — молвил рыцарь, — это речь женщины, рыцарь же скажет по-иному; пока с вами господь бог и я, ничто не грозит вам, кто посмеет отнять у вас жизнь, которую дал вам господь?».

Пока влюблённые беседовали подобным образом, дракон подлетел совсем близко, извергая перед собой пламя на расстояние трёх копий, так что гора раскалилась, словно горела огнём. Дракон меж тем ударился о гору с такой силой, что она треснула и содрогнулась, как если бы собиралась рухнуть. Зигфрид с красавицей, находившиеся под горой, страшно перепугались, думая, что скала обрушится и завалит их (ибо они укрылись от великого жара внизу в пещере, чтобы выждать, пока пламя, которое дракон принёс с собой, без сомнения, из преисподней, немного не остынет и не угаснет).

Этот дракон некогда был прекрасным юношей и за любовные дела был проклят одной женщиной, так что при нём безотлучно находился сам дьявол во плоти, коему он должен был служить телом и душой. Но он сохранил человеческий разум и обладал дьявольской силой, поэтому он и похитил красавицу, которую собирался по прошествии пяти лет, когда вновь обретёт человеческое обличье, взять в жёны. Хотя красавица и жила надеждой, что он по прошествии пяти лет вновь примет человеческое обличье, всё же она испытывала перед ним такой ужас, как перед самим дьяволом, и легко можно вообразить, что она никогда и вовеки веков его бы не полюбила.

Дракон же разъярился сверх всякой меры из-за того, что у него хотят похитить его красавицу, которую он кормил и поил вот уже более четырёх лет, а зимой согревал своим жаром, защищая от холода, который на Драконовой горе был лютым и нестерпимым. Ибо зимой он ложился поодаль пещеры и удерживал ветер, мороз и холод, чтобы девице не приключилось от этого неудобства (кроме тех случаев, когда он отправлялся на поиски пищи). К тому же он собирался вскоре взять её в жёны, поэтому он чуть было не лопнул с досады.