Я поднялась с колен, спустила воду в унитазе, прополоскала несколько раз рот. В горле стоял кисловато-горький привкус, слезы на щеках еще не высохли. И будто мало мне было уже разгорающегося отвращения к себе, я вдобавок подумала: стены здесь слишком тонкие и могут меня выдать. Соседи могли услышать звуки рвоты и льющейся воды.

Еще будучи студенткой, я научилась вызывать у себя рвоту. За прошедшие восемь лет этот навык очень развился. У меня было достаточно «практики», так что рефлекс иногда возникал сам собой, если я слишком много съедала. Но с тех пор как я переехала в эту квартиру, мне все труднее было хранить свою отвратительную тайну.

– А-а-а! – рыдала я в подушку, чтобы никто не услышал. – Это безумие! Мне 26 лет, но я порабощена какой-то дурацкой коробкой печенья.

Вскочив с кровати, я побежала на кухню и схватила полуторакилограммовую коробку шоколадных галет, уже наполовину опустошенную. Я колотила по ней, ломала и рвала ее так, будто в ней заключалась какая-то живая, противодействующая мне демоническая сила. Костяшки пальцев у меня сначала покраснели, потом побелели. Так я выплескивала ярость, которую никто никогда не видел. Этот монстр скрывался под личиной всегда веселой и счастливой девушки – именно такой меня считали окружающие. Разделавшись с коробкой и ее содержимым, я собрала мусор и выбросила его в мусоропровод, прислушавшись, как он пролетел 15 этажей и шлепнулся где-то далеко внизу. «Это метафора моей жизни», – подумала я. Я достигла дна.

Я всегда верила, что случайных совпадений не бывает, поэтому, увидев через два дня после этого происшествия рекламу семинара «Стройность внутри тебя», поняла, что она обращена именно ко мне.

Приехав в назначенное время на семинар, я обнаружила, что зал заполнен людьми намного полнее меня. Но их лишние килограммы были всем заметны, моя же проблема скрывалась глубоко внутри.

– Зачем вы пришли? – поинтересовалась женщина, сидевшая рядом со мной. – Я бы мечтала быть такого размера, как вы. Кстати, какой он – четвертый?

Руководитель группы попросил каждого из нас встать и рассказать, чего он ждет от этой встречи.

– Я хотел бы сбросить 35 килограммов, – объявил мужчина с костылями. – Колени не держат мой вес.

– Восемь килограммов! – сказала другая женщина.

– Я хотела бы сбросить то, что набрала после родов. Ребенок, кстати, оканчивает колледж в июне.

Я встала и некоторое время молчала, подбирая слова. Мне пришлось схватиться за спинку стоящего впереди стула, чтобы не потерять равновесие от волнения. Слезы бежали у меня по щекам.

– Мне хочется, чтобы прекратилась ставшая привычной рвота.

Я никогда не говорила этих слов – ни другим, ни себе самой. И вот призналась совершенно незнакомым людям, открыла им свой гадкий, отвратительный секрет, тяготивший меня больше, чем что-либо в жизни. И тут раздались аплодисменты. Крупная дама рядом со мной пожала мне руку.

В течение шести последующих недель по понедельникам я приходила на встречи группы, чтобы вместе с собравшимися там людьми сделать следующий шаг к своей цели. Мы не обсуждали диеты, не считали калории, не слушали лекции по правильному питанию. Да мне это и не нужно было – я все это знала. По иронии судьбы в колледже я специализировалась на диетологии. В первую неделю нам задали простое задание: есть, не совмещая это занятие ни с каким другим. Не смотреть телевизор, не читать, не перекусывать, стоя у рабочего стола. Просто сесть и есть. Во вторую неделю мы оценивали голод по десятибалльной шкале, где десять соответствовало абсолютной сытости. Это нужно было сделать до приема пищи, а затем во время трапезы остановиться на отметке пять или шесть. При этом можно было выбирать любые продукты, какие пожелаешь. Но, как уже говорилось, мы должны были соблюдать два условия: сидеть и есть, ни на что не отвлекаясь, и не наедаться «до отвала».

Таким образом я заново настраивала и отлаживала свой аппестат – мозговой центр, отвечающий за контроль над аппетитом и количеством потребляемой пищи. Эти механизмы были у меня всерьез подорваны постоянным перееданием и принудительной рвотой. Мы все вели дневники, записывая, что и когда съели. Кроме того, мы писали письма самим себе и близким, в которых говорилось о прощении, любви и принятии себя и окружающих.

В какой-то момент я поняла, что избавляюсь не от лишнего веса, а от ненависти. Сколько может весить тайна? Я нарастила защитный слой жира, который не давал мне соприкоснуться с моими собственными чувствами. Каждую неделю я избавлялась от какой-то части этой жировой прослойки, а вместо нее появлялось нечто более серьезное – принятие себя.

Прошло 24 года с тех пор, как я дала себе обещание никогда больше не вызывать рвоту. Сейчас мне пятьдесят, я здорова, сохраняю хорошую фигуру и чувствую себя куда лучше, чем в двадцать. Единственное, что все эти годы приходилось упорно «извергать из себя», так это навязчивую самокритику и разрушительное самокопание, постоянно зудящие в моем сознании. Но при этом я часто и охотно устраиваю себе настоящие душевные «пиры», до краев наполняя чашу своей жизни добротой, состраданием и позитивными мыслями о себе и окружающих.