Махаев Сергей Константинович родился 6 сентября 1874 года в семье священника, служившего в Спасской церкви села Усово Звенигородского уезда Московской губернии, где находилось имение великого князя Сергея Александровича. Отец Константин был законоучителем и духовником церковноприходской школы в Усове, находившейся на полном содержании великого князя.

Духовное образование Сергей Константинович получил в Вифанской духовной семинарии, которую он окончил по первому разряду в июне 1895 года. По окончании семинарии он был определен в псаломщики к московской церкви святителя Николая Чудотворца в Кошелях.

С самого начала своей церковной деятельности Сергей Константинович проявил себя как педагог и ревностный проповедник слова Божия. Будучи псаломщиком, он исполнял обязанности учителя в Николо-Мясницкой двухклассной церковно-приходской школе, причем делал это безвозмездно, затем занимал должность учителя русского языка в старшем отделении Сергиевской в Рогожской слободе церковно-приходской школы. В эти же годы он женился на Людмиле Сергеевне Цветковой, дочери московского священника Сергия Цветкова. Детей супруги Махаевы не имели.

В дальнейшем события жизни Сергея Константиновича оказались тесно связанными с деятельностью владельцев Усовского имения, принимавших большое участие в семье отца Константина Махаева: дочь его Антонина обучалась в Мариинском епархиальном училище на стипендию великого князя, сын Александр был приглашен на должность директора школы-интерната для глухонемых детей, находившейся под попечительством великой княгини Елизаветы Феодоровны.

В 1900 году при Московской Иверской общине сестер милосердия Красного Креста, почетными попечителями которой являлись великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Феодоровна, была построена церковь в честь Иверской иконы Божией Матери. На священническую вакансию в этой церкви 29 июля 1900 года был назначен псаломщик Сергий Махаев. Преосвященный Парфений (Левицкий), епископ Можайский, 15 октября 1900 года рукоположил его во диакона и 17 октября того же года во священника. В этой церкви отец Сергий прослужил девятнадцать лет.

Став священником, отец Сергий получил возможность продолжить педагогическую деятельность уже в качестве законоучителя. С 10 сентября 1901 года с разрешения епархиального начальства он одновременно состоит законоучителем основных классов Петровско-Серпуховского городского начального училища и Торговых классов Московского общества распространения коммерческого образования. Он также становится членом — сотрудником Московской комиссии Императорского Православного Палестинского Общества, которое возглавлял великий князь Сергий Александрович.

С осени 1905 года по просьбе великой княгини Елизаветы Феодоровны отец Сергий начинает учить Закону Божию и будущих сестер Иверской общины. В качестве члена Попечительского совета Иверской общины он являлся ее представителем в Особой комиссии Красного Креста по церковному сбору, в Комиссии по сбору пожертвований при Московском местном управлении Российского общества Красного Креста. Кр оме того, он являлся особо уполномоченным по церковному сбору на Красный Крест в Замоскворечье. С 1908 года отец Сергий состоял законоучителем школы при Доме бесплатных квартир на Якиманке Московского купеческого общества.

Занимаясь с сестрами общины, отец Сергий старался духовно развивать своих подопечных, готовить их к предстоящему служению помощи страждущим и укреплять тех, кто уже подвизался на этом поприще, уча черпать силы в благодати Божией и прибегать к предстательству святых. Он совершал с сестрами паломнические поездки в Троице-Сергиеву лавру, вел с ними беседы о духовной жизни, наставлял их рассказами об отечественных подвижницах благочестия. Примером таких бесед служат изданные им в 1914 году в Москве книги «Беседы пастыря с сестрами милосердия» и «Подвижницы милосердия. Русские сестры милосердия: краткие биографические очерки». Весь мир знал о подвиге сестры милосердия, знаменитой английской аристократки мисс Флоренс Найтингейл, посвятившей свою жизнь уходу за больными и ранеными. Из книги отца Сергия русское общество узнало о самоотверженных подвижницах милосердия, своих соотечественницах, которые, имея возможность жить беззаботно, отказываются от удовольствий, жертвуя своими силами и здоровьем, а зачастую подвергая жизнь свою опасностям. Отец Сергий на примере известных и малоизвестных отечественных тружеников на ниве милосердия показывает, каким образом посреди обыкновенных, будничных и малопривлекательных трудов может быть исполнена заповедь Христова о любви к Богу и ближнему.

Отца Сергия отличала особая духовная настроенность, которая проявлялась по отношению к окружавшим его людям и событиям. Примером тому служат некоторые из его слов, опубликованные в дореволюционных церковных периодических изданиях. Когда по окончании военных действий в 1905 году отряд Иверской общины вернулся в Москву с Дальнего Востока, отец Сергий встретил прибывших в храме общины приветственной речью. В этой речи мало обычных для такого случая похвал и поздравлений. Отец Сергий, напоминая известные слова Спасителя, риторически вопросил вернувшихся сестер: Что смотреть ходили вы в пустыню? (Мф. 11, 7). Далее он сказал о том, что война также является пустыней — пустыней духа, где попираются и отрицаются высшие стремления людей к единению в любви. Но как в пустыне являлись многие великие подвижники духа, так и в этой пустыне духа просияли многие подвижники, не только среди воинов, но и среди многих тружеников, отправившихся на поля военных действий для дел милосердия и любви. Каков же плод этих дел для самих тружеников? «Вы видели воочию, как немногие, силу и власть греха, несущего ужасы войны и страданий людских. Что же, созерцание всего этого внушило ли вам сильнейшее отвращение к первопричине этих несчастий — греху? Вид постоянной смерти — последствия того же греха — научил ли вас быть мертвыми плоти и греху и живыми Богови? Видя лишения, испытываемые воинами, научились ли вы быть довольными тем малым, что дает вам Господь? Видя терпение и безропотное несение болезней и несчастий искалеченных, изуродованных братий своих, научились ли вы от них христианскому терпению в несении добровольно возложенного на себя Креста Христова? Слыша и видя постоянную готовность и желание других умереть во имя долга, навыкли ли и вы быть готовыми всю жизнь свою отдать на дело любви и не только не получить никакой награды земной или похвалы за дело служения своего, а, наоборот, получить, может быть, оскорбление, гонение, болезнь и самую смерть? Если таковы результаты вашего путешествия, то дело милосердия приобрело в лице вашем великих, истинных служителей… Приветствуя вас с благополучным возвращением, молю Господа, да поможет Он вам уподобиться шедшим из пустыни Иорданской с проповеди Иоанна, возвращавшимся в духе покаяния и сокрушения о грехах, но, вместе, и в радостном ожидании скорого спасения, с горячим желанием последовать за грядущим Спасителем и быть достойными Его, с чувством глубокой благодарности к Богу. Аминь».

После Октябрьского переворота 1917 года отец Сергий продолжал служить в Иверском храме. Поскольку община была лишена средств, на которые обеспечивалось прежде ее существование, и был ликвидирован капитал, на проценты от которого содержался причт, он, подобно многим другим священникам в это время, устроился на государственную службу. Местом его работы стал Юридический отдел Замоскворецкого Совдепа. Именно в качестве служащего Юридического отдела 5 февраля 1919 года поставил он свою подпись на договоре общины верующих с Моссоветом о пользовании Иверским храмом и его имуществом. Встречается его подпись и на подобных договорах других церквей Замоскворечья. О том, что и в этой деятельности он оставался верен Церкви, свидетельствует составленный в январе 1920 года запрос, в котором Отдел юстиции Моссовета требует в срочном порядке объяснить, на каком основании Замоскворецким Совдепом, вместо ликвидации, домовые церкви сохранены и сданы группам верующих.

24 июня 1919 года отец Сергий был назначен настоятелем храма во имя святых апостолов Петра и Павла на Большой Якиманке. В августе 1919 года батюшка хлопотал о передаче в храм, настоятелем которого он стал, богослужебного имущества из закрытого домового храма святого Александра Невского и о разрешении богослужения в этом храме. Не оставлял он и преподавания Закона Божия. Он являлся секретарем Совета приходских общин во имя Святого Духа в Замоскворечье, которым были организованы богословские чтения для взрослых в храме святых апостолов Петра и Павла на Якиманке и для юношества — в храме святителя Николая в Голутвине.

26 марта 1920 года митрополитом Крутицким Евсевием отец Сергий был возведен в сан протоиерея. В феврале 1922 года отцу Сергию «за выдающиеся пастырские труды разрешено Московским епархиальным советом принять и носить золотой с украшениями наперсный крест, поднесенный прихожанами».

В том же 1922 году он был арестован по подозрению в преподавании Закона Божия детям и содержался две недели в Доме предварительного заключения, но был освобожден.

В мае 1922 года, после заключения под домашний арест в Донском монастыре Святейшего Патриарха Тихона, произошел обновленческий раскол. Поначалу обновленцам удалось привлечь на свою сторону значительное число московского духовенства. Отец Сергий, будучи в известной степени простодушным, искренне считал, что это движение действительно открывает широкие возможности пастырской деятельности, основанной на истинно христианских началах. Однако, когда отец Сергий разобрался в истинной сути и источниках обновленческой смуты, он отошел от обновленцев и занял по отношению к ним непримиримую позицию. В феврале 1924 года протоиерей Сергий, стоявший во главе православной общины, организовал активное сопротивление общине «Союза церковного возрождения», захватившей церковь Петра и Павла. Он подавал апелляцию заместителю наркома юстиции и даже сдал группу обновленцев, начавших переоборудовать храм по своему вкусу, в отделение милиции, так что обновленческий «епископ» Антонин (Грановский) вынужден был оправдываться. Отец Сергий с прихожанами организовали охрану храма. Когда явились обновленцы, то были заперты внутри, и отец Сергий привел к храму милицию, которая потребовала прекращения работ и препроводила участников в отделение для составления протокола, пообещав вернуть отцу Сергию ключи от храма.

В связи с этим 22 февраля Антонин (Грановский) написал на отца Сергия в Московский Совдеп донесение, которое заканчивалось словами: «Возрожденческая община просит Отдел управления принять меры к ликвидации махаевщины и содействия ей ко вступлению и пользованию храмом соответственно обряду “Союза возрождения”». 1 марта 1924 года отец Сергий подал митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому) прошение следующего содержания: «Ввиду передачи нашего храма Управлением Моссовета группе верующих “Союза возрождения”, прошу причислить временно, впредь до решения дела в Наркомюсте, к храму святого Марона Чудотворца, что в Старых Панех, прихожан, состоящих в каноническом общении со Святейшим Патриархом Тихоном, и причет в составе меня, диакона Федора Чемичева и просфорницы Марии Введенской».

Действия отца Сергия, направленные на сохранение храма за православной общиной, привели к тому, что он был арестован, продержали его в заключении три месяца. После освобождения он служил вторым священником в храме святого Марона Чудотворца в Старых Панех до его закрытия в 1930 году. Отец Сергий был человеком очень деятельным и пользовался большой любовью прихожан. В храме он всегда был окружен народом, желавшим получить от него совет и благословение. Будучи бездетным, отец Сергий очень любил детей, в ответ на его доброту и ласку дети очень любили и с удовольствием делали его участником своих игр.

Следующим местом служения отца Сергия была церковь в Останкине, рядом с которой он поселился. И здесь любовь народная не оставляла пастыря. Прихожане не только окружали его в церкви, но и приходили к нему домой, где их всегда старались упокоить и накормить. В начале 1930-х скончалась супруга отца Сергия матушка Людмила.

В 1937 году отец Сергий был назначен настоятелем Богоявленского собора города Ногинска (Богородска). В августе 1937 года были арестованы все члены церковного совета Богоявленского собора. Чтобы избежать закрытия храма, отец Сергий организовал создание новой двадцатки. В обстановке массовых арестов некоторые члены новой двадцатки заявили о своем выходе из нее; впоследствии это дало повод обвинять отца Сергия в том, что, организуя новый церковный актив, он оказывал давление на верующих и, кроме того, ввел в церковный совет «антисоветски настроенных лиц».

Отец Сергий оказывал помощь ссыльным священнослужителям и их семьям. Письма с просьбой об оказании помощи посылались на имя Анастасии Ивановны Кулевой, прихожанки Богоявленского собора, в доме которой он тогда проживал. Через некоторое время он был вынужден поменять место жительства и снял комнату у благочестивых сестер Анны и Евдокии Богачевых. В этой комнате и до него останавливались священники. Многие соседи сторонились сестер, принимавших под свой кров «попов — врагов народа». Но были и другие, дети которых на всю жизнь сохранили память о том, с какой любовью всегда относился к ним живущий у Богачевых отец Сергий.

22 ноября 1937 года отец Сергий был арестован по обвинению в «контрреволюционной агитации» и заключен в тюрьму города Ногинска. В тот же день он был допрошен.

— Вы арестованы за активную контрреволюционную деятельность, признаете вы это?

— Никакой контрреволюционной деятельности я не проводил.

— Следствием установлено, что вы подложным, обманным путем привлекали верующих в церковную двадцатку. Дайте показания по этому вопросу.

— Обманным путем я верующих в церковную двадцатку не вовлекал.

— Следствием установлено, что вы в одной из бесед с верующими по возвращении из Московской епархии высказывали террористические намерения против коммунистов. Признаете вы это?

— Никогда я террористических намерений не высказывал.

— Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?

— Виновным в предъявленном мне обвинении я себя не признаю.

В обвинительном заключении по следственному делу протоиерея Сергея Константиновича Махаева написано, что он, «будучи враждебно настроен против советской власти и являясь одним из участников контреволюционной террористической группы бывших торговцев и церковников, активно проводил контреволюционную агитацию среди верующих Ногинского района, призывая их к организованной борьбе против советской власти, и высказывал террористические намерения. Помимо этого, писал и распространял среди верующих листовки контрреволюционного характера, рекламируя их как Священное Писание».

25 ноября 1937 года тройка НКВД приговорила отца Сергия к расстрелу. Протоиерей Сергий Махаев был расстрелян 2 декабря 1937 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

Память священномученика Сергия Махаева 2 декабря.