Глава 47

Ганси позволил себе посмотреть лишь несколько мгновений обескураживающего видения — его пальцы ни с того ни с сего прикоснулись к лицу Блю, — а потом он выметнулся из дупла, оттолкнув с дороги настоящую Блю. Он должен был увидеть, что случилось с Адамом, хотя в душе ощущал нехорошее предчувствие, как будто знал заранее, что именно увидит.

Естественно, Адам, невредимый, стоял в кругу, уронив руки вдоль тела. В одной руке он держал пистолет. В нескольких футах от него, возле самой границы круга, лежал растоптанный Велк. Его тело было засыпано палыми листьями и ветками, как будто лежало здесь не несколько минут, а годы. Крови оказалось на удивление мало, а вот неестественное положение изломанного тела сразу бросалось в глаза.

Адам не сводил с него глаз. Его и без того непричесанные волосы стояли дыбом на затылке, и это было единственным признаком того, что он вообще двигался с места за время, прошедшее с тех пор, когда Ганси видел его прошлый раз — несколько минут назад.

— Адам, — не столько произнес, сколько выдохнул Ганси. — Как к тебе попал пистолет?

— Деревья, — сказал Адам. В его голосе прозвучала холодная отдаленность, свидетельствующая о том, что юноша, которого знал Ганси, сейчас отодвинут куда-то в дальние закоулки его души.

— Деревья? Боже! Ты застрелил его?!

— Конечно, нет, — ответил Адам и осторожно положил пистолет на землю. — Я только отпугивал его, чтобы он не вошел в круг.

Ганси захлестнуло ужасом.

— Ты допустил, чтобы его растоптали?

— Он убил Ноа, — сказал Адам. — Он этого заслужил.

— Нет. — Ганси закрыл лицо руками. Перед ним лежал труп, тело человека, которого он знал живым. У них еще не было даже права покупать алкогольные напитки. И тем более права решать, кто заслужил жизнь, а кто смерть.

— Ты и вправду хотел, чтобы я впустил сюда убийцу? — резко спросил Адам.

Ганси не знал даже, как приступить к описанию силы своего ужаса. Он знал только, что этот ужас снова и снова рвется из него, нисколько не теряя своей свежести от повторений.

— Он ведь только что был живым, — безнадежно проговорил он. — Он на прошлой неделе объяснил нам четыре неправильных глагола. А ты убил его.

— Не говори так! Да, я не спас его! И не учи меня, что я должен считать черным, а что белым! — прокричал Адам, но, судя по лицу, он ощущал себя таким же несчастным, как и Ганси. — Силовая линия пробудилась, и мы сможем найти на ней Глендура, и все будет так, как должно быть.

— Мы должны вызвать полицию. Мы должны…

— Мы ничего не должны. Велка мы бросим здесь, пусть гниет. Как он бросил Ноа.

Ганси отвернулся. На душе у него сделалось немыслимо мерзко.

— А как же правосудие?

— Ганси, это и есть правосудие. Самое настоящее. В этом месте все настоящее. И справедливость — тоже.

Ганси же все это казалось неверным по самой своей сути. Вроде вывернутой наизнанку правды. Он смотрел на случившееся и так, и этак, но в любом случае там присутствовал труп молодого человека, до ужаса похожий на изуродованный скелет Ноа. И еще там был Адам, который внешне вроде бы не изменился, но в его глазах что-то появилось… И в очертании рта.

Ганси ощущал надвигающуюся потерю.

Из дупла показались Блю и Ронан. Блю, увидев Велка, закрыла рот ладонью. У Ронана на виске темнел уродливый синяк.

Ганси просто сказал:

— Он умер.

— По-моему, нужно скорее уходить отсюда, — сказала Блю. — Землетрясение, и эти животные и… не знаю, насколько это связано со мною, но…

— Да, — согласился Ганси. — Нужно уходить. А решить, что делать с Велком, мы сможем и в другом месте.

На сей раз голос услышали все. И говорил он по-английски. Все четверо замерли, совершенно нечаянно исполнив именно то, чего хотел голос.

Мальчик. Scimus quid quaeritis.

(Мальчик. Мы знаем, что ты ищешь.)

Хотя деревья могли обращаться к любому из трех мальчиков, Ганси решил, что эти слова обращены именно к нему.

— И что же я ищу? — вслух спросил он.

В ответ раздалась довольно продолжительная тирада по-латыни; слова путались, он не успевал расслышать и понять их. Ганси скрестил руки на груди, стиснул кулаки и взглянул на Ронана, ожидая перевода.

— Они говорят, что всегда ходили слухи, будто где-то на дороге духов похоронен король, — сказал Ронан, глядя Ганси в глаза. — Они думают, что это может быть твой король.