Глава XIV
«Сянь Вэнь»
«Сянь спросил…»
1.
Сянь спросил, что такое стыд.
Учитель ответил:
— Когда в стране царит Дао-Путь, а [чиновники] думают [только] о жалованье, и когда страна лишилась Дао-Пути, а [чиновники продолжают] думать [только] о жалованье, – вот это и есть стыд.
2.
[Сянь] сказал:
— Когда смогут избавиться от тщеславия, самомнения, злобы и алчности – можно ли считать это человеколюбием?
Учитель ответил:
— Можно считать это [избавление] трудным, что же касается человеколюбия, я не знаю.
3.
Учитель сказал:
— Ши-книжник, думающий лишь о спокойствии и удовольствиях, не достоин так называться.
4.
Учитель сказал:
— В государстве, где царит Дао-Путь, говорить надо прямо и действовать прямо; в государстве, лишенном Дао-Пути, действовать надо прямо, а говорить сдержанно.
5.
Учитель сказал:
— Тот, кто обладает добродетелью, непременно произносит слова, [заслуживающие внимания], но тот, кто произносит слова, [заслуживающие внимания], не обязательно добродетелен.
Обладающий человеколюбием непременно отважен, но отважный не обязательно человеколюбив.
6.
Наньгун Ко спросил Кун-цзы:
— И был искусным стрелком, а ао мог двигать лодку посуху, но оба умерли не своей смертью. Не оттого ли Юй и Цзи получили Поднебесную, что они собственноручно возделывали землю?
Учитель промолчал. Когда Наньгун Ко вышел, Учитель сказал:
— Этого человека можно назвать благородным мужем. Сколь обширна его добродетель!
7.
Учитель сказал:
— И среди благородных мужей бывают не обладающие человеколюбием, но среди маленьких людей не встречаются человеколюбивые.
8.
Учитель сказал:
— Если любишь [народ], разве не сможешь побуждать [его] к упорному труду? Если предан [правителю], разве не сможешь [его] вразумить?
9.
Учитель сказал:
— Когда [в царстве Чжэн] готовилось послание [в другое царство], то Би Чэнь составлял текст вчерне, Ши Шу высказывал замечания, Цзы Юй, ведавший внешними делами, исправлял текст, а Цзы Чань из Дунли доводил его до совершенства.
10.
Некто спросил о Цзы Чане.
Учитель ответил:
— Милосердный человек!
Спросил о Цзы Си.
[Учитель] ответил:
— Ах, это тот, это тот!
Спросил о Гуань Чжуне.
[Учитель] ответил:
— [Настоящий] человек! Для него отняли у [рода] Бо триста дворов в местечке Пянь, и хотя [род] Бо питался грубой пищей, [никто из них] до конца своих дней не произнес ни одного бранного слова [в адрес Гуань Чжуна]
11.
Учитель сказал:
— Быть бедным и не роптать – трудно, быть богатым и не зазнаваться – легко.
12.
Учитель сказал:
— Мэн Гунчо мог бы быть управляющим в богатых родах Чжао и Вэй, но он не мог бы быть сановником в царствах Тэн и Сюэ.
13.
Цзы Лу спросил, кого можно назвать совершенным человеком.
Учитель ответил:
— Если [соединить] ум Цзан Учжуна, бескорыстие Гунчо, храбрость Чжуан-цзы из Бянь, мастерство Жань Цю, добавить [знание] Правил и музыки, то может получиться совершенный человек.
[Подумал немного] и добавил:
— Но вряд ли таким должен быть ныне совершенный человек. Совершенным человеком можно назвать того, кто предпочитает долг выгоде, рискует жизнью, столкнувшись с опасностью, помнит о своем обещании даже в трудные времена.
14.
Учитель спросил у Гунмин Цзя о Гуншу Вэньцзы:
— Правда ли, что твой учитель не говорит, не смеется и не берет?
Гунмин Цзя ответил:
— Те, кто сообщил об этом, ошибаются. Когда надо сказать, он говорит, но так, чтобы никого не утомить; когда он весел, он смеется, но так, чтобы никого не задеть; когда надо взять по справедливости, он берет, но так, чтобы ни у кого не вызвать осуждения.
Учитель сказал:
— Это так? Неужто он так и поступает?
15.
Учитель сказал:
— Цзан Учжун [перед бегством в Ци] просил у луского царя оставить своих наследников править в своем бывшем владении Фан. Поговаривают, что он не вымогал [согласия] у своего царя, но я не верю.
16.
Цзы-лу сказал:
— Хуань-гун убил Гун-цзы Цзю. Шао Ху покончил с собой из-за этого. Гуань Чжун остался в живых.
И спросил:
— Был ли Гуань Чжун человеколюбивым?
Учитель ответил:
— Хуань-гун объединил знать не с помощью военной силы, а благодаря усилиям Гуань Чжуна. В этом и состояло его человеколюбие! В этом и состояло его человеколюбие!
17.
Цзы-гун сказал:
— Был ли Гуань Чжун человеколюбив? Когда Хуань-гун убил Гун-цзы Цзю, он не только не покончил с собою, но и стал у него первым министром.
Учитель сказал:
— Гуань Чжун, являясь первым министром у Хуань-гуна, стал главой всех правителей, навел порядок в Поднебесной, и народ до сегодняшнего дня пользуется его благодеяниями. Если бы не Гуань Чжун, мы бы ходили с растрепанными волосами и одеждой, застегнутой на левую сторону. Разве он обладает такой же преданностью, как и простолюдины, которые кончают жизнь самоубийством в канавах и никто о них не знает?
18.
Учитель сказал:
— Цзиньский Вэнь-гун был вероломен и не прям, циский Хуань-гун был прям и не вероломен.
19.
Чжуань, старший служащий в [семье] Гуншу Вэньцзы, был по его рекомендации назначен на такую же высокую должность при царском дворе, [что и сам Гуншу Вэньцзы].
Учитель, узнав об этом, сказал:
— Можно назвать Вэнь[-культурным].
20.
Учитель, рассуждая о вэйском царе Лин-гуне, сказал, что он сошел с Дао-Пути.
Канцзы спросил:
— Если так, то почему же он не потерял царство?
Учитель ответил:
— У него Чжуншу Ю ведает приемом гостей из других царств, Чжу То – жертвоприношениями, Вансунь Цзя – военньми делами. При такой [поддержке] как он может потерять царство?
21.
Учитель сказал:
— У того, кто беззастенчиво произносит слова, с трудом исполняются дела.
22.
Чэнь Чэнцзы убил циского правителя Цзянь-гуна.
Кун-цзы, совершив ритуальное омовение, пошел на аудиенцию к лускому царю Ай-гуну и сказал:
— Чэнь Чэнцзы убил своего государя. Прошу [послать войска] покарать его.
Ай-гун ответил:
— Доложи главам Трех семей!
Кун-цзы вышел и сказал [про себя]:
— Поскольку я в [ранге], следующем за дафу, я не мог не доложить.
[Однако] правитель сказал:
— Доложи главам Трех семей!
Учитель доложил главам Трех семей, но они отказались [посылать войска].
Кун-цзы сказал:
— Поскольку я следую за дафу, я не мог не доложить.
23.
Учитель сказал:
— Благородный муж движется вверх, низкий человек движется вниз.
24.
Цзы Лу спросил о том, как служить государю.
Учитель ответил:
— Не обманывай и увещевай его.
25.
Учитель сказал:
— В древности учились, чтобы [совершенствовать] себя; ныне же учатся, чтобы [хвастаться] перед другими.
26.
Цюй Боюй отрядил посланца побеседовать с Кун-цзы.
Кун-цзы почтительно усадил гостя и спросил:
— Что заботит Вашего хозяина?
Посланец ответил:
— Он все время размышляет, как бы поменьше совершить ошибок, но пока еще не достиг желаемого.
Когда посланец удалился. Учитель произнес:
— Вот это посланец! Вот это посланец!
27.
Учитель сказал:
— Благородный муж стыдится, когда его слова расходятся с поступками.
28.
Учитель сказал:
— У благородного мужа три моральных принципа, но я не могу их осуществить. Обладая человеколюбием, он не печалится; будучи мудрым, он не сомневается; будучи смелым, он не боится.
Цзы-гун сказал:
— Это то, что учитель говорил о себе.
29.
Цзы-гун любил давать людям оценку.
Учитель сказал:
— Сы! Разве это мудро? У меня [для этого] нет времени.
30.
Учитель сказал:
— Не печалюсь, что люди меня не знают, а печалюсь, что не обладаю [способностями].
31.
Учитель сказал:
— Благородный муж испытывает стыд, если сказанное им претворить невозможно.
32.
Учитель сказал:
— Не печалься, что люди не знают тебя. Печалься, что еще не проявил свои способности.
33.
Учитель сказал:
— Не предполагать обмана и не подозревать в бесчестии, но сразу распознать такое, – разве не в этом мудрость?
34.
Кто-то спросил:
— Правильно ли отвечать добром на зло?
Учитель ответил:
— Как можно отвечать добром? На зло отвечают справедливостью. На добро отвечают добром.
35.
Учитель сказал:
— Нет людей, которые бы меня знали.
Цзы-гун сказал:
— Почему нет людей, которые бы вас знали?
Учитель сказал:
— Я не обижаю небо, не обвиняю людей; изучая обыденное, достигаю вершин, но только небо знает меня.
36.
Вэйшэн Му сказал Кун-цзы:
— Цю! Что тебя так беспокоит? Или ты хочешь проявить свое красноречие?
Кун-цзы ответил:
— Я не собираюсь проявлять красноречие. Я здесь, потому что мне претит невежество.
37.
Учитель сказал:
— Скакуны славятся не силой, а норовом.
38.
Гунбо Ляо наклеветал Цзисуню на Цзы Лу. Цзыфу Цзинбо рассказал об этом [Учителю] и добавил:
— Этот почтенный уже введен в заблуждение Гунбо Ляо, но у меня есть возможность выставить его голову на всеобщее обозрение перед дворцом либо на базарной площади.
Учитель ответил:
— Будет ли претворен [мой] Дао-Путь [в стране] – зависит от судьбы, потерпит ли крах [мой] Дао-Путь [в стране] – зависит от судьбы. Разве может Гунбо Ляо спорить с судьбой?
39.
Учитель сказал:
— Мудрые избегают [неправедного] мира; за ними следуют те, кто избегает места, [где нет стабильности]; за ними – те, кто избегает [оскорбительного] обращения; и за ними – те, кто избегает [оскорбительных] слов.
40.
Учитель сказал:
— Таких было семь человек.
41.
Цзы Лу заночевал у ворот Шимэнь.
Утром стражник спросил:
— Откуда пришел?
Цзы Лу ответил:
— Я из учеников Кун-цзы.
Тогда [стражник] сказал:
— А, это тот, кто, зная, что ничего не получится, все же продолжает [свое] дело!
42.
Учитель как-то в бытность его в [царстве] Вэй бил в каменный гонг.
Один человек, несший на плече корзину с травой, проходил как раз мимо ворот. Он сказал:
— Как тяжко на сердце у того, кто бьет в каменный гонг!
Еще немного [послушав], сказал:
— Эти удары, как стук падающих камней, рождают тревогу: ах, никому не понять меня…
Ну, и пусть никому не понять тебя! [Как говорится]:
«…глубок – я в одеждах пройду по нему, а мелок – край платья тогда подниму».
Учитель сказал [об этом человеке]:
— Он такой решительный! Его не страшат трудности.
43.
Цзы Чжан сказал:
— В «[Книге] истории» сказано, что Гао-цзун, соблюдая траур, жил в соломенной хижине и три года не говорил. Что бы это значило?
Учитель сказал:
— Почему только Гао-цзун? Так поступали все древние. Когда умирал правитель, то все чиновники в течение трех лет внимали приказаниям первого советника.
44.
Учитель сказал:
— Если верхи любят Правила, то народ легко использовать.
45.
Цзы Лу спросил о благородном муже.
Учитель ответил:
— Совершенствуй себя, чтобы быть почтительным.
[Цзы Лу] спросил:
— И это все?
Ответил:
— Совершенствуй себя, чтобы принести спокойствие другим.
— И это все?
Ответил:
— Совершенствуй себя, чтобы принести спокойствие народу. Совершенствовать себя, чтобы принести спокойствие народу, – разве не это заботило Яо и Шуня?
46.
Юань Жан в ожидании Учителя сидел, как варвар.
Учитель сказал:
— В детстве ты не почитал старших, повзрослев, не приобрел известность, состарился, а все не унимаешься, ведешь себя, как разбойник.
И ударил его палкой по ноге.
47.
Когда мальчик из дана Цюэ передал послание, некто спросил о нем:
— Будет ли он преуспевать?
Учитель ответил:
— Я вижу, что он сидит, как взрослый, ходит, как взрослый. Он не преуспеет, ибо стремится к скорому успеху.
Назад: Глава XIII «Цзы Лу»
Дальше: Глава XV «Вэй Лин-Гун»
