Глава 24
Гвен посадила сестер под замок. «Я ничем не лучше Сабина».
Она находилась в комнате Торина, стояла позади него, скрестив руки на груди. Торин сидел к ней спиной, как будто присутствие Гвен его совершенно не беспокоило. Ему и правда было все равно. Но почему он не боится получить пулю в затылок? Ведь она же гарпия, в конце концов.
— Думаю, я только что совершила величайшую ошибку в своей жизни и уже слишком поздно ее исправлять.
Если сестры простят ее и если она простит Сабина, они все равно захотят наказать Гвен. Кого она обманывает? Все, кого Гвен любила — ладно, почти что любила, иногда, как в случае с Сабином, — были упрямее ослов. Они не простят.
Ее взгляд остановился на мониторе, который показывал камеру сестер. Они мерили шагами тесное помещение, ругались, безуспешно колотили по решетке. Впрочем, гарпии быстро исцелялись, так что у нее, вероятно, есть всего несколько дней, прежде чем они вырвутся на свободу. И тогда, разумеется, накажут ее за предательство. У Гвен сжалось сердце.
Талия устроила настоящее сражение, и на теле Гвен все еще видны были раны. Бока и шея были покрыты многочисленными порезами. Она по-прежнему не могла поверить, что одолела сестер, пусть даже они и утратили свою силу. Всю жизнь Гвен стремилась стать такой, как они. Сильной, красивой, умной. Лучше их. Она постоянно сравнивала себя с ними, и сравнение было всегда не в ее пользу.
И вот теперь Гвен стала настоящим воином. Если она победит охотников, будут ли сестры гордиться ею?
На другом мониторе она заметила Мэддокса и Уиль яма, они шли, с ног до головы увешанные оружием. За ними следовали Эшлин и Даника, в отчаянии заламывая руки.
— Я так беспокоюсь, — раздался голос Даники. — Этот сон, что приснился мне прошлой ночью… Я видела Рейеса, заточенного в темном ящике, а его демон кричал, и кричал, и кричал, стремясь вырваться на свободу.
Эшлин погладила свой округлившийся живот и побледнела.
— Может быть, нам стоит поехать в Чикаго. Я могу подслушать разговоры охотников, так мы узнаем, причастны ли охотники к исчезновению наших, и если да, то где их прячут.
— Нет, — сказал Мэддокс.
— Прекрасная мысль, — перебила его Даника. — Но как быть с тем, что рассказал Торин? Охотники уже здесь, в Буде.
— Лучше отправляйся в город, — вдруг сказал Торин, отвлекая внимание Гвен от мониторов. В его голосе уже не было прежнего веселья. — Я только что получил сообщение от Сабина. Аэрон и Парис ранены, их запихнули в фургон, город кишит охотниками, Сабин собирается вступить в бой.
Желудок Гвен болезненно сжался.
— Где они?
— Я встроил передатчик в телефон Сабина, он определяет его местонахождение километрах в трех к северу отсюда. Выйдешь через заднюю дверь и спустишься по склону. Не сворачивай никуда и наткнешься на него.
— Спасибо.
Ей нужно оружие. Очень и очень много оружия. Гвен вдруг вспомнила о сундуке в спальне Сабина. Отлично! Она развернулась, собираясь выйти из комнаты Торина.
— Ах да, Гвен.
Она обернулась, взглянула на него.
Торин развернул на дальнем мониторе карту окружающего леса, путь был отмечен красной линией.
— Ловушки стоят вот здесь, здесь и здесь, так что спускайся осторожнее, иначе угодишь куда не следует.
— Спасибо.
Вздохнув, она понеслась в спальню Сабина. Благодаря ее сестрам сундук уже был открыт и изрядно опустошен. Остался лишь один пистолет и нож. Гвен взяла и то и другое. Она еще не успела научиться обращению с полуавтоматическим оружием, но целиться и стрелять — что в этом может быть сложного?
— Ну, приступим, — пробормотала она, и ее крылья лихорадочно забились.
Гвен выбежала из крепости и помчалась вниз по холму, даже не взглянув на внедорожник, припаркованный на заднем дворе. Скорость у гарпии была повыше, чем у машины.
Почти трехкилометровую дистанцию она преодолела меньше чем за минуту. И это ей еще пришлось притормозить, обходя опасные ловушки Владык. На улицах города было полно людей, но Гвен никто не заметил, так быстро она пронеслась мимо. Некоторые, впрочем, растерянно оглядывались, ощутив дуновение ветра.
Добравшись до места назначения, Гвен не остановилась, она кружила рядом, наблюдая за обстановкой. Группа людей в камуфляже обступила фургон. Как и сказал Торин, внутри лежали двое мужчин, они были без сознания. Трое охранников присели на корточки рядом с ними с оружием на изготовку, от стволов поднимался дымок.
На переднем сиденье не было водителя.
Странно, подумала Гвен, но потом заметила Кейна, укрывшегося за зданием и убивавшего всякого, кто приближался к рулю. Лобовое стекло было уже разбито, с руля капала кровь. У распахнутой дверцы распростерлось четыре тела.
Когда охотник приблизился к нему, Кейн укрылся в другом месте, продолжая держать фургон на прицеле.
Где же Сабин?
Почему люди не кричат?
Раздумывая над этим, Гвен заметила девочку, стоявшую с вытянутыми руками. В сознании Гвен зашелестел мягкий голос: «Сохраняй спокойствие. Иди домой. Забудь, что ты была в городе. Забудь то, что видела».
Этот загадочный и завораживающий голос словно паутиной опутал Гвен, подчиняя ее себе. Воспоминания стали меркнуть, ее тело само повернулось в сторону крепости. Наверное, она и покорилась бы, если бы не ее гарпия. Темная сторона ее натуры завизжала и принялась колотиться в подсознании Гвен, заглушая голос, напоминая о цели.
Что ей делать? И как быть со всеми этими детьми, которых она только теперь заметила? Один из них, маленький мальчик, двигался по городу почти так же быстро, как и Гвен. Она увидела его только потому, что за ним тянулся слабый светящийся след. Мальчик, видимо, искал Владык и, когда заметил одного из них — сейчас это была Камео, — остановился и закричал.
Нахмурившись и явно не желая причинить ему боль, Камео схватила мальчика и нажала на сонную артерию. Он рухнул как подкошенный. По лицу и груди Камео стекали струйки пота, промокшая футболка прилипла к телу. Гвен никогда еще не видела воительницу такой встревоженной и измученной.
Но, по крайней мере, ответ на один вопрос Гвен получила. Дети явно помогали охотникам.
У нее за спиной раздалось разъяренное рычание:
— Выходите, выходите, где бы вы ни были. Вам не победить нас, и вы не можете вызвать подкрепление. Ваши друзья у нас. Вы никогда не были так близки к поражению.
Гвен повернулась, но тут зазвучал другой голос:
— Почему бы вам самим не сдаться? Так вы избежите позорного провала.
— Вы утверждаете, что не являетесь злом… что ж, самое время это доказать! Сдавайтесь и отдайте нам девушку. Позвольте нам найти способ извлечь демонов из ваших тел. Помогите нам сделать мир таким, каким он был когда-то — правильным, справедливым и чистым.
— Вы можете даже попросить у нас прощения, — насмешливо сказал мужчина. — Если бы вы были заперты в тюрьме, как и должно было бы быть, болезни никогда не проникли бы в наш мир и мой сын все еще был бы жив.
Ничего себе, подумала Гвен. Охотники действительно были фанатиками. Как будто Владыки были повинны во всех бедах этого мира. У людей была свобода воли. У охотников тоже. Они сделали свой выбор — заперли Гвен в тюрьме. Они сделали свой выбор — насиловали женщин потустороннего мира. Охотники были злом, не заслуживающим снисхождения.
Кто-то вскрикнул, и этот крик привлек внимание Гвен, она обернулась. Расширенными от ужаса глазами смотрела, как Сабин, словно пританцовывая, движется в толпе мужчин, сжимая в руках два кинжала. Его руки грациозно двигались, нанося врагам смертельные удары. Один за другим охотники падали к его ногам.
Его одежда стала ярко-алой, как будто все тело было изранено. Гвен могла только надеяться, что это не так, что он покрыт кровью своих врагов.
Гвен почувствовала, как в ней просыпается гарпия, захватывая тело и разум. Ничто не могло ее удержать. Сначала Гвен испытала привычный страх. Потом страх ушел. «Я могу это сделать. И я это сделаю». Мир окрасился в черный и красный цвета, рот наполнился слюной при одной только мысли о сладком красном нектаре. Руки зудели от острого желания мучить… и калечить.
Прежде чем окончательно уступить место гарпии, Гвен подумала: «Пожалуйста, не причиняй вреда Сабину или его друзьям. Пожалуйста, не трогай детей. Пожалуйста, забери в крепость всех, кого сможешь, и запри их там». Это то, чего хотел бы Сабин.
Крылья яростно забились, Гвен подхватила ребенка, которого Камео лишила сознания — «не порань, не порань, не порань!» — и понесла его обмякшее тело, пробираясь сквозь толпу охотников, попутно ломая им колени, оглушая ударами рукоятки кинжала в висок.
Наверное, стоило все-таки прихватить машину, подумала Гвен, свободной рукой схватив одного из лежавших без сознания охотников и направляясь к крепости. Она оставила свой груз в одной из подземных камер и вернулась на поле боя. Все путешествие заняло пять минут. Гвен повторила его еще шестнадцать раз, прежде чем осознала, что ее бьет дрожь, движения ее замедлились. Зато толпа охотников поредела.
Сабин все еще держался на ногах. Камео прикрывала его со спины. Кейн по-прежнему держал под прицелом фургон.
Аэрон и Парис, подумала Гвен, прокладывая дорогу к машине. Надо забрать их отсюда. Они явно были ранены и нуждались в помощи. Но один из охотников вдруг преградил ей путь, и Гвен врезалась в него и, задыхаясь, отлетела назад. Когда она упала, острые осколки бетона впились ей в спину, пронзая кожу.
Сабин отбросил охотника и уже через мгновение оказался рядом с Гвен, как будто все это время он точно знал, где она находилась, несмотря на скорость ее передвижения, и рывком поднял на ноги.
— Торин сообщил мне, что ты здесь. С тобой все в порядке? — прохрипел он.
Прикосновение его руки было… божественным. Гвен тут же забыла, кто она и что делает, но одного взгляда на его тело, покрытое потом и кровью, оказалось достаточно, чтобы напомнить о происходящем вокруг.
— Да, — хрипло ответила Гвен. Она тяжело дышала, ее била дрожь, усталое разгоряченное тело молило о пощаде. — Все хорошо.
Сабин пошатнулся, провел рукой по лицу. Она никогда не видела этого свирепого, энергичного воина таким измученным.
— Ты можешь отнести Аэрона и Париса в безопасное место?
По крайней мере, он не пытался отослать ее прочь.
— Да.
Гвен надеялась, что справится. Хотя сейчас ей больше хотелось унести в безопасное место самого Сабина, а не его друзей.
Сабин вытащил полуавтоматический пистолет у нее из-за пояса и снял его с предохранителя.
— Не возражаешь?
— Ничуть.
— Я проведу тебя к фургону, — сказал он и, прежде чем Гвен успела удержать его, зашагал вперед. Прогремели выстрелы.
Даже теперь уши Гвен оставались чувствительными, и звук стрельбы заставил ее съежиться. Она почувствовала, как из ушей льются струйки теплой жидкости, это лопнули барабанные перепонки. К счастью, кровь каким-то образом приглушила звук.
Сабин продолжал собирать кровавый урожай — тела охотников так и падали вокруг него. Гвен двинулась за ним. Она заметила, что в толпе остался только один ребенок. Эта маленькая девочка удерживала горожан на почтительном расстоянии, не подпуская их к месту сражения. Гвен посадила несколько детей под замок, но охотники, видно, забрали остальных и сбежали. Что за чудовище посмело втравить детей в войну?
Гвен добралась до фургона, но Сабин продолжал стрелять, хотя охотников возле машины уже не было, наверное, немногие уцелевшие где-то спрятались. Или Кейн разобрался с ними. Она взвалила на каждое плечо по воину, едва не рухнув под их тяжестью. Нет, двоих сразу ей не унести.
Она осторожно уложила Аэрона на сиденье и крепко схватила Париса. Он потерял много крови.
— Придется вернуться, — сказала она, надеясь, что Сабин ее услышал, и помчалась к деревьям.
На этот раз путешествие заняло немного больше времени, Гвен двигалась медленнее. Наконец она добралась до крепости.
Задыхаясь, положила огромного воина в холле. Торин, должно быть, заметил ее приближение и предупредил Мэддокса и Уильяма, потому что они выпустили женщин из укрытия. Увидев Париса, Эшлин и Даника бросились к нему.
В темно-зеленых глазах Даники мелькнул страх.
— Он…
— Нет. Он дышит.
— Что случилось… — начала Эшлин.
— Нет времени. Я должна вернуться за остальными.
Не дожидаясь ответа, Гвен помчалась обратно в город.
Сабин по-прежнему был у фургона. Группа охотников, прикрывшись щитами, подбиралась к нему. Очевидно, они были готовы ко всему. Все еще дрожа и пошатываясь от немыслимой усталости, Гвен подняла Аэрона и побежала обратно.
Прежде чем она успела добраться до леса, пуля пронзила ее левое бедро.
Вскрикнув, она рухнула на землю. Аэрон застонал, но не очнулся. Из раны хлынула кровь. Черт! Артерия задета. Гвен трясло, но она встала. На мгновение у нее потемнело в глазах. «Не останавливайся. Ты можешь это сделать». Она бросилась вперед. В этот раз Гвен потребовалось десять минут, и никогда еще пересечение финишной черты не доставляло ей большей радости.
Даника и Эшлин ждали ее, обрабатывая раны Париса. Им помогали Мэддокс и Уильям, бегали туда-сюда, обеспечивая женщин всем необходимым.
Совершенно ослабев, Гвен не слишком осторожно опустила Аэрона рядом с его другом. Когда она заковыляла к двери, Даника схватила ее за руку:
— Тебе нельзя туда. Ты едва держишься на ногах.
Гвен выдернула руку:
— Я должна вернуться.
— Ты просто не дойдешь. Отключишься еще на холме.
— Тогда я поеду.
Она не могла остаться. Сабин был там, и ему нужна была ее помощь.
— Нет. — В голосе Даники зазвучала сталь. — Я отвезу тебя. Только найду ключи.
— Уильям, — позвал Мэддокс.
Воин вздохнул:
— Я знаю, что это значит. Кажется, машину поведу я. Эшлин подошла к Гвен и прижала два пальца к основанию ее шеи.
— Пульс слишком быстрый, — вздохнув, сказала она. — Дыши медленнее. Вот так. Вдох. Выдох. Умница.
Гвен, должно быть, ненадолго закрыла глаза, потому что, очнувшись, увидела, что ее нога перевязана, а Уильям стоит рядом, сжимая руку Гвен и увлекая ее к двери.
— Данни дала мне ключи. Если мы собираемся это сделать, давай приступим.
— Будьте осторожны! — крикнула Эшлин.
Они сели во внедорожник, и Уильям рванул с места, запахло паленой резиной. Гвен отбросило к двери, и она впечаталась виском в окно.
«Наверное, останется шрам», — подумала она, пытаясь побороть головокружение.
— Все хорошо?
— Да, — сказала Гвен так тихо, что сама едва расслышала свой голос.
— Эй, послушай. Спасибо тебе за то, что вернула Аэрона и Париса. Анья любит эту парочку, их смерть стала бы для нее ударом. Она меня временами просто бесит, но я хочу, чтобы она была счастлива.
— Не стоит благодарности.
Как больно.
Когда они наконец добрались до места, бой уже стихал. Сабин, Кейн и Камео истекали кровью, с ног до головы были покрыты ранами, но все равно продолжали сражаться с уцелевшими охотниками.
Увидев внедорожник, охотники отпрыгнули, стараясь не попасть под машину. Гвен обхватила себя руками, когда Уильям, нажав на газ, рванул прямо на людей.
— Боги, а это весело, — сказал он, смеясь.
Машина сбила одного, другого. Не дожидаясь, пока внедорожник остановится, Гвен распахнула дверцу. Сабин метнулся к ней и нырнул в машину. Остальные так же быстро забрались на заднее сиденье.
— Давай, — скомандовал Сабин, и Уильям снова сорвался с места, стирая резину.
Сабин обнял Гвен за талию и прижал к себе.
Теперь, когда он был рядом с ней, живой, те крохотные остатки сил, которые она сберегала в себе, покинули ее. Слабость заслоняла собой все остальное. Даже ее гарпия хранила пугающее молчание.
— Гвен, — окликнул Сабин голосом полным тревоги. — Гвен, ты меня слышишь?
Она попыталась ответить, но не смогла произнести ни слова. Ни единого звука не проникло сквозь комок, внезапно застрявший у нее в горле. Да и все равно она не знала, что сказать. Она все еще злилась на него, хотела наказать за то, как он с ней поступил, а еще всякий раз, когда Гвен вспоминала, что Сабин сомневался в ней, у нее на глаза наворачивались слезы.
— Гвен! Останься со мной, милая. Хорошо? Просто будь со мной.
Уильям, должно быть, сбил еще кого-то, потому что Гвен подбросило на сиденье. А может, это Сабин тряс ее. Его руки, сжимающие ее плечи, были обжигающе горячи.
— Останься со мной! Это приказ!
Она только что спасла ему жизнь, и он считает, что может ею командовать?
— Пошел к… черту… — выдавила Гвен, прежде чем темнота окончательно поглотила ее.
