Глава 28

Страйдер распростер руки и сделал полный поворот, стоя в центре храма Неназываемых. Это было последнее и, честно говоря, единственное средство, способное помешать охотнице по имени Экс сбежать от него, да еще и с Плащом Невидимости. Ведь в этом случае он проиграет, станет неудачником, а она, наоборот, победит, а этого воин допустить не мог.

— Мне нужна ваша помощь! — крикнул он. — Я пришел сюда, чтобы договориться.

В прошлый раз они заставили его ждать, но сейчас отреагировали немедленно. Между двумя колоннами, как и тогда, появилось огромное существо. Оно было полностью обнаженным, но одежда ему не требовалась — его кожа была покрыта шерстью, такой же, как у лошадей. А из головы вместо волос торчали, не переставая шипеть, тонкие и длинные змеи, у которых, как и у самого существа, были длинные клыки. Мышцы чудовища перекатывались, а в каждый из сосков было вдето по большому серебряному кольцу. Его шея, запястья и лодыжки были обвиты металлическими цепями. Руки он имел человеческие, а ноги напоминали лошадиные и заканчивались копытами.

Позади Страйдера, в промежутке между двумя другими колоннами, появилось второе чудовище. Верхняя половина тела этого существа была человеческая и могла бы принадлежать мужчине, неоднократно раненному в боях, ибо его кожа была испещрена множеством шрамов, а нижнюю покрывал темно-красный мех. С него тоже свисали цепи, не мешавшие, впрочем, воину чувствовать угрозу, исходящую от каждого из чудовищ.

Затем возникло третье существо, на этот раз женского пола. В отличие от остальных чудовищ на ней была кожаная юбка. Ее тяжелые полные груди, соски которых также были проколоты, остались обнаженными. Но она предпочитала бриллианты серебряным кольцам.

Она стояла к Страйдеру боком, и он видел, что из ее позвоночника растут небольшие рога. Он стал рассматривать их с удовольствием, почти таким же, которое испытывал при взгляде на грудь этой странной женщины. Лицо ее заканчивалось птичьим клювом. Воин подумал, что она не из тех, кого мужчина способен быстро забыть. Тело этого чудовища тоже было покрыто шерстью и заковано в цепи.

Четвертое и пятое создания, такие высокие и широкие, что их можно было принять за ходячие горы, возникли почти одновременно. Змеи не торчали из их голов вместо волос. Один из них был лысым, но при взгляде на него казалось, будто с его макушки сползают тени, черные, плотные и зловонные. И голодные.

Из головы другого чудовища торчали короткие, но острые лезвия ножей, блестящие и покрытые чем-то мокрым и прозрачным. Это мог быть яд, но еще никому не удавалось собрать достаточно данных для того, чтобы выяснить, какой силой обладает этот монстр.

Все-таки этих демонов не случайно называли Неназываемыми.

Как и в прошлый раз, женщина сделала шаг вперед, звеня при этом цепями.

— Итак, — заговорила она, — Владыка Преисподней вернулся к нам. У этого может быть только одна причина. Мы просили, чтобы он раздобыл голову Кроноса. Где она?

Пока она говорила, Страйдер представлял себе множество душ, связанных вместе и отчаянно пытающихся сбежать. Их крики звучали в ее голосе, отражаясь от стен храма, и воину казалось, будто он уже насквозь промок от их слез.

— Э-э-э… У меня ее нет, — признался он, и Неназываемые тотчас же стали шипеть и рычать. Они пытались дотянуться до него, чтобы, как небезосновательно думал Страйдер, разорвать на части когтями, но цепи натягивались и не позволяли им сделать это. — Пока, — спешно добавил он.

Они обещали воину четвертый артефакт — Жезл Разделения — в обмен на голову Верховного бога и предложили охотникам заключить сделку на таких же условиях. «Но во главе охотников стоит Рея, — вспомнил Страйдер последний телефонный разговор с Торином. — А если они с Кроносом действительно связаны друг с другом, то богиня никогда не позволит своим солдатам отнять жизнь у ее мужа. Да и вообще, людям очень сложно убить бога». Поэтому Страйдера больше не беспокоило соперничество с охотниками за Жезл. Если Неназываемые не могли устроить состязание между охотниками и Владыками, то договариваться было не о чем, а речь уже шла о спросе и предложении. У них было предложение, а у Страйдера — спрос.

«Победить», — рявкнул Поражение, сообщая воину о своих потребностях.

«Обязательно», — пообещал ему воин.

— Тогда зачем ты пришел сюда? — требовательно спросила женщина.

— Хочу отдать вам другой артефакт.

Услышав это, чудовища замолчали и пристально уставились на Страйдера. Они явно были удивлены и пытались понять, какую игру он с ними затеял. «Зачем Владыке Преисподней, воину, отчаянно ищущему артефакты, способные привести его к ларцу Пандоры, чтобы помешать врагу покончить с ним, отдавать что-то, необходимое ему для победы в войне?» — читалось в их взглядах.

— Почему? — наконец нарушила тишину женщина. — И что ты хочешь взамен?

— На этом острове сейчас находится человек, женщина. Я хочу получить ее. Переместите ее сюда, и я отдам вам Плащ Невидимости.

«Мне стоит быть осторожнее с Экс, — подумал Страйдер. — Она — прекрасная воровка и умеет прятать вещи так, что мне не удается ни увидеть, ни почувствовать их». Он не знал, как ей удается делать это, но собирался выяснить.

Его собеседница улыбнулась, и воин увидел ее зубы, казавшиеся острее ножей.

— Да, эта женщина тут, — ответила она. — Но пробудет здесь недолго. Как только она покинет этот остров, мы больше не сможем следить за ней или переносить ее куда-либо. Наши силы действуют только здесь. Зачем она тебе?

«Черт! Экс собирается покинуть остров? — подумал Страйдер. — Так быстро? Это, черт возьми, решающий момент». Его охватило нетерпение.

— Она убила моего лучшего друга, — ответил он, уверенный, что эти существа знают, что такое жажда мести, ведь они попросили голову Кроноса потому, что он обратил их в рабство. — Я должен наказать ее.

Страйдеру показалось, будто рога, торчащие из спины женщины, удлиняются и тянутся к ее рукам.

— Но Плащ у девчонки, а не у тебя, — заметила она.

«Черт, — опять мысленно выругался воин. — А я-то надеялся, что они не поймут этого».

Теперь вперед вышел один из мужчин, тот, из головы которого торчали змеи.

— Нам запрещено забирать что-либо у людей. — Он ухмыльнулся и добавил: — Поэтому, если мы перенесем ее сюда, отбирать у нее Плащ придется тебе.

«Запрещено, ага, — подумал Страйдер. — Судя по всему, это одно из правил, придуманных Кроносом, а они, будучи его рабами, обязаны ему беспрекословно подчиняться. Им не следовало признаваться в этом, ведь таким образом они дали мне туз, причем уже четвертый».

— Я согласен, — произнес он, подумав, что все равно собирался сделать это.

— Мы тоже, — сказала женщина, кивнув. — Ты получишь девчонку в обмен на Плащ.

«Отлично», — решил воин, сдерживая улыбку. Такой ход событий устраивал его по многим причинам. У этих тварей уже был один артефакт, а теперь появится и второй. Неназываемые станут оберегать оба предмета, и охотники не сумеют заполучить ни один из них.

— Тогда давайте исполним нашу сделку, пока еще не слишком поздно, — предложил Страйдер.

Воин понимал, что рано или поздно ему придется каким-то образом отобрать у этих чудовищ оба артефакта. Возможно, он даже будет вынужден снова вступить с ними в переговоры и наконец дать им то, о чем они просят. Или, может, Кронос придумает, как забрать у них артефакты. Вряд ли он захочет, чтобы эти существа владели ими. К тому же он не позволит Владыкам погибнуть, ведь только они в силах держать его жену в узде и сохранять паритет.

Чудовища потянулись друг к другу и взялись за руки. Когда круг замкнулся, воздух загудел от наполнившей его силы, а плававшие в нем пылинки превратились в бесформенную массу, колышущуюся и блестящую. Страйдер слышал приглушенное гудение, становящееся все громче. Шум стал таким невыносимым, что воин упал на колени и закрыл уши руками, но продолжал чувствовать сильный стук в висках.

Гул прекратился внезапно. Страйдер отнял руки от ушей и посмотрел на залитые кровью ладони, а затем поднялся на продолжавшие дрожать ноги. Стоило ему только подумать о том, что вскоре ему предстоит увидеть Экс, и почувствовать, как заколотилось при этом его сердце, она возникла прямо перед ним.

Кровь воина закипела. Розовые волосы прилипли к ее голове и щекам, она была покрыта грязью, а вся ее одежда оказалась порвана. По ее коже лился пот, и она судорожно дышала. Она вращала глазами и мотала головой, пытаясь понять, где находится и что произошло. Заметив Неназываемых, она закричала.

Плащ лежал у ног Экс. Видимо, она накинула его на себя, но во время перемещения из одного места в другое его сорвало с ее плеч и бросило на пол.

«Мы побеждаем!» — закричал демон, когда Страйдер протянул руку, чтобы схватить небольшой отрез ткани и убрать его с глаз Экс прежде, чем она успеет прийти в себя. Женщина схватила его за руку. Но она хотела не перехватить Плащ, а вытолкнуть воина вперед, чтобы прикрыться им, как живым щитом. «Победили! — радостно вопил демон. — Мы победили!»

— Кто они? Что собой представляют? — хрипло спросила она.

Страйдер почувствовал, как по всему его телу растекается удовольствие, придающее ему силы и заставляющее сделаться твердым, как скала.

— Это твой крах, милая, — ответил он и, высоко подняв Плащ, обратился к Неназываемым: — Теперь он принадлежит вам. — Ни одно из чудовищ не шевельнулось, но ткань исчезла. — Спасибо.

— Мы еще поговорим с тобой, Поражение, — сказала женщина с растущими из спины рогами. — Не сомневаюсь.

Затем чудовища исчезли.

— Я… не понимаю, — сказала Экс дрожащим голосом. — Что происходит?

Страйдер развернулся, чтобы посмотреть ей в глаза, и взял ее за плечи, которые снова оказались поразительно холодными. Он не смог сдержать улыбку и ответил:

— Я заключил с ними сделку, сладенькая, обменял тебя на Плащ. А значит, ты теперь моя.

«Замужем. Я замужем», — пронеслось в голове Скарлет, когда она открыла глаза, проснувшись после глубокого исцеляющего сна, которым только что наслаждалась. И после занятия любовью с Гидеоном, после того как вышла за него замуж. «Снова это словосочетание», — подумала она.

Сквозь окно спальни лился приглушенный и полный загадочного очарования лунный свет. Чистый воздух пах свежевыстиранным бельем. Демоны снова вернулись в тела Скарлет и Гидеона и теперь отдыхали от многочасового распутства. Казалось, будто они тоже поженились.

«Поженились… — снова повторила про себя женщина. — Я и правда сделала это, на самом деле произнесла клятвы, которые должны навеки соединить нас с Гидеоном». Одна часть ее существа жаждала наслаждаться этим моментом и радоваться; другая хотела убежать, пока с мужчиной, которого она так сильно любила, не произошло ничего плохого. Спавший рядом со Скарлет Гидеон повернулся на другой бок, к ней лицом, и закинул руку на ее живот, обвив своей ногой ее лодыжку. Казалось, будто даже во сне подчеркивает, что она принадлежит только ему.

Скарлет попыталась сесть, но почувствовала, как неприятно натянулись уже начавшие заживать раны на горле. Она побоялась, что они снова откроются, и осталась лежать. «Забавно, — подумала Скарлет. — Когда я занималась любовью с Гидеоном и выходила за него замуж, я совершенно не замечала их».

— Не утруждайся, — раздался в комнате мужской голос.

«Кто-то тайком проник в комнату», — подумала Скарлет, ощутив, как у нее перехватывает дыхание, и окидывая взглядом спальню. Она незаметно скользнула рукой под подушку Гидеона, куда снова спрятала нож после свадебной церемонии. Она нащупала его, схватилась за рукоятку и вытащила оружие, собираясь защищать себя и спящего мужа.

Незнакомец стоял, привалившись спиной к дальней стене и скрестив руки на груди. У него были очень светлые волосы, поразительные зеленые глаза и темные брови, а его лицо показалось Скарлет гораздо красивее, чем все те, которые она видела на протяжении своей долгой жизни. Невинность в нем сочеталась с порочностью, и наверняка он привлекал к себе людей, как наркотик. «Интересно, сколько женщин поддалось его чарам?» — мысленно спросила себя Скарлет.

Она прижала нож к предплечью, чтобы незваный гость его не заметил, и повернулась в его сторону, одновременно закрывая собой Гидеона. Скарлет решила, что, если незнакомец подойдет ближе, она успеет пронзить его сердце, не дав ему даже осознать, когда она успела выскочить из постели.

— Вижу, ты уже планируешь, как лучше меня убить, — произнес незваный гость. — Можешь не стараться. Я Торин. — Он поднял руку в черной перчатке и помахал ей. — Носитель демона Болезни и друг Гидеона. Мы с тобой недавно общались.

«Ах да, — вспомнила Скарлет. — Болезнь… Самопровозглашенный защитник Вселенной и тот самый парень, который не позволил мне убить тетку потому, что Гидеон еще не дал на это разрешения». Она осознала, что этот мужчина ей уже нравится. Изобразив на лице виноватую улыбку, она спрятала нож обратно под подушку.

— Я ждал, когда вы с Гидеоном наконец проснетесь, — продолжил Торин.

«Ждал?» — удивилась про себя Скарлет, а вслух поинтересовалась:

— Долго?

— Несколько дней.

«Дней? — мысленно переспросила она. — Черт возьми… Пока мы спали, Мнемозина уже, наверное, полностью исцелилась».

Лежавший позади нее Гидеон потянулся, открыл глаза и уставился на нее. На его губах заиграла улыбка.

— Доброе… — начал он, но затем прервался, быстро поморгал глазами, нахмурился и исправился: — Злое утро.

Скарлет поняла, что демон ее мужа больше не позволит ему говорить правду. Но ей не было до этого дела. Честно говоря, ей даже нравилось его вранье.

— Да, злое утро, — отозвалась она.

Гидеон потянулся и осторожно притянул ее ближе к себе, чтобы поцеловать. Скарлет ощутила боль в шее, но постаралась не скривиться. Ради поцелуя Гидеона, ставшего теперь ее мужем, она была готова вытерпеть нечто гораздо более страшное.

— А теперь, — прошептала она, когда ее рот оказался рядом с его губами, — это утро действительно можно назвать добрым.

Гидеон хрипловато усмехнулся.

— И оно будет гораздо хуже, — предупредил он.

Торин прочистил горло, привлекая к себе внимание.

— Я бы с удовольствием понаблюдал за тем, как вы целуетесь, но должен кое-что вам сказать.

Гидеон снова нахмурился, посмотрел на друга и заявил:

— Останься. Хочу, чтобы ты был здесь.

Намека на то, что Торину пора проваливать и не надоедать хорошим людям, Торин, естественно, не понял. Вместо этого он поднял обе руки вверх, изображая само воплощение непорочности.

— Вчера, — стал объяснять он, — я призвал Кроноса и показал ему видеозапись попытки Мнемозины убить Скарлет. Он чуть не обмочился, когда услышал, как богиня заявила, будто он приказал ей сделать это; сказал, что ему совершенно не нужно давать кому-то подобные задания и в случае необходимости он вполне мог бы позаботиться о Скарлет самостоятельно. Наверное, он именно поэтому помог тебе, Гидеон.

Кронос пытался убить Скарлет на протяжении всей ее жизни. «Почему же теперь он передумал? — спрашивала она себя. — И даже принялся доказывать несправедливость слов Мнемозины?»

— Крон хочет оставить ее в живых? — гневно выкрикнул Гидеон.

Для того чтобы осознать смысл его слов, Скарлет потребовалось несколько мгновений, а когда это ей наконец удалось, она пристально посмотрела на Торина. «Н еужели Кронос хочет покончить со мной?» — читалось в ее взгляде.

— Он ничего про это не говорил, — ответил Торин. — Но в любом случае я должен…

— Не нужно, — прервал его новый голос. — Я уже здесь.

Одетый в такое же девственно-белое одеяние как всегда, Верховный бог внезапно появился рядом с Торином. Его темные, без малейшего признака седины волосы были собраны в хвост. Его кожа была гладкой, а глаза ярко блестели. Еще никогда Кронос не выглядел таким молодым.

Гидеон вскочил, выхватив возвращенный Скарлет под подушку кинжал. От резкого движения матрас сначала прогнулся, а потом вернул себе первоначальную форму, от неожиданности лежавшая на нем Скарлет съежилась, и муж в качестве извинения поцеловал ее обнаженное плечо, не переставая при этом следить за богом.

«У меня голые плечи?» — мысленно удивилась Скарлет, а затем опустила взгляд и поняла, что верхняя часть ее тела полностью обнажена. Она поспешно схватила одеяло и прикрыла им грудь, чувствуя, как при этом ее щеки заливает румянец. Обычно подобные моральные принципы ее не волновали. Большую часть своей жизни она провела в одной камере с мужчинами и просто не могла беспокоиться из-за чего-то подобного. Но теперь она была замужем, избавилась от потребности наказывать Гидеона и знала, что ему неприятно, когда на нее смотрят другие мужчины. Он хотел, чтобы Скарлет всецело принадлежала ему, и ей это нравилось.

— Как уже сказал Торин, я не отдавал Мнемозине приказ убить Скарлет, — сказал бог, и в его голосе слышалось явное недовольство. — Но и сам я пришел сюда не для того, чтобы ее убить.

Прошло несколько мгновений, а затем Гидеон удивленно посмотрел на Скарлет и произнес:

— Он лжет.

«Значит, он говорит правду», — поняла женщина.

— Тогда как моей тетке удалось скрыть от Владык метательные звездочки? — требовательно спросила она. — На ней был рабский ошейник, который, по идее, должен накаляться, если тот, кто его носит, обзаводится оружием. Но он был холодным.

— Ее сестра и моя дражайшая супруга успела навестить ее и заменить ошейник на поддельный. Они вместе спланировали твое убийство, — спокойно ответил Кронос. — И ты, Торин, не мог видеть ее с помощью своих камер. Как и я, Рея умеет обманывать их. Она собиралась убить тебя, сбежать и заставить Гидеона охотиться за собой, чтобы отвлечь его или позволить Мнемозине натравить его на меня и убедить присоединиться к охотникам.

Все это, по мнению Скарлет, доказывало, что ее опасения насчет свадьбы с Гидеоном были небеспочвенны. Если бы Мнемозине удалось убить ее, он стал бы выслеживать богиню. Она повлияла бы на его сознание, и он с готовностью стал бы тем, кого больше всех ненавидел. Возможно, Скарлет следовало бы переживать из-за того, что ее предали собственные родственники, но она не испытывала ничего подобного. Вероятно, она подозревала, что нечто подобное может произойти, и привыкла к мысли об этом. «Так или иначе, — подумала Скарлет, — они должны умереть». Только так она могла остаться с Гидеоном, не подвергая его смертельной опасности, а ей отчаянно хотелось быть с ним.

— Я знаю о твоей сделке с Реей, — сказал Кронос Скарлет. — Ты должна помешать Гидеону выполнить мою просьбу — не позволить ему найти Амана, таким образом не дав мне узнать, что собирается предпринять Мнемозина.

Скарлет плотно сжала губы, решив ничего не отвечать богу. Она не хотела, чтобы у Гидеона были неприятности из-за того, что он не выполнил свою часть сделки.

— Однако, — продолжил Кронос, — это мне больше не нужно. Я уже знаю, что Мнемозина предала меня. — Он посмотрел на Гидеона, и в его взгляде читалось явное удовольствие. — Поэтому я меняю условия нашей с тобой сделки. Я требую, чтобы ты был несчастлив, а ты… — Его взгляд снова устремился на Скарлет, — должна помешать ему в этом.

Женщина почувствовала, как у нее от удивления открывается рот. «Что он сказал? — мысленно спросила она. — Уверена, что поняла его неправильно».

Гидеон захихикал, и звук его голоса показался ей якорем в море неуверенности.

Кронос, явно раздраженный реакцией новоявленных супругов, нахмурился.

— Не считайте меня мягкотелым, — стал объяснять он. — Мои мотивы далеко не бескорыстны. Я знаю, как разозлится моя жена, когда узнает, что благодаря заключенной ею сделке ее дочь обрела счастье. Но вы должны будете оставить Рею в покое. Понятно? Или я вас уничтожу.

— Нет, — ответил Гидеон, кивнув.

Скарлет ожидала и этого. Мнемозина сказала ей, что Рея и Кронос связаны друг с другом и что если умрет один из них, то за ним последует и другой. Но это не заставило ее перестать планировать убийство матери.

— Вы понимаете? — сквозь зубы процедил Кронос.

— Да, — с трудом выдавила из себя Скарлет, ощутившая острую боль в горле.

Она изо всех сил старалась, чтобы по ее голосу присутствующие не догадались о том, насколько сильный ужас она сейчас испытывает, пыталась заставить высохнуть слезы, уже готовые потечь из ее глаз. Скарлет давно успела понять, что для того, чтобы остаться с Гидеоном и обеспечить его безопасность, она должна осуществить два замысла: убить тетку и покончить с матерью. Именно поэтому она позволила себе выйти за него замуж — потому что верила: надежда есть. Но теперь, когда Кронос пытался остановить ее, она понимала, что потерпит поражение. Как только Скарлет приблизится к матери, намереваясь убить ее, Кронос тотчас же в отместку накажет Гидеона.

— И я не благодарю тебя, — произнес Гидеон, буквально светившийся от счастья. — Но почему ты нам не помогаешь?

— Ты хочешь сказать, почему я помогаю вам, хотя Скарлет предсказано убить меня? — переспросил Кронос.

Скарлет почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь. «Зачем ему говорить об этом, если он не собирался действовать?» — спросила себя она.

— Только дотронься до нее — и будешь жить, — пригрозил богу Гидеон, радостное выражение лица которого сменилось яростью — он явно думал о том же, о чем и Скарлет.

Гидеон резко толкнул ее назад, закрывая собой, из-за чего она упала на спину. Скарлет быстро выпрямилась и снова оказалась рядом с ним.

Кронос закатил глаза.

— Возможно, ты помнишь, Ложь, что Скарлет не единственная, кому предсказано меня убить. Этой огромной чести удостоился и Гален. Тогда какое из видений правдиво? Одно? Оба? Это невозможно. Значит, предсказания могут быть разными, а будущее изменчиво. Я собираюсь изменить свое будущее, так же как изменил ваше, и будущее Мнемозины.

Гидеон расслабился.

— А сейчас, — продолжил Кронос, — у меня есть для вас свадебный подарок.

Бог хлопнул в ладоши, и через миг Скарлет осознала, что опять находится в окружении облаков. Но на этот раз она оказалась не в небесном дворце титанов, а в безграничном белом пространстве, в котором не чувствовались даже запахи. Рядом с ней обнаружился Гидеон, одетый, как и она, в свободную рубаху и кожаные штаны — костюм воинов. Далеко впереди стояла Мнемозина, и теперь на ней не было рабского ошейника — ни поддельного, ни настоящего. Как и опасалась Скарлет, богиня уже успела полностью исцелиться.

Кронос встал между воинами и Мнемозиной и распростер руки, не позволяя никому из них напасть на врага.

— Что происходит? — требовательно спросила богиня. Когда она увидела Верховного бога, выражение ее лица смягчилось. — Кронос, дорогой, я так рада, что ты нашел меня. Я…

— Достаточно, — прервал ее Кронос. Он устремил на бывшую любовницу непроницаемый взгляд. — Мнемозина, твоя сестра с радостью предала тебя и рассказала мне о том, что вы с ней задумали. Она любит похвастаться, не так ли?

Лицо богини побелело.

— Нет, я… — начала она. — Рея солгала, клянусь. Я бы никогда не пошла против тебя. Я люблю тебя. Мы созданы, чтобы быть вместе. Разве ты не помнишь?.. Ведь мы…

— Все кончено, — отрезал Кронос. — Нам было хорошо вместе, но ты предала меня, и я никогда тебя за это не прощу. — Он искренне улыбнулся и продолжил: — Однако я не стану пачкать о тебя руки. И дам тебе шанс искупить свою вину. Тебе нужно лишь… победить одного из них.

Богиня выпученными глазами уставилась на Скарлет, а затем перевела взгляд на Гидеона.

— Ч-что? — спросила она. — Я не понимаю…

— Я забрал все оружие и у тебя, и у них. Так что драться вам придется врукопашную. Ты, Мнемозина, можешь выбрать, с кем — с Гидеоном или со Скарлет — хочешь сразиться. Но не сомневайся: бой сегодня состоится в любом случае. Эта милая распря закончится, потому что мне нужно, чтобы все свое внимание мои воины уделяли мне.

Богиня посмотрела на Гидеона, выглядевшего сильнее, чем когда-либо, уже успевшего восстановиться после того, как он сказал правду и вынужден был перенести ужасную боль и слабость. Затем она принялась рассматривать Скарлет, все еще бледную и с затягивающимися ранами на шее.

— Как скажешь, мой господин, — наконец произнесла она и улыбнулась. — Я выбираю Скарлет.