85
Солнце стояло в зените, а они еще не приступили к началу занятий. Все время что-то мешало.
Сначала сгорел движок у прогулочного кара, на котором Корсак собирался доставить Брейна с Ружоном к дальнему ангару, а когда прислали сменный кар и поехали к месту, завязли в грязи.
Оказалось, что неподалеку от грунтовки, по которой предстояло ехать, забили источники и дорога превратилась в ручей, текущий по глинистой, раскисшей колее.
– Я уже был готов рвать и метать, если бы не сегодняшний рекорд, – произнес майор Корсак, выйдя из кара прямо в желто-красную глиняную жижу. – Но ладно, мы обязательно справимся.
Когда, наконец, собственными усилиями они вытолкали кар на траву и кое-как добрались до старого ангара, покрытого ржавыми бронелистами и оттого выглядевшего как бронированный монстр ушедших эпох, оказалось, что войти в ангар невозможно – Корсак забыл цифровой код замка.
– Сэр, но этого быть не может, – сказал тогда Ружон. – Вы ничего никогда не забываете.
– Заткнись уже, пожалуйста, а? – попросил майор и принялся нервно расхаживать вдоль стены ржавого ангара.
– А пойдемте пока окунемся у берега, – предложил Брейн. – Так, в процессе, может, чего и вспомним.
– Хорошая мысль, – согласился майор, оглядывая себя взглядом – сильно перепачканного в глине. Не лучше выглядели и Брейн с Ружоном.
– Эх, я должен был рвать и метать, но утренний рекорд! – повторил майор загадочную фразу. Ружон посмотрел на Брейна, тот пожал плечами, и они втроем пошли к берегу – волны плескалась в каких-то тридцати шагах.
И Брейн оказался прав. Пробыв в прохладной воде озера с четверть часа, майор вспомнил код из сорока восьми агромических иероглифов, которыми был заблокирован замок.
Так они попали внутрь ангара, а потом майор включил какой-то рубильник, и в помещении зажегся свет, выхватив мощный корпус новой лодки, на которой Брейну с Ружоном теперь предстояло выступать.
Одновременно включился привод дальних ангарных ворот, а когда они открылись, запустилась подача стола, на котором с ужасным скрипом давно не смазанных роликов лодка поползла к озеру.
– Эх, я совсем забыл, что оборудование выставлено на готовность!.. – воскликнул Корсак и хлопнул себя по голому животу.
– И что теперь? – спросил Ружон.
– Она встанет в сорока метрах от берега.
– Придется плыть? – угадал Брейн.
– Придется плыть.
Так, вплавь, они и добрались до боевого судна. Взобрались по узкому трапу на борт и стали расхаживать босыми по начавшей нагреваться броне. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что защита у этой лодки основательная.
Систем вооружения снаружи видно не было, но на ее боках и сверху корпуса имелись выходные панели, из-под которых, со всей очевидностью, и выдвигался весь арсенал лодки.
– Полдень уже, а мы только ласты сушим, – заметил Корсак. – Но я ничуть не жалуюсь, Томас, у меня до сих пор отличное настроение.
Брейн скромно пожал плечами.
– А чего вы на каких-то кодограммах переговариваетесь? Почему секретничаете? – спросил Ружон. Он давно заметил, что майор сегодня в подчеркнуто хорошем расположении духа.
– Ладно, хотя и не твоего ума дело, но все же похвастаюсь, – сказал Корсак. – Томас сегодня пробыл там аж четыре секунды!.. Четыре секунды!.. Можешь себе представить?.. С первого раза!..
– Это в вашей душегубке, что ли? – уточнил Ружон.
– Я ему говорю – давай полсекунды и ноль семь от единицы. А он говорит – давай секунду и по полной, представляешь?
– А как же до четырех секунд договорились? Вы ему убийством угрожали? – продолжал издеваться Ружон, но Корсак не обращал на это внимание. Ему хотелось просто поделиться, ведь в силу своей секретной работы он ничем ни с кем не делился – только по необходимости.
– Что, Томас, правда? Четыре секунды? – уточнил Ружон.
– Да, представь себе! – продолжал Корсак. – Только он под панель встал, я гляжу, показатели железные, никаких скачков кровяного давления, нервы в порядке. Я и предложил в шутку – а давай пять! А он так подумал и отвечает: пять многовато, а вот четыре я потяну! И снова я гляжу на показатели – полный штиль, то есть все, о чем он говорит, все соответствует его состоянию. Ну и сработали четыре секунды. А у него потом даже глаза не покраснели, прикинь, школьник!..
– Я уже не школьник, вы сами меня на агентский штат подписали, – возразил Ружон.
– Да я не про это. Я про феномен.
– Вообще-то я кашлял потом. Сильно, – напомнил Брейн.
Перед первым разом в вакуумной камере он был как не в себе. Словно под гипнозом. Корсак сказал – представь, что ты в нормальной атмосфере, просто с задержанным дыханием. Он так и поступил.
Было ощущение, как будто попал в термокабинет, прямо в самую парную. Такой тренажер был в академии для выработки антишоковой реакции в условиях попадания под термический взрыв.
Там были те же требования – зажмуриться и задержать дыхание.
– Ну что, полезли внутрь, – сказал майор, направляясь к торчавшей из корпуса невысокой рубке.
– Полезли, если вы, сэр, не забыли и этот код, – продолжал острить Ружон.
– Шутник. Завтра я тебя в вакуум засуну на полминуты, чтобы из тебя все дерьмо вышло.
– Не нужно, сэр, пусть выходит естественным образом.
Между тем никакого кода не потребовалось – бронированный люк разблокировался от прикосновения магнитной пластины.
– Фу! – зажал нос Ружон, когда люк поднялся и стал на стопор.
– Ну, а что ты хотел? Она лет двадцать стояла на консервации. Сейчас запустим системы вентиляции, кондиционирования, и будет как в лесной роще после дождя.
– Сыро?
– Сыро, но свежо. Полезай первым.
– Почему я?
– Потому что ты шутник. Полезай.
Ружон сделал несколько вдохов наружного воздуха и стал спускаться в черную трубу по узким скобкам.
– Там по левую сторону щиток и большая кнопка! Ее не трогай! Нажми ту, что поменьше!.. – прокричал в эту трубу майор Корсак.
– Мна-мна… – невнятно ответил Ружон – звуки в трубе сильно искажались. Наконец цоканье по скобкам прекратилось.
– Либо добрался, либо потерял сознание от удушья, – предположил майор, и в этот момент корпус лодки завибрировал, а за кормой взлетел фонтан воды, отчего лодка дернулась вперед. Однако все тут же прекратилось. – Придурок! Я же тебе сказал – большую не нажимай! Рядом нажимай!
– Да мнобно бно-бно!..
– Чего?!
– Он говорит – темно там, – подсказал Брейн.
– Ну ясное дело, нужно освещение включить, а он экстренный запуск надавил.
В этот момент внизу посветлело и послышался шум запустившихся вентиляционных систем.
– Ну вот, теперь и полезем. Давай, Томас, я за тобой и люк потом задраю.
– Все равно тут какой-то запах, – пожаловался Брейну Ружон, когда тот спустился и встал рядом с ним.
– Майор сказал, будет как в роще, – ответил тот и, начав осматриваться, по тесному коридорчику направился в сторону носа, где, как он предполагал, находилась рубка или какая-то кабина.
И оказался прав. Сделав не более десятка острожных шажков, он оказался перед парой стоявших в ряд кресел.
Пока Брейн осматривал кабину и обширную панель приборов, подошел Корсак:
– Ну и как тебе?
– Пол холодный – босиком стоять.
– Я про кабину.
– Здесь просторно, это хорошо. Но управление, наверное, сложное. Вон сколько тут всего понаклеено.
С этими словами Брейн сдернул с одной из широких клавиш стикер с вручную выписанным иероглифом «сила» и обнаружил под ней пиктограмму. Потом снял еще пару стикеров – и под ними также оказались пиктограммы.
– Это что за система? – сразу поинтересовался Ружон.
– Аппарат трофейный, систему осваивали методом тыка, ну и потом приклеили свои обозначения. Оно, конечно, может, не очень все понятно получилось, но у меня имеется руководство для управления. Держи, Томас.
С этими словами майор передал Брейну нечто вроде пластиковой папки, в которой оказалось несколько плотных листов с описанием выполнения маневров и применения оружия. А также имелась таблица с обозначениями всех клавиш панели управления.
– Негусто, – заметил Брейн.
– Негусто, – вздохнул майор.
– А почему тут указаны не все кнопки? – вмешался Ружон.
– Да, он прав, сэр, – согласился Брейн. – Обозначено чуть более половины клавиш, а зачем тогда остальные?
– А вот тут небольшая проблемка, – согласился майор. – Оказалось, что лодкой можно управлять теми клавишами, которые указаны. Зачем нужны остальные – выяснить не удалось. Но, повторяю, лодка прекрасно обходится и без них. Вполне возможно, какая-то система вышла из строя или ее не удалось запустить, поэтому на нажатие этих клавиш лодка никак не реагирует.
– А нам на ней в бой, – заметил Ружон.
– Да какой там бой? Лодка скоростная, бронированная, прорветесь через главный заслон. Выброситесь за борт, а лодка попрет дальше и уведет погоню. Пока они ее раздолбят, вы уже в месте встречи окажетесь.
Брейн с Ружоном переглянулись.
– А как вы ее доставлять будете, сэр, она же вчетверо тяжелее учебной? – поинтересовался Ружон и постучал пальцем по стенке. Звук был глухой, значит, металл в этом месте был толстый.
– Она тяжелее в восемь раз. Но как я буду доставлять ее к месту, это не твое дело.
– Кресла, я вижу, здесь неродные, – заметил Брейн, проверяя настройки сидений.
– Да, трофейные имели другую анатомическую форму. Пришлось поставить наши – штатные.
– Понятно.
– Да чего тебе понятно? – возмутился Ружон. – Схема управления совсем никакая, половина кнопок не указана!..
– Попробуем разобраться. Мне эти пиктограммы показались знакомыми, думаю, значительную их часть я вспомню.
– Ничего себе! А откуда такие познания? – удивился Корсак.
– В академии изучал, – признался Брейн. – Был у нас специальный предмет, где изучались всякие неизвестные в нашем мире артефакты. Целой лодки трофейной у нас не было, только половина кабины с панелью от какого-то пилотируемого аппарата. Как он попал в учебный фонд академии и откуда, я не знаю, однако инструктор шпарил по управлению этого судна как по писаному. Я не исключаю, что ему эту информацию передавали не в виде записей на непонятном языке.
– Думаешь, при личном контакте? – спросил Ружон.
– Инструктор при контакте вряд ли присутствовал, это делали другие специалисты.
– Эх, Томас, Томас, хотел бы я знать, откуда же ты такой умный прибыл, да только нет у нас такой звездной карты, на которой это можно увидеть.
– Ваша дальняя разведка работала на планетах моего мира.
– Дальняя разведка – аппарат Метрополии. Но где Метрополия и где мы, провинциалы!.. – развел руками майор.
– Но у вас же связи, – осторожно напомнил Ружон.
– Связи у меня здесь. Надежные и проверенные. А в Метрополии только жалкое виляние хвостиком, а не связи.
«Прибедняется», – подумал Брейн, не скрывая улыбку.
– Чего улыбаешься, Томас? Давайте по местам и начнем прокрутку двигателей. А потом погоняем по акватории, наведем шороху.
– Перед шорохом, сэр, хотелось бы полностью осмотреть лодку, – сказал Брейн.
– Я тоже заметил, что в хвост ведет отдельный коридор, – поддержал его Ружон.
– «Ведет коридор», – передразнил майор. – Оно тебе надо, этот коридор?
– Надо.
– Ну идите, смотрите, – отмахнулся Корсак и посторонился, пропуская курсантов.
