70
Пол под ногами завибрировал, и предметный стол пополз обратно – в лабораторию.
– Ну ты красавец, Томас!.. «Я готов!» Ты так это произнес, что я едва не включил разгерметизацию стола! Да и датчики показывали, что ты был готов к трехсекундной разгерметизации!..
– Чего? – переспросил Брейн, глядя на радостного майора Корсака.
– Ты удивил меня, парень. Вот уж стопроцентный варвар – мозги напрочь отключены, весь погружен в мир эмоций и чувств! Иногда я вам даже завидую – честное слово!..
– Похоже, я слегка отключился.
– Я так и понял, поэтому и не запустил сброс фонаря, хотя, повторяю, и ты сам, и твои данные по датчикам говорили о том, что ты готов! Я так рад, Томас! Мы завтра сразу после купания в озере рванем с тобой сюда и сделаем первые три секунды!..
– Может, Ружона возьмем?
– Ну его в задницу, этого Ружона. Он отличный агент, но в определенных рамках, понимаешь? А у тебя рамок нет. По крайней мере, я таких рамок даже выдумать не могу. А давай пойдем пожрем, а?
Брейн прислушался к своим ощущениям, и получалось, что покушать он был не прочь.
– А давайте, сэр. Кажется, я проголодался.
– Ну ты иди, я тебя догоню – мне нужно к диспетчерам наведаться, расписания занятий поправить, – сказал Корсак, когда они вышли на воздух. – Скомандуй в столовке, чтобы мне стандарт приготовили.
Распорядившись, майор зашагал в сторону отдельно стоявшего здания диспетчерской, а Брейн двинулся к административному корпусу, с удовлетворением отмечая, как уходит внутреннее напряжение. Похоже, он испытал настоящий шок там, на мостике перед вакуумной бездной, если даже теперь его все еще потряхивало и по спине пробегали волны холода.
Это была ненормальная для него реакция, однако, находясь на территории майора Корсака, Брейн уже начал привыкать к этим странностям. Он был уверен, что вернется к прежней трезвой реальности, когда покинет базу.
На площадке перед столовой его окликнул женский голос. Брейн обернулся, ожидая увидеть Саманту, но это оказалась Марта.
– Здравствуйте, Томас, – сказала она, одаривая его улыбкой и меняя походку таким образом, чтобы в движении участвовали все части ее тела. Марте было чем похвастать, к тому же она была лет на семь моложе Саманты.
– Здравствуйте, Марта, – с улыбкой ответил Брейн.
– Как странно получается – нас никто не знакомил, но мы знаем имена друг друга. Это судьба, Томас, – проворковала Марта и приблизилась настолько, что коснулась его бедром.
– Собственно, я шел пообедать, – сказал он, поспешно отстраняясь, почему-то сразу подумав, что все это может увидеть Саманта.
– Старухи своей боитесь? – усмехнулась Марта. – А вы не бойтесь, со мной вы можете получить такое, о чем с ней даже помечтать не можете.
И, одарив его многообещающей улыбкой, дерзкая Марта стала подниматься по ступеням. Брейну с трудом удалось отвести взгляд от ее фигуры – женщины на базе носили очень тесные комбинезоны.
Когда Брейн зашел в обеденный зал, то с облегчением отметил, что Марта села достаточно далеко от стола, за которым обычно обедали они с Ружоном и Корсаком.
– Стандарт? – спросил пробегавший мимо служитель.
– Два стандарта, пожалуйста. Майор сейчас будет.
– И еще один стандарт! – услышал Брейн голос Ружона, который забежал в зал и с разбегу плюхнулся на стул напротив.
– Ты чего так рано?
– А чего? Я уже вздремнул и новости узнал.
– И какие же новости? – спросил Брейн, подозревая, что Ружон снова начнет фантазировать про Саманту.
– Ты ходил с Корсаком в вакуумную душегубку, так?
– Ну, ходил… – ответил Брейн с неопределенной интонацией.
– Не вздумай этого делать, – прошептал Ружон, делая страшное лицо.
– Что делать?
– Не притворяйся, я все прекрасно знаю, он ведь и мне делал подобное предложение. Но это безумие! Это невозможно по законам физики, понимаешь?
– Но ведь сам-то он это может делать, не так ли? Или думаешь, это фокус?
Ружон задумался, потом отрицательно покачал головой:
– Нет, не фокус, но Корсак происходит от «захватчиков», у него в полнолуние зрачки желтыми делаются, и он может видеть в рентгеновском спектре. А ты обычный варвар. Ты один из нас, Томас.
– Завтра мы снова в работе, – напомнил Брейн, принимая у подошедшего служителя поднос со свежими блюдами. Они были еще горячими и даже сохраняли прямоугольную форму упаковок.
– Я знаю, видел измененное расписание.
– Кстати, вместо того чтобы спать, занялся бы тренировками. Нам обоим нужно быть в хорошей форме.
– Я тренируюсь по другой системе, – сказал Ружон, пододвигая тарелку.
– По какой же?
– Ну, ты лупишь по мешку с пластиком, пыхтишь, исходя по`том в тренировочном костюме-имитаторе, а я достигаю нужной кондиции иначе.
– И как же?
Брейн даже есть перестал.
– Методом медитативной концентрации. Мне не нужны постоянные тренировки, однако я ежедневно по нескольку минут представляю себя в нужной кондиции. И в определенный момент это срабатывает.
– А чего же мы с этой подлодкой мучаемся? Может, воспользуемся твоим методом и будем готовы за пару суток? – усмехнулся Брейн.
– Ты шутишь, Томас, а я говорю серьезно.
Появился Корсак – он выглядел озабоченным, и Брейн подумал, что, возможно, их спецзанятие назавтра будет отменено.
– Чем мы сегодня питаемся? – спросил майор больше из вежливости и сразу принялся за еду, начав со второго блюда, поскольку оно располагалось ближе.
Ружон с многозначительным видом указал глазами на начальника, затем поднялся и, пожелав оставшимся приятного аппетита, вышел из-за стола.
– Это правда, что он может обходиться без физически нагрузок, чтобы оставаться в форме?
– Неправда, – ответил майор и вздохнул, глядя в стол мимо тарелки. – Неправда. Метод лишь помогает отшлифовать схему действий и закрепить ее.
– Пойду я, – сказал Брейн, поднимаясь.
– Иди, до завтра свободен. Кстати, завтрак в семь.
– А почему так рано?
– Будем прокатывать новую программу обучения.
– То есть как это новую?
– А так! – Корсак бросил вилку и отодвинул недоеденное блюдо. – Поступили новые сведения, и условия операции изменились.
– Сильно?
– Заметно. Но не так чтобы очень.
– А можно больше подробностей? Или это только завтра можно узнать – с утреца пораньше? – поинтересовался Брейн, совсем забыв, что собирался уходить.
– Для тебя, Томас, все, что угодно, – сказал майор и после второго принялся за первое блюдо – какой-то рыбный суп, где плавали то ли щупальца медуз, то ли питательные водоросли. Брейн тоже его ел, но на более ранней стадии блюдо выглядело иначе.
– Короче, так: изменилась сама концепция. Если раньше мы намеревались прошмыгнуть незаметно и обменяться парой-тройкой ударов с пограничной системой из пилотируемых и непилотируемых аппаратов, то теперь придется прорываться.
– Прорываться?!
Брейн даже сел от таких новостей.
– Прорываться, Томас, ты все правильно слышал… Эй, это морская змея, что ли?
Майор выудил из тарелки какую-то бурую структуру, которая удивительным образом пульсировала, чего быть просто не могло, срок хранения картриджей при условии трехкратного продления максимальных сроков насчитывал лет пятьдесят, но эта штука в тарелке майора двигалась.
– Эй, кто-нибудь! Быстро суда, мерзавцы! – крикнул майор, и тотчас в пустующий обычно зал набежало с полдюжины работников.
Общими усилиями проблему блокировали и утащили на кухню – остался лишь начальник смены, толстоватый канзас со странной улыбкой, которая выглядела так, будто ее приклеили.
– Сэр, это не наша вина. Когда заготавливали эти картриджи, по всей видимости, сделали некачественную стерилизацию, поэтому в блюдах самой высокой категории, предназначенных только вам и потребителям из особого списка, которой вы утверждаете, иногда бывают подобные случаи – на двести картриджей полтора случая. Это я уже отметил в статистике.
– Что значит «полтора»?
– Э… один раз объект полностью оживает, и мы выбрасываем его в канаву, а в другом случае объект погибает.
– То есть половина раза?
– Так точно, сэр. Хотите, чтобы подали другой комплект этого блюда?
– Нет-нет, подай что-нибудь из низкой категории, а лучше сразу десерт. Да, десерт. Хватит мне этой кулинарной фауны.
Между тем майору уже принесли замену – какую-то серую массу, щедро сдобренную вкусовыми и обонятельными добавками.
– Ну вот, другое дело, – сказал он, принимаясь за еду, но, едва служители убрались, сплюнул непрожеванные остатки в салфетку и, скривившись, отодвинул тарелку подальше.
– Невкусно? – с издевательской усмешкой поинтересовался Брейн.
– Да вкусно, конечно… Но лучше не надо…
– Так что по теме, сэр?
– А по теме завтра с утра будете изучать новую тактику.
– Какая новая тактика? У нас лодка жестяная, ее порвут одними сигнальными ракетами!
– Торпедами.
– Что?
– Под водой нет ракет, там их заменяют торпеды, – поправил Брейна Корсак, но тот видел, что майор просто выгадывает время.
– Новая терминология жестяную лодку броненосной не сделает.
– Это так. Но завтра мы попробуем что-то придумать. И давай, Томас, вали отсюда, ты слишком умный и поэтому все время мешаешь мне думать.
– Я уйду, но есть пара вопросов…
– О-о, – майор покачал головой. – Ну хорошо, лучше сейчас. Спрашивай.
– Сэр, почему вы лично занимаетесь столь разнообразной деятельностью? Вы куратор, но на вас и стирка, и готовка, и научные исследования по нескольким направлениям. Не слишком ли много для поддержки функционирования шпионской сети?
– Ах, Томас, если бы ты знал, скольких направлений моей деятельности ты не коснулся. Ты, конечно, прав, на первый взгляд я распыляюсь, пытаясь ухватиться и там, и тут, и вообще повсеместно. Однако в случае традиционного подхода я все эти сферы должен отдать совершенно неизвестным мне личностям, как бы там ни танцевали передо мной офицеры службы внутренней безопасности. Два из десяти сотрудников обслуживания сливают информацию по всем направлениям, отчего моя эффективность как шпиона падает втрое. Оно мне надо, такая слава?
– Так что по существу? Какая конечная выгода?
– А конечная выгода следующая: я никому ничего не сообщаю. Я делаю все сам, условно говоря. Стираю пеленки, считаю простыни, слежу за чистотой унитазов. Трачу массу времени на все эти упражнения, однако, когда я запускаю операцию, для моего противника это оказывается абсолютным сюрпризом. Он получает по полной, чешет задницу и уже слишком поздно получает какие-то крохи информации из моего лагеря – увы, полностью герметичной системы в наши дни создать не получается.
– Понятно. Теперь второй вопрос: когда вы не спите, чем вы занимаетесь? Планируете оперативные действия?
– А чего это я ночью планировать буду, когда все спят?
– Ну вы же этот… как его..
– Этот самый, и не отказываюсь. Да, я могу полгода не смыкать глаз, но это расходный ресурс, и если есть возможность, я сплю как все, чтобы подзарядить свои… сонные батарейки.
– Вы спите впрок?
– Я сплю впрок.
– Вопросов больше не имею.
– Отлично! Тогда до завтра. Да раннего завтрака.
