43

Противник двигался небольшими группами по десять-пятнадцать бойцов, захватывая фронт метров в двести. Они, конечно, рисковали, наступая по открытой местности, но, во-первых, им обещали содействие лазутчиков, а во-вторых, гражданским транспортникам для посадки требовался простор, но где простор, там и простреливаемое пространство.

Вот и преодолевали они пятьсот метров до оврага, чтобы скрыться в зарослях разросшегося кустарника.

Видно было, что их операция также готовилась второпях, вперед не была выслана даже разведка.

Брейн запарковал квадробот за горкой сырого грунта и огляделся, пользуясь триноклем. Он находился на крайнем левом фланге, поскольку добраться в центр позиции сборного отряда не успел – события развивались очень быстро.

Ему сразу не понравилось то, как открыто движется десант – широким фронтом, скученными группами. Да и ожидалось около двух-трех сотен, а тут едва набиралась сотня. Где остальные?

Брейн повел триноклем и заметил над оврагом колыхание воздуха от жара разогретых картриджей. Самих машин видно не было, но этот фонтан горячего воздуха выдавал их дрожанием панорамы.

Инстинктивно рука потянулась к нагрудному карману, где на солдатской робе всегда была пристегнута рация. Но Брейн прибыл в гражданской одежде и располагал только диспикером, а значит, остался один против тех, кого заметил.

Между тем с центральных позиций уже открыли огонь, по мнению Брейна, слишком рано.

Прыгнув за руль квадробота, он развернул легкую машину и поехал к краю балки, по дну которой двигалось неизвестное ему количество техники и десанта.

Остановив квадробот метрах в десяти от начала уклона, Брейн оценил свою позицию как наилучшую. Он видел всю балку почти до дна, при том, что оставался скрыт от надвигающегося врага.

Теперь рисунок атаки противника ему был ясен. Несмотря на то что враг располагал обширнейшей агентурой, командовавшие высадкой десанта решили, что одна часть отряда после посадки выдвинется пешими напрямик – через пустырь к балке, а другая, скорее всего более подготовленная, на средствах малой механизации пойдет в обход по балке, чтобы смять оборонительные силы, если таковые сумеют организоваться к моменту высадки.

Брейн стал прилаживаться к пулемету, в то время как на открытой местности разгоралось сражение – десант залег и отвечал обороняющимся вялым огнем. Эта группа четко выполняла задание командования и оттягивала на себя внимание обороняющейся стороны.

В распоряжении Брейна было три тысячи выстрелов. Достаточно, чтобы размазать сотню десанта по кустам, однако никто не позволит расстреливать себя просто так, и Брейн ждал контрдействий. А пока…

Первые две машины появились из-за поворота балки. Это были малые десантные машины – легкие, насколько это было возможно, прибывшие на том же транспорте вместе с десантом.

Вооружения машины не несли. Но облепившие их солдаты – по дюжине на каждой, не меньше – были увешаны оружием с ног до головы.

Брейн открыл огонь, стараясь действовать четко и размеренно, как на стрельбище.

Первая машина даже загорелась – было попадание в картридж, вторая врезалась в первую, и десант посыпался в кусты. Брейн прошелся по зарослям плотной очередью и взялся за другие машины, которые пытались обойти застрявшие.

Солдаты противника стали рассредоточиваться и отстреливаться, однако в их положении они даже толком не могли понять, откуда их поливали свинцом.

В балке началась свалка, а Брейн утюжил и утюжил их, пресекая все попытки прорваться через зону его ответственности. Это продолжалось пару минут, затем в воздух один за другим, пробив густую листву, взмыли два «иждивенца».

Брейн этого ожидал и передвинул прицельный уровень, со второй очереди разнес первый, а затем разобрался и со вторым иждивенцем. Впрочем, теперь было ясно, что его наверняка засекли и следовало ожидать реактивную гранату на место его позиции, поэтому Брейн прыгнул за руль и, резко стартовав, переместился на сто метров к правому флангу. А когда, развернув пулемет, оглянулся, на месте его позиции поднималось уже два облака от разрыва наведенных гранат.

Но у него теперь была новая позиция, и, хотя он отсюда не видел «головы» вражеской колоны, ему прекрасно был виден «хвост» из трех машин с тремя дюжинами десанта.

И он снова открыл огонь.